Фотомарафон «100-летие ТАССР»: во дворе эвакогоспиталя, Казань, 1944 год

Проект «Реального времени»: от Татарии — к Татарстану. Часть 108-я

Эвакогоспитали были размещены по всей республике и в них свозили раненых буквально с первых недель войны. Население Татарии помогало им, чем могло, ведь бойцам была нужна не только врачебная помощь, но и душевное участие, и даже какие-никакие развлечения.

Например, в деревне Пустые Моркваши в Верхнеуслонском районе был эвакогоспиталь общехирургического профиля №4575. Здесь было место райской красоты, на высоком берегу Волги, в бывшем пионерлагере. С одной стороны, в Морквашах было хорошее место для реабилитации, но находился госпиталь на отшибе — железная дорога была далеко, в восьми километрах, и больных доставляли по воде — до пристани от госпиталя было всего 50 метров. С железнодорожной станции Юдино через Волгу было 8 км, зимой больных привозили сюда на санях, для этого госпиталь держал 12 лошадей.

Развлекали больных как умели: например, выздоравливающих «лечили» трудотерапией. Они пилили доски, плели корзины, столярничали, заготавливали корм для лошадей и дрова на зиму. Электростанция в госпитале была, был даже кинопроектор и радиоузел, но в начале работы госпиталя все это не работало. В библиотеке имелась 921 книга, в музыкальном уголке — пианино, две гармошки, две гитары, балалайки. В распоряжении больных были шахматы, шашки и домино. Вот и все нехитрые развлечения. Общественность принимала мало участия в жизни госпиталя — уж очень далеко он находился. Разве только вот Свияжская ИТК как-то выделила раненым 7 кг табака, а пионеры из морквашской школы провели пять концертов. Печищинский мельзавод, который шефствовал над госпиталем, в 1942 году подарил 50 книг для библиотеки госпиталя и показал два концерта художественной самодеятельности.

В 1941 году в Кукморе на Комсомольской площади открыли новую двухэтажную школу с одиннадцатью классами и даже спортивным залом. Вот только учиться в этой школе пришлось не сразу: сразу после начала войны тут открыли эвакогоспиталь №2786. Дети, которые учились здесь в 1940-х, вспоминали, как они, будучи пятиклассниками, помогали заносить раненых на носилках в госпиталь — «в бинтах, без рук, без ног, а мы ведь были просто дети 4-5-х классов». Бывшие больные из этого госпиталя вспоминают, как им помогали всем Кукмором: устраивали концерты, встречи с жителями, приносили гостинцы и подарки совершенно незнакомые люди.

Выздоровление и восстановление раненых было делом нелегким. В госпиталях республики применяли самые разнообразные вспомогательные методики: в том числе, торфолечение, грязелечение и, конечно же, лечебно-восстановительную гимнастику. Причем спортом с ранеными и больными занимались в том числе и профессиональные спортсмены из общества «Динамо» — для поднятия боевого духа.

Людмила Губаева
Справка

Мы будем рады участию наших читателей в наполнении фотопроекта. По вопросам фотомарафона обращайтесь по адресу gubaeva@realnoevremya.ru

ОбществоИстория Татарстан Верхнеуслонский муниципальный район Татарстана
комментарии 10

комментарии

  • Анонимно 04 дек
    Жуть... дело не в фотках, а вообще в реалиях войны... страшное время
    Ответить
  • Анонимно 04 дек
    Уникальные фото-документы и интереснейший текст - как будто на машине времени переместился в Казань, Пустые Моркваши и Кукмор суровой военной поры.

    Сердце трепещет и на глазах слёзы наворачиваются глядя на молодых покалеченных мужчин.

    Спасение жизни раненых бойцов это тоже каждодневный подвиг.

    Историческое здание эвакогоспиталя в Пустых Морквашах сохранилось, но стоит заброшенное.

    В Пустых Морквашах ныне санаторий ГАЗПРОМа - места там действительно чудесные, а воздух лечебный.

    Спасибо автору и РВ за сохранение Памяти.
    Ответить
  • Анонимно 04 дек
    Гениальная поэтесса Вероника Тушнова во время войны вернулась к себе на малую Родину в Казань.
    В Казани В.Тушнова работала медсестрой, а затем палатным врачом в нейрохирургическом госпитале.
    Она спасала жизнь тяжелораненых бойцов Красной Армии, не раз держала за руку бойца, который умирал...

    Вероника Тушнова написала множество пронзительных, заставляющих встрепенуться Душу стихотворений, которые были реакцией её женской поэтической Души на смерть молодых мужчин - чьих-то сыновей и мужей.

    Одно из них "Мать", в котором гениальная поэтесса-философ - жена и мать - описывает смерть знакомого парня с улицы Бронной в Москве в эвакогоспитале в Казани и свои материнские чувства и сочувствие матери умершего на её руках бойца :

    Года прошли,
    а помню, как теперь,
    фанерой заколоченную дверь,
    написанную мелом цифру "шесть",
    светильника замасленную жесть,
    колышет пламя снежная струя,
    солдат в бреду...
    И возле койки - я.
    И рядом смерть.
    Мне трудно вспоминать,
    но не могу не вспоминать о нем...
    В Москве, на Бронной, у солдата - мать.
    Я знаю их шестиэтажный дом,
    московский дом...
    На кухне примуса,
    похожий на ущелье коридор,
    горластый репродуктор,
    вечный спор
    на лестнице... ребячьи голоса...
    Вбегал он, раскрасневшийся, в снегу,
    пальто расстегивая на бегу,
    бросал на стол с размаху связку книг -
    вернувшийся из школы ученик.
    Вот он лежит: не мальчик, а солдат,
    какие тени темные у скул,
    как будто умер он, а не уснул,
    московский школьник... раненый солдат.
    Он жить не будет.
    Так сказал хирург.
    Но нам нельзя не верить в чудеса,
    и я отогреваю пальцы рук...
    Минута... десять... двадцать... полчаса...
    Снимаю одеяло, - как легка
    исколотая шприцами рука.
    За эту ночь уже который раз
    я жизнь держу на острие иглы.
    Колючий иней выбелил углы,
    часы внизу отбили пятый час...
    О как мне ненавистен с той поры
    холодноватый запах камфары!
    Со впалых щек сбегает синева,
    он говорит невнятные слова,
    срывает марлю в спекшейся крови...
    Вот так. Еще. Не уступай! Живи!
    ...Он умер к утру, твой хороший сын,
    твоя надежда и твоя любовь...
    Зазолотилась под лучом косым
    суровая мальчишеская бровь,
    и я таким увидела его,
    каким он был на Киевском, когда
    в последний раз,
    печальна и горда,
    ты обняла ребенка своего.
    . . . . . . . . . . . . . . . .

    В осеннем сквере палевый песок
    и ржавый лист на тишине воды...
    Все те же Патриаршие пруды,
    шестиэтажный дом наискосок,
    и снова дети роются в песке...
    И, может быть, мы рядом на скамью
    с тобой садимся.
    Я не узнаю
    ни добрых глаз, ни жилки на виске.
    Да и тебе, конечно, невдомек,
    что это я заплакала над ним,
    над одиноким мальчиком твоим,
    когда он уходил.
    Что одинок
    тогда он не был...
    Что твоя тоска
    мне больше,
    чем кому-нибудь, близка...

    Ответить
    Анонимно 04 дек
    Ее госпиталь был в здании ГИДУВа на углу Муштари-Бутлерова. Можно бы и увековечить мемориальной доской...
    Ответить
    Анонимно 04 дек
    Согласен.
    Вероника Тушнова достойна - много прекрасных. талантливых стихов написала - об ужасах и страданиях военной поры, любви, природе.
    Ответить
  • Анонимно 04 дек
    В госпиталях работали в основном женщины - санитарками. медсёстрами, врачами.
    Они спасали и хоронили воинов - отцов, братьев, мужей.
    Все раненые бойцы были для Женщин родными.
    Женщины были настоящими Ангелами Хранителями для раненых.

    Стихотворении поэтессы Ольги Берггольц "В госпитале":

    Солдат метался: бред его терзал.
    Горела грудь. До самого рассвета
    он к женщинам семьи своей взывал,
    он звал, тоскуя: — Мама, где ты, где ты? —
    Искал ее, обшаривая тьму…
    И юная дружинница склонилась
    и крикнула — сквозь бред и смерть — ему:
    — Я здесь, сынок! Я здесь, я рядом,
    милый!—

    И он в склоненной мать свою узнал.
    Он зашептал, одолевая муку:
    — Ты здесь? Я рад. А где ж моя жена?
    Пускай придет, на грудь положит руку.—
    И снова наклоняется она,
    исполненная правдой и любовью.
    — Я здесь,— кричит,— я здесь, твоя жена,
    у твоего родного изголовья.
    Я здесь, жена твоя, сестра и мать.
    Мы все с тобой, защитником отчизны.

    Мы все пришли, чтобы тебя поднять,
    вернуть себе, отечеству и жизни.—
    Ты веришь, воин. Отступая, бред
    сменяется отрадою покоя.
    Ты будешь жить. Чужих и дальних нет,
    покуда сердце женское с тобою.
    Ответить
  • Анонимно 04 дек
    Вернувшись в 1944 году из Казани в Москву, Вероника Тушнова написала на основе впечатлений и эмоций о жизни с маленькой дочкой в холодной, заснеженной Казани, о работе медсестрой и врачом, о каждодневных смертях раненых бойцов в Казанских госпиталях самое известное её стихотворение - "Не отрекаются Любя":

    Не отрекаются любя.
    Ведь жизнь кончается не завтра.
    Я перестану ждать тебя,
    а ты придёшь совсем внезапно.
    А ты придёшь, когда темно,
    когда в стекло ударит вьюга,
    когда припомнишь, как давно
    не согревали мы друг друга.
    И так захочешь теплоты,
    не полюбившейся когда-то
    что переждать не сможешь ты
    трёх человек у автомата.
    И будет, как назло, ползти
    трамвай, метро, не знаю что там…
    И вьюга заметёт пути
    на дальних подступах к воротам…
    А в доме будет грусть и тишь,
    хрип счётчика и шорох книжки,
    когда ты в двери постучишь,
    взбежав наверх без передышки.
    За это можно всё отдать,
    и до того я в это верю,
    что трудно мне тебя не ждать,
    весь день не отходя от двери.
    Ответить
  • Анонимно 04 дек
    У Вероники Тушновой есть еще одно пронзительное стихотворение под названием "Мать", повествующее о том, как в Казань повидать раненого сына приехала из деревни старушка-мать, но "совсем немного опоздала" и не застала сына в живых и молча раздает испечённые в деревенской печи пироги раненным бойцам, друзьям сына :

    Она совсем немного опоздала,
    Спеша с вокзала с пёстрым узелком…
    Ещё в распахнутые окна зала
    Виднелось знамя с золотым древком,
    Ещё на лестнице лежала хвоя,
    И звук литавр, казалось, не погас…

    Она прошла с дрожащей головою,
    В глухом платке, надвинутом до глаз.
    Она прошла походкою незрячей,
    Водя по стенам сморщенной рукой.
    И было страшно, что она не плачет,
    Что взгляд такой горячий и сухой.

    Ещё при входе где-то, у калитки,
    Узнала, верно, обо всём она.
    Ей о́тдали нехитрые пожитки
    И славные сыновьи ордена́.

    Потом старуха поднялась в палату, —
    Мне до сих пор слышны её шаги, —
    И молчаливо раздала солдатам
    Домашние ржаные пироги.
    Ответить
  • Анонимно 04 дек
    Коментарии интересные. Спасибо комментатора отдельно
    Ответить
  • Анонимно 04 дек
    Очень все страшно. Тогда люди был хоть друг за друга
    Ответить
Войти через соцсети
Свернуть комментарии

Новости партнеров