«Рахлинские сезоны»: Брукнер, Малер и народный дирижер
В Казани продолжается шестой международный фестиваль «Рахлинские сезоны». Накануне в БКЗ им. С. Сайдашева прошел, пожалуй, главный концерт феста. Маэстро Александр Сладковский представил публике девятую симфонию Брукнера и первую симфонию Малера. На концерте побывала корреспондент «Реального времени».
«Рахлин живет и молодеет»
Концерт, где — редчайший случай — сошлись две симфонии, а это, без сомнения, подвластно только топовому оркестру, предваряла пресс-конференция. На ней Александр Сладковский предстал в новом качестве — народного артиста России, недавно маэстро был удостоен этого почетного звания. Впрочем, как он заметил, «это заслуга всего оркестра».
Журналисты поинтересовались: «Трудно ли приглашать солистов на «Рахлинские сезоны»?». Дирижер ответил отрицательно и пояснил, что в Казань едут сильнейшие, достойнейшие, проблем с приглашением нет, у оркестра хорошая репутация, и приехать в столицу Татарстана музыкантам всегда интересно.
Говоря о программе концерта, Сладковский пояснил, что ее коллектив будет играть в зале Мариинского театра в рамках существующего там абонемента, казанцам предстоит дать на брегах Невы два концерта подряд, это будут «австрийские вечера». «Мы любим играть полотна, Брукнер и Малер — это роскошная музыка», — прокомментировал дирижер.
В Казани же вчера было решено проверить «мощь оркестра», и, забегая вперед, скажем, что результаты проверки отличные. Это понятно, ведь оркестр ставит перед собой глобальную задачу — вписаться в мировое музыкальное пространство. Возможно, об этом мечтал и создатель оркестра, чье имя носит фестиваль, но времена и возможности были другие.
«Натан Рахлин сейчас живет и молодеет, мы помним его, помним, что именно он приучил казанцев ходить на симфонические концерты», — отметил вклад Натана Григорьевича Александр Сладковский. Кстати, в первом отделении был трогательный момент — перед началом исполнения симфонии Брукнера зал аплодировал рахлинцам — тем самым музыкантам «первого призыва», которые вместе с Натаном Григорьевичем создавали оркестр. Вчера они были среди зрителей, и каждому из них от имени коллег-музыкантов был преподнесен изящный букет цветов.
«На стыке времен»
Когда Сладковского спросили, как сочетаются в одном концерте симфонии Брукнера и Малера, он ответил, что противоречий в этом нет, просто на стыке времен один композитор передал эстафетную палочку другому. «Брукнер мне близок, но Малер мне дороже, он более мирской», — пояснил дирижер.
Начался концерт с драматической девятой симфонии Брукнера, которую композитор не успел дописать. Она, как известно, посвящена «Возлюбленному Богу», и три ее части — это перипетии духовных исканий человека, который знает, что жизнь не конечна, что смерть — это всего лишь миг, за которым есть новая жизнь, иная, быть может, прекрасная. Но как страшно и как больно прощаться с земным бытием!
Последняя симфония Брукнера в этом сезоне уже исполнялась ГСО РТ и Сладковским, с нее начался сезон. Трактовка этого величественного полотна, словно пришедшего к нам из эпохи Возрождения, осталась прежней, но можно было уловить и новые нюансы, автору этих строк показалось, что усилилась трагическая составляющая.
Сложная, философская симфония получила в трактовке дирижера и оркестра и трагическое, и просветленное звучание. «Раскаты грозы», как определил Маркес симфонии Брукнера, будили души сидящих в зале, маэстро словно был проводником высшей воли, он вел слушателей от дольнего мира туда, к вершинам, где нет суеты, а есть покой и умиротворение.
Первая симфония Малера исполнялась словно по контрасту. Вся она — будто монолог человека, мучимого «болезнью, незнакомой душевным и телесным врачам. Имя этой болезни — ирония». Ирония композитора над собой, над обществом, над своей неудавшейся любовью, которая все еще жжет сердце, была прочитана дирижером неожиданно современно. Ведь иронией больны «самые живые, самые чуткие дети века», — написал чуть более ста лет назад Александр Блок. Больны иронией они и сейчас, как во времена Малера и Блока…
«Мирской Малер» звучал пронзительно, и за иронией виделась драма, которая снова утопала в иронии, а цыганский напев воспринимался отчаянным криком в пустоту. Криком человека, которому не верят, потому что он зол, ироничен, он может высмеять все и всех, и в том числе свою боль.
Удивительно все-таки одарен Александр Сладковский, он не просто ведет оркестр, он проживает актерски каждый образ, заложенный композитором, музыка словно струится с его пальцев. Надо ли удивляться тому, что после окончания симфонии Малера оркестр еще играл на бис?
