«Новый 1992-й»: глобальная «оружейная» распродажа, кризис в Нагорном Карабахе и дефицит бумаги

Заговорит ли вулкан?

В конце 1980-х и начале 1990-х центробежные силы в регионах стремительно нарастали, риторика населения, не говоря уже о СМИ, становилась все более непримиримой. На страницах газет то и дело звучало недовольство решениями из Москвы. Пример — статья о возможном строительстве завода по уничтожению химического оружия в Татарстане: «вновь республике навязывают готовое решение», «диктат центра», «нас хотят сделать заложниками».

Холодная война фактически прекратилась, в СССР и США задумались, что делать с накопившимся арсеналом оружия. С химическим были сложности — его уничтожение угрожало экологии. Впрочем, советским властям было не до того, в апреле напряжение между двумя центрами — горбачевским и ельцинским — достигло предела. Не до ГКЧП, не тем более после, вплоть до распада Союза, в стране уже не думали о таких стратегически важных вещах. А в первые годы существования новой России на уничтожение оружия элементарно не было денег. Хотя страна присоединилась к Конвенции о запрещении химического оружия 13 января 1993 года, а для выполнения программы химического разоружения в России были созданы семь комплексов для хранения и уничтожения опасных веществ, сами заводы были построены лишь в 2000-х годах (в декабре 2002 года в Саратовской области ввели в эксплуатацию первый завод по уничтожению боеприпасов, а к ноябрю 2016 года на шести объектах работы были полностью завершены).

Опасения подтвердились: два завода были построены в непосредственной близости от границ Татарстана. В первую очередь речь идет об удмуртском поселке Кизнер, завод в котором, кстати, закрылся последним, в 2017 году. Там было сосредоточено 14,2% общероссийских запасов, или 5,7 тыс. тонн отравляющих веществ (многие ранее хранились и на складах в ТАССР), в частности нервно-паралитического действия (зарин, зоман, VX, а также люизитом). Всего на программу выделили более 300 млрд рублей, только на социальную инфраструктуру Кизнера ушло более 1 млрд рублей. Кизнерский завод был опасен не только тем, что находился вблизи республики, и тем, что через него проходит железная дорога Казань — Екатеринбург, но и тем, что Кизнер стоит на реке Вятка, впадающей в Каму.

Еще один потенциально опасный объект был расположен в Кировской области, Марадыковский химический арсенал хранил 17,4% всех российских запасов химического оружия. И на его примере понятны опасения населения: в СМИ то и дело появлялись сообщения об аварии, о приближении лесных пожаров и снижении качества воды из-за стоков с завода.

Сегодня проблема не ушла, так как с заводами надо что-то делать, на уничтожение объекта в Кизнере потребуются сотни млн рублей. «Марадыковский» собираются запускать вновь — перерабатывать опасные отходы. Несколько лет назад начались разговоры о переносе в Кизнер Казанского порохового завода (который сам по себе «пороховая бочка» для всех казанцев), об этом говорил, в частности, министр промышленности Денис Мантуров Владимиру Путину. Но все это так и осталось на словах.

Всем, кто не равнодушен к собственной жизни, к спасению своих детей и внуков, потомков! Мы живем, как на вулкане. Не успели наши души и сердца успокоиться от бурных протестов против строительства атомной электростанции, как вновь республике навязывают готовое решение — о ее перепрофилировании в тепловую, с новыми тревогами и проблемами. Выбросы вредных веществ с такой станции будут постоянными, и в итоге опасность грозит на не меньшая, чем от АЭС.

Разгораются искры возмущения от диктата центра в связи с намеченным подъемом уровня воды Нижнекамского водохранилища с 62 до 68-й плюсовой отметки. Каковы будут последствия поднятия воды на 6 метров? Уже сейчас на 62-метровой отметке дохнет и глохнет все живое, страдают люди, природа.

И ВОТ НОВАЯ УГРОЗА — НАС ХОТЯТ СДЕЛАТЬ ЗАЛОЖНИКАМИ ХИМИЧЕСКОЙ СМЕРТИ. Министерством обороны проведен экспертный отбор района для строительства завода по уничтожению химического оружия. И все мы с вами попадем в трагическую чертову дюжину — тринадцатый район: треугольник Ижевск — Киров — Казань. Об этом рассказали специалисты Министерства обороны в статье «Как выбирали тринадцатый район» в журнале «Химия и жизнь» (№1 от 1991 г.)

В этой статье, благодаря ее наукообразности, все так ловко завуалировано, что сразу и не поймешь истинную суть и причину выбора злосчастного района, а также — что это за район и где он находится. Лишь обратив внимание на микроскопические карты схемы с белыми пятнами и надписями на них, вникнув в итоговую карту, обнаруживаешь что большая часть белого пятна с цифрой 13 (потенциального места размещения завода) падает на Республику Татарстан*.

Смертоносный сувенир

А вот остальное оружие можно было не уничтожать, его попросту расхищали (оружие у банд в 1990-х появилось не только из арсенала МВД) или распродавали огромными партиями. Заметка о том, что в одном из вагонов поезда, перевозящего сахар, обнаружили три большие ракеты, вряд ли удивила бы советского обывателя. Как раз в конце 1980-х в воинских частях оружием торговали вовсю: легально или не очень. Цены на нефть пикировали вниз, бюджет скукоживался на глазах, нужно было хоть как-то и чем-то возместить потери на рынке черного золота.

В статье «Форбс» 1987 года прямо писали о растущем экспорте оружия СССР: «В 1986 году расширение поставок советского вооружения стало сенсационным и принесло государству $12,6 млрд прибыли, что в три раза превзошло $3,9 млрд, заработанных американскими экспортерами». Этому способствовало то, что Советам необязательно было согласовывать сделки о продаже оружия в страны третьего мира (особенно в те, где регулярно шли войны). «Советское правительство проницательно и практично комбинирует устойчивое ведение бизнеса и установление политических хозяйственных отношений», — отмечали эксперты.

Что же касается черного рынка, то с начала 1990-х более половины находящегося в нелегальном обороте оружия было похищено со складов и хранилищ частей Министерства обороны РФ, это около 8 тысяч единиц огнестрельного оружия. В девяностых на юге России покупатели оружия находили нелегальных продавцов прямо на скобяных рынках (опознавательным знаком была гильза на лотке). Интересно, что, по мнению ряда экспертов, на мировом «черном рынке» оружия «правят бал семь оружейных олигархов, все они — выходцы из бывшего СССР». Не совсем в правовом поле торгуют и обычные страны, не только США или Россия через прокси-схемы, но, к примеру, и Украина, в 1990-х поставлявшая вооружение в Афганистан, причем как талибам, так и их противникам. По данным многих даже европейских наблюдателей, и часть поставляемого ныне вооружения в ВСУ — уже оседает на «черных» складах в европейских странах.

С ужасом увидели неделю назад вечером рабочие Дубнинского сахарного завода Ровенской области содержимое одного из вагонов, поданного на подъездные пути для загрузки. В нем обнаружили две трехметровые ракеты, аккуратно уложенные в заводскую упаковку. Одна из них была подвешена на стеллаже, другая — лежала на полу. Прибывшие сюда по тревоге военные только руками развели: где и кто не выгрузил полностью этот вагон там, куда он был предназначен? (ТАСС)*

На заработки в Китай: авось разбогатеем

Продажа оружия в чужие страны может прямо служить усилению политического влияния, в XX веке СССР «подкупал» Индию именно через оружейные сделки, точно так же поступал уже в XXI веке и Китай, активно внедряясь в африканские страны, где регулярно вспыхивают войны.

С началом 1990-х Китай активно захватывал российские рынки. Начиналось с сообщения о взаимных обменах и открытия российских компаний в китайских городах. В будущем крайне удачливый бизнесмен-лоббист Азат Хафизов в 1991 году решил открыть ресторан в Китае. В середине 1990-х Хафизов возглавил Инвестиционно-финансовую корпорацию РТ, в управление которой передали акции крупнейших предприятий республики на 1 трлн рублей. Затем Хафизов управлял «Идельбанком», который продал в 2012 году. У него было несколько «прожектерских» стартапов вроде частного университета, специализирующегося на экологии.

Что же касается взаимоотношений Китая с Татарстаном, то странным образом они начали развиваться лишь в последние годы. Так, товарооборот Татарстана и Китая в 2017 году составил 565,5 млн долларов США и вырос на 50% по сравнению с предыдущим годом, и на тот момент Китайская Народная Республика была одним из основных партнеров Татарстана, занимая 7-е место в общем объеме товарооборота. В 2021 году Татарстан занял уже третье место в России среди иностранных инвесторов, главным инвестором в РТ был Китай (попав в 2020 году — в пятерке крупнейших).

В Китай Татарстан поставляет в основном автозапчасти и оборудование для автомобилей, пластмассу и изделия из нее, а также синтетический каучук. Республика импортирует из Поднебесной черные металлы и грузовые автомобили. Правда, наблюдателей порой беспокоит то, что китайские компании поставляют и камеры с функцией распознавания лиц, которые в Китае используют для «репрессивной политики» в отношении, к примеру, Синьцзяна. В 2018 году Талия Минуллина сообщала о подписании протокола о намерениях между компаниями ICL-КПО ВС и Hikvision, а последняя — один из крупнейших в мире поставщиков продуктов видеонаблюдения и готовых решений по видеонаблюдению. С тех пор сетью камер, как известно, была покрыта довольно большая площадь республики — говорят, что в итоге на улицах стало лишь безопаснее.

Многие наши соотечественники мечтают уехать на заработки за границу. Харбинская международная торговая компания «Дунфан» предоставляет такую возможность. Подробнее рассказать об этом мы попросили представителя компании в СССР Азата Хафизова:

— Наша фирма планирует открыть в Китае ресторан русской кухни. Для работы в нем нужны профессиональный повар и девушки-официантки не старше 25 лет. Последние должны обладать приятной внешностью (очень желательно, чтобы они были блондинками), хорошими манерами, знанием английского языка.

— Как будет проходить отбор?

— В мае китайская делегация во главе с заместителем директором фирмы приедет в Казань, посмотрит «живьем» на отобранных по фотографиям девушек, с понравившимися заключит контракт сроком на год. А повару придется продемонстрировать свое искусство, ответить на специфические кулинарные вопросы, очень важна будет рекомендация с места работы.

— Известно, что эмигранты и зарабатывают намного меньше, чем коренное население, и условия труда у них тяжелее…

Судите сами. Квалифицированный рабочий в Китае получает 250—300 юаней в месяц, а работники ресторана нашего будут иметь гораздо больше, плюс чаевые. Жилье и питание — за счет компании. Проживание в гостинице. Через полгода будет предоставлен 18-дневный отпуск для поездки на родину. Ну и, разумеется, проезд до места работы оплатит наша фирма. Добавлю, что контракт при желании обеих сторон можно будет продлить*.

Из телетайпного зала «ВК»

Колонии и тюрьмы горели в СССР и России всегда, достаточно забить в поисковике слова «пожар в колониях». Также регулярно в колониях случались и случаются бунты. Примеры взаимоотношений между советскими властями и советскими гражданами или зэками очень похожи. Так, известно, что даже относительно «травоядный» Хрущев подавил восстание рабочих в Новочеркасске из-за повышения цен расстрелом, сотня рабочих отправилась в места не столько отдаленные. Об этом в СССР мало, кто знал, так как «интернета еще не было».

Отправившиеся на зону могли оказаться и в колониях под Тольятти в 1970 году, где в свою очередь произошел впоследствии ставший знаменитый тюремный бунт, в котором участвовало до 500 человек. Тюремщики и МВД, что характерно, провели тогда «специальную операцию», и виновников бунта опять же отправили на зону, частично расстреляв. Бунт произошел из-за того, что в тот год вся страна праздновала 100-летие со дня рождения Ленина, заключенные ждали амнистию, но ничего не происходило, тогда по многим тюрьмам и колониям прошла волна беспорядков, закончившаяся в Тольятти. И что еще более характерно, лишь только для того, чтобы разрядить возникшее напряжение (а о бунте тут же стало известно в других колониях страны — заключенные в советские времена как раз умели обходить все цензурные ограничения, в отличие от обычных граждан), в конце 1970 года советская власть амнистию объявила.

Комиссии союзного и российского МВД ведут расследование причин пожара, вспыхнувшего 5 апреля в Нижнетагильской женской колонии. В огне, бушевавшем шесть часов в одном из цехов швейного производства, погибли 11 женщин. 15 заключенных были госпитализированы, двое из них скончались**.

О том, как целая страна могла не знать о громких событиях или трагедиях, можно судить о попытке замолчать аварию в Чернобыле или по тому, как власти отдельных регионов могли «выключать» целые районы и территории «по национальному признаку» из повестки даже уже либеральной в конце 1980-х и начале 1990-х общественности. Эта удаленность территорий тоже схожа с зонами и служила в итоге делу «замалчивания» проблемы, когда проблема становилась «слепым пятном» даже для МВД или партии.

Отчасти именно это нежелание говорить о проблемах вкупе с нежеланием слышать и привело сначала к перестройке и краху СССР, а затем и к межнациональным распрям. Внезапно многие советские граждане с удивлением узнали, что никакие межнациональные проблемы коммунисты не решили. С удивлением об этом узнали и либеральные общественники и писатели, даже ряд представителей партии, военных и МВД, которых, например, по их словам, Азербайджан просто «выкидывал» из Нагорного Карабаха, чтобы советские власти и граждане не узнали, как там живут армяне под руководством Азербайджана (между прочим, еще союзной и входящей в состав СССР республикой).

Между тем первый военный конфликт между армянами и азербайджанцами случился еще в советские 1918—1920-е годы из-за масштабных геополитических преобразований, произошедших на Южном Кавказе в результате распада Российской империи и обретения Азербайджаном и Арменией независимости. Поводом стало несовпадение национальных границ новых независимых государств с границами бывших губерний Российской империи. В результате немало территорий, где тесно проживали представители одной национальности, оказались анклавами внутри других территорий с тесным проживанием представителей другой национальности. Увы, но, как говорится, ничему людей история не учит: после распада СССР ситуация повторилась с не менее печальными последствиями, приведшими к затяжным войнам на протяжении всех 1990-х.

Решать такие межнациональные проблемы, которые всякий раз появляются после распада той или иной империи, сложно потому, что в мире нет единого мнения, что важнее: принцип нерушимости границ или принцип права нации на самоопределение. И принимать «с потолка» решение, сидя в кабинетах Кремля, о том, какие и где границы проводить на территориях за тысячи километров от Москвы, — далеко не самая хорошая идея. Армяно-азербайджанский конфликт давно перешел в настоящую войну, где разные стороны поддерживают разные страны. Но показательно то, что 30 лет назад советский человек о ней мог бы даже и не узнать.

В Москве создан Комитет российской интеллигенции «Карабах» («Крик»). В него вошли Тимур Гайдар, Андрей Нуйкин, Юрий Черниченко, Иван Шмелев и другие общественные деятели. Комитет распространил заявление, в котором выражается обеспокоенность ситуацией в Нагорном Карабахе. Целью этой независимой общественной организации является разрешение накопившихся в НКАО проблем, восстановление мира, согласия, нормальных условий жизни, оказание гуманитарной помощи населению области. Это уже третий комитет «Карабах» — после армянского и азербайджанского**.

Многое вернулось на круги своя 30 лет спустя, а не только конфликт между двумя приграничными с Россией странами — это касается и экономического противостояния между Россией и европейскими странами или же нарушения логистических поставок. В 1991 году финны неожиданно сократили экспорт в СССР бумаги, что Советский Союз компенсировал сокращением импорта газетной бумаги в страны Восточной Европы.

Специальной упаковочной бумаги в СССР почти не производили. В новейшей России за 30 лет так и не смогли поставить или создать свое нормальное производство многих видов бумаг. Не снизилась и зависимость от тех же финнов, причем сразу на нескольких направлениях. Так, когда одна финская химическая компания прекратила из-за санкций поставки хлората натрия, оказалось, что своего сырья у наших заводов по производству бумаги, где отбеливали целлюлозу, нет. А без этого нельзя представить производство белой бумаги, которую используют в офисах.

Выпуск офисной бумаги другая финская компания тоже приостановила. Следствием стал резкий рост цен весной этого года на бумагу, еще остававшуюся на складах. И квази-решение проблемы — путем попытки экстренного перехода с бумажного делопроизводства на цифровой, но это сделать моментально невозможно, у того же Татарстана на это ушли десятки лет и огромные средства (и то совсем без бумаги чиновники не обходятся).

Минцифры РФ оценило дефицит уже другой, мелованной бумаги для книг из-за санкций ЕС (она необходима для высококачественной печати) в 40%. Основным поставщиком мелованной бумаги в Россию из стран ЕС традиционно была опять же Финляндия, на которую приходилось почти 42% всего рынка. А российских производителей мелованной бумаги на рынке всего два, и они занимают лишь 15—20% рынка. Характерно, что в СССР, где на словах говорили о том, что все делают лучше капиталистов, на практике вовсе не грешили покупать станки и оборудование на Западе и вести торговлю с «капиталистическими» странами, только — публично опять же не говоря об этом.

То, что для российского чиновника является проблемой, которую надо как-то решать (в чувашском ПАО «Химпром» еще в апреле этого года приступили к реализации проекта по строительству производства хлората натрия мощностью 50 тыс. тонн в год — но когда они этот завод построят?), для мира и экономики — выгодное и рациональное решение. В одних странах дешевле добывать бокситы, в каких-то этих бокситов вообще нет, но есть дешевая рабочая сила, в третьих странах неплохо налажено алюминиевое производство (например, в России), для которых эти бокситы жизненно необходимы, в четвертых — лучше делают самолеты из того же алюминия. Уместить всю цепочку даже одного производства в рамках отдельно взятой страны ни у кого еще не получилось. Не получится этого сделать и сегодня ни за день, ни за год. А потому и дефицит мелованной и офисной бумаги невозможно эффективно возместить собственным производством, выстроенным с нуля и очень быстро. На выходе просто получится очень дорогая и очень плохая бумага. Такая, какая была как раз в СССР.

Экспорт продукции финской металлургической и целлюлозно-бумажной промышленности в Советский Союз продолжает падать быстрыми темпами. В первом квартале нынешнего года Финляндия экспортировала в СССР около 5 тысяч тонн бумаги, что составляет по сравнению с прошлогодним уровнем всего трехдневный объем поставок. Советский Союз компенсирует сокращение импорта газетной бумаги резким уменьшением поставок этой продукции в страны Восточной Европы. Специальных видов бумаги, например упаковочной, в Советском Союзе производят столь мало, что в ближайшее время потребители могут оказаться на грани остановки из-за нехватки упаковочных материалов**.

*«Вечерняя Казань» 11 апреля 1991 года

**«Вечерняя Казань» 12 апреля 1991 года