Как в центре Казани вырос синтез Гауди и Хундертвассера
Казанский предприниматель, проживший долгое время в Испании, решил привнести дух Барселоны на Курашова
Необычный дом на Курашова с разными окнами и закругленными углами вызвал бурные дискуссии и стал предметом обсуждения не только в соцсетях. Одни казанцы считают, что городу не хватает таких ярких объектов, другие — что он совсем не вписывается в архитектуру столицы. Между тем автора проекта дома на Курашова коллеги в шутку уже прозвали Гаудиновым. С ним побеседовала и корреспондент «Реального времени».
Окна как у Хундертвассера
Необычный дом на Курашова не мог не привлечь внимания любителей архитектуры — розовый дом с закругленными углами сильно отличается от окружающих его домов и коттеджей. В основу легла стилистика испанского архитектора Антонио Гауди и австрийского архитектора и живописца Фриденсрайха Хундертвассера — это было пожеланием собственника здания Михаила Ханина. Объект представляет собой блокированный дом на три квартиры. Площадь здания — 569 кв. м. Известно, что сейчас объект находится на стадии сдачи.
О хозяине здания Михаиле Ханине практически ничего неизвестно, кроме того, что он предприниматель. В системе «Спарк» можно найти некоего Михаила Ханина, являющегося соучредителем двух компаний — ООО «Стройкерамика» (основной вид деятельности — торговля строительными материалами) и ООО «Налм полития».
Корреспондент «Реального времени» побывал в доме на Курашова: фасад действительно имеет некоторое сходство в том числе и со знаменитым домом Хундертвассера — прежде всего, это проявляется в ярком цвете, закругленных углах и, конечно, форме окон — как и у австрийского архитектора они имеют разную форму и размеры. Как известно, философия Хундертвассера подразумевала, что люди не должны жить в «одинаковых коробках».
Внутри дома есть как привычные прямоугольные комнаты, которые предполагается использовать в качестве спален или кабинетов, так и закругленные. На третьем этаже — небольшое прямоугольное окно, похожее на дверь в кроличью нору, оно выводит жителей на террасу. Ее стены также будут отштукатурены и выкрашены. Предполагается, что собственники смогут использовать ее как зону отдыха. Возможно, при ее проектировании архитектор также отталкивался от стилистики Хундертвассера, который следовал принципу «экологичности». К примеру, крыша так называемого дома Хундертвассера в Вене была покрыта зеленью, а крыша его собственного дома в Новой Зеландии переходила в естественный холм.
«Отзывы коллег не слышал, но в интернете можно найти разное мнение»
Проектированием дома на Курашова занималась компания «ПФ ТаСтройПро».
— Заказчик с самого начала хотел, чтобы это было похоже на архитектора Хундертвассера или Гауди. Примерно в таком ключе мы и работали. Оттуда мы взяли композиционные приемы и приемы по графике на фасаде. У Хундертвассера плоский фасад и на него нанесены эти знаменитые рисунки. У нас еще добавлена пластика, то есть получился непрямой фасад. Поскольку этот дом стоит на достаточно сильном рельефе, были спроектированы террасы, то есть каждый блок имеет выход на собственную площадку, — рассказал директор «ПФ ТаСтройПро» Булат Максутов.
Как пояснил Максутов, организация у всех трех квартир общая, но за счет наружной изогнутой стены каждый блок имеет свои особенности — к примеру, где-то может быть балкон, а где-то его нет.
Как признается Булат Максутов, горожане, которые успели увидеть строящийся дом, отнеслись к нему по-разному.
— Отзывы коллег не слышал, но в интернете можно найти разное мнение — кому-то нравится, кому-то не очень. Было такое мнение, что это либо детский сад, либо бассейн. Еще были такие интересные эпитеты, как «бункерная архитектура с окнами-бойницами в то время, как вокруг дома с французскими окнами в пол». Мнения разнятся, — говорит Максутов.
Сложность при проектировании дома заключалась в том, что объект строится в историческом центре. Архитектор Булат Максутов рассказывает, что сначала проект был презентован на градостроительном совете, затем на депутатской комиссии, в конце свое добро дала президентская комиссия.
— На депутатских и президентских комиссиях я не был. Но при защите мной проекта на градсовете он был принят тепло. Наоборот, были пожелания, чтобы получше следить за этим объектом, чтобы он получился именно по проекту, — говорит Максутов.
По данным сайта Управления градостроительных разрешений исполкома Казани дом пока не сдан. Источники на рынке утверждают, что после сдачи квартиры из «теремка» поступят в открытую продажу. Даже называется приблизительная цена — 150 тыс. рублей за кв. м. Сам застройщик предпочитает эту тему пока не комментировать.
Проекты для «ФОНа» и последователей Махариши
Согласно открытым данным, студия «ПФ ТаСтройПро» появилась в 2004 году. По «Спарк», у компании три учредителя — Булат Максутов, Альберт Камалиев и Ринат Насыров. К слову, Насыров в свое время участвовал в проектировании Российского ведического института имени Махариши на Гаврилова. При этом он и сам увлекался его учением. В частности, в галерее «Хазинэ» в свое время даже проходила выставка «Путешествие сознания», в которой отразились его духовные поиски. Правда, институт Махариши — четырехэтажный особняк с золотой крышей — остался недостроенным: в 2008 году бывший прокурор РТ Кафиль Амиров обратился с иском о ликвидации института. Затем судьба самого здания так и повисла в воздухе.
Во времена, когда «ФОН» еще не успел столкнуться с кризисом, «ПФ ТаСтройПро» делала проекты для этой известной строительной компании. В частности, для нее были спроектирован дома на Чистопольской и на Адоратского, которые были введены в эксплуатацию несколько лет назад. Кроме того, компания проектировала ЖК «Молодежный» на Ноксинском спуске. Как вспоминает Булат Максутов, при разработке этого проекта местные активисты резко выступили против вырубки деревьев в Ноксинском лесу — общественные пространства пришлось проектировать таким образом, чтобы ни одно дерево не было срублено.
Правда, не все проекты архитекторов воплощаются в жизнь. Для того же «Фона» «ПФ ТаСтройПро» создавала проект ЖК «Синяя птица», по которому здание должно было иметь кривой фасад. Но застройщик решил сэкономить и отдал предпочтение другому, более дешевому и простому варианту.
Недостроенным остался и жилой комплекс «922», название которого должно было увековечить дату принятия ислама в Волжской Булгарии. Высотные дома должны были появиться недалеко от молодежного центра «Ак Барс». По замыслу, в верхнем ярусе также должна была расположиться мечеть. Реализации проекта опять помешал денежный вопрос.
К числу административных зданий, которые проектировала компания «ПФ ТаСтройПро», можно отнести ресторан «Трофей» на Юго-Западной. Кроме того, студия создавала рабочий проект интерната МГУ им. Ломоносова. В Москве архитекторы студии разрабатывали ряд проектов для транспортно-пересадочных узлов. Еще один крупный объект «ПФ ТаСтройПро» — многоэтажный дом на Курашова, расположенный недалеко от дома в стиле Гауди.
«К сожалению, у нас в Казани много подражания»
Эксперты по-разному оценили объект на Курашова. Как рассказывают казанские архитекторы, коллегу, создавшего этот проект, они в шутку называют Гаудиновым.
— Следы Гауди есть, но больше Хундертвассера, на мой взгляд. По масштабу объект вписывается в казанскую архитектуру, по стилистике он необычен для Казани, — считает архитектор Артур Айтбагин.
А вот заслуженный архитектор РТ Айвар Саттаров отнесся к новому зданию в центре Казани довольно скептически. По его мнению, такой объект выглядит довольно странно в исторической части города — более уместно было бы построить его, к примеру, в Иннополисе.
— В архитектуру Казани оно абсолютно не вписывается. Нет у нас в Казани ничего подобного. К тому же оно ни с того ни с сего появилось в историческом районе. Понимаю, если бы был район новостроек. Где-нибудь в Иннополисе, может быть — это площадка для экспериментов, — говорит Айвар Саттаров.
Он считает, что дом на Курашова не напоминает ни Гауди, ни Хундертвассера. Впрочем, архитектор в целом негативно относится к подражаниям в искусстве.
— «Единственный признак истинного искусства — своеобразие; искусство всегда создает нечто новое. Постоянный признак лжеискусства, что оно подражательно», — писал Брюсов. К сожалению, у нас в Казани много лжеискусства, подражания. Кто-то подражает XVlll веку — вспомните Дворец земледельцев. Кто-то пытается подражать Гауди. Это все не настоящее искусство, — отмечает Саттаров.
При этом он с сожалением констатирует, что Казань остается архитектурной провинцией.
Впрочем, довольно яркий дом находит и сторонников.
— Этот дом радикально отличается от рядом стоящих соседей и выбивается из общей классическо-унылой урбанистической серости. И, возможно, будет задавать тон в будущем. Хорошо, что он появился. Свежий, новаторский, динамичный и настроенческий, Казани не хватает неординарных архитектурных решений, — отмечает директор агентства недвижимости Анастасия Гизатова.
По ее мнению, проект можно было бы назвать «По следам Гауди или Хундертвассера».
— Но если это так, то реплика выглядит более приглушенной. При сравнении с Гауди — сдержаны формы, а с Фридрихом Хундертвассером — цветовая палитра, она более размыта и разбавлена, — считает Гизатова.
