Стереополина: «Никогда не писала о себе и не буду»

«Тут, конечно, вселенная кулька окончательно схлопнулась»

— Карина, насколько вам в жизни помогли музыкальная школа и институт культуры?

— По поводу музыкальной школы сложно судить, но, наверное, с музыкальной базой я быстрее сочиняю и быстрее пишу аранжировки. А институт культуры дал множество связей, например, Арсений Кузнецов, с которым мы учились на одном потоке, снял уже три клипа на мои песни, а Арсений Козин, который учился на курс младше, выступил в качестве оператора на двух моих клипах. А съемочная команда клипа «Солнечный мальчик» вроде на 95 процентов состояла из кульковских! К концу съемок я вообще узнала, что Андрей, сыгравший того самого солнечного мальчика, учится на звукорежиссера у того же мастера, у которого училась и я. Тут, конечно, вселенная кулька окончательно схлопнулась.

— В принципе, я слышал практически все группы в Казани. А в какой вы все-таки играли?

— Группа называлась «Чук & Гек». Играла я там на басу где-то с 2011 по 2014 годы. Фронтменом был и остается Дамир Зиганшин, он был моим преподом по гитаре, собственно, так в группу я и попала. Играли что-то типа фолк-метала с элементами трэша и панка. На лайвах иногда к нам присоединялись волынщик и флейтистка. Я сама такое музло вообще не слушала, я тогда фанатела по The Strokes и The Horrors (впрочем, ничего не изменилось). Но мне было очень интересно играть фолк-метал, потому что партии выходили за пределы чесания четырех нот по кругу.

В основном играли в клубах «Банзай», «Лепрекон», который потом сгорел, «Северная Пальмира», «Желтая Кофта», «Трансильвания». Обычно это были субботние метал/панк сейшны. Один раз даже с «Волгой-Волгой» играли на благотворительном концерте, его вроде Петр Нежинский вел. Играли, как и полагается, с местными, региональными и столичными металлюгами, панками и арт-рокерами. Всех имен сейчас уже не вспомню, могу только несколько назвать, чтобы вы понимали тусовку: «РУЯН», «КукишЪ», «Alkonost», NEVIA, «БомжЫНежнЫ», «40 Градусов», «Эпифора». Еще как-то должны были греть группу «Смех», но что-то не сложилось, может, отменили, не помню.

Еще немного поиграла на клавишах в брит-поп группе, но там успела выступить с ними только в КРК «Пирамида» на выпускном 19-й гимназии — корпоративчик типа. Там еще «Мураками» выступали.

— Есть ли у вас любимый спектакль в театре на Булаке?

— С момента моего ухода, а это уже почти 8 лет, репертуар сильно изменился, как и актерская труппа. Но если брать из тех времен любимые, то это «Мсье Ибрагим», «Оскар и розовая дама», «Двое на качелях», «Небо. Самолет. Девушки».

До сих пор помню премьеру «Мсье Ибрагима», я его должна была вести по звуку и за 10 минут до начала спектакля, компьютер отказался включаться, а на нем была вся музыка. И конечно же, в зале солдаут. Мы тогда с режиссером Искандером Нуризяновым чуть инфаркт не получили, но в итоге компьютер включился, хотя и пришлось немного задержать третий звонок. В целом работа в театре — это всегда предынфарктное состояние. Хорошо, что я больше не в театре!

«Нетворкинг и коллаборации — это очень крутой инструмент»

— Я читал, что у вас основные слушатели — это люди старше 35 лет, а как насчет сверстников, которые выросли в такой же атмосфере ностальгии по 80-м?

— Сверстников тоже достаточно, но по статистике всех моих соцсетей и стримингов лидируют мужчины 40+. А вот до 25 лет — вообще меньшинство.

— Еще я узнал, что обычно вы пишете трек за вечер. Изменилось ли что-то с тех пор? Есть ли стремление сделать лучше, по-другому?

— Делать трек дольше, не значит делать его лучше. Не вижу смысла месяцами мутузить одну и ту же песню ради трех прослушиваний. Так и жизнь вся пройдет. У меня просто обычно в голове есть сразу цельная идея трека, которую я довожу до конца за вечер. На следующий день я буду уже в другом настроении и только все испорчу, если захочу что-то добавить. Желание написать какую-то песню вспыхивает внезапно и надо скорее ловить это состояние и на этом состоянии подъема стараться зафиналить ее.

— Для современного артиста очень важен нетворкинг? Вам часто пишут, предлагают фиты или вы сами предлагаете? Вы за живое общение или переписку?

— Нетворкинг и коллаборации — это очень крутой инструмент, потому что ты никогда не знаешь что и где выстрелит. Ты можешь сколько угодно написать бизнес-планов и придерживаться четких стратегий, но однажды тебе поможет достичь успеха человек, с которым ты случайно встретился в дверях три года назад, и он тебя порекомендовал кому-то куда-то. Конечно это не значит, что нужно ходить на все тусовки подряд и вписываться во все фиты мира, а все равно выбирать органичное тебе.

Расскажу на своем примере: много лет назад «Вписка» и «Мегафон» устраивали конкурс среди музыкантов, я прошла в финал, но не выиграла. Но на том отборе меня заметил Слава КПСС и предложил фит. Так у нас появилась песня с Валентином Дядькой «НВГДН», которая принесла мне сумасшедшее количество новой аудитории (и до сих пор приносит). Услышал бы меня Слава при других обстоятельствах? Вряд ли. А я просто трек закинула в комменты под конкурсным постом и забыла.

А так каждый месяц мне стабильно штук 10 фитов предлагают, я всем отказываю, потому что это физически невозможно, во-вторых вся музыка мимо, в-третьих, у меня и своих демок полно.

Раньше я больше любила переписку, но в последнее время начали больше нравиться живые встречи, видимо декрет сделал из меня экстраверта и я получаю кайф от встреч с коллегами по цеху. С ребятами из моего лейбла, кто в Питере живет, тоже регулярно встречаемся.

— Расскажите, как работает ваш лейбл «СИММЕТРИЯ»: сколько человек в нем работает, сколько релизов вы планируете в месяц, насколько лейбл влияет на вашу музыку, есть ли у лейбла какой-то свой звук? Кстати, вижу, что у вас и казанцы есть.

— Сейчас у нас вместе с подрядчиками работает семь человек. Артистов больше 90, в месяц в среднем 30—40 релизов выходит. По жанрам, конечно, постпанк и инди-рок у нас перевешивают, но я принципиально не хотела жанровых рамок на лейбле, поэтому у нас можно встретить и фонк, и рэп, и евродэнс, и синтвейв, и многие другие жанры.

Еще лейбл функционирует как агентство, мы предоставляем разные услуги для музыкантов. В 2026 году планирую мощное расширение и перестройку внутри. Из Татарстана у нас пять или шесть артистов, вроде, но подавалось намного больше, я просто строго отбираю.

Каждый день на лейбл десятками падают заявки, но я очень тщательно занимаюсь отбором, можно сказать, под лупой рассматриваю каждого музыканта. И всегда даю шанс — если сомневаюсь в его демке, то иду изучать соцсети и слушаю, что еще у него было выпущено и оцениваю образ в целом. А если музыка крутая, но образа нет, то думаю, чем я смогу ему помочь и в какую сторону направить, можно ли его докрутить.

У нас очень классное коммьюнити собралось, в моей голове, вообще, не укладывается как такое количество талантливых музыкантов доверило мне свою музыку. Поэтому я чувствую огромную ответственность перед ними, стараюсь давать им максимум полезной информации и делюсь важными контактами и в целом консультирую по любым музыкальным штукам.

— Цитата: «Задачи по маркетингу, пиару, продюсированию песен, менеджменту, таргету я закрываю сама». Что из этого вам больше всего нравится?

— Таргетом уже не занимаюсь, делегировала таргетологу. Ура! Остальное все еще на мне. Осенний сольник в Питере тоже сама организовывала. Больше всего нравится процесс сочинения музыки, ведение соцсетей, составление смет, организация съемок, написание стратегий и медиапланирование.

— В 2023-м у вас было очень много релизов, теперь, как будто, стало меньше, с чем это связано? Была ли у вас в этом плане какая-то стратегия?

— А по-моему в 2023-м у меня был миллион фитов, поэтому и кажется, что релизов было много. Стратегии в этом не было, просто разом все друзья в 2023-м предложили треки сделать, ну мы и сделали.

«Ни электронная, ни какая-либо другая не пишется никак»

— В новом альбоме вы поете: «Уезжаю я к принцу в Татарстан». Насколько нужно соотносить героиню ваших песен с вами?

— Никогда не писала о себе и не буду, я слишком закрытый человек. Все песни о вымышленных героинях. В «Красном платочке» про Татарстан написала потому что мне кажется это прикольно, не каждый день услышишь в песне слово «Татарстан».

— Задам вопрос, на который знаю несколько ответов, но как пишется электронная музыка, когда ты мама?

— Ни электронная, ни какая-либо другая не пишется никак. Мне не позволяют дотрагиваться до ноутбука, так что ждем детского сада. В 2026-м планирую вернуться в рабочий режим и писать аранжировки на все мои диктофонные записи с напевами, накопленные за полтора года.

За время материнства я написала только «Ночного гостя». В январе, кстати, клип на него снимаем. Все, что выходило остальное — это мои старые наработки. Тем не менее 2025-й оказался очень плодотворным по фото и видеосъемкам, запуску винила и сольникам. Ну и было проделано много работы, плоды которой вы увидите в 2026-м.

— «АИГЕЛ» в свое время, выступая в Казани, выпустила альбом на татарском. Мне кажется, у вас получился бы интересный оммаж татарскому синти-попу 80-х, не думали об этом?

— Я плохо знаю татарский, поэтому не смогу на нем писать стихи. Но если вдруг судьба сведет меня с татарским поэтом, то можно было бы попробовать сделать EP на татарском, но я переживаю еще за свое произношение, поэтому, наверное, хорошо бы пригласить вокалистку с хорошим произношением татарского, а я бы отвечала за музыку. Но это прям в очень далекой перспективе, потому что ближайшие пару лет уже расписаны.