Рамазан Исмаилов: «Сказал Магомеду — не слушай никого, просто ходи в стойке, дыши и никакой борьбы»
Тренер и старший брат знаменитого бойца — о том, чего не стоит делать спортсмену
Тренер известного бойца смешанного стиля Магомеда Исмаилова, его старший брат Рамазан Исмаилов рассказал каналу «Спортлидер ТВ» о том, что спасло его подопечного в трудном поединке с Владимиром Минеевым, за что он бил «Магу» в детстве и почему ночные клубы — зло для спортсмена. Публикуем стенограмму интервью с небольшими сокращениями.
«Он служил в железнодорожных войсках и побеждал ВДВшников»
— Рамазан, мы так много знаем о вашем брате и так мало о вас. Расскажите, как начиналась ваша спортивная карьера.
— Она началась, наверное, лет в восемь, когда я пошел в школу бокса в Нижнем Тагиле. Занимался там 3 или 4 года, занимал вторые, третьи места среди детей на областных соревнованиях. Каких-то особенных результатов не показывал. После этого оставил спорт на долгое время. Когда приехал в Дагестан, начал заниматься кикбоксингом, выиграл три чемпионата республики подряд. В целом результаты тоже были небольшие. Был финалистом Кубка Европы по кикбоксингу для возраста 19 или 21 год, уже не помню. Потом опять начал заниматься боксом, тоже выигрывал какие-то небольшие турниры класса «Б». В общем, заслуг мирового уровня не было.
— А как пришли к тренерской деятельности?
— Тут надо вспомнить, как я начал работать с Магомедом. Когда занимался боксом, приходил с тренировок, надевал ему перчатки и боксировал с ним, делал на нем какие-то отработки. Понятно, сильно его не бил. Бывало, даже по 30 минут боксировали без остановки. Он плакал, жаловался маме, говорил: «Я не хочу». Я маме объяснял — все нормально, и продолжал отрабатывать на нем какие-то свои заготовки, которые держал в голове.
Но не то чтобы я тренировал Магомеда. У него было видение бокса, он видел удары. В армии он выигрывал международные турниры, служил в железнодорожных войсках и побеждал ВДВшников, стал там мастером спорта. Потому что у него была база — вольная борьба. Он выполнил «мастера» по вольной борьбе, стал третьим на чемпионате Дагестана, где был очень серьезный состав.
И плюс, когда Магомед провел первый профессиональный бой с [Максимом] Булахтиным, он начал двигаться вперед сам, на той базе, которая натренировалась со мной сама собой. Просто закиньте сейчас любого человека в клетку, боксируйте с ним, даже не уча, — и он хочешь не хочешь начнет боксировать, что-то видеть, как-то защищаться.
И уже более серьезно я к нему подключился, когда у него был бой с [Ибрагимом] Тибиловым (8 ноября 2015 года, — прим. ред.). У меня было свое видение бокса, я со многими занимался и набрался опыта. Еще более профессионально мы подошли к бою с [Ильдемаром] Алкантарой (30 марта 2018 года, — прим. ред.). Там у нас была установка вообще не бороться с ним — работать первый раунд чисто в стойке на своей программе. Если не проходило бы — тогда бороться. И Магомед четко, красиво, именно так, как мы планку и поставили — по всем установкам и задачам, на 100 процентов в этом бою отработал. И в конце провел нашу заготовку — сбил соперника и добиванием в голову завершил бой.
После этого у нас был Вячеслав Василевский (27 апреля 2019 года, — прим. ред.), там мы тоже детально подошли к бою, и Аллах тоже даровал нам победу. Потом [Артем] Фролов, и далее, и далее, Александр Емельяненко (24 июля 2020 года, — прим. ред.).
И вот так Магомед, хвала Аллаху, растет как боксер. Подключали сборную Дагестана по боксу, приглашали первого номера по СКФО, они пять раундов боксировали. Между раундами я давал трехминутный перерыв — потому что на фоне усталости не все заготовки выполняются. То есть чтобы оба восстановились и смогли по программе поработать в следующем раунде. Такой у меня подход. Когда дело уже ближе к бою, лучше человек пусть отдохнет пять минут, зато он будет выполнять твои установки. Но такая работа, где надо уставать, выкладываться полностью, у нас, конечно, тоже есть.
«В какой-то период я вел праздный образ жизни»
— Что для вас значит спорт?
— Я могу так сказать: у меня были детские мечты — что-то выиграть, научиться боксировать и делать это красиво. Самому воплотить их в жизнь мне по тем или иным причинам не удалось. И это больше по моей вине. Был период, когда я вел праздный образ жизни, оставил тренировки. От окружения, кстати, очень многое зависит. Если все в твоем окружении спортсмены, верующие, которые ведут правильный образ жизни и тебя наставляют, ты и сам тоже...
У меня был период в жизни, когда я ходил на дискотеки. Там было очень много дискоклубов, которые развращали молодежь, сбивали с пути даже правильно настроенных ребят. Я знаю такие примеры — борцы вольного стиля, не буду называть их имена, которые на самом деле подавали олимпийские надежды, но так и не дали результата. Это, к сожалению, «благодаря» тому, что у нас в Дагестане сложилась такая обстановка, когда не было контроля над этими дискоклубами и ночными притонами. Один раз сходил на дискотеку, два, понравилось, тренировку пропустил, еще, потом месяц пропустил — и все, результата уже не будет. В спорте главное стабильность.
Возвращаясь к нереализованным мечтам — мой 11-летний сын выиграл уже два турнира по боксу в Москве. С ним я тоже работаю. У него там, в Москве, есть тренер, грамотный специалист, но я тоже подключаюсь.
— Вы бы хотели, чтобы сын посвятил свою жизнь спорту?
— Супруга дает акцент больше на учебу, хочет, чтобы он был грамотным. Он, между прочим, неплохо учится, идет на какую-то президентскую премию.
Я планирую отдать его на вольную борьбу. Хватит бокса, пусть борется. Сто процентов не поддерживаю его любовь к ударным видам спорта, не хочу, чтобы он получал травмы.
— Что важнее всего всегда помнить в тренерской работе?
— Самое главное — воспринимать спортсмена как сына, как своего младшего брата. Ты должен переживать за каждое его действие. Его поражение не должно проходить так — а, проиграл, и все. Я видел случаи, когда спортсмен проигрывал, и тренерский состав бросал его на ринге! Даже не подходили к нему, хотя бы из уважения...
Своего спортсмена надо любить, уважать, слышать его. И его поражение воспринимать как свое. Как и победу. А результат — он от Аллаха. Мы делаем все, что мы можем, и ждем результата от Всевышнего.
— У вас достаточно активный образ жизни, вы тренируетесь в разных залах, то в Москве, то в Махачкале. Расскажите о своем распорядке дня.
— Утром после пробуждения у меня тренировка. Небольшой комплекс упражнений на 30—40 минут. Потянулся, пресс 50—70 раз покачал, потом ручки покидал, отжимания, приседания, борцовские упражнения. Это просто для «подключения» себя. Потом искупался. Про намаз я даже не упоминаю, это обязательно.
Потому еду в зал. Если до боя моего спортсмена еще, скажем, 3-4 месяца, то я работаю с ним два раза в неделю (но это не относится к брату). А когда уже ближе к бою, то там ежедневные тренировки.
Сейчас распорядок уже вырисовался. Два раза в неделю посвящаем вольной борьбе, два раза — борьбе от сетки, от стены. Два спарринга в неделю. Остальное — это подводящее: работа на «лапах», заготовки.
— То есть у вас вся жизнь в зале?
— Нет, не вся. Есть еще маленький бизнес — кафе. Когда открыл? Года полтора назад.
— Для тренера питание тоже важно, как и для спортсмена?
— Конечно. Правильное питание важно для всех. Хотя сам я не могу этим похвастаться. Какое питание? Обычные аксиомы — временами соблюдать диету, не есть на ночь, не переедать (последнему нас учит не только тренерская деятельность, но и ислам). Перед едой выпей воды, потом поешь. Был период, когда в течение года пил по утрам «Кыст аль хинди», запивал медовой водой. В Сунне, кстати, очень много можно узнать о том, что для нас хорошо.
— Как относятся к спорту ваши родители? Мама смотрит бои?
— Нет, она не смотрит. Только после боя спрашивает — как подрался? И даже когда Магомед выигрывает, не смотрит запись. Это естественно, она же переживает за свое чадо, как любая мать.
Отец у нас, конечно, более «газующий». «Сынок, надо тренироваться, надо пахать» — это слышим с детства.
— Родители живут в Махачкале?
— Нет, в Москве. У них, кстати, тоже есть свое кафе. Я этот опыт перенял от матери, когда помогал ей. Это работа с коллективом и многие другие тонкости. Общепит — не так просто, как кажется.
«Я мог наказать Магомеда, ударить по молодости. Сейчас тоже могу, но он уже взрослый»
— Магомед позитивный человек, как и вы. Он с детства такой? Вообще, расскажите, каким он был в детстве.
— Когда мы приезжали в Дагестан, мать отправляла нас на лето в село. Я помогал деду пасти овец, в пять-шесть утра вставали и шли чабановать. Магомед, кстати, пару лет отучился в местной школе.
Нет, в детстве он таким не был. Я же был очень строгий брат. Он передо мной по стойке смирно стоял, делал то, что я скажу. «Сегодня час гуляешь», «сегодня вообще не гуляешь». Я мог наказать, ударить по молодости. Сейчас тоже могу, но у него уже все-таки своя семья, тут надо наставлять, объяснять, быть более мудрым.
Когда были маленькими, скажем, мне 13 лет, ему семь, отец говорил: «Не трогай его вообще». И при отце Магомед мог надо мной прикалываться. Я жвачку надуваю, он ее хватает, вытаскивает изо рта и хихикает. «Ну жди!», — я ему говорил. И когда пахан уходил — «Ну что, помнишь?», — «Ой, извини, я больше не буду». Ну обычные детские отношения между братьями.
А с друзьями-то он, наверное, был позитивным. Это надо у них спросить.
— Во время боя вы постоянно в углу брата. Что вы чувствуете в это время? И что если что-то идет не по плану? Что в этом случае надо говорить, как подбадривать бойца?
— Расскажу такую ситуацию. Был бой с Владимиром Минеевым (19 октября 2018 года, ничья, — прим. ред.). По той или иной причине он пошел не по плану, и в третьем раунде я увидел опасность, потому что Магомед устал. У нас была подводящая работа на этот случай — что когда человек устает, выдыхается, он должен просто восстанавливаться на ногах. Просто ходить в стойке, выполнять защитные действия. А его гонят — «Дальше, Мага, проходить, бороться!». Я включился, сказал ему: «Магомед, не слушай никого. Просто походи на ногах, подыши, никакой борьбы. Отдай ему этот раунд». То есть была установка — просто отдать третий раунд Минееву.
И третий раунд он отдал... А не отдать он его не мог. Если бы Магомед еще два-три раза зашел в ноги, оказался в завязке — он там и остался бы. Он был на пределе. А в четвертом раунде он был уже получше, это был равный раунд с маленьким плюсиком в пользу Магомеда — он был более агрессивным, постоянно шел вперед, больше наносил ударов с рук.
— Магомед отзывается о вас с большой любовью. А что для вас значит ваш младший брат?
— Ну как, брат — это же, блин... В первую очередь, исходя из того, что Всевышний говорит: поддерживайте родственные связи, чем больше вы помогаете, тем лучше, хорошо ли вам, плохо ли — надо быть вместе. В первую очередь мы придерживаемся этого.
У каждого из нас есть свои плохие стороны, мы не пророки, мы не идеальны, но в любом случае он мой брат, моя родная кровь. Если я где-то вижу неправильное, я всегда скажу: Магомед, это неправильно. Я советуюсь с ним — как ты думаешь, как поступим в этой ситуации — и он дает мне советы. Брат это брат, этим все сказано.