«Каждый наш предок достоин того, чтобы о нем помнили»

«Спрос с каждым годом растет»

— Давайте познакомимся.

— Меня зовут Рамиль Гаптрахимов, я основатель генеалогического центра «Семь поколений». Родился в Челнах, окончил исторический факультет КФУ и начал работать в Государственном архиве Татарстана. Я знал что такое генеалогия, мой дядя уже изучал несколько фамильных веток, но в архиве я ушел в эту тему с головой. В этой сфере и решил развиваться и остаюсь в ней до сих пор.

— Как вы решили открыть собственное дело?

— Со временем я стал заместителем директора архива, сфера моей деятельности расширилась. Но все-таки меня тянуло к генеалогии и поэтому я решил уйти в эту тему, помогать людям изучать их родословную. В Татарстане эта рыночная ниша, можно сказать, пустая: родословные составляют очень немногие частные лица, а компаний практически нет. Несмотря на растущий интерес к этой теме, люди не знают, куда можно обратиться. И это для меня странно: например, в Москве десятки компаний занимаются родословными. Работают по всей России, делают классные родословные — и в плане глубины исследования, и в плане оформления работы. У них и ценник куда круче, чем у меня. Поэтому я и решил войти в эту нишу, сделать свое увлечение делом, которое будет помогать людям.

В Татарстане эта рыночная ниша, можно сказать, пустая: родословные составляют очень немногие частные лица, а компаний практически нет.

— А запрос на составление родословной в Татарстане большой?

— Спрос очень большой, и с каждым годом растет. Этому, возможно, способствует и продвижение темы со стороны республики — у нас же сейчас и конкурсы проводятся, и архив ведет свою популяризаторскую работу. Даже школьников просят составлять свои родословные. Кроме того, для татар как для мусульман это отдельная тема: для нас важно знать семь поколений своих предков, чтобы молиться за них.

Когда мы только еще начали работать, к нам сразу стали поступать запросы. В соцсетях в месяц мне могли написать 600 человек в ответ на рекламное сообщение. Порядка 10 процентов из всех обратившихся в результате заказывали работу. Это для нашей сферы хороший результат.

— Куда деваются остальные?

— Многие думают, что составить родословную стоит условных 5 тысяч рублей — но это гораздо дороже.

— Насколько дороже?

— Цены разные у разных исполнителей. В московских компаниях собрать одну линию стоит 300—400 тысяч рублей. Мы просим от 70 тысяч за одну линию. Мы сравнивали нашу работу и их. Не скажу, что есть какая-то принципиальная разница в глубине и подробности исследований. Но, располагая большей суммой, можно и углубиться в детали — попробовать поискать, а не был ли интересующий нас человек, живший в XVIII веке, например, торговцем (для этого надо поднимать соответствующие официальные реестры).

«Потомков мурз и дворян среди нас совсем немного»

— Почему именно «Семь поколений»? Не пять, не десять?

— Цифра 7 — сакральная для всех авраамических религий. У нас, кстати, и просят чаще всего изучить родословную на семь поколений вглубь. Но получается у всех по-разному. У кого-то удается только на пять поколений продвинуться. А у кого-то 14-15 открываются!

— От чего зависит сохранность документов, на основании которых можно составить генеалогическое древо?

— Многое зависит от того, что происходило в течение XX века с церковью, где хранилась метрика, или с мечетью, в которой велись записи о рождении, смерти и браках. Ведь большинство подобных записей проходило только по религиозной линии. Кстати, раньше не было деления на этнические группы — людей делили по вероисповеданию. Потому мы и говорим — не татарская родословная, а мусульманская. Или не русская, а православная. Там могут быть и чуваши, и русские, и кряшены.

Кстати, по православным сохранность документов получше: метрические книги в церквях начали вести в 1720-х годах. А мусульманские записи — только с 1830-х. Были у православных еще исповедные росписи — там указывался состав семьи, возраст тех, кто был на исповеди в этом году. Оттуда тоже можно черпать ценнейшую информацию. А вот у мусульман таких росписей не было.

В седьмом поколении у нас 128 прямых предков. Все мы — потомки этих предков, все мы родились благодаря каждому из них.

— Для кого проще составлять родословную — для людей, чьими предками были крестьяне или для потомков разночинцев, купцов, дворян? Как-то различается сохранность документов по разным сословиям?

— Крестьянин и все его предки жили в одной деревне, максимум — переезжали в соседнее село. А дворяне могли рассеиваться по всей России, не говоря уже о зарубежье. Так что зачастую генеалогическое древо крестьянина собрать проще, чем родословную знатной семьи. В Татарстане процентов 95-96 населения были крестьяне. Потомков мурз и дворян среди нас совсем немного.

— А ваши клиенты часто надеются на то, что они потомки знатного рода?

— Бывает такое. Большинство понимает, что, скорее всего, вряд ли, но надеются: а вдруг?

А мне нравится делать недворянские родословные, потому что каждый достоин, чтобы его помнили. Мне иногда клиенты говорят: «Да чего уж там, наших даже не записывали, наверное — они же не дворяне». А я всегда отвечаю: «В седьмом поколении у нас 128 прямых предков. Все мы — потомки этих предков, все мы родились благодаря каждому из них. Как вы думаете, достойны они того, чтобы о них помнить?».

«Принцип нашей работы — все должно быть подтверждено документально»

— В среднем сколько поколений вам удается найти?

— Мы работаем в основном по Татарстану, много проектов в соседних регионах. По документам, которые здесь хранятся, мы можем восстановить в среднем как раз семь-восемь поколений. Если нужно глубже — изучение переносится в Москву. Там, в Российском государственном архиве древних актов можно посмотреть первые три ревизские сказки. Там же можно найти и более древние акты, в которых могут встретиться имена предков.

Работа исследователя — самая трудозатратная и времени на нее уходит максимальное количество. В среднем на одно исследование у нас уходит более шести месяцев

— Кто ваши сотрудники? Они тоже историки?

— Шестеро человек. У четверых историческое образование. Все шестеро болеют своей работой, все поголовно изучают свою родословную — мы очень увлечены генеалогией. Половина наших исследователей знают арабскую графику. У нас есть такое деление: кто-то делает мусульманские родословные, кто-то православные. Есть еще дизайнер и автор книг.

— Как происходит ваша работа?

— Перед тем, как начать, мы делаем анализ перспективности поиска. Сразу можем прикинуть, насколько сложно составить родословную. Если видим, что найти семь поколений тяжело, берем предоплату в 20 процентов. И если найдем — продолжим дальше. А если нет — на этом останавливаемся. Если все хорошо и мы понимаем, что шансы большие, просим предоплату в 50 процентов. Подписывается договор, начинается поиск.

Над этим работают наши исследователи. Работа исследователя — самая трудозатратная и времени на нее уходит максимальное количество. В среднем на одно исследование у нас уходит более шести месяцев. Поиск идет по архивам, мы поднимаем все документы, которые могут дать крупицы информации, каждого родственника и предка ищем скрупулезно и подробно. Принцип нашей работы — все должно быть подтверждено документально. К готовой родословной мы прилагаем копии и сканы всех найденных документов и подтверждений. Так что заказчик может быть уверен на 100 процентов: каждый найденный нами человек — действительно его предок.

Человека в процессе работы мы информируем по готовности какой-либо информации — к примеру, звоним и сообщаем: «Мы нашли вашего прапрадеда, его звали вот так-то».

— Были ли в вашей практике какие-нибудь сюрпризы, интересные случаи?

— Был такой интересный момент: один наш заказчик думал, что его прадед — татарин. Мы искали записи о нем в мечети — и никак найти не могли. Поехали в эту деревню, порасспрашивали у аксакалов, что да как. А они нам говорят: да-да, знаем про такого, он был из новых татар. Спрашиваем: «Что за новые татары такие?». Оказывается, в этой деревне жили чуваши. Они были православные, а когда в России объявили свободу вероисповедания, перешли в ислам. Просто к тому моменту они уже много лет жили рядом с татарами, говорили по-татарски, ассимилировались — оставалось только веру поменять. Так Иван стал Гимраном. Потому-то мы его найти и не могли. А православные метрики подняли — он сразу же нашелся, и мы смогли пойти по этой ветке дальше.

Сразу можем прикинуть, насколько сложно составить родословную. Если видим, что найти семь поколений тяжело, берем предоплату в 20 процентов.

— А неприятные сюрпризы бывают? Например, предок был каторжником, совершил преступление, сидел в тюрьме?

— Попадается всякое. В казанском архиве хранится много таких исторических дел. Они, кстати, даже не всегда относились к полицейским отчетам — многие дела разбирались на сельских сходах. У нас как-то была такая находка: запись о сходе, на котором разбирали изнасилование, которое совершил предок нашего клиента. Когда я спросил заказчика, хочет ли он, чтобы эта информация была отражена в его родословной, он попросил не включать ее.

Почему важно читать между строк

— В старых документах — только имена, не фамилии. Как же вы узнаете, нужного ли человека нашли?

— Хороший вопрос. Допустим, у нас есть Иван Алексеевич 1905 года рождения. Мы узнали, что его отца звали Алексей Васильевич. Значит, нам нужно искать Алексея Васильевича из этой же деревни, который по возрасту мог бы быть этим отцом. Если мы не нашли по записи о браке точный год рождения, то идем другим методом. Находим в церковных метриках подходящего человека. Но всегда ищем разного рода косвенные подтверждения, того ли мы нашли Алексея. Такой косвенной «уликой», например, может быть запись о крестинах. В ней указано, что восприемницей (крестной матерью) Ивана стала его тетка, родная сестра его отца Алексея. Значит, у Алексея с этой теткой должны быть одинаковые отчества. И если это так — значит, мы нашли искомого предка.

Я привел «русский» пример не зря. С русскими родословными в этом смысле сложнее, чем с татарскими. Дело в том, что у татар в старину были более разнообразные имена. В одной деревне мог жить десяток Иванов, а вот Салахутдинов вряд ли было больше двух. Поэтому атрибутировать татарских предков в этом плане немного легче.

— Да у вас детективная работа.

— Факты родства мы ищем и доказываем, благодаря логике. Но у нас и опыт накоплен, и профессиональная интуиция уже сформирована. Очень много информации можно прочитать между строк. Например, мы видим в сведениях для татарской родословной: представитель, поручитель невесты на свадьбе — ее дядя. Человек несведущий не обратит на это внимания — ну дядя и дядя. А у нас сразу рождается мысль: значит, отец или умер к тому моменту, или куда-то уехал. Ищем дальше и находим: папа на самом деле умер за два года до того, как дочь отдали замуж.

Или, к примеру, мы находим, что предка забрали в солдаты. Смерть его — в 1853 году. Значит, он мог погибнуть на Крымской войне. Для кого-то знать об этом может быть важно — еще и в общероссийской исторической канве. Вообще, изучать историю страны через историю своих предков — это очень увлекательный процесс.

— А что бы вы посоветовали тем, кто хочет сам составить свою родословную?

— Усилия людей, которые ищут своих предков сами, — это очень похвально. Я бы всем рекомендовал заниматься этим лично. Но не у всех сейчас на это есть время и силы, то же самое чтение между строк им может быть недоступно, и из-за этого они могут пропустить крупицы ценной информации. Могу привести ближайшую аналогию: я очень люблю машину. Но ремонтировать ее доверю профессиональной автомастерской. Вот так же и с родословной.

«Всем говорили, что надо знать свою родословную, а по факту ничего-то они не знают»

— Как оформляется родословная в вашей компании?

— У нас, по большому счету, три пакета услуг. Стандартная родословная, для составления которой мы изучаем метрики и ревизии — там имена, даты рождения и смерти, сословие предков. В случае татар — еще и тамга (родовой знак).

Расширенная родословная — когда мы изучаем документы, в которых может быть больше биографической информации. Например, человека забрали в солдаты в таком-то году, или какая-то статистическая перепись населения показала, какие земли человек арендует, сколько у него коров и лошадей.

Третий вариант, который можно назвать премиум-классом, — книга. Ее составление занимает больше года. В ней родословная дополняется исторической канвой событий. Здесь мы глубже изучаем документы. Над книгой поработает наш писатель, который возьмет еще и подробные интервью у ныне живущих членов семьи. Вы получите серьезный, богато оформленный фолиант, который будет рассказывать историю нескольких поколений ваших предков, несколько веков вашего рода в обрамлении событий, происходивших в это время в стране. Это уникальный труд, и стоит он соответственно.

— Кто заказывает родословные?

— Самые разные люди. Есть и люди в годах, и очень много молодежи лет тридцати, и люди среднего возраста. Что касается вероисповедания, процентов 60 пока у нас мусульманских, татарских родословных. Остальные — в основном православные. Среди них могут быть русские, чуваши, кряшены.

Очень часто заказывают родословные в подарок — а ведь это действительно царский подарок! Представляете, подарить человеку на юбилей, скажем, 200 лет его личной, семейной истории? Правда хочу предупредить: если вы хотите сделать своим близким такой подарок, лучше обратиться к нам за год до события. Потому что примерно столько уходит, к примеру, на оформление книги. Но даже если вы выберете базовый вариант, не факт, что мы управимся с поиском за полгода — многое зависит от скорости реагирования архивов на наши запросы.

— К вам обращаются из Казани?

— Со всей республики. Был у нас момент, когда массово обращались люди родом из бывшего Тетюшского уезда. Это Апастовский, Тетюшский, Камско-Устьинский районы. Кому-то одному сделали, и сарафанное радио понеслось.

Одно из направлений нашей деятельности — популяризация родословной. Я стараюсь об этом и на телевидении рассказывать, и в газетах, и в журналах. И всегда проявляется сильный интерес. Вроде бы всем говорили, что надо знать свою родословную, а по факту выясняется, что ничего-то они не знают.

Очень часто заказывают родословные в подарок — а ведь это действительно царский подарок! Представляете, подарить человеку на юбилей, скажем, 200 лет его личной, семейной истории?

— Часто бывает такое, что все предки родом из Татарстана, и все здесь дисциплинированно жили, никуда не выезжая?

— Скажем так, нередко. Особенно у татар, у которых зачастую много поколений жили в одной деревне. Но в советское время была активная миграция. Поэтому мы работаем по всей России. Недавно по Астрахани закончили родословную, например.

Взгляд на 500 лет назад

— Какие самые древние, самые далекие поколения вам пока удавалось находить?

— Как-то раз мы начинали делать родословную в Башкирии, потом процесс перешел в Нижний Новгород — там хранится родословная татарских мурз, которую они сами в XVI веке составили, чтобы доказать свое право на землю. Дескать, наши предки здесь жили, вот так их звали. То есть предки нашего заказчика еще в 1750-х годах написали: вот я, вот мой сын, вот мой отец, вот мой дед — и описали еще пять-шесть поколений своих предков. Таким образом, исходя из этого документа, мы и добрались до имени человека, который жил еще во времена Казанского ханства, в 1550-е годы — полтысячелетия назад. Представляете? А теперь его далекие потомки знают это имя.

— А по купцам работать приходилось?

— Да, по ним очень много информации. По купцам разных гильдий в Казани была отдельная ревизия. И отдельно — по мещанам (городским жителям). Метрики все равно, конечно, надо изучать. Но по купцам и мещанам может найтись и дополнительная, очень интересная информация: прошения, переписи, записки и прочее. Можно найти завещания, в которых подробно описывалось, кому и что хотел отдать после своей смерти ваш далекий предок. Например, мы встречали документы, по которым татарский купец завещал 1000 рублей отдать на строительство мечети в родной деревне, по 5 рублей тем, кто понесет его на кладбище…

Вообще, татарские купцы огромное внимание в завещании уделяли религиозным вопросам, поддержанию общины и выделяли на это огромные деньги. Это отдельная тема для изучения.

— Как вы понимаете, в какой именно архив нужно обращаться?

— Мы делим Татарстан по бывшим уездам. Например, Буинский уезд раньше относился к Ульяновской области. Соответственно, половина документов по нему хранится в Ульяновске, половина в Казани. По Чувашии — то же самое. И когда люди звонят, я спрашиваю, откуда их предки. И порой сразу прикидываешь: «Ну, здесь семь — восемь поколений получится сделать. А вот здесь — не факт. А тут, может быть, и на все двенадцать можно будет углубиться». Сразу же делим, где что искать.

Процентов 60 пока у нас мусульманских, татарских родословных

Можно ли составить родословную по цифровым архивам

— А через интернет собрать родословную можно?

— Есть классные сайты в разных регионах — например, республиканский архив Удмуртии сделал такой. Там и переписи, и метрики выложены.

Или взять сайт «Поколения Пермского края». Там настолько круто все сделано! Ты пишешь фамилию, тебе выдают всех людей, под нее подходящих. Нажимаешь на имя, открывается выписка и форма денежного перевода для того, чтобы сделать копию документов. Так что если вас интересует родословная из Перми — вам даже ехать никуда не надо, архив выложил все в открытый доступ в интернет. Москва тоже выложила свои цифровые архивы — и мусульманские, и православные метрики, и еврейские книги — все есть. Сидишь, листаешь…

Вообще, многие родословные можно сделать из дома — надо просто знать, как. Татарстанские тоже можно, но на это потребуется больше ресурсов и времени.

— Если надо обратиться, скажем, в ульяновский архив или в чебоксарский — вы собираетесь и едете?

— Когда как. Если это выгоднее по времени и деньгам, то едем. Ведь порой бывает так, что дешевле заказать все скан-копии, чем ехать в другой город на неделю. А вот если мы пишем книгу, то обязательно выезжаем в родную деревню или город предков. Потому что нужно воссоздать атмосферу, сделать фотографии, может быть, поговорить с местными хранителями старины.

Когда нам удается находить, восстанавливать эту память, поднимать давно забытые имена — мы испытываем огромную радость и гордость.

— А если к вам москвич придет? Сделаете ему родословную? Семь поколений москвича найти проще, чем семь поколений, скажем, Тетюшского уезда?

— Да, мы работаем по всей России. Насчет «проще» — совершенно не факт. Сколько церквей было в Москве в XIX веке? 100? 200? Если ты не знаешь, где родился твой предок и в какой церкви была запись о его рождении — будешь долго сидеть и искать. А если корни ваши в селе, к которому относились пять деревень, вы там сразу найдете своих. Потому-то делать родословные крестьян легче, чем городских жителей.

— Ваша работа для вас — бизнес или миссия?

— И то, и другое. Понятно, что нам платят за изучение родословной, но вы не представляете, с каким удовольствием и азартом мы этим занимаемся. Для всей нашей команды это миссия. Я считаю, что каждый ваш предок достоин памяти о нем. И когда нам удается находить, восстанавливать эту память, поднимать давно забытые имена — мы испытываем огромную радость и гордость.