Татарские рантье 100 лет назад: доходные дома миллионеров из дореволюционного Forbes в Казани

Ищу лавки на первой линии

Коммерции советники братья Юнусовы строительством в 1842—1849 гг. Сенной мечети и созданием Мусульманского детского приюта фактически начали новую историю Сенной площади с ее знаменитым базаром. Во-первых, крупнейший татарский рынок в городе и губернии получил собственное культовое здание, а во-вторых, Юнусовы воздвигли в ограде новой мечети комплекс торговых лавок специально для сдачи в аренду с тем, чтобы доход от них полностью шел на содержание приюта.

Успешные коммерсанты, фактические хозяева мусульманской Казани Исхак и Ибрагим Юнусовы хорошо понимали перспективы доходной недвижимости и потому активно скупали домовладения в самых бойких местах слободы. Только на Сенном базаре им принадлежало пять каменных зданий (ул. Московская, 59, 66, 70, 76, ул. Парижской Коммуны, 13/55), в которых арендовали площади многочисленные коммерсанты, хозяева постоялых дворов и харчевен. Показательно, что значительная часть прибыли от них шла на благотворительные дела и общественные нужды, в том числе на поддержку духовенства мечети «Марджани», помещения Татарской ратуши.

Вообще, центральный квартал Сенной площади, в границах современных улиц Парижской Коммуны, Столбова, Г. Камала и Московской, к началу ХХ века фактически стал полностью татарским. Владельцами зданий одновременно с Юнусовыми являлись семьи Апаковых, Апанаевых, Утямышевых, Усмановых, Галикеевых, Губайдуллиных и других предпринимателей. Здесь, в деловой части слободы, где не было жилых усадеб, а только доходная недвижимость, татарские купцы и промышленники стремились утвердить свое влияние и главенствующие позиции. Они активно скупали дома и земельные участки у русских предпринимателей, расширяя тем самым границы существовавших махаллей и создавая новые мусульманские общины. Так, в 60-х годах XIX века купец 1 гильдии Зиганша Усманов купил большой каменный дом у купеческой жены Нестеровой (ул. Московская, 53/6).

Богатый мануфактурщик Сафа Галикеев на другом углу Сенной площади приобрел доходное здание у купца В.М. Ложкина (ул. Московская, 56). И, наконец, завершил этот процесс купец Абдулкадыр Сагадеев, ставший хозяином знаменитого «дома Фукса» (ул. Московская, 58/5). Во многом благодаря такой активной экономической экспансии в 1868 году возник новый мусульманский приход в Забулачье, в непосредственной близости от Тихвинской церкви, когда Зиганша Усманов, скупив здесь несколько земельных участков, построил Усмановскую мечеть (ул. Камала, 14/19) и здание медресе (ул. Тукая, 3).

Окупаемость 2—3 года

Во второй половине XIX века недвижимость в Казани стала приносить хороший доход, что было связано с развитием буржуазных отношений и экономическим подъемом в губернском центре. Сдача площадей в татарской части города уже не ограничивалась только торговой специализацией. Появилась большая потребность в меблированных комнатах, гостиницах и ресторанах. Поэтому многие доходные дома с успехом совмещали в себе жилые и коммерческие функции. Например, в доме И.И. Апакова — М.И.Галеева (ул. Московская, 72/10), помимо многочисленных съемных квартир, находились конторы «Торгового дома Гайнутдин Сабитов с сыновьями и Ко», «Торгового дома М-С. и Г. Мусины и Ко», магазин «Товарищества кожевенной торговли 3.3. Усманов и Ко», мануфактурная торговля Н. Абдулкаримова, Г.X. Абдуллина, галантерейная лавка И.С. Идрисова и другие заведения.

Учитывая то, что в среднем одна фирма платила за аренду 1000 рублей в год, то окупаемость строительства большого доходного здания обычно составляла от 2 до 3 лет, что, конечно же, для предпринимательской деятельности считалось весьма высоким показателем.

Джадидские реформы и общее развитие культуры способствовали появлению различных общественных организаций, редакций газет и журналов, библиотек, которые легко себе находили как небольшие комнаты, так помещения с большими зрительными залами. Благо предложений на рынке того времени было в достатке на любую ценовую категорию. Поэтому в доходных домах находились и «Восточный клуб», и стационар труппы «Сайяр», и редакция общенациональной газеты «Юлдуз»… Таким образом, рынок доходной недвижимости создал в Старо-Татарской слободе все условия для формирования культурно-просветительской инфраструктуры.

Профессия отельер...

В этот период у татар появляется новая профессия — отельер. В отличие от хозяев постоялых дворов, предоставлявших приезжим нехитрую еду и топчан для ночлега, такие создатели полноценных татарских гостиниц, как Фатхулла Ахмадуллин и Мубаракша Рамазанов, стремились оказать своим клиентам максимум услуг с соблюдением необходимых санитарных норм и требований комфорта. Первый из них, арендовавший два этажа в доме Казакова, создал гостиницу «Болгар», где кроме оборудованных жилых комнат, имелся отдельный ресторан, распространялась свежая пресса, за порядком следил консьерж.

Мубаракша Рамазанов в 1912 году разместил свою гостиницу «Амур» в только что переоборудованном доме Абдулкарима Юнусова (ул. Московская, 70). Этот отель считался лучшим в Казани, был оснащен по «немецкому образцу», со всеми удобствами, и славился чистотой помещений. Не случайно, то именно в этих двух гостиницах прошла большая часть жизни Габдуллы Тукая и здесь традиционно проживал весь цвет татарской интеллигенции: Ф. Амирхан, Г. Кариев, С. Гиззатуллина-Волжская, С. Рамиев и другие.

Впрочем, у потребителя и здесь оставался широкий выбор: рядом находились гостиницы «Апанаевское подворье» или «Московские номера» (ул. Московская, 60), гостиница «Караван-Сарай» (ул. Парижской Коммуны, 9. Ныне не существует).

Недвижимость для благотворительности

Необходимо еще раз подчеркнуть специфику доходной недвижимости татарских купцов, которая часто работала сугубо на благотворительные цели и являлась основой для вакуфных пожертвований. Так, известное всем здание номеров «Болгар», построенное в 1866 году И.И. Апаковым, его новый владелец А.Г. Хусаинов планировал передать в вакф медресе «Хусаиния» в Оренбурге. Лавки Ю.М. Апанаева и Г.И. Утямышева (ул. Московская, 57) были переданы в дар Апанаевской мечети. Владельцы большого доходного дома на Московской улице купцы Галикеевы отдали его мечети «Марджани». Стоимость данного пожертвования составляла 20000 рублей. Здесь находились контора транспортирования кладей М.В. Шилова, аптекарский магазин Г.В. Майзельса, аптека Я.А. Кревера, бакалейная лавка Х.М. Салимова и другие заведения.

В 1917 году муфтий Г. Баруди пожертвовал в вакф пятисоборной мечети доставшийся по наследству от отца доходный дом на Сенной улице, где работала гостиница «Караван-Сарай».

Интересно, что владельцы дорогой доходной недвижимости не вели образ жизни рантье. Это у них просто не получалось. Как правило, все это имущество было органично встроено в семейное дело. Если же по каким-то причинам бизнес угасал или рушился, то и доходная недвижимость уходила в счет уплаты долгов либо продавалась тем, кто мог эффективно ею управлять. Например, после ослабления купеческой династии Зиганши и Султанабдулгазиза Усмановых, все принадлежавшая им недвижимость была раскуплена более удачливыми предпринимателями.

Где жила элита

Крупнейшие владельцы торговых и жилых помещений в деловой части слободы, сами проживали в тихих усадьбах в своеобразном аристократическом районе татарской Казани на набережной Кабана (ул. Марджани), Захарьевской (ул. Насыри) и Екатерининской (ул. Тукая) и прилегающим к ним улицах.

Среди них, например, торговец мануфактурой, промышленник, купец 1 гильдии Салих Сабитович Губайдуллин (1862—1935), отец первого профессора-историка из татар Газиза Губайдуллина. Ему кроме дома на Московской улице принадлежали трехэтажный кирпичный дом по ул. Островского, 53; двухэтажное кирпичное здание постоялого двора и трактира на (ул. Свердлова, 10), купленное у А.С. Меркулова.

Кстати, именно наличие большого количества недвижимого имущества стало одним из определяющих факторов при наложении советской властью на коммерсантов 15% контрибуции и дальнейших преследований. В 1917—1918 годах наблюдается резкий рост продаж доходной недвижимости, порой за бесценок. Новыми владельцами престижных домов становились амбициозные крестьяне из глубинки, будущие нэпманы, еще не подозревавшие о скором конце капиталистической частной собственности.