Кто заплатит за «мусорную» энергию в Казани?

150 миллиардов на 5 заводов

Послушать разговоры о зеленом будущем в здании «Ростеха» (совладельца «РТ-Инвест») собрались десятки журналистов. Проект дорогой — 150 млрд рублей, масштабный — пять заводов в двух регионах, и для России новый. Переработкой отходов в стране занимаются мало.

«Зеленое будущее» мусорных свалок должно наступить в Казани в 2021 году. Компания обещает к этому времени возвести завод, который обеспечит 55 МВт генерируемой мощности. Применительно к оптовому рынку электроэнергии РТ это порядка 2%.

Рассказывая о преимуществах новых технологий, представители «РТ-Инвеста» не поскупились ни на красивую картинку, ни на эмоции. По замыслу авторов проекта, после появления завода потребность в захоронении ТБО исчезнет, мусор будет полностью использоваться: первым делом тот, который можно переработать, отправится на производство вторсырья. Остальные отходы сожгут, полученное тепло преобразуют в электроэнергию так же, как и на ТЭЦ. Но и шлак от сожженного мусора не пропадет: его очистят и построят из него дороги.

Швейцарские аргументы

Для большей убедительности содокладчиками выступили представители компании-партнера «РТ-Инвест» — Hitachi Zosen Inova. Эта швейцарская компания с хорошо знакомым японским брендом предоставит технологии, по которым построят заводы. Генеральный директор компании Франц-Йозеф Менгеде пообещал, что швейцарские специалисты на протяжении 2—3 лет будут обучать российских коллег работать по европейским технологиям.

Экологичность и привлекательность мусоросжигательного завода подчеркивалась фотографиями, где такое же предприятие располагается посреди жилой застройки в Швейцарии. И, по словам Менгеде, никому там не мешает.

Где именно появится такая «Швейцария» в Казани, пока неизвестно:

— В Казани нет определенного участка, — пояснил генеральный директор «РТ-Инвест» Андрей Шипелов. — Мы рассматриваем несколько участков и выходим только сейчас на изыскания. Будем изучать инфраструктуру и только после этого будем принимать решения.

Компания также пообещала вынести проект на публичные слушания, как только он появится.

О важности подобной стройки пригласили высказаться даже временного поверенного в делах Швейцарии в РФ Патрика Францена:

— Уверен, что это хорошая инвестиция. 39 таких заводов в Швейцарии, мы довольны, они очень хорошо работают, — заверил собравшихся гость.

Кому придется переплачивать за энергию из мусора?

Заинтересованность «РТ-Инвеста» в этом проекте читалась в каждой строчке презентации. Однако у журналистов вызвали сомнения бизнес-параметры проекта. Даже с заявленным сроком окупаемости в 15 лет, даже с учетом того, что к бизнесу по сбору мусора добавляется составляющая электрогенерации, невозможно сохранить рентабельность без роста тарифов на сбор мусора.

Инвестиционный директор «РТ-Инвест» Анастасия Верезубова разъяснила структуру будущей выручки завода:

— Самая главная часть — это «Зеленый тариф», то, что завод получает за поставку мощности. 12% — это продажа самой электроэнергии по рыночным ценам. И 16% приходится на прием твердых коммунальных отходов. Тариф будет в 2020 году 1700 рублей на тонну.

Отдельно Верезубова отметила, что роста тарифа для населения не будет. Ее дополнил Шипелов:

— Безусловно, вырабатываемая мощность существенно дороже. Однако эта нагрузка «размазывается» на весь оптовый рынок электроэнергии в первой ценовой зоне. Это рынок [объемом] 1,5 трлн рублей. Любая генерация на оптовом рынке усредняется, чтобы поступить к потребителям по единой цене. Нагрузка от нашего проекта на оптовый рынок составит 0,58%. На рынок субъекта — 1,3% в Московской области, в Татарстане чуть выше, так как там рынок меньше, но это тоже около 2%.

Проще говоря, после строительства завода оптовикам придется платить за электричество на 2% больше. На кого переложат эти 2% крупные предприятия, руководство «РТ-Инвеста» уточнять не стало, отметив, что это разовая инвестиция. А свалка мусора на полигон при этом прекратится навсегда:

— Не будет остатков от отходов, которые требуется захоранивать на полигонах. Мы ответственно заявляем, как только это [запуск мусоросжигательного завода] произойдет, мы законсервируем раз и навсегда полигон Восточный. И мы стремимся, чтобы это было произведено раньше, чем полигон исчерпает свой ресурс.

Успокаивать экоактивистов будут через соцсети и Telegram

В ответ на все сомнения в экологичности проекта и в загрязнении воздуха будущий оператор мусоросжигательных заводов пообещал беспрецедентную для российского бизнеса открытость. В частности, в публичный доступ могут попадать данные с системы мониторинга воздуха, установленной в дымовой трубе.

Также странички проекта появятся во всех популярных соцсетях, где можно будет оперативно коммуницировать с администрацией. А для работы со СМИ создан Telegram-канал, где пресс-служба также пообещала предоставлять максимально оперативные комментарии ответственных специалистов. «Как раз его скоро запретят», — сыронизировал один из коллег.

Про устранение конкурентов на казанском полигоне и «варваров»

Эмоций в речах докладчиков тоже хватало: от восторга при рассказе о технологиях до настоящей обиды при сравнении компании с конкурентами. Корреспондент «Реального времени» попросил Андрея Шипелова прокомментировать обвинения в адрес татарстанской «дочки» «РТ-Инвест»— компании «Чистый город» — в зачистке рынка от конкурентов. В ответ топ-менеджер заявил, что ему неприятно сравнение структур «РТ-Инвеста» с «варварами».

— Мы не считаем, что являемся конкурентами кому-либо. Приезжайте на любой полигон, который там работал до нашего появления нас, и сравните две картины. Мы отбираем фильтрат, мы делаем круглосуточную охрану, хорошие дороги. Но даже за этот проект нам стыдно, потому что это полигон. Полигоны мы в своей инвестиционной политике никогда видеть не хотели. Я даже не хотел бы, чтобы нас сравнивали с какими-то компаниями, которые занимаются варварским методом обращения с отходами — захоронением их под землю.

На тот же вопрос, заданный повторно, Шипелов заверил, что никакой зачистки конкурентов «РТ-Инвест» или «Чистый город» не ведут:

— Мы не ведем зачистку никаких конкурентов, потому что у нас их нет. Мы себя с ними не сравниваем.