Евгений Никитенко: «В России таких больных, как я, человек двадцать»

Этикет предписывал мужчинам пить из стаканов, а не из чашек

— Евгений, недавно вы решили продать свою коллекцию за 2,5 млн рублей. Уже нашли покупателя?

— Пока нет. Интерес проявили в основном журналисты. Некоторые хотят приобрести «самые сливки» — один-два наиболее ценных экземпляра. Но я не буду дробить и продавать по отдельности. Ценность как раз в том, что это коллекция.

— С чего вообще началось ваше увлечение?

— Это было 7 лет назад. Я купил дачу, и от прежнего хозяина мне остались в наследство набор из трех одинаковых подстаканников и электрический самовар «под старину». Первый год я на них не обращал внимания — стоят себе и стоят. А потом, когда взялся за ремонт домика, на рынке увидел у одного продавца подстаканник и подумал: «Их же, наверное, много!» Купил, стало у меня два вида подстаканников. Потом в антикварной лавке приобрел каталог российских подстаканников, выпущенных после 1920 года, и это меня так увлекло, что я реально заболел этим делом!

— А сколько разновидностей подстаканников вообще существует?

— Если не считать новоделов, думаю, их 1,5 тысячи видов, из разных материалов: алюминиевые, стальные, медные, латунные, мельхиоровые, серебряные. И каталоги разные — дореволюционный, по серебру и т. д. Их же выпускали не только в России и СССР, но и в Царстве Польском, Германии, Турции, Египте, других арабских странах, где есть чайные традиции. Подстаканник — это чисто мужской предмет: раньше дамам этикетом предписывалось пить горячие напитки из чашечек, а мужчинам — из стаканов. Последние часто обжигали руки, тогда и придумали подстаканники.

Считается, что впервые они появились в конце XIX века в наших пассажирских поездах в бытность Сергея Витте министром путей сообщения Российской империи. Самое крупное производство было в городе Кольчугине Владимирской области на заводе столовых приборов и посуды, основанном купцом Александром Кольчугиным.

— А сейчас, наверное, их не выпускают, это совсем «уходящая натура»?

— Почему?! В том же Кольчугино их по-прежнему производят и снабжают РЖД — в каждом поезде они есть. Сейчас подстаканники снова вошли в моду. Они хороши на подарок, особенно если сделать гравировку. В ювелирных магазинах можно встретить серебряные подстаканники, но есть и обычная стальная штамповка…

Есть еще Казаковский завод, но они выпускают небольшие партии. Это ручная работа: филигрань, скань, прозрачное металлическое кружево, которое мне больше всего нравится. Есть производство в Дагестане, в Кубачах, они специализируются на производстве оружия, но делают и серебряные подстаканники с позолотой. При желании можно заказать их и на заводах, и в ювелирных мастерских. За деньги сделают все, и будет вещь в единственном экземпляре!

«Это выходит гораздо дешевле, чем спиртное или сигареты»

— Где вы храните свое сокровище?

— Дома, на полочках. А скань и филигрань — за стеклом, в стенке. Места они занимают много. Но это не музейные экспонаты: я и дома, и на даче пью чай только из стаканов с подстаканниками, постоянно меняю их. И у меня никогда не болит голова, что подарить — конечно, подстаканники!

— А семья как относится к вашему хобби?

— Положительно. Жена даже с гордостью рассказывает, что у нее муж — коллекционер. Говорит: «Он у меня не курит, не пьет, почему бы ему раз в месяц не купить какой-нибудь подстаканник? Это выходит гораздо дешевле, чем спиртное или сигареты». Это же не пропить, не прогулять, а поставить очередную красоту на полочку. У каждого подстаканника — своя история, шлейф воспоминаний: этот мне Ваня из Израиля привез, тот — супруга из Грузии, другой я сам привез из поездки.

— Что самое дорогое в вашей коллекции?

— Они мне все дороги. Но с точки зрения стоимости — это дореволюционные экземпляры 1885, 1892 года. Один мельхиоровый подстаканник сделан на знаменитом заводе WMF, он и сейчас существует в Германии и выпускает посуду. Польские и немецкие подстаканники очень интересные — они такие красивые, мощные, большие, с металлическим кружевом, на лапках, стоечках.

— Сколько это может стоить?

— Тысяч 10—15 за штуку. Но мы же, коллекционеры, — больные люди. Если нам надо, то мы можем купить за ту сумму, что назвали. А кому это неинтересно — он и рубля не даст. Самый дорогой подстаканник из николаевского серебра я видел в Казани, в антикварной лавке, за 94 тысячи рублей. Это был набор в коробочке, обитой бархатом, в который входили еще два стакана и серебряные ложечки. Это было летом прошлого года. Так он там и стоит, никто его не купил.

Расстаться с коллекцией ради брата

— Как вы пополняете коллекцию — целенаправленно или по мере появления лишних денег?

— Если я встречаю экземпляр, которого у меня нет, я хочу его купить. Если деньги есть — беру. Друзья много привозят, кто в подарок, кто для пополнения коллекции. Едут куда-то отдыхать — шлют мне фото, я говорю: «Да, берите».

— А много у нас коллекционеров подстаканников?

— Когда я начал искать покупателей на свою коллекцию, несколько штук выставил в антикварных лавках. Понял, что в Челнах, кроме меня, таких любителей нет. В Казани есть, по крайней мере я видел репортаж по телевизору об одном парне. Но он собирает исключительно старинные серебряные изделия. А в стране… Ну, может, их человек двадцать.

— Почему вы все-таки решили расстаться с коллекцией?

— Собираем деньги младшему брату на трансплантацию почки. Он уже третий год — на гемодиализе и стоит в очереди на операцию. Но у нас, в России, в 90 процентах случаев при пересадке почка не приживается. Поэтому надежда только на заграницу. Нашли клинику в Израиле, но на это нужно 6 миллионов рублей. Поэтому я решил: пусть лучше брат будет живой и здоровый, чем эта коллекция на полках стоять. Ведь даже если найдется на нее покупатель, это не значит, что я завяжу со своим хобби. Мне на Новый год уже подарили парочку экземпляров.