«В зону ЧС всегда стекаются разные типы людей, в том числе любопытствующие и «выгодоприобретатели»

«Взаимовыручка, а в какой-то степени и авантюризм, свойственны определенному проценту людей всегда»

— Ольга, когда в России появилось такое явление, как волонтерство в экстремальной ситуации?

— Оно характерно для всех времен, поскольку такие качества, как готовность помочь, взаимовыручка, альтруизм, а в какой-то степени и авантюризм, желание пощекотать свои нервы, свойственны определенному проценту людей всегда. На Западе исследования этого феномена проводятся еще с 1950-х годов.

Если говорить о ситуации в современной России, то мы с коллегами стали пристально наблюдать за волонтерами, действующими в чрезвычайных ситуациях, с жаркого лета 2010 года, когда полыхали пожары в Центральной России. Тогда уже многие активно пользовались социальными сетями, и было видно, как происходила самоорганизация граждан для борьбы с лесными пожарами и оказания помощи погорельцам.

— В той ситуации люди ведь не имели особого опыта и навыков волонтерства? Как они решились на такой шаг и откуда черпали знания для организации совместной помощи?

— В критических условиях реакция человека часто может быть спонтанной, люди не всегда знают, что и как делать, это правда. Но часть из них начинает изучать техническую литературу, сотрудничать с теми, кто уже имеет опыт. Часто уже опытные сотрудники некоммерческих организаций становятся координаторами волонтерской помощи. В случае ЧС это скорее сотрудники природоохранных организаций.

Вообще, феномен спонтанного движения людей и гуманитарной помощи в зону бедствия называется в научной литературе конвергентным поведением. Оно, с одной стороны, направлено на оказание помощи жертвам ЧС, а с другой — создает проблемы для официальных аварийно-спасательных служб. Хотя в условиях любой ЧС, затрагивающей людей, всегда нужна также не высококвалифицированная помощь — разбор завалов, распределение продуктов питания, медикаментов, гуманитарной помощи в целом и т. д. Этим как раз могут заниматься те, кто оказался в зоне бедствия, но не имеет специальных навыков.

Но помимо спонтанных реакций волонтеры все чаще оказывают организованную, практически профессиональную помощь. Многие получают сертификацию спасателей, проходят учения и состоят в организациях добровольных спасателей. Эти люди оказывают помощь официальными службам или действуют самостоятельно. Поскольку большая доля добровольческой помощи при стихийных бедствиях может объясняться тем фактом, что официальные силы прибыли не в достаточной численности и с недостаточным количеством оборудования, материалов, продуктов для оказания необходимой помощи на ранних этапах бедствия.

Помимо спонтанных реакций волонтеры все чаще оказывают организованную, практически профессиональную помощь. Многие получают сертификацию спасателей, проходят учения и состоят в организациях добровольных спасателей

Ряд потребностей, которые испытывают пострадавшие, бывает удовлетворен благодаря неформальным решениям, а не тем, что предложены официальными структурами. Например, при потере крова большинство пострадавших скорее предпочтут временно поселиться в домах родственников или друзей, а не в общежитиях. Исследования, проведенные на Западе, показали, что существует некая «иерархия ориентиров» для жертв бедствий в плане того, кому они готовы довериться. В первую очередь — членам семьи, близким друзьям и родственникам; во-вторых, приятелям и соседям; затем членам своего сообщества и представителям некоммерческих организаций, включая волонтеров. И только потом государственным учреждениям, специально созданным для решения проблем, возникших в период бедствий. Таким образом, мы можем сделать предварительный вывод, что для пострадавших в ЧС не так важен набор навыков, которым обладают «помощники», как ощущение близости и доверия.

«Есть «выгодоприобретатели», которые прибывают в зону ЧС, чтобы поживиться на чужой беде»

— Интересно, как социологи отвечают на вопрос, почему люди регулярно тратят часть своей жизни на волонтерство?

— Вопрос о мотивах участия в волонтерской деятельности вообще мне кажется одним из сложнейших и интереснейших. Сложный он потому, что не всегда можно дать на него однозначный ответ. Люди не всегда могут сформулировать истинные причины своего поведения. Желание найти ответ на него и стало одним из факторов появления нашего проекта «Волонтерство в чрезвычайных ситуациях как ответ на природные и техногенные вызовы в России».

Одни исследователи считают, что для волонтеров, оказавшихся в зоне ЧС, спасение других является проявлением инстинкта, потому что они сами оказались в критической ситуации. Например, исследователи участия волонтеров после атак на башни-близнецы в Нью-Йорке в качестве основной мотивации выделили необходимость трансформировать свои негативные ощущения, в частности чувство виктимизации (ощущение себя жертвой), в ощущение своей эффективности через помощь другим людям.

Другие авторы разделяют мотивацию на альтруистическую (искреннее желание помочь другим, религиозные убеждения) и эгоистическую. Последняя включает в себя самореализацию (самоуважение, способность справиться с чувствами внутренней неудовлетворенности и тревожности) и личностный рост (развитие и практика определенных навыков, построение новых отношений, так называемый нетворкинг, опыт для продвижения по карьерной лестнице). Также есть мнение о важности идентификации себя с определенной группой, что подталкивает к участию в совместной добровольной деятельности.

Для пострадавших в ЧС не так важен набор навыков, которым обладают «помощники», как ощущение близости и доверия.

— Насколько я понимаю, темой волонтерства интересуются в том числе и мошенники. В благотворительности дельцы орудуют уже давно. Как не стать бесплатным рабочим или спонсором для мошенника?

— Исходя из своего повседневного опыта и прочитанного в СМИ и литературе, я могу сказать, что фонды, собирающие средства на помощь людям, животным, природе и т. д., всегда делают это открыто, официально, на своих ресурсах, с открытой бухгалтерией и проч. А те, кто стоит в переходе, — это, конечно, пособники тех дельцов, о которых вы говорите.

В зону ЧС, помимо представителей официальных служб спасения, всегда стекаются разные типы людей: спонтанные или стихийные помощники, организованные группы, уже имеющие необходимые навыки или даже официальные «корочки» спасателей, а также любопытствующие и зеваки, которые под видом помощников проникают в зону ЧС для удовлетворения собственных потребностей — любопытства в частности, а также возможности показать себя «героем», выставив свое фото в социальных сетях. Есть и так называемые выгодоприобретатели, которые прибывают в зону ЧС, чтобы поживиться на чужой беде.

«Есть мнение, что борьба за сохранение Байкала стала стимулом возникновения экологического движения в России»

— В 2010 году интересная и громкая история произошла с Байкальским целлюлозно-бумажным комбинатом. Расскажите, как общественности удалось тогда настоять на закрытии комбината?

— Есть мнение, что борьба за сохранение Байкала вообще стала стимулом возникновения экологического движения в России. Протесты против загрязнения озера начались еще в 1958 году, с того момента, когда было принято решение построить комбинат на берегу Байкала. Против тогда выступили ученые, творческая интеллигенция, в частности сибирские писатели. Тогда протест выражался в форме обращений в прессу, резолюций собраний и конференций и проч. Массовых митингов не было. Но под давлением общественности правительство несколько раз принимало решение о приостановлении работы БЦБК.

Массовое общественное движение за сохранение Байкала возникло во время перестройки в середине 80-х в Иркутске. Люди проводили акции, митинги, форумы, выпускали буклеты, декларации, сами активисты опрашивали экспертов и т. д. К ним присоединилась вся Сибирь, так появилось массовое байкальское экологическое движение, получавшее поддержку со всей страны. Во главе его стояли профессиональные экологи и творческая интеллигенция. Например, в 1986 году писатель Валентин Распутин встречался с министром лесной и бумажной промышленности для обсуждения проблем охраны Байкала.

Отчасти или всецело благодаря инициативам движения Байкал в 1996 году был внесен в Список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО, в 1999 году был принят федеральный закон об охране озера Байкал. В 2000 году тогда и.о. президента Владимир Путин поручил разработать программу перепрофилирования БЦБК. В июле 2001 года Министерство природопользования утвердило план введения замкнутого водопользования на комбинате. В 2007 году Росприроднадзор через суд потребовал остановить деятельность БЦБК за работу с истекшей лицензией на природопользование. В этот период общественность продолжала бороться за чистоту озера. В апреле 2007 года Байкальское движение провело митинг, приуроченный к 20-летию постановления о закрытии БЦБК. В 2008-м проводилось множество митингов и пикетов с требованиями закрыть комбинат. Далее движение боролось за закрытие комбината с соблюдением прав его работников. В этом же году комбинат под давлением экологов и по указанию Росприроднадзора наконец перешел на замкнутый водооборот. А через некоторое время ЦБК приостановил свою работу до 2010 года.

Массовое общественное движение за сохранение Байкала возникло во время перестройки в середине 80-х в Иркутске

В том году движение в защиту Байкала организовало широкую протестную кампанию. Были инициированы сбор подписей под письмами президенту РФ и гендиректору ЮНЕСКО, организация массовых митингов по всей стране, образование коалиции «За Байкал!», включившей около 50 некоммерческих организаций, к ним примкнули общественные движения в защиту Утришского заповедника и Химкинского леса. В интернете прошли дискуссии о возможных проектах развития Байкальска после закрытия БЦБК. На сайте Greenpeace письмо президенту РФ подписали почти 150 организаций, заявление общественных организаций «Руки прочь от защитников Байкала!», направленное генпрокурору РФ, подписали около 200 неправительственных организаций, на иркутском ресурсе Бабр.ру за закрытие предприятия проголосовали около 30 тысяч человек. На сайт президента РФ поступили тысячи обращений от граждан. 96% опрошенных на сайте Росприроднадзора выступили против открытия комбината.

И так до 2013 года общественники боролись за закрытие ЦБК, что и произошло 25 декабря 2013 года. Но, насколько мне известно, до сих пор есть угроза негативного воздействия отходов БЦБК на озеро. Они еще не утилизированы.

— Расскажите, в каких еще экстремальных ситуациях за последние 10 лет проявили себя волонтерские движения?

— Волонтеры в той или иной форме, как индивидуально, стихийно, так и в составе организованных обученных групп, участвовали в ликвидации последствий наводнения в Крымске в 2012 году, на Дальнем Востоке в 2013-м. Прошедшим летом было слышно об участии волонтеров в ЧС после наводнения под Иркутском в Тулуне.

Но это если мы говорим о крупных ЧС. А ведь критические ситуации случаются постоянно: каждый год горят леса и торфяники, теряются люди и т. д. В этих случаях волонтеры являются незаменимыми помощниками, так как не всегда официальные службы в силу различных причин могут своевременно на них отреагировать.