Письма издалека: эмигрировавшие за рубеж российские экономисты дали альтернативные прогнозы развития кризиса

Исход экономистов

Эмиграция наших ведущих экономистов достигла апогея после кризиса 2009-2010 годов. В силу разных причин, больше политического характера, эти люди предпочли работать за рубежом, но при этом никто из них не отказался от российского гражданства, и все они (словно Герцен и Ленин) мечтают вернуться обратно.

В 2010 году в Париж эмигрировала Екатерина Журавская, в 2013 году в Барселону перебрались Мария Петрова и Рубен Ениколопов из РШЭ (Российской школы экономики). Сергей Попов из ВШЭ (Высшей школы экономики) эмигрировал в Белфаст. Все это очень сильные экономисты с большими индексами цитирования как в зарубежной, так и в российской научной литературе.

Тогда же в 2013 году в Париж эмигрировал и Сергей Гуриев — без оговорок один из лучших российских экономистов и уж точно самый авторитетный.

Точно такой же авторитетный экономист — Константин Сонин в мае 2015 года объявил о переходе на должность профессора Чикагского университета с сентября 2015 года и о переезде в Чикаго, США.

Еще один ведущий экономист (правда, больше практик, чем теоретик), бывший первый заместитель председателя правления Центрального банка России, Сергей Алексашенко в конце октября 2013 года также внезапно улетел из России в США.

Последние трое экономистов выступили на прошлой неделе с программными статьями и интервью на тему обустройства России. И сейчас, когда потребительский спрос выдохся, а падение производства начинает набирать обороты (в мае 2015-го уже -5,5% и стало максимальным с октября 2009 года), необходимо внимательно прислушаться к советам (пусть даже издалека) наших ведущих экономистов, которые раньше были активными участниками Петербургского форума.

Сергей Алексашенко: «Сначала нужно построить фундамент экономического роста»

По мнению Сергея Алексашенко, изоляция губительна для России:

«Необходимо задуматься о том, что сегодня Россия не производит, практически, ничего нужного всему остальному миру, за исключением сырья и продуктов его первичной переработки — доля углеводородов, металлов, первичной химии, удобрений, леса и древесины превышает 85% российского экспорта. Я абсолютно не верю в долгосрочный рост с опорой на собственные силы, на внутренний рынок — это время давно прошло, а относительного ускорения добиваются только те страны, которые стремятся к международной экспансии своих товаров и услуг, к включению страны в международные цепочки производства добавленной стоимости».

При этом модель экономики России, основанная на сырьевом экспорте, начала пробуксовывать аж с конца 2011 года:

«Конечно, можно бесконечно говорить о том, что у России есть огромный запас природных ресурсов, которые в другой ситуации могли бы стать действенным источником финансовых ресурсов для экономического обновления страны, как, например, это случилось в Норвегии, или Канаде, или Австралии, или Новой Зеландии. Да, но при этом в мире есть гораздо большее количество стран, которые добились успеха, будучи активными импортерами первичных ресурсов — Япония, Китай, Южная Корея, Швейцария, Польша. Одним словом, у России, как и у многих стран, есть свои конкурентные преимущества и недостатки. И давайте признаем, что не их комбинация является причиной поистине бедственного положения российской экономики, которая на ровном месте, при весьма комфортных нефтяных ценах, постепенно потеряла всю динамику развития — темпы движения нашей экономической машины начали устойчиво замедляться с конца 2011 года, когда и снижение нефтяных цен, и западные финансовые санкции были даже не на горизонте, а за его линией».

Диагноз Алексашенко суров:

«Разрушен фундамент любой экономической системы — институт защиты прав частной собственности, именно этим должен заниматься независимый суд и Право-Охранительные (то есть охраняющие право, закон) органы, вместо которых в стране, как паразиты, расплодились многочисленные силовики, контролирующие и надзирающие структуры, весь интерес которых состоит в том, чтобы бесконечно «доить» бизнес, для чего нужно иметь возможность его бесконечно, бесконтрольно и безнаказанно кошмарить. Разрушен механизм федеративного государства, где интересы регионов должны сдерживать аппетиты федерального центра. Разрушен механизм политической конкуренции и сменяемости власти — выборы не только на федеральном и региональном уровне превратились в фарс, где вся борьба идет за то, кому и в какой пропорции достанется абсолютное меньшинство, или кто займет «почетное» второе место. Разрушен механизм «четвертой власти» — независимых СМИ, которая должна рассказывать о всех грехах и прегрешениях власти».

Что же делать?

«Требуется построить прочный и надежный фундамент, без которого, а это известно не только строителям, нельзя построить надежный дом. В нашем случае, дом экономического роста. И, надеюсь, всем хорошо понятно, что фундамент этот — отнюдь не экономический, а 100-процентно политический.

Нравится это российскому президенту или не нравится, но именно в тяжелейшие 90-е годы был построен политико-экономический фундамент новой России. Местами кривоватый. Местами неприукрашенный. Местами и гвозди торчали. Но тем не менее, именно этот фундамент обусловил то «российское экономическое чудо», которое мы увидели после кризиса 98-го. Когда уже в ноябре того же года промышленность начала расти, а к маю 99-го темпы ее роста стали измеряться двузначными числами. Когда за шесть лет — с 1999-го по 2004-й — добыча нефти в России выросла на 50%, а металлов — на треть (в скобках отмечу, добыча газа выросла тогда всего лишь на 10%)».

Этот фундамент, по мнению Алексашенко, выглядит так:

«1) независимый суд, 2) политическая конкуренция, 3) независимые СМИ. Только после того как построен фундамент — ну, или скажу мягче, сделаны решительные шаги по его созданию, которые не оставляют сомнений в отношении самого проекта, — можно вести дискуссию по вопросам непосредственно экономической политики».

Сергей Гуриев: «Ни власти, ни среднему классу не выгодны потрясения»

Экономист Сергей Гуриев дает свой неутешительный прогноз:

«Власти приняли пересмотренный бюджет, в котором расходы в рублях номинально сократились на 2%, значит, реально — на 8%. С таким бюджетом деньги из резервного фонда закончатся где-то во второй половине 2016 года. До этого никаких катастроф не будет, но будут расти цены, реальные доходы будут снижаться. Но по крайней мере в ближайшие два года не нужно еще больше сокращать бюджетные расходы. Потом закончится Резервный фонд.

Весь Фонд национального благосостояния уже обещан на так называемые «инфраструктурные проекты», на «импортозамещение» и поддержку компаний, пострадавших от санкций, в этом фонде лишних денег уже тоже не осталось. Ближайшие год-полтора больших проблем не будет. Естественно, многое будет зависеть от того, какая у России будет внешняя политика. Пока это предсказать невозможно. При этом в экономике в 2015 году, видимо, будет спад на 3-4%, реальные доходы упадут процентов на 8-10%. Что будет в 2016 году — не знает никто. Прогнозы на 2016 год меняются буквально каждый месяц».

Сергей Гуриев называет, помимо власти, еще одну социальную группу, которой не выгодны потрясения:

«Российский средний класс относительно богат и образован, ему есть, что терять. Не в его интересах устраивать потрясения».

Перечень необходимых первоочередных шагов, по мнению Гуриева:

«Все необходимые для роста экономики России реформы много раз описаны. Более того, они содержатся в программных статьях Владимира Путина 2012 года и его «майских указах». Проблема в том, что власти движутся в прямо противоположном направлении. Поэтому, если говорить честно, то необходимы в первую очередь политические изменения.

1) Изменение внешней политики, переход от изоляции к сотрудничеству с иностранными партнерами и привлечению инвестиций

2) Отмена эмбарго на импорт продовольствия 2014 года.

3) Исполнение «майских указов» Владимира Путина, в том числе в части приватизации всех государственных активов (за исключением естественных монополий, оборонного сектора, природных ресурсов) до 2016 года.

4) Борьба с коррупцией, включая наиболее одиозные случаи в верхних эшелонах власти.

5) Масштабная амнистия предпринимателей и уголовное преследование сотрудников правоохранительных органов и судебной системы за злоупотребление служебными полномочиями с целью отъема активов».

Константин Сонин: «Те, кто говорят про импортозамещение, бредят»

Константин Сонин не отстает от коллег по мрачности прогноза:

«На обозримую перспективу нужно ожидать стагнацию, то есть что-то вроде средних темпов роста между нулем и единицей. Ну вот как в 2012-м — ноль процентов роста, так же будет примерно ближайшие 10 лет — 0-1. Это не значит, что не будет таких лет, когда будет 3%. Но, это будет компенсироваться следующими спадами. Инфляция будет замедляться, в этом нет сомнения. Но это не значит, что цены не будут расти, это значит, что они будут расти медленнее. Это связано со спадом в экономике и не растущей денежной массой».

Сонин допускает возможность начала роста уже в 2016 году:

«Я думаю, что рост экономики начнется в 2016-ом, может, даже в конце 2015-го. Но надо понимать, что если у вас в этом году экономика упала на 2,5%, а в следующем выросла на 1,5, то в среднем за это время она упала».

Константин Сонин также предостерег от иллюзии равноправности отношений с Китаем:

«Надо понимать, что такое Россия и что такое Китай. Россия с Китаем не может иметь никакого равного партнерства. Россия может присоединиться в качестве трех провинций, но это маленькая экономика рядом с большой. И человек, который думает по-другому, живет не в этом мире, не на планете Земля».

Про импортозамещение очень жестко:

«Люди, которые говорят про импортозамещение, не понимают, о чем говорят. Ну, я бы сказал, что они бредят. В результате импортозамещения этого товара будет производится меньше с учетом импорта раньше, и он будет стоить дороже. Никаких успешных примеров импортозамещения в масштабах экономики не было и не будет. Если бы речь шла про отдельный рынок, тогда можно было бы говорить, но так как у нас говорится про импортозамещение — под этим нет никакого основания. Мы обсуждаем несуществующую субстанцию».

Что же делать? По мнению Сонина, перечень первоочередных шагов следующий:

«1) Смена правительства/увольнение коррумпированных руководителей.

2) Демилитаризация расходов и риторики.

Надо понимать, что военные расходы, даже если они не разворовываются, это расходы непроизводительные, отвлекающие ресурсы и материальные, и человеческие от производительной деятельности. Сокращение как минимум вдвое по сравнению с запланированным на 2015–2020 годы военных расходов позволило бы избежать сокращений в бюджетном секторе и повышения налоговой нагрузки на малый и средний бизнес.

3) Снижение регуляторной нагрузки.

Важно отдавать себе отчет в том, что добавленная стоимость — то, что дает нам возможность жить лучше и дольше, — создается в бизнесе. Сейчас он опутан огромным количеством регуляторных ограничений, зачастую противоречивых. Еще большую проблему создает вмешательство государственных органов — прежде всего силовых структур — в производительную деятельность. Нужно снижать эту нагрузку и одновременно сильнее подчеркивать ключевую роль бизнеса в развитии страны.

4) Снижение торговых барьеров/отмена контрсанкций.

Контрсанкции уже нанесли серьезный ущерб десяткам миллионов россиян — прежде всего бедной половине общества. Именно у этой категории граждан большая часть расходов идет на еду. Но контрсанкции — лишь небольшой пример торговых барьеров, каждый из которых — налог, собираемый со всех россиян в пользу небольшой группы владельцев нескольких бизнесов.

5) Приватизация «Роснефти».

Можно, конечно, спорить, можно не соглашаться с мнениями опальных российских экономистов, но в любом случае в их прогнозах и мерах по стабилизации ситуации есть и рациональные зерна.

Фото: svop.ru, imrussia.org, slon.ru, rb.ru