Судья — Даутовой: «Завод мы в данном процессе все равно не построим»

Как работает финансовый управляющий банкрота Даутовой

Со своим финуправляющим Евгения Даутова не встречалась ни разу. Когда Арбитражный суд РТ признал несостоятельность казанского банкира и поручил москвичке Анне Мальцевой ведение банкротных процедур, Даутова уже находилась в СИЗО-2 Казани в качестве осужденной.

Впрочем, на данный момент тот же «конкурсник» рулит банкротными процедурами еще пяти организаций и одного физлица — в Москве, Ярославской и Липецкой областях, а также в Ямало-Ненецком округе.

Результат полугодовой работы Мальцевой арбитраж планировал заслушать 13 февраля, но отложил по ее просьбе аж до 20 августа. На тот же срок продлена процедура реализации имущества должницы, которая по факту и не начиналась... На старте процедуры стоимость имущества должницы указывалась лишь предположительно — 2,1 млн рублей.

Финансовый управляющий и ее помощник атакуют Даутову письмами в СИЗО, требуя представить целый пакет документов из 22 пунктов — от копии паспорта и справки о доходах до описи имущества со справками налоговой и банков. И не прилагают инструкцию, каким образом за решеткой оформлять эти документы. Не дождавшись ответа осужденной, они обратились напрямую в ФНС, МВД, службу ЗАГС, банки и т. д. С отказами этих служб обратились в Арбитражный суд РТ и, наконец, получили решение об истребовании нужных сведений.

Сегодня в арбитраже намечены заседания по рассмотрению еще двух заявлений Мальцевой. Она просит суд обязать Даутову предоставить доступ в арестованный жилой дом на улице Султана Габаши в Казани. Обычно подобные требования выставляются, когда должник чинит препятствие, что в случае с осужденной к реальному сроку невозможно физически. Участие отбывающей наказание в подобных исполнительских действиях — по решению суда — на практике крайне затруднительно.

Куда реальней выглядит второе требование Анны Мальцевой — обязать отделение Пенсионного фонда РФ по РТ перечислять пенсию Евгении Даутовой на счет, открытый финансовым управляющим. Попали под прицел и сбережения супруга осужденной — профессора Института вычислительной математики и информационных технологий Казанского университета.

Что касается Даутовой, то пока в реестре ее кредиторов лишь госкорпорации ВЭБ.РФ с требованием 3,8 млрд рублей. Правда, в декабре 2019-го заявление с претензией еще на 3 млрд 39 млн рублей подал и «Спурт» в лице конкурсного управляющего — Агентства по страхованию вкладов. 22 января 2020-го заявитель уменьшил требования до 2,9 млрд рублей (установленных приговором в качестве ущерба от действий банкира), а суд отложил рассмотрение вопроса о включении АСВ в реестр до 12 марта.

Можно предположить — именно от вышеназванной даты отталкивался Кировский райсуд Казани, который в пятницу 14 февраля повторно объявил перерыв в рассмотрении ходатайства адвоката Евгении Даутовой о ее условно-досрочном освобождении.

«Пенсия арестована ВЭБом, нанять адвоката не имею возможности»

Осужденная уже отбыла 1 год и почти 10 месяцев, остался еще 1 год 3 месяца и день — от наказания, назначенного по приговору за злоупотребления полномочиями с ущербом 2,9 млрд рублей и фальсификацию финансовой отчетности. Заметим — никаких хищений средств в пользу Даутовой ни следствие, ни суд не выявили. Зато в рамках уголовного дела был наложен арест на имущество компаний и ценные бумаги в 3,3 млрд рублей — то есть свыше размера ущерба.

На предыдущем заседании райсуда ходатайство об УДО для Даутовой поддержала администрация СИЗО-2, где она сидит. Помощник райпрокурора Михаил Житлов назвал недостаточным отбытый срок, а представитель потерпевшего по уголовному делу АСВ Юлия Савельева возражала против вольной, ссылаясь на непогашенный ущерб, однако не смогла ответить, чем конкретно Даутова за решеткой или на воле может помочь возмещению. На этом вопросе сконцентрировался судья Сергей Степанов на заседании 14 февраля.

«У вас какие-то источники доходов сейчас есть?» — поинтересовался у осужденной председательствующий. «Нет, у меня даже пенсия арестована ВЭБом. В рамках поручительства о банкротстве [КЗСК]. У меня ничего нет», — ответила Евгения Даутова. Зарплату в СИЗО в качестве рабочего по ремонту и стирке спецодежды, с ее слов, она еще не получала: «Пока вычитают за форму».

Начальник отряда хозобслуживания СИЗО-2 Евгений Маркунин уточнил суду: Даутовой начисляется «минималка» в 12 130 рублей, но на личный счет осужденной зачисляется около 7 тысяч в месяц — после удержаний за продукты, спецодежду и пользование теплоэнергоресурсами. Никаких исполнительных листов по взысканиям с экс-главы банка в СИЗО не поступало — таких судебных решений пока просто нет. На уточняющий вопрос судьи, намерена ли Даутова после всех вычетов с зарплаты добровольно отчислять заработанное в счет погашения ущерба АСВ, она ответила утвердительно.

Иную помощь в интересах потерпевшего банка и финуправляющего осужденная считает затруднительной: «Адвокаты по гражданским искам от 60 до 100 тысяч в месяц просят. Я даже по моему банкротству не имею возможности нанять адвоката, чтобы представлял мои интересы». Тут стоит уточнить, что защиту Даутовой по уголовному делу с первых дней следствия ведет адвокат Олег Шемаев, но за арбитражные процессы он не берется.

Частичное возмещение ущерба (установленное приговором суда) так и не произошло, повторно заявила на суде представитель АСВ. С ее слов, потерпевшая сторона могла помешать и рассмотрению уголовного дела экс-предправления «Спурта» в особом порядке. «Мы могли, но не отказались от особого порядка. Не хотели, чтобы у Даутовой было более жесткое наказание», — объяснила то решение Юлия Савельева.

Эти слова вызвали большое удивление у осужденной. Ссылаясь на слова следователя, она полагала, что имущество на 228 млн рублей (четыре офисных здания, включая головную контору КЗСК, цех и земельные участки), бывшее залогом по кредиту, давно стоит на балансе «Спурта». Решение снять с него арест и отдать на баланс кредитору было принято после двух неудачных попыток реализации этого залога с торгов. А по факту «конкурсник» оставил имущество на балансе залогодержателей, и теперь, по мнению Савельевой, АСВ рискует потерять статус залогового кредитора. Ведь в рамках банкротства Казанского завода синтетического каучука другой конкурсник просит признать сделки именно с этим имуществом недействительными.

— Фирмы-заемщики банка «Спурт» приобрели у КЗСК это имущество, а потом КЗСК стал снимать у них эти же площади в аренду. Конкурсный управляющий КЗСК считает — данной сделкой был причинен ущерб ввиду того, что все эти заемщики аффилированы Даутовой как акционеру КЗСК и акционеру банка «Спурт», — сообщила представитель АСВ суду.

«Цель понятна — забрать два завода по цене одного»

Пессимизм Савельевой вызвал недоумение у осужденной. «Бороться нужно!» — заявила она и напомнила, что те сделки с имуществом отстрочили банкротство КЗСК — позволили получить оборотные средства на расчеты с поставщиками и рабочими в условиях, когда на счета завода уже были наложены аресты, а получение прямых займов невозможно. Напомним, крах «Спурта» и банкротство повлек проект частно-государственного партнерства по строительству «КЗСК-Силикон», на финише которого выбранный государством Внешэкономбанк заморозил кредитную линию и потребовал возврата вложенных миллиардов.

«Как я поняла, за 3 года до сих пор нет даже попыток продать залоговое имущество «Силикона», которое оценивается в 4 млрд рублей», — подчеркнула Евгения Даутова и назвала спорной оценку, в которую не включили документацию по проекту, что потянет еще на полмиллиарда. По мнению экс-главы группы компаний КЗСК, залогов и поручительств достаточно на погашение требований госкорпорации ВЭБ.РФ. Однако основному кредитору этого мало — иначе зачем «теснить АСВ» и пытаться оспорить сделки, считает Даутова.

— Цель понятна — забрать два завода по цене одного, грубо говоря... Тем не менее надо бороться с этим. Я не считаю, что это проигранный процесс... У АСВ здесь достаточно весомая позиция, — поделилась заслуженный экономист РФ с собравшимися на процессе юристами и журналистами.

По словам банкира, еще до отзыва лицензии она пыталась согласовать позицию с АСВ, и если бы там откликнулись на предложения и письма, будущее могло быть иным: «До этого бы не дошло — до банкротства банка и обоих заводов. Потому что предлагалось все это имущество конвертировать в акции, а эти акции передать АСВ... Тем не менее не откликнулись и фактически вывели меня из игры...»

Даутова уверена — инвесторы на выкуп найдутся, причем целый завод должен стоить дороже, и не стоит торопиться с его дроблением и распродажей частями. Экономика растет на 1% в год, а мы «совместными усилиями рушим рабочие места», констатировала осужденная. По ее словам, с Казанского завода синтетического каучука уволили 300 человек. А строившийся для производства своего сырья «КЗСК-Силикон», стратегический для страны объект, так и не запущен.

— Представляете, что такое — недостроенный завод стоит 3 года, и ничего не делается?! — возмутилась Даутова.

— Давайте перейдем к другому вопросу. Завод мы в данном процессе все равно не построим, — заметил судья Сергей Степанов и поинтересовался, что может предпринять Даутова для погашения ущерба.

На выплату 3 млрд рублей половины зарплаты от 7 тысяч рублей не хватит жизни всех осужденных СИЗО, предположил адвокат Олег Шемаев, напомнив суду — на свободе его клиентка готова заняться поиском инвесторов и оказанием консультативной помощи представителям потерпевшей стороны. Кроме того, Шемаев просил приобщить справки с подтверждением — здоровье 83-летней матери Даутовой ухудшается, в этом году ее госпитализировали уже дважды.

Недоумение защиты вызвал следующий вопрос судьи: «Чем подтверждается, что пенсия арестована?». «Она еще с марта прошлого года арестована», — сообщила Даутова, дав понять, что лично видела выписку банка. Ее защитник сообщил, что эти решения принимались в рамках арбитражных производств.

Судья Степанов посчитал этот момент важным и решил запросить документы о состоятельности осужденной, ходе ее банкротства и конкурсной массе у финансового управляющего Анны Мальцевой. После чего объявил в деле перерыв до 20 марта.