Мустафа Белбей: «Связь Турции и тюркских регионов России, в том числе Татарстана, отравил Фетхуллах Гюлен»

— Верите ли вы лично в то, что за попыткой государственного переворота в Турции 15 июля стоял Фетхуллах Гюлен или же его самого, возможно, использовали некие другие силы?

— Да, я считаю, что он действительно с этим связан. Но есть и такая точка зрения, что Гюлена использовали. В 90-е годы в немецкой газете была очень познавательная статья о том, что в 90-е годы прекратили существование три очень сильных государства: Югославия, Россия и Иран. Интересно в этом то, что все эти государства на момент распада существовали 70 лет. В той же статье указывалось, что Турция приближается к 70-летию, и есть силы, которые заинтересованы в том, чтобы нашу страну разрушить или ослабить.

«Мы, как политическая партия Ататюрка, однозначно выступаем за полную ликвидацию движения Гюлена». Фото euronews.com

— Как вы считаете, что произошло, почему поссорились правящая партия Турции и Гюлен?

— Ваш вопрос очень глубокий. У исламистского движения Турции есть два течения. Первое ратует за захват власти демократическим путем, то есть через политическую конкуренцию и выборы. Второе течение пропагандирует силовой захват, и это как раз так называемое движение фетхуллахистов. Они попросту не поделили власть и поэтому начался конфликт. Касаясь борьбы между течениями: известная ее часть — события последних 4 лет. Начало было положено 7 февраля 2012 года, когда на допрос был вызван секретарь Службы национальной разведки. Это как вызвать на допрос директора КГБ. Что значит вызвать такого человека на допрос? Это значит призвать к ответу само государство. При этом ранее, еще в 2011 году, на всеобщих выборах движение Гюлена затребовало у правящей партии 100 парламентских кресел. Им ответили отказом, значительно снизив количество мест в парламенте.

Мы, как политическая партия Ататюрка, однозначно выступаем за полную ликвидацию движения Гюлена, это первое. Второе — мы считаем, что Турция должна снова стать Турцией Ататюрка, вернуться на рельсы, которые были проложены Мустафой Кемалем и его соратниками. Мы солидарны с ПСР по многим вопросам, но мы не можем договориться о том, какой будет новая политическая система страны после разрушения порочной старой. Здесь у нас есть разногласия.

— А по позиции по Сирии договориться можете?

— Говоря о том, что у нас имеются разногласия, я не подразумеваю какой-то кардинальный конфликт. Мы просто по-разному понимаем то, как можно сделать лучше. Как мне кажется, 15 июля мы избежали сценария гражданской войны, на грани которой мы были. Но нам удалось этого избежать. Если бы путч удался, то среди первых трех тысяч задержанных государственных деятелей был бы и я.
Что касается Сирии, то здесь неверными были первые шаги. Если вы первую пуговицу рубашки застегнете неправильно, то даже если вы все остальные пуговицы застегнете как следует, это будет выглядеть комично. Что бы там ни было, нам надо было находить собеседника. А только потом включаться в борьбу.

Мы смотрим на нынешнюю ситуацию. Правящая партия заявляет, что Башар Асад — террорист, с которым нельзя иметь ничего общего, никаких дел. Это очень прямой и узкий комментарий. Но ведь Путин договорился с Асадом, то есть Россия с ним договорилась. Мы же сейчас договариваемся с Россией, то есть косвенно договариваемся и с Асадом. Это не прямая договоренность, но мы смотрим на это снисходительно.

— Когда-то Республиканская партия ввела Турцию в НАТО и заняла очень антироссийскую позицию. Сейчас эта позиция изменилась?

— Принцип международной политики нашей партии — мир во всем мире. В свое время Ататюрк заключал соглашения и со странами Запада, и со странами Востока. Мы соседствуем со всеми. С одной стороны у нас Иран, с другой Россия, с третьей Балканы, то есть Запад. Надо строить равные отношения со всеми странами. Ни в коем случае не стоит идти на конфронтацию с Россией, это вторая по численности населения страна азиатского региона. И в ней есть семь автономных тюркских республик.

«Если бы путч удался, то среди первых трех тысяч задержанных государственных деятелей был бы и я». Фото twitter.com

— Одна их этих республик — Татарстан. Турцию и Татарстан связывают давние взаимоотношения, которые изначально строились не только на экономическом сотрудничестве, но и на развитии духовных связей, образования. Однако на сегодняшний день фактически все свелось только к экономике. Это веяние времени или, может быть, развитию не экономических связей Турции и тюркских регионов России препятствует политика федерального центра нашей страны?

— Спасибо за вопрос. Здесь я должен быть самокритичен. У нас есть поговорка: начинать как турок, заканчивать как англичанин. То есть начинать хорошо, но не доводить дело до логического конца. Я думаю, что возможную связь Турции и тюркских регионов России, в том числе Татарстана, во многом отравил Фетхуллах Гюлен. Его школы не способствовали, а помешали очень правильному и нужному порыву в развитии духовных связей Турции и России. Я заговорил об этом на 8 лет раньше, чем представители нынешней правящей партии нашей страны.

Действительно, в первый период нашего сотрудничества было подписано много хороших соглашений, были достигнуты очень важные договоренности, проводились встречи глав тюркоязычных регионов и стран на высшем уровне. Но потом все прекратилось. Когда к власти пришла нынешняя правящая партия «Ак парти», такие встречи не проводились несколько лет и возобновились только недавно. Но уже в других рамках. Я общаюсь с многими представителями правящей партии, и они все-таки признают, что мы опоздали, мы занялись этим очень поздно, они понимают, что в этом есть их вина. Если бы у нас был хороший план, Москва бы его реализации не препятствовала.

Вы знаете, что большая часть населения таких регионов и стран — это наш братский тюркский народ. Мы должны развивать работу с ним. Я верю, что в новом периоде наших взаимоотношений с Россией взаимодействие с братскими народами станет драйвером для развития сотрудничества Турции и России.