Банкиры о крахе Татфондбанка: «Тут самый главный вопрос — почему сейчас, а не раньше?»

Это проблемы конкретного банка»

Встреча с участниками банковского рынка началась с самого, пожалуй, наболевшего — краха ТФБ и его последствий. Никакого системного кризиса на банковском рынке республики нет и не предвидится, а Татфондбанк рухнул исключительно из-за собственных накопленных проблем — так обобщенно можно обозначить позицию всех участников мероприятия. Приглашенные банкиры признались — о проблемах группы ТФБ им было известно давно.

— Тут самый главный вопрос — почему сейчас, а не раньше? Проверки из банка не вылезали последние два года, — говорит заместитель председателя правления Банка Казани Эдуард Зарипов.

Управляющий банком ВТБ-24 в Татарстане Михаил Марин имеет на этот вопрос свой ответ: «Безусловно, у ТФБ были огромные собственные проблемы, но в качестве катализатора ситуации выступил общий кризис в экономике — неизвестно, как бы все развивалось дальше, если бы экономика была растущей».

Марьям Давлетшина: «Татарстан всегда воспринимался и гражданами, и представителями профессионального сообщества, как некий островок стабильности, поэтому крах ТФБ, отчасти, и вызвал такой резонанс. Но если посмотреть на статистику последних трех лет, то здесь мы абсолютно в тренде»

Управляющий банком ВТБ в Татарстане Марьям Давлетшина убеждена, что лишение Татфонбанка лицензии — лишь один из эпизодов политики Центробанка: «Татарстан всегда воспринимался и гражданами, и представителями профессионального сообщества, как некий островок стабильности, поэтому крах ТФБ, отчасти, и вызвал такой резонанс. Но если посмотреть на статистику последних трех лет, то здесь мы абсолютно в тренде: в 2014 году ЦБ отозвал лицензии у 87 банков, в 2015 — у 93, в прошлом — у 97. И уже в этом году — у 12.

Сколь впечатляющей не была бы динамика отзыва лицензий, Центробанк не ставит себе целью «смести» с рынка региональные и мелкие банки, расчистив таким образом дорогу для крупнейших игроков, считают эксперты из действующих банков. Если банк осуществляет правильную политику в области рисков, если у него нет цели кредитовать бизнес своей группы, он будет если не процветать, то, по крайней мере, стабильно работать.

Кстати, статистика отзыва лицензий прямо свидетельствует о том, что быстрый рост и успешность банков — вовсе не тождественные понятия. Наиболее показателен в этом плане прирост у покинувших рынок кредитного портфеля юрлиц: в 2016 году Татфондбанк показал прирост на 27%. «Пересвет» нарастил портфель на 44%, «Интеркоммерц» — на 41%, «Внешпромбанк» — на 29%.

— Правила игры едины для всех. Процесс отзыва лицензии небыстрый, и в случае с Татфондбанком, конечно, был период наблюдения со стороны ЦБ. Но если банк упорно нарушает правила и нормативы, нечего удивляться реакции со стороны регулятора, — убежден заместитель управляющего отделением «Банк Татарстан» Сбербанка РФ Дмитрий Волостнов.

Дмитрий Волостнов: «Правила игры едины для всех. Процесс отзыва лицензии небыстрый, и в случае с Татфондбанком, конечно, был период наблюдения со стороны ЦБ. Но если банк упорно нарушает правила и нормативы, нечего удивляться реакции со стороны регулятора»

Уроки финграмотности от Татфонда

Как бы ни кощунственно это не прозвучало, но история с Татфондбанком, по мнению участников бранча, повысила уровень финансовой грамотности, причем не только у клиентов-физических лиц, но и предпринимателей. Самый известный кейс в истории с рухнувшей банковской группой — это потери вкладчиков «ТФБ-Финанс».

— История не нова, — констатирует Марин. — Вспомните начало нулевых, бум потребительского кредитования. Размер ставки по кредиту в договоре прописывался огромными буквами, и, тем не менее, это не оберегало банкиров от жалоб тех, кто оформлял эти кредиты.

Единственная страховка для такого «вкладчика» — внимательно читать договор и понимать, что цена высоких доходов — высокие риски.

Впрочем, и сами банкиры стараются обезопасить себя от народного гнева. К примеру, «Абсолют-банк» ввел практику дополнительного звонка клиенту из колл-центра банка с уведомлением, что тот приобрел не классический депозит, а более рисковый финансовый продукт. У «Россельхозбанка» география реализации таких продуктов ограничивается крупными городами — офисы, расположенные в сельской местности, предлагают клиентам только классические банковские продукты.

Рекомендацию Центробанка вести видео- и аудиозапись процесса подписания договора банкиры расценивают двояко — да, с одной стороны банк таким образом может обезопасить себя, с другой — встает вопрос соблюдения банковской тайны.

Банк рухнул — доверие осталось?

Несмотря на всю масштабность событий и широту круга людей и компаний, пострадавших в результате недавних нерадостных событий на банковском рынке РТ, эксперты из банковской среды уверяют, что крах Татфондбанка не спровоцировал кризиса доверия к институту банкинга — этой позиции придерживаются все участники бизнес-бранча. Даже всплеск интереса к малогабаритной недвижимости — комнатам, «гостинкам» и студиям (большего себе массовый вкладчик как правило, позволить, увы, не может), наблюдаемый в январе — феврале — явление отнюдь не показательное.

— Решения вкладчиков «перевложиться» в недвижимость — это, скорее, из области иррационального, — убежден Михаил Марин. — В понимании людей недвижимость — это актив, который, во-первых, стабилен, и, во-вторых, может принести доход. Но если что-то происходит в экономике, недвижимость падает в цене, и с чем остаются эти люди? С «гостинками» и комнатами, которые еще надо продать. При этом вполне возможно, что проданы они будут по цене, ниже той, за которую приобретались.

В том, что недвижимость в качестве альтернативы классическому депозиту покупается, скорее, на эмоциях, нежели в результате осознанного выбора, с коллегой по цеху согласен и управляющий казанским офисом «Абсолют-банка» Марсель Зиляев: Люди находятся в своего рода «ножницах» — у нас в стране очень медленно снижается стоимость денег, и очень быстро — инфляция».

Неудивительно, что в таких условиях они ищут инструменты — помимо депозитов, которые при примерно одинаковом уровне рисков позволит им получить больший доход. Руководитель подразделения банка «Дельта-Кредит» в Казани Ирина Аладьева в ходе бранча отметила следующее: «Дельта-Кредит — ипотечный банк, и мы особо не заметили, что вкладчики стали массово менять депозиты на ипотеку. Те немногие из «обжегшихся», у кого сумма вклада была выше страховой, и кто решил вложиться в недвижимость, покупали ее за наличку. А массовый вкладчик понес свои деньги в другие банки».

Статистика «Росельхозбанка», приведенная заместителем директора татарстанского филиала Василей Муллиной, также убедительно опровергает теорию кризиса — по словам банкира, за два первых месяца года прирост портфеля пассивов составил 30%. «За январь—февраль в банк пришли пять тысяч новых вкладчиков», — пояснила она.

Марьям Давлетшина, в свою очередь, рекомендует обратить внимание на макроэкономические показатели и вытекающие из них тенденции: «Во время кризиса повышается склонностью людей к сбережениям; они откладывают кубышку на черный день — это классика жанра. За последние несколько лет люди колоссально накопили остатки на счетах, при этом объем кредитного портфеля банков в сегменте физических лиц практически не изменился. И если кто-то фиксирует снижение темпов прироста депозитов, это не значит, что люди не доверяют банкам — это значит, что они стали активнее тратить свои деньги.

Любопытный момент при этом отмечает управляющий казанским отделением Уральского банка реконструкции и развития Марат Хасиятуллин: по его мнению, региональные банки сегодня прирастают в основном клиентами, располагающими средствами в пределах страховой суммы или немногим больше ее. «Превышенцы», напротив, несут деньги в крупные федеральные банки.

В ситуации «депозит или недвижимость» дано и третье: сейчас, по словам участников бранча, банки стали более активно предлагать комиссионные продукты, партнерские программы со страховыми компаниями и т. д. И дело не только в снижении маржинальности классических банковских операций — в работоспособный (читай — платежеспособный) возраст начинает вступать поколение Z. «У «зетов» время отклика в коммуникациях составляет — восемь секунд, — уточняет начальник управления банковских рисков и отчетности, член правления «Татсоцбанка» Александр Храмов. — И банки понимают, что им необходимо не только формировать пакеты услуг, но и выстраивать технологии таким образом, чтобы представитель этого поколения получил все в одном месте и сразу».

Официальный партнер:

Официальная площадка мероприятия: