Олег Жюгжда: «Я искал площадку для воплощения, а казанский «Экият» отвечает всем запросам»
В «Экият» ставят «Дитя Аллаха»: без «фанеры» и «дивного Востока». Постановщиком пьесы Николая Гумилева выступил белорусский режиссер
В театре кукол «Экият» приступили к работе над новой постановкой — в апреле нас ждет премьера малоизвестной пьесы Николая Гумилева «Дитя Аллаха», которую редко ставят на сцене. Постановщиком выступает главный режиссер Гродненского театра кукол Олег Жюгжда. На счету лауреата международных фестивалей — много постановок для детей и взрослых, в том числе и по собственным пьесам. В Казани — это первая работа белорусского режиссера, который 20 лет мечтал поставить спектакль «Дитя Аллаха». Наконец все сошлось — где, как не в Татарстане, сделать сказку, подобную арабской «1001 ночи»? Подробнее о том, как искал «смелый театр» для постановки и нашел его в Казани, режиссер рассказал в интервью «Реальному времени».
20 лет ожидания и «все сошлось»
— Олег Олегович, уже сейчас можно говорить о том, что постановка будет значимым событием в театральной жизни страны. Это ваш выбор — поставить «Дитя Аллаха» или предложение театра?
— Это мое предложение, и я очень рад, что театр его поддержал. Два десятка лет эта пьеса лежала в моем творческом портфеле, пока я искал площадку для воплощения. Это должен быть достаточно сильный и смелый театр, в котором должен присутствовать определенный колорит. А казанский «Экият» как раз отвечает всем этим запросам, именно здесь все сошлось, как говорится.
— В каком жанре вы планируете постановку? Для какого возраста?
— Это будет сказка, но для детей постарше, от 12 лет. Хотя те спектакли, что я поставил для взрослых, вполне могут смотреть и дети, ничего такого крамольного в них нет. Нужно просто хорошо сделать свою работу, тогда постановку будут с удовольствием смотреть все. Это романтическая и экзотическая история, в ней много персонажей. Путешествие главной героини, Пери, которая ищет достойного жениха, проходит через множество этапов. Она является определенным символом, красоты и чистоты, к которому все тянут свои жадные руки. Пьеса написана в 1916 году для театра марионеток Сазоновой-Слонимской в Санкт-Петербурге. Тогда дело до постановки не дошло — «на носу» была революция. Сценической истории у «Дитя Аллаха» почти и нет.
Нужно просто хорошо сделать свою работу, тогда постановку будут с удовольствием смотреть все
Авангардная история без «дивного Востока»
— Известно, что в Берлине в 1922 году ее все же поставили, тогда художником постановки выступила Наталья Гончарова, известная по группе русских авангардистов «Бубновый валет». Даже по этому можно предположить, что постановка получилась очень современной, авангардной. Какой художник работает с вами?
— Это Людмила Скитович из Минска, очень авангардная художница. Когда я ее приглашал, мне хотелось получить новый, необычный взгляд на спектакль, потому что не хотелось в очередной раз делать «дивный Восток» на сцене. Она обратилась к примитивному искусству, и мне кажется, что это очень интересно. Сейчас декорации уже изготавливаются в цехах, практически сшиты костюмы. Нам с Людмилой только один раз доводилось работать вместе над «Русалочкой» Андерсена. Это был ее дипломный, а мой первый выездной спектакль. Потом как-то не пересекались, у нас в Гродно свой художник, да и до Минска неблизко. Это сейчас проще стало, через интернет можно и работать, и репетировать.
— Возможности есть, но в качестве, думаю, теряет работа.
— Да, дистант очень накладывает свой отпечаток. Во-первых, вопрос в технике, качестве связи. Зато, правда, можно высылать образцы музыки, эскизы. Во-вторых, онлайн-репетиции — это очень трудно. Тратишь значительно больше энергии, чем при непосредственном общении. Плюс отдачи, энергии актера не чувствуешь.
Музыка пишется специально, это будут авторские композиции, фантазии на восточные темы, инструментальные, без песенок
Стилизация под «запретный акт творения»
— Будут не только куклы, но и актеры в ролях?
— Шесть актеров и одна актриса. Они выступят и как кукловоды, и как актеры. Такая толпа дервишей, которые раскручивают сюжет.
— Кто пишет музыку для спектакля?
— Автором музыки будет Павел Кондрусевич, с которым я работаю уже лет 30. Наши лучшие спектакли мы делали вместе. Музыка пишется специально, это будут авторские композиции, фантазии на восточные темы, инструментальные, без песенок. Я слушал, что у театра «Экият» есть опыт работы с живым исполнением музыки, но наше музыкальное оформление будет идти в записи.
— Большое внимание вы планируете уделить и хореографии в спектакле. Это будет пластическая композиция, постановка?
— Ирина Ткаченко из Перми занимается у нас хореографией. С ней мы работали над спектаклем «Медной горы хозяйка». Мне нравится, как она работает с сакральными текстами, через обрядовость. Это не классический балет или народный танец, а стилизация под «запретный акт творения». Ирина создает не отдельные танцевальные номера, а единое решение в плане движения — как ходят актеры, как меняют декорации или переключаются на персонажей. У нас часто один человек играет нескольких героев.
Это будет русский взгляд на Ближний Восток, с позиции Гумилева, с его точки зрения. Восток, как известно, дело тонкое, а воплощать его нужно еще тоньше
Строго следовать за Гумилевым
— Какую мысль вы хотите донести до зрителя, о чем сказать ему словами Гумилева?
— Мне бы дай бог определиться с раскрытием мысли автора. Насколько я понимаю, и это близко мне, — Бог превыше всего ставит поэта, в широком смысле слова — автора, творца. Ведь именно его и выбирает в итоге Пери.
— Вы не думали «осовременить» сюжет? Сейчас можно или свой конец пьесе приделать или героев в наши реалии перенести…
— Я стараюсь четко идти за Гумилевым, это большая ответственность и радость. Единственное, я добавлю свое любимое стихотворение — «Жираф». Это будет русский взгляд на Ближний Восток, с позиции Гумилева, с его точки зрения. Восток, как известно, дело тонкое, а воплощать его нужно еще тоньше. Главное, чтобы все не смотрелось «фанерой».
Самый загадочный автор
— Главная героиня встречается с суженым Гафизом, прототипом средневекового персидского поэта Хафиза в его райском саду. Известно, что и сам Николай Гумилев подписывал некоторые свои письма именем «Гафиз».
— Гумилев — один из самых загадочных авторов начала прошлого века, отчасти и этим объясняется моя большая любовь к нему. Печально все то, что с ним было сделано. Мы лишились огромного таланта, который, не случись расстрела в 1921 году, совсем иначе воздействовал бы на нас.
— Само название пьесы — «Дитя Аллаха» — это тоже символ?
— Конечно, его можно трактовать как «божье создание», «небесное дитя». Речь идет о Пери, которая проходит испытания, она наивна, как ребенок, и прекрасна, как ангел. Ей предстоит набраться опыта и сделать правильный выбор, даже сравнить себя с повстречавшимися на пути и в конечном итоге принести счастье достойнейшему.
Вы знаете, есть такая тенденция в некоторых театрах — придут на репетицию, сложат руки и ждут: мол, лепи из нас. Здесь не так
«Классика плохому не научит»
— В своем творчестве вы часто обращаетесь к классике?
— Да, ведь классик позволяет читать себя, как тебе угодно. Это, конечно, шутка, но совершенно точно — классика плохому не научит.
— Как вам работается в Казани, с коллективом театра?
— Очень приятная отдача здесь, актеры отзывчивые, они тонко чувствуют и быстро ловят мысль, не надо ничего разжевывать. Вы знаете, есть такая тенденция в некоторых театрах — придут на репетицию, сложат руки и ждут: мол, лепи из нас. Здесь не так, есть ощущение сопричастности каждого, единого ансамбля, который работает над идейным произведением. Трудности есть, но они для того, чтобы их преодолевать, потом только больше ценишь созданное.
Дом там, где театр
— На время работы вы живете в Казани?
— У нас два основных постановочных периода: сейчас, когда идут активные репетиции, и ближе к премьере, когда из репетиционного зала мы перейдем в зрительский, будем выстраивать свет.
— Вы, наверное, привыкли к переездам? Вас часто приглашают в разные российские города?
— За последние 22 года я действительно привык. Да, мне довелось работать в Перми и Рязани, Магнитогорске и Абакане, но мой дом неизменно остается там, где находится мой театр, где живет супруга — в Гродно.
— Жена не ездит с вами в командировки?
— Нет, она ведущая актриса Гродненского театра кукол, хотя раньше мы часто ездили в разные театры, по России и Европе.
Надо только дать намек, чтобы в голове у зрителя все само докручивалось. Воображение — великое дело
«Образцовая» истерика
— Почему вы выбрали для себя именно кукольный театр?
— По легенде меня в 3 года отвезли в театр Образцова. Он гастролировал в Вильнюсе, где я родился. Мне там страшно понравилось, я даже истерику устроил «Хочу еще!». Потом в школе играл в кукольном кружке, а потом, когда мне исполнилось 13 лет, я сам вел кружок. Сам изготавливал куклы.
— С какими куклами вам больше нравится работать?
— Я люблю марионеток, но вот в спектакле «Дитя Аллаха» будет сложная система. В основном это планшетные куклы — те, что актер водит собой. Запланировали кусочек теневого театра, будут и большие куклы. Кстати, сама Пери — совсем маленькая, как переходящий Оскар, приз. Водит, но не играет, ее актриса. Понимаете, как только начинаешь играть красивое, сразу вранье начинается. Можно, конечно, украсить, раскрасить актрису, но сразу понимаешь, что это просто женщина в гриме, здесь ведь не об этом все. Надо только дать намек, чтобы в голове у зрителя все само докручивалось. Воображение — великое дело.