«Нам говорили — бороться бессмысленно»: пчеловод выиграл спор с владельцем «Вамина»

«Я никогда не боялся бороться»

Нурулла Закиров стал первым пчеловодом в Татарстане, который за последние 10 лет смог успешно противостоять в суде крупной агрофирме — он выиграл процесс с СХП «Северный» владельца ГК «Вамин» Минтимера Мингазова — сына основателя некогда крупнейшей татарстанской агроимперии. Правда пожилой пасечник из Арского района пока не чувствует особой радости от этой победы. Считает, что справедливость восторжествовала, но успокаиваться рано — решение суда могут оспорить, а компенсация ущерба еще не выплачена. Кроме того, вся эта борьба далась его семье тяжело, даже с помощью общественников.

— Я никогда не боялся бороться, но есть обстоятельства. Я пенсионер, пенсия у меня очень маленькая, около десяти тысяч рублей, я бы не смог оплатить все эти издержки без сторонней помощи. Если бы не помощь РОО «Пчеловоды Татарстана» и не упорство моей дочери, ничего не получилось бы, — признается пчеловод.

Нурулла Закиров занимается пчелами уже более 20 лет. На участке у него около 30 ульев. В первый раз мор пчел произошел в 2021 году, тогда погибли 80—90% пчелосемей, повторная массовая гибель насекомых случилась в 2022-м.

«Люди боятся противостоять влиятельным оппонентам»

Как признался пасечник, решиться на судебную тяжбу с аграриями было сложно, особенно в материальном плане. Дочь пчеловода Ляля Шакирова рассказала, как помогала отцу в этом нелегком деле.

Так ей удалось привлечь внимание к проблеме. Новость приобрела широкий общественный резонанс. К пчеловодам приехали представители Минсельхоза РТ, предложили решить проблему полюбовно, взяли пробы и уехали, рассказывают хозяева пасеки. Затем на связь с Шакировой вышли представители РОО «Пчеловоды Татарстана» и предложили бороться вместе со словами: «Если вы ищете справедливости и готовы идти до конца, то мы вам поможем».

— В ассоциации нам все досконально объяснили. Даже рассказали, как проконтролировать саму комиссию, чтобы все документы были оформлены точно и все пробы взяты правильно, — вспоминает она.

Пчеловодам, которые столкнулись с такой же бедой, Ляля Шакирова объясняет, по какому алгоритму следует действовать, чтобы дело об отравлении пчел дошло до суда:

— Случаев отравления очень много, но только единицы доходят до суда. На это влияет несколько факторов. Во-первых, пчеловоды не верят в успех. По своему опыту могу сказать. Первый случай отравления пчел был в 2021 году. У нас было 35 крепких пчелосемей, которые приносили много меда. В 2021 году около 80% рабочих пчел погибли от отравления, это была для нас очень серьезная потеря. Тогда вместе с нами пострадал еще один пчеловод из нашей деревни, но экспертизу решили провести только мы. Только мы начали собирать документы в суд, а наш односельчанин отказался от этой затеи, сказав, что она бессмысленная. И многие пчеловоды так думают.

По ее словам, в первую очередь необходимо отправить пробы на экспертизу, причем пригласить для этого специалистов: «Я не могу сама просто взять погибшую пчелу и направить ее в лабораторию. Я должна пригласить для этого специальную комиссию». В состав комиссии входят ветеринар, пчеловод-специалист, представитель Россельхознадзора или Роспотребнадзора, представитель районного сельхозуправления, участковый и агроном сельхозпредприятия. Каждый шаг необходимо задокументировать. Если документы будут оформлены неправильно, в суде дело развалится.

— Нам три раза пришлось вызывать специальную комиссию из шести человек. Только тогда все было оформлено как надо. Некоторые документы пришлось писать буквально под диктовку, — вспоминает дочь пчеловода.

Еще одна причина нежелания пчеловодов идти в суд — это требует больших временных и финансовых затрат. В случае Нуруллы Закирова помогла ассоциация РОО «Пчеловоды Татарстана». Неравнодушные люди со всей республики собрали кто, сколько сможет, чтобы помочь пасечнику с судебными издержками.

— Вопрос денег многих останавливает, не все могут выложить единоразово 50 тысяч для проведения анализов. В первый год отравления у меня не было достаточного опыта, я оправила все пробы в одну лабораторию — и мертвых пчел, и зеленую массу, и мед. Так делать не стоит. Вышло очень дорого. Каждая экспертиза стоила больше 20 тысяч. Кроме того, не удалось найти такую лабораторию в Казани, пришлось направлять пробы в другие города, — пояснила Ляля Шакирова.

Во второй раз дочь пчеловода отправила на экспертизу только пчел и рапс. Задача состояла в том, чтобы найти связь между ними, то есть обнаружить одно и то же отравляющее вещество, что и удалось сделать. Результатов анализов ждали около двух месяцев. Затем с этими документами Ляля обратилась с иском в суд против агрофирмы «Северный»:

— Нам говорили, что наша борьба бессмысленна, все равно мы ничего не добьемся. Слишком влиятельны наши оппоненты. Все так думают. Но мы не сдались. Отравление пчел остается очень серьезной проблемой. Теперь, когда я сама вплотную с этим столкнулась и пообщалась с другими пчеловодами, стало понятно, что такие случаи встречаются повсеместно по всей республике. Сейчас пчеловоды уже не боятся об этом говорить. Но дело в том, что многие думают, что достаточно только громко заявить о своей проблеме, рассказать о ней журналистам и представителям министерства и все. Это не так, нужно провести кропотливую работу с пробами и анализами. Без этого дело до суда не дойдет и ущерб никто не покроет.

Пчеловод оценил свои личные потери в 340 тысяч рублей, плюс судебные издержки и стоимость экспертиз. Агрофирма должна возместить ущерб на сумму более 400 тысяч рублей, но судебное решение еще не вступило в силу — оно может быть обжаловано.

«Реальное время» обратилось в адрес предприятия ГК «Вамин» с просьбой высказать свою позицию по спору с пчеловодом.

— После получения решения суда, примем решение и подадим на апелляцию, ответил на запрос издания генеральный директор ООО «СХП «Северный» Ильнар Мухлисов.

«Мы сломали систему»

Последний случай, когда пчеловоды судились с аграриями в течение четырех лет и одержали победу, был зафиксирован в 2012 году в Елабуге. Об этом рассказал Алексей Андреев, заместитель председателя региональной общественной организации «Пчеловоды Татарстана», председатель татарстанского отделения «Союза пчеловодов России».

По словам Алексея Андреева, на призыв помочь пчеловоду откликнулись очень многие. В ассоциации смогли собрать 135 тысяч рублей, которые пошли на оплату экспертизы и судебных издержек.

— Лаборатория в Москве подтвердила наличие отравляющих веществ. Нам выдали заключение и на его основе мы стали готовить материалы в суд. Было проблематично найти юриста, который хорошо разбирается в пчеловодстве. Мы знали, что есть такой человек — Николай Романенко из Ростова, он преподает в Ростовском университете, к тому же он и сам пчеловод. Мы вышли на него, и он нам порекомендовал грамотного юриста из своей команды. Кроме того, мы нашли еще одного очень хорошего юриста из Казани — Бориса Маслова. Все затраты на юристов на себя взяла наша организация. С таким условием, что если мы выиграем суд, то траты компенсирует сам ответчик, если проиграем, то деньги с пчеловода — заявителя мы требовать обратно не станем, — рассказал Андреев.

Судебное разбирательство затянулось почти на год. Закончилось все по справедливости, считает собеседник издания: «Заседания много раз переносились и откладывались. Защита была вялотекущая. У них не было контрдоводов. Были только два замечания. Но даже судья сказал о том, что это не относится к делу. Даже если они соберутся обжаловать решение суда, мы будем идти до конца».

Как рассказал заместитель председателя РОО «Пчеловоды Татарстана», было доказано, что аграрии нарушили правила оповещения. Во-вторых, при обработке полей было использовано вещество, которое не было заявлено заранее:

— Надо признаться, что такое встречается очень часто. Аграрии заявляют об использовании одних химикатов, на деле же опрыскивают поля другими. К примеру, говорят о том, что обработали зеленые насаждения разрешенными веществами 3-го класса опасности, но после проведения анализов в лаборатории выясняется, что это вещество 1-го класса опасности. Эта проблема остается очень актуальной, — посетовал Андреев.

По словам эксперта, положительному решению суда обрадовались все пчеловоды. «Очень много было случаев, когда пчеловоды или сами отказывались подавать в суд, или на них оказывалось давление. А сейчас мы сломали систему. Создан прецедент. Теперь мы четко знаем, как действовать, чтобы добиться правды».

Создание прецедента безусловно важно, но не менее важно использовать его в правильном направлении, подчеркнул ведущий советник отдела развития отраслей животноводства Министерства сельского хозяйства РТ Алмаз Гамиров:

Минсельхоз РТ подготовил рекомендацию для аграриев о том, чтобы сместить разрешенное время опрыскивания полей.

— Для того, чтобы не допустить гибель пчел, мы рекомендуем обрабатывать поля только в ночное время. Во время отсутствия лета пчелы с 22:00 до 2:00. Практика показывает, что если проводить опрыскивание в этот период времени, вред пчелам и в целом населению минимальный, исходя из этого были выработаны такие рекомендации, — объяснил советник.

Однако письма о необходимости смещения времени опрыскивания, которые министерство направляет в районы, носят рекомендательный характер, в законе это требование не прописано. И это региональная инициатива Татарстана, подчеркнули специалисты.