Александр Панков, Роскомнадзор: «На начальном этапе интернет воспринимался как территория абсолютной свободы»

«Средний размер выкупа, который требовали кибервымогатели со своих жертв, в 2016 году вырос»

Распространение киберугроз в последние годы носит лавинообразный характер — это легко подтверждается количеством жертв сетевых атак. В числе пострадавших оказались банки, частные компании и даже государственные сервисы. Помимо этого, хакеры успели внести свой вклад в мировую политику, слив ряд официальных документов и раскрыв несколько офшорных схем. Рядовому пользователю также знатно досталось — достаточно вспомнить прошлогоднюю «крупнейшую кибератаку в истории» — похищение аккаунтов и паролей 500 миллионов пользователей Yahoo.

Согласно данным, озвученным модератором сессии — директором «Ассоциации электронных коммуникаций» Сергеем Плуготаренко, в настоящее время в различных странах мира работают не менее 40 миллионов киберпреступников, а примерный ущерб от их действий оценивается в 500 миллиардов долларов. Вместе с тем количество вирусных атак в мире растет примерно на 3% в месяц, атак на веб-сервисы — на 2,5%, а число краж денег с различных устройств или из электронных кошельков — на 3,5%.

— Продолжает расти число неизвестного вредоносного ПО: исследователями было обнаружено девятикратное увеличение количества неизвестных программ, атакующих организации. Каждый месяц специалисты обнаруживают почти 12 млн новых вариантов вредоносных программ. За последние два года таких находок было больше, чем за все прошлое десятилетие. Кибератаки на бизнес в 2016-м были направлены в первую очередь на финансовые организации. По данным исследования «Лаборатории Касперского», в 2016 году каждая пятая компания по всему миру столкнулась как минимум с одним инцидентом IT-безопасности в результате атак с применением программы-вымогателя. При этом средний размер выкупа, который требовали кибервымогатели со своих жертв, в 2016 году вырос на 266%, — высказался модератор.

Об угрозе личной безопасности пользователя высказался первый заместитель главы Роскомнадзора Александр Панков, заявивший, что эта зона риска в интернете напрямую связана с появлением мобильных устройств.

— Конкретный пользователь вынужден выдавать организаторам транзакций большой объем личной информации. Это провоцирует появление новых законодательных актов в этой области. Проблема анализа больших объемов информации о пользователях, собранных в Сети, сейчас активно обсуждается, но пока не создана необходимая нормативная база в этой сфере, — констатировал Панков.

Также приглашенные эксперты затронули тему безопасности финансовых систем. К примеру, главный экономист Microsoft Престон Макафи обратил внимание участников сессии на опасность, кроющуюся в тесной связи современной экономики со сферой IT.

— Представьте себе, что электрическая система выходит из строя: если произойдет такая авария, то половина населения планеты не выживет. Если выключится интернет, экономика рухнет. Все эти отрасли крайне взаимосвязаны. Мы говорим о возможности глобальных систем противостоять разного рода киберугрозам. Нам необходимо досконально рассматривать и анализировать проблемы, это позволит нам обезопасить бизнес и экономику, — выступил Макафи.

«Абсолютная свобода очень хороша, но...»

— Александр Александрович, спасибо вам за познавательную дискуссию, однако я хотела бы отклониться от ее основной темы и поговорить с вами о следующем: в последние месяцы в центре внимания находятся мессенджеры и различные криптоканалы. Такая повестка вынуждает меня поинтересоваться вашим мнением относительно Telegram — почему к нему столько внимания со стороны представителей властей, и Роскомнадзора в том числе?

— Почему ему уделяется так много внимания — не знаю. Мессенджеров много, участников рынка, которых мы называем организаторами распространения информации, — еще больше. Мы работаем с большим количеством субъектов рынка, и почему именно Telegram [в центре внимания] — я не могу сказать.

— А как же особый алгоритм шифрования сообщений?

— Сообщения у всех зашифрованные. Технологические нюансы, что именно шифруется: у Telegram — сессия, у iMessage — та же сессия, просто, на самом деле, шифруется по-другому, у Viber, WhatsApp тоже идет шифрование, просто там используется где-то централизованная сессия шифрования, а где-то на клиентских устройствах формируются ключи. Но суть не меняется — они все зашифрованные. Telegram просто технологически отличается нюансами.

— И дело даже не в телеграм-каналах?

— Они есть и в Viber. Функционально мессенджеры не отличаются друг от друга.

— Но все же именно Telegram является основным генератором анонимных криптоканалов с огромной аудиторией, в том числе и на политическую, оппозиционную тематику. Не зря ведь Герман Клименко ранее предложил приравнять телеграм-каналы к СМИ…

— Возможно, я покажусь вам скучным (смеется), но я правоприменитель, и у меня есть норма, которую я выполняю, а советник президента — он политик. Почему он заострил внимание на Telegram — не могу сказать. Он, кстати, был не первым, если вы обратите внимание: насколько я помню, его комментарий в адрес Telegram был неким ответом на чей-то вопрос. Он не то чтобы поднял дискуссию — он в ней участвовал.

Александр Панков: «Мессенджеров много, участников рынка, которых мы называем организаторами распространения информации, — еще больше. Мы работаем с большим количеством субъектов рынка, и почему именно Telegram [в центре внимания] — я не могу сказать». Фото 360tv.ru

— Хорошо, Александр Александрович, другой вопрос: на днях стало известно, что с начала 2017-го года Роскомнадзор заблокировал более девяти тысяч так называемых «групп смерти» — не могли бы вы поподробнее рассказать о том, как ведется их поиск и отбор?

— Ведется мониторинг социальных сетей по ряду признаков, и все это делается в плотном взаимодействии с администрациями соцсетей. И большое спасибо, кстати, администрации, поскольку, откровенно говоря, по-разному складывается взаимодействие регулятора и участников рынка, но здесь полное понимание, что эта проблема есть, что она обнаружена и что она серьезна.

— К слову о соцсетях: Евгения Чудновец — учительница, несправедливо осужденная за репост записи «ВКонтакте», в беседе с нашим изданием высказала следующее предложение: уголовную ответственность должен нести не человек, который перепостил информацию, а та площадка (в данном случае — социальная сеть), где был размещен запрещенный контент. На ваш взгляд, насколько адекватен этот вариант?

— Вы знаете, эта дискуссия, если посмотреть чуть шире на правовое поле информационной отрасли, ведется в разных ракурсах уже давно. Если вы помните, не так давно возникала дискуссия о том, кто ответственен за размещение негативного контента в сети — оператор связи или же СМИ, которое работает на базе оператора? И сейчас это новый ракурс старой дискуссии. Просто все поменялось местами — роль оператора играют социальные сети, а роль СМИ — конечный пользователь. А во что эта дискуссия выльется…

Самое интересное, что, насколько я представляю общемировое законодательство, применительно и к социальным сетям тоже… Если вы вспомните недавние новости о принятии в КНР законодательства в этой сфере, то там есть конкретный взгляд на этот вопрос. Надо выбрать то, что применимо для нас.

Александр Панков: «Абсолютная свобода очень хороша, но восторг от этой свободы заканчивается в тот момент, когда ты вдруг понимаешь, что в твоем личном пространстве живет другой человек, пользующийся твоими ресурсами и личными данными»

— Александр Александрович, а каково ваше отношение к Великому китайскому файерволу? Стоит ли применять эту модель в отношении России?

— Если смотреть на этот вопрос глобально, у нас идет дискуссия между сторонниками абсолютной свободы в Сети — это один полюс, а другой крайний фланг — это абсолютное регулирование. На самом деле, задача государства, всех участников этой дискуссии — выбрать точку равновесия.

Абсолютная свобода очень хороша, но восторг от этой свободы заканчивается в тот момент, когда ты вдруг понимаешь, что в твоем личном пространстве живет другой человек, пользующийся твоими ресурсами и личными данными. Этот человек тоже свободен.

Очень важно найти точку равновесия, когда, с одной стороны, инструменты, которые накладывают ограничения, позволяют развиваться отрасли в целом и по возможности не сильно ограничивают рамки конкретного человека.

С другой стороны, у государства есть эти инструменты, которые позволяют воздействовать на злоумышленников в сети. Серьезные масштабы киберпреступности сейчас — это во многом следствие того, что на первоначальном этапе развития Сети (и на Западе, и в России) интернет воспринимался как территория абсолютной свободы.