Как «Нэфис» «умыл» АСВ с заводом стиральных порошков

Претендовать на половину рынка стирального порошка России

Как стало известно «Реальному времени», госкорпорация «Агентство по страхованию вкладов» как конкурсный управляющий лопнувшего «Татфондбанка» фактически проиграла одну из своих самых длительных и ожесточенных тяжб: за завод по производству синтетических моющих средств (СМС). Арбитражный суд РТ еще в конце минувшего года отказал ТФБ в признании его залоговым кредитором, а в течении нынешнего года Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Поволжского округа, куда банк подавал жалобы, оставили это решение без изменения.

В АСВ «Реальному времени» на просьбу прокомментировать постановление суда ответили следующее:

«ООО «Завод по производству синтетических моющих средств» является должником ПАО «Татфондбанк» (далее — Банк), требования к которому включены в реестр требований кредиторов в размере 3,8 млрд рублей. В рамках процедуры банкротства должника Банк обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с заявлением о признании за ним статуса залогового кредитора, по результатам рассмотрения которого судами первой, апелляционной и кассационной инстанций в удовлетворении требований Банка отказано. В настоящее время конкурсный управляющий Банком проводит оценку целесообразности дальнейшего обжалования указанных судебных актов».

Как ранее сообщали СМИ, стоимость завода СМС оценивалась в 4,9 млрд рублей. АО «Нэфис Косметикс» вложило в проект 928 млн рублей, оставшиеся 3,9 млрд рублей должен был выделить «Татфондбанк» под 15 процентов годовых. По одним данным, старт работам был дан в начале 2016 года, по другим, стройка началась на 3 года раньше. В группе «Нэфис» заявляли, что предприятие расположится в пятиэтажном здании площадью 9 тыс. квадратных метров и будет выпускать 220 тыс. тонн порошка в год по технологии Shugi компании Hosokawa Micron (один из мировых лидеров оборудования для производства и обработки порошковых материалов).

Юридический адрес завода совпадал с адресом головного офиса ГК «Нэфис» в Казани — Тукая, 152. Однако единственным собственником ЗСМС значился Юрий Ляшенко (его называют бывшим акционером «Нэфиса»). Группа «Нэфис» обозначала себя лишь как соинвестора проекта, заявляя, что новый завод будет работать с «Нэфис Косметикс» на условиях аутсорсинга. Как поясняли профильные участники этого проекта, с запуском нового завода обе компании вместе смогут претендовать на половину рынка стирального порошка России и укрепить свои позиции в конкурентной борьбе с транснациональными корпорациями. На производстве планировалось занять больше 200 человек.

С июня по декабрь 2016 года «Татфондбанк» в соответствии с кредитным договором от 9 июня того же года выделил на строительство ЗСМС семь траншей на общую сумму 3,4 млрд рублей. Последний транш на 503 млн рублей (должен был быть предоставлен в IV квартале 2016 года) новостройка уже не дождалась, поскольку в середине декабря того же года ТФБ по требованию банка России остановил деятельность. 3 марта кредитную организацию лишили лицензии, а 11 апреля признали банкротом.

Для завершения проекта не хватило 503 миллионов

В начале августа 2017 года группа «Нэфис» заявила о приостановке строительства завода по производству синтетических моющих средств. «Отсутствие средств на завершение заморозило проект, который стал жертвой банковского кризиса», — говорилось в распространенном релизе группы. К этому времени завод, как сообщалось, был построен на 70 процентов. Как сообщало журналистам руководство завода, 3,4 млрд рублей хватило на закупку и монтаж всего необходимого технологического оборудования. Вместе с тем они заявляли, что завод все же недоукомплектован, из-за чего не может быть начат выпуск порошка.

«Нэфис» надеялся найти нового партнера для завершения проекта. Но в июле 2018 года стало известно о том, что поиски инвестора не принесли результата и оператор недостроенного завода ООО «ЗСМС» приступил к своей ликвидации. В этой ситуации контрагенты инициировали банкротство компании. Заявления в Арбитражный суд Татарстана подали сразу две компании из Твери — ООО «Анкор» и ЗАО «ТСК». АСВ тогда сообщало, что ООО «ЗСМС» еще с марта 2018 года перестало обслуживать долг, хотя в судебном порядке добилось пролонгации возврата кредита с 31 мая 2024 года до 27 июля 2025 года. В мае 2019 года завод по производству синтетических моющих средств признали банкротом.

Должны были передать в залог ТФБ

ТФБ вошел в реестр кредиторов завода с суммой в 3,8 млрд рублей (3,4 млрд рублей долга, 92,2 млн рублей процентов и 331,5 млн рублей неустойки). Кроме того банк, подал заявление в арбитраж с тем, чтобы за ним признали статус залогового кредитора. В качестве залога в заявлении был указан сам завод СМС как объект незавершенного строительства, а также право аренды земельного участка под ним, здание насосной станции (а также право аренды участка) и оборудование.

Банк отмечал, что кредит был целевым — на строительство завода по производству синтетических моющих средств. Согласно Гражданскому кодексу РФ и Закону об ипотеке объекты незавершенного строительства, а также оборудование и право аренды земельного участка, находятся в залоге по обязательствам должника перед банком по кредитному договору.

Именно так стороны и намеревались поступить. Согласно пункту 3.2.29 упомянутого кредитного договора, и не ему одному, завод СМС обязался совместно с ТФБ до 1 мая 2017 года подать в Росреестр заявление о регистрации ипотеки вместе с подписанным договором, согласно которому в залог банку было бы передано недвижимое имущество, входящее в состав завода СМС. Также планировалось заключить договор залога оборудования и иного движимого имущества строящегося предприятия. Если ипотека не будет зарегистрирована в срок и не будут подписаны названные выше договоры, процентная ставка по кредиту для завода СМС увеличивается на два пункта, говорилось в договоре.

Отказ ТФБ в признании за ним статуса залогового кредитора суды мотивировали так. Закон предусматривает, что ипотека возникает в отношении недвижимости, которая приобретается или строится с использованием заемных средств, если сам кредитный договор не содержит на этот счет никакой оговорки. А в этом случае она, как известно, была: договоры об ипотеке и залоге оборудования должны пройти госрегистрацию. Это условие выполнено не было.

Договоры вообще не были бы заключены…

Обеспечение по кредитному договору ТФБ все же было. Во-первых, за завод СМС поручился «Нэфис Косметикс», а также предоставил в залог свое имущество (здание завода сухих чистящих средств) наряду с входящим в ним в одну группу Казанским маслоэкстракционным заводом (оборудование и более 100 единиц грузового транспорта).

«Нэфис Косметикс» как материнская компания группы «Нэфис» объясняла это экономическим интересом: с запуском завода СМС объемы производства и реализации стирального порошка, который, как известно, и производит «Нэфис Косметикс», как уже сообщалось выше, должны были увеличиться в разы. Однако, по мнению АСВ, тем самым были нарушены права ТФБ, который как соинвестор «Нэфис Косметикс», в отличие от последнего, не получил обеспечения по кредитному договору.

Отметим, что «Нэфис Косметикс» и КМЭЗ оформили все бумаги практически на 2 месяца раньше, чем ТФБ подписал допсоглашение о залоге (30 июня и 26 августа 2016 года соответственно). Но даже это, как оказалось, не главное. Суды отметили, что на момент заключения обеспечительных сделок финансовое состояние Татфондбанка было неудовлетворительным. И о том, что существует риск недофинансирования инвестпроекта по строительству завода СМС, в ТФБ прекрасно знали, однако умолчали об этом, будучи заинтересованными в улучшении финансовых показателей и кредитных рейтингов.

Осведомленность руководства ТФБ о неплатежеспособности банка подтверждает предписание ЦБ от 30 сентября 2016 года по итогам проверки кредитной организации в апреле — июле того же года. В нем говорилось и о недостаточности капитала банка, и о грубом неоднократном нарушении ответчиком обязательных нормативов Центробанка.

Внешне неустойчивость банка никак не проявлялась. К тому же, у участников этой сделки к моменту запуска данного проекта уже был «положительный опыт договорных отношений». «Нэфис Косметикс» заявил в суде о том, что если бы знал, что ТФБ может обанкротиться, договоры поручительства и залога вообще не были бы заключены. Или, как констатировал суд, заключены «на значительно отличающихся условиях».

Недействительны и поручительство, и залог

Впрочем, в февраля 2017 года «Нэфис Косметикс» предпринял попытку освободиться и от упомянутых обязательств. Он подал иск в арбитраж с требованием признать недействительными договоры поручительства и ипотеки.

Почти одновременно татарстанский арбитраж удовлетворил заявление «Нэфиса» о принятии предварительных обеспечительных мер. В их числе значился запрет на взыскание денежных средств, в том числе на обращение взыскания и/или наложение ареста на имущество «Нэфис Косметикс» по требованиям, вытекающим из ранее упомянутых кредитного договора и договора поручительства, запрета выставления «Татфондбанком» платежных требований на расчетные счета «Нэфис Косметике» о безакцептном списании денежных средств и т. д. Согласно материалам арбитража, в заявлении говорилось о том, что непринятие предварительных обеспечительных мер «может причинить значительный ущерб заявителю».

Что же касается самого разбирательства, «Нэфис Косметикс» приводил те же доводы, что позже и в деле с залогом ЗСМС, хотя ТФБ как основной кредитор на момент заключения этих сделок был стабильно убыточен. При этом сам истец заблуждался, полагая, что кредитование состоится в полном объеме, и рассчитывал на завершение строительства завода и ввод его в эксплуатацию.

Суд первой инстанции отказал «Нэфису», посчитав, что действия банка, осуществившего кредитование на 87,11 процента от лимита выдачи, свидетельствуют об отсутствии у него намерений не исполнять сделку. Невозможность выдачи оставшейся части кредита связана с последствиями, «которые не подчинены намерениям и воле ответчика»: это не более чем предпринимательский риск.

Однако суд апелляционной инстанции посчитал, что эти выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и отменил решение татарстанского арбитража, признав недействительными договоры поручительства и ипотеки, заключенные между «Нэфис Косметикс» и ТФБ в обеспечение исполнения обязательств ЗСМС по кредитному договору. ТФБ дошел до Верховного суда РФ, но все было тщетно.

Аналогичным образом уже в прошлом году были признаны недействительными договоры об ипотеке, о последующем залоге оборудования и транспорта, заключенные между АО «Казанский маслоэкстракционный завод» и ТФБ в обеспечение исполнения обязательств ЗСМС по кредитному договору. 3 июня нынешнего года в споре была поставлена точка: Верховный суд не принял жалобу ТФБ к рассмотрению.

В реестре — всего два кредитора

Вчера конкурсный управляющий ООО «ЗСМС» Олеся Котова сообщила «Реальному времени», что в реестре кредиторов ООО «ЗСМС» значатся всего два кредитора: Татфондбанк в лице его конкурсного управляющего «Агентства по страхованию вкладов» с требованиями в сумме 3,8 млрд рублей и «Нэфис Косметикс» — с суммой в 1,26 млрд рублей ( в том числе им выкуплены права требования компании-инициатора банкротства) и реестр уже закрыт. Залоговым кредитором является лишь последний. Дальнейшую судьбу предприятия она не прояснила, пообещав ответить на запрос письменно.

Между тем, 14 декабря на ЕФРСБ появился отчет об оценке завода СМС на 30 ноября 2020 года. Консалтинговая группа «Лаир» из Санкт-Петербурга оценила рыночную цену Завода по производству синтетических моющих средств как имущественного комплекса (входит как движимое, так и недвижимое имущество) в 3,6 млрд рублей (без НДС) и в 4,26 млрд с налогом на добавленную стоимость.

Ситуация, когда банк, предоставивший кредит, лишается права залогового кредитора, является экстраординарной

На запросы нашего издания «Нэфис Косметикс» и «Татнефть» (бенефициар группы) пока не ответили, комментарии будут опубликованы по получении. «Реальное время» обратилось к экспертам с просьбой оценить исход этого спора.

Для АСВ как конкурсного управляющего кризисного банка потеря статуса залогового кредитора является, безусловно, отрицательным исходом дела, констатирует он.

Это означает, что требования кредитора будут удовлетворяться в общем порядке (в составе третьей очереди). То есть у такого кредитора не будет права преимущественного удовлетворения требований за счет средств, вырученных от продажи залогового имущества, поясняет замдиректора юридической фирмы. «Разумеется, что для кредитора это большая потеря, так как, будучи залоговым кредитором, он имеет существенно больше шансов на реальное удовлетворение своих требований. В этом случае на них может пойти от 80 до 95 процентов средств от продажи залогового имущества», — конкретизирует Тубальцев.

— Наличие залогового статуса ставит кредитора в гораздо более выгодное положение по сравнению с кредиторами, не обладающими им, — соглашается руководитель практики юридического агентства «Юнэкс» Руслан Халиуллин.

В среднем объем удовлетворенных требований незалоговых кредиторов третьей очереди составляет менее 5 процентов, в то время как процент погашения требований залогового кредитора около 35 процентов, приводит данные руководитель практики ЮА «Юнэкс». Кроме того, по его словам, от воли залоговых кредиторов могут зависеть некоторые важнейшие вопросы в процедуре несостоятельности. Например, заключение мирового соглашения.

АСВ, замечает Халиуллин, вправе обратиться в Верховный суд РФ с кассационной жалобой. Коллегия по экономическим спорам ВС может отменить судебные акты по делу (и, как правило, вернуть дело на новое рассмотрение), у нее есть соответствующая компетенция, продолжает Тубальцев. Хотя вероятность отмен, по его словам, «как подтверждает статистика, ничтожно мала». Судебная коллегия по экономическим спорам принимает к рассмотрению менее 2 процентов от всех поданных жалоб, конкретизирует Халиуллин.

Вместе с тем Тубальцев полагает, что в данном конкретном случае, с учетом пристального внимания к делу о банкротстве «Татфондбанка» и значительной суммы требования, которое обеспечивалось залогом, вероятность все же выше обычной. «Во всяком случае Верховный суд РФ не будет рассматривать данное дело формально», — убежден он.

Одних спасают, других — топят

Знакомый с ситуацией источник, не пожелавший быть названным, считает, что «это в большей степени политическое решение». По его словам, к моменту вхождения в проект строительства группа «Нэфис» была сильно закредитована. К слову, именно этим — уже имеющимися долговыми обязательствами перед другими банками — в ней объясняли свое неучастие в уставном капитале строящегося завода СМС.

Источник не исключает того, что если бы поручительство «Нэфис Косметикс» по кредиту в 3,4 млрд рублей перед ТФБ не отменили в судебном порядке, это могло бы привести к краху самой группы «Нэфис» (в пользу этого говорит тот факт, что на исходе 2018 года, как сообщали СМИ, ПАО «Татнефть» через родственное ООО «РНГО» выкупило кредитные обязательства предприятий группы «Нэфис», оцениваемые в 31 млрд рублей перед разными банками, в обмен на 49 процентов акций группы). Сейчас же последней, замечает собеседник нашего издания, «просто так» достанется завод СМС, а убытки от проекта «оплатят» вкладчики ТФБ.

Другой комментатор (согласился говорить также на условиях анонимности) соглашается с тем, что «решались, скорее всего, политические вопросы». «Это же гиганты промышленности Татарстана, а о ТФБ уже начали забывать. «К тому же с этим банком сложилась не самая худшая ситуация: физлицам что-то выплатили, какие-то сделки отменили, конкурсную массу как могли наполнили. Поэтому речь не идет о том, чтобы «сдавать» местные крупные компании», — говорит он.

В то же время, по мнению источника, имеет место «система двойных стандартов: одних спасают, других — топят». Он считает данное дело продолжением истории с сепарированием контрагентов «Татфондбанка»: «К одним все права требования признаются. Других, тех, кто богом помазанный, спасают: по ним все отменяется». Группа «Нэфис» в данном случае попадает во вторую группу.

P.S. После выхода статьи в редакцию «Реального времени» пришел комментарий ПАО «Татнефть». Приводим его полностью.
«ПАО «Татнефть» не является стороной споров, решения судов по которым вызывают у Вас интерес. Будучи не знакомым с содержанием материалов дел № А65-19184/2018, № А65-3034/2017 и № А65-3038/2017 ПАО «Татнефть» не имеет возможности для расценивания поведения сторон в процессе. Само по себе поведение заявителя, когда в одном случае наличие залога он считает правомерным, а в другом случае (по другому договору) залог заявителем считается незаконным, в полной мере зависит от фактических обстоятельств дела и заранее не свидетельствует о неразумном поведении стороны в процессе или о злоупотреблении ею правом.

Лицо считается действующим добросовестно, пока не доказано иное. Каждая сторона обязана доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих доводов. Оценка доводов сторон, в обоснование правовой позиции в судебном споре, решение вопроса о применении норм материального и процессуального права является компетенцией соответствующего суда. Разрешение судебных споров осуществляется на основе принципов состязательности и равноправия сторон в процессе, с учетом общего принципа добросовестности и разумности поведения участников гражданского оборота, недопустимости злоупотребления гражданскими правами и необходимости защиты прав и законных интересов участвующих лиц, а также исходя из принципа обеспечения единого подхода при разрешении вопросов между одними и теми же участвующими лицами по одним и тем же обстоятельствам. Как конкурсному управляющему, так и конкурсному кредитору, при наличии определенных законом условий, предоставлено право на обжалование сделок должника. При этом конкурсный управляющий должен действовать разумно и добросовестно в интересах должника и конкурсных кредиторов».