Почему снос Арских казарм — вопрос не сохранения исторического наследия, а «политическая возня»
Альтернативный взгляд на нашумевшую историю со сносом Арских казарм и перегибы в охране исторического наследия
Год назад в Казани разразился один из крупнейших скандалов, связанных с охраной культурного наследия: прямо в день открытия Всероссийского фестиваля «Архитектурное наследие — 2019» в городе снесли последние два здания Арских казарм. Официально казармы не были признаны объектом культурного наследия, однако в пользу их сохранения высказывались многие краеведы, деятели культуры и активисты. Вместе с тем существует и альтернативная точка зрения, которую в колонке для «Реального времени» высказывает известный архитектор Сергей Шакуров. Он отмечает, что казармы, несмотря на свой возраст, не несли исторической ценности, а их снос — вполне логичное завершение их истории.
Дисклеймер: близкая к «Унистрою» UD Group, занимавшаяся сносом Арских казарм, «Унистрой» или какие-либо иные строительные компании не имеют к приведенному ниже тексту никакого отношения. Мнение автора может отличаться от позиции редакции. «Реальное время» выступало ранее и готово выступить вновь площадкой для публикации иного мнения.
Прежде всего, я не вижу в Арских казармах исторической ценности. Не все, что построено, скажем так, до революции, имеет историческую ценность. Смысл их сохранения не мотивируется тем, что, потеряв их, мы теряем что-то важное и невосполнимое. Мне кажется, что это была чисто политическая возня, которую сейчас очень модно разводить на почве, например, экологии, на почве сохранения культурного наследия. Любое начинание властей в России прежде всего натыкается на это. Есть такое оппозиционное политическое движение, которое эксплуатирует, ну, скажем так, доверчивость и некую неосознанную пассионарность общества.
Сейчас очень просто сказать: «Вот это культурное наследие, они, нехорошие люди, его уничтожают», — и тут же народ поднимается
На самом деле, насколько я понимаю, вся история вот этого артиллерийского городка — она проста и банальна. Решение по всем этим казармам принималось еще задолго до того, как территория училищ была продана. Министерство обороны, тогда еще при Сердюкове, собирало деньги для не совсем открытой реорганизации и технического перевооружения армии. И под это дело Министерства обороны избавлялось от непрофильных активов и недвижимости, которой у него было очень много. Была продана территория артиллерийского училища, инвестор выложил очень хорошие деньги в надежде на то, что эти деньги хотя бы отобьются и он получит какую-то прибыль.
Теперь получается вот что: он заплатил деньги, выполнил свои условия, а потом ему говорят: «Извини, мы передумали. Деньги-то ты отдал, все нормально, но теперь все на участке возвращай назад, делай как было. То есть ты не сможешь сделать там то, что ты хотел. Мы решили, что ты сейчас там сделаешь то, что мы хотим, за твои же деньги». В итоге он сказал: «Мы заключили сделку. Мы эту сделку по-честному выполняем: деньги перечислили. Теперь давайте и вы будете выполнять».
Естественно, все это поставило наше руководство в патовую ситуацию. Потому что назад пойти, отменить сделку и вернуть деньги, они не могут. Удовлетворить общественный запрос они тоже уже не могут. И в итоге они что-то мямлили-мямлили вместо того, чтобы сказать правду: «Мы все это продали, и на эти деньги у нас перевооруженная армия».
Да, теперь мы будем жить с этим новым жилым комплексом, в котором нет ничего особенного. Там просто живут люди, которые получили квартиры, вложив в них собственные деньги
Инвестор, потратив деньги, наверное, теперь их каким-то образом отобьет и, может быть, даже заработает, и все будет нормально.
Очень часто те, кто выступает за сохранение таких объектов, не задумываются о том, что они собираются делать с ними. Они говорят: «Вот сейчас мы сносим здание, а ведь там можно было бы сделать...» А что там можно было сделать? Кто-нибудь всерьез об этом думает?
Вот я архитектор. У меня было множество таких вариантов у моих заказчиков. Есть очень хороший участок земли в центре города, который заказчик, собственно говоря, и не покупал. Ему просто за объем выполненных работ заплатили вот этим земельным участком. Сказали: «Ну, это же золотой участок! Ты здесь сможешь построить что-нибудь, продать и отбить затраты». После он обращается ко мне и говорит, давай что-нибудь построим. А что строить? И вот здесь начинается тупик.
В городе нет недостатка в инвестициях и в инвесторах. В городе есть недостаток в прибыльных функциях. Если у вас есть деньги, и вы соберетесь их вложить, что вы будете с ними делать? Построите музей? Но кому он нужен? Во-первых, представьте, сколько вы потратите, чтобы сделать там музей, и потом еще сколько нужно будет, чтобы этот музей содержать, потому что дохода никакого он приносить не будет. Это чисто затратное мероприятие. Кому оно нужно? Никому.
Сейчас очень много таких зданий, но разве какое-нибудь из них у нас сейчас живет собственной жизнью? Если только с натяжкой.
Многострадальный дом Фукса на Московской улице восстановили — сейчас носятся с ним, не зная, что с ним делать. И все эти остальные якобы памятники архитектуры — они никому не нужны
Есть еще очень хороший пример, когда этот участок проектировали, когда проходили градостроительные советы — на них выступал один очень известный у нас архитектор. Он говорил: «У меня такое мнение: а давайте мы здесь ничего строить не будем, давайте мы здесь сделаем парк». Конечно, парк, заказчик обязательно потратит кучу денег на то, чтобы здесь сделать парк и подарить это все городу. Но народ что скажет? Народ скажет: «Да, конечно, парков у нас не хватает».
Так вот, недостаток функций — у нас в городе уже есть практически все, нет ничего такого, что нужно было бы городу и что могло бы приносить какой-то доход. Из таких функций остается только жилье и торговля. Это хоть как-то еще, хоть каким-то образом может отбить затраты. Музеи, библиотеки, прочие концертные залы должен строить город, должно строить государство. Не могут частные заказчики, инвесторы в это дело вкладываться.