«Шаймиев — создатель нового политического качества Татарстана, его политического самостояния»

Шаймиев в тройке самых упоминаемых политиков-ветеранов

Составители рейтинга взяли за основу интенсивность упоминания в федеральной и региональной прессе высокопоставленных чиновников, пик карьеры которых пришелся на период с 80-х годов XX века до 2012 года.

Первую строчку топ-100 самых влиятельных политиков-ветеранов занял президент СССР Михаил Горбачев с показателем в 38,8 тыс. упоминаний в СМИ. На втором месте — бывший мэр Москвы Юрий Лужков, журналисты упоминали его 11,2 тыс. раз.

На третьей строчке оказался Государственный Советник и первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев, который был упомянут в прессе 7,2 тыс. раз.

— В целом в современной российской традиции не сложилось востребованности политических деятелей прошлых эпох в политической, управленческой, гуманитарной, экономической сферах. Отчасти это является данью советской традиции, когда конец карьеры предполагал уход на пенсию или (в отдельных случаях) переход на дипломатическую службу, — отмечается в исследовании фонда «Петербургская политика».

Далеко не все из этого списка сохраняют политическое влияние, как Шаймиев. Ограничителями для многих, по словам авторов, служат:

• прерывистость исторических эпох;
• психологические проблемы, возникающие в момент заката аппаратной карьеры;
• отсутствие устойчивой традиции горизонтального передвижения между госслужбой, работой в бизнесе, образовательных учреждениях и научно-экспертной среде;
• сложность отношений с новыми управленческими командами;
• преклонный возраст.

Поэтому значительная часть упоминаний об этих чиновниках связана с событиями прошлого.

Возможности для трудоустройства экс-политика расширились

Тем не менее, по мнению авторов исследования, технически возможности для трудоустройства экс-политика в сравнении с советскими временами расширились. Есть исключения, позволяющие политикам-ветеранам избежать медийного и политического «забвения». В их числе составители рейтинга называют:

• попытки самоактуализации в политической, экспертной сферах, спортивных и благотворительных фондах и проектах (М. Горбачев, И. Иванов, отчасти Г. Бурбулис, К. Илюмжинов, М. Рахимов, деятельность в рамках «Ельцин-центра);
• попытки реанимирования собственной политической карьеры (М. Касьянов, А. Руцкой);
• концентрация на работе в бизнесе и реальном секторе экономики (М. Задорнов, Н. Пугин);
• статус «политических патриархов» в собственном регионе (Е. Строев, М. Шаймиев);
• получение формально высокого статуса в действующей элите благодаря прежним связям или ситуативному использованию «ветеранов» в ходе избирательных кампаний (В. Долгих, Н. Рыжков);
• перевод на дипломатическую службу (Д. Аяцков, А. Вешняков, Д. Завгаев, Н. Рябов);
• участие в работе «землячеств» (с учетом того, что значительная часть высших чиновников остается жить в Москве).

«Мудрость, присущая Шаймиеву, помогала очень многим принимать верные решения»

Политтехнолог, президент некоммерческого партнерства «Национальная лига специалистов по связям бизнеса и государства» (GR-лига) Марат Баширов счел присутствие Шаймиева в этом рейтинге абсолютно обоснованным, «поскольку ту роль, которую он сыграл в становлении современной России, очень трудно переоценить»:

Относительно другого бывшего главы региона — братского Башкортостана — Муртазы Рахимова политолог отметил, что их карьера была какое-то время тесно переплетена: «с одной стороны, это два народа, у которых есть общая граница, а с другой стороны, здесь был вплетен так называемый мусульманский, религиозный фактор». Оба руководителя, по словам Баширова, с точки зрения выстраивания отношений между Москвой и регионами (особенно это было заметно в начале и середине 90-х) сыграли свою роль: «Исторически их вес в российской политике связан как раз с тем, что они всегда занимали очень конструктивную и умеренную позицию. Возможно, господин Рахимов был не так публичен, но его голос тоже звучал очень уверенно и громко. И мы знаем, что президент до сих пор с ними очень часто советуется по вопросам, которые касаются национальной повестки».

— Они не уходили с политического поля с точки зрения силы слова. Вряд ли они вернутся к каким-то исполнительным постам, и, возможно, это не нужно ни им, ни выстраиваемой сегодня логике госуправления. Мы знаем, что президент Путин активно занимается кадровой политикой и выращивает новых руководителей, но мы понимаем, что те квалификации, которые есть у новых губернаторов, все-таки связаны с технократическими вопросами госуправления. А вот вопросы стратегического видения… Причем я не имею в виду исключительно национальные вопросы: есть мусорная реформа, пенсионная реформа. Честно говоря, я был удивлен тому, что в процессе реализации пенсионной реформы не узнали мнения старожилов российской политики. Они бы уберегли от ошибок. На мой взгляд, надо более активно вовлекать их в государственную экспертную работу, — подчеркнул Баширов.

«Он создатель некоего нового политического качества Татарстана»

Политолог, публицист Борис Межуев также отметил, что для республики фигура Шаймиева и сегодня имеет огромное и важное значение:

Поэтому, по словам собеседника издания, влияние Шаймиева до сих пор остается значительным: «И оно даже более значительно, чем влияние Лужкова и Горбачева. Оно имеет более региональный смысл». Говоря о роли Муртазы Рахимова, экс-президента Башкортостана, как политика-ветерана, который по упоминаемости в СМИ занял 8-ю строчку в рейтинге, политолог дал менее презентабельную оценку:

— Всегда было ощущение некой разницы между двумя этими лидерами. Влияние Шаймиева было непререкаемое, безусловное, а у Рахимова — трудно сказать, что есть пиар, а что реальные дела. Действия башкирского лидера всегда вызывали долю скепсиса, особенно методы его управления. Видимо, разница в восприятии и отразилась в разности их позиций в рейтинге.

Что касается остальных бывших высокопоставленных чиновников, в том числе и тех, кто не попал в рейтинг, многие из них оказались не у дел после завершения карьеры и не смогли конвертировать свою историческую роль в серьезное политическое влияние. Среди таких Межуев назвал недавно скончавшегося первого президента Крыма Юрия Мешкова или первого мэра Москвы Гавриила Попова (в рейтинге упоминаемости на 40-й позиции).

Рахимов тоже предпринимал шаги, но Шаймиеву удалось добиться большего

Руководитель Института региональной экспертизы Дмитрий Михайличенко назвал присутствие политиков-ветеранов, которые имеют авторитет, но не имеют должностей в рамках политики, достаточно оправданным явлением.

Рахимов же, по словам спикера, довольно часто мыслит черно-белыми категориями. «Это не совсем правильный понятийно-категориальный аппарат, особенно в эпоху тяжелых внутриполитических процессов, которые происходили в нашей стране весь постсоветский период». К тому же роль бывшего башкирского лидера была нивелирована при Хамитове, отметил Михайличенко:

— Да, в первые годы его влияние было достаточно существенным, но это была откровенная фронда и практически двоевластие. Хамитову понадобилось почти четыре года для того, чтобы выбить почву из-под Рахимова в виде фонда «Урал», который концентрировал в себе огромные ресурсы и, соответственно, огромное влияние. Конечно, сейчас для Рахимова настали более благоприятные времена: он позиционируется как тот политик, который поддерживает курс Хабирова. Но курсы Рахимова и Хабирова не могут быть идентичными по ключевым вопросам. На мой взгляд, команда Хабирова очень активно использует Рахимова, выказывая ему определенное уважение, для поддержания курса преемственности. Касательно непосредственного влияния Рахимова на внутриполитические процессы Башкирии: определенные ресурсы у него есть, но я бы не стал переоценивать их силу.

Относительно фигур, занявших первые строчки рейтинга, например Горбачева, политолог не уверен, что тот сохраняет какое-то влияние. У президента СССР, по его словам, просто есть право высказывать свою точку зрения, он до сих пор остается медийным человеком.

— В целом у всех разные перспективы. Во-первых, все по-разному расстались. Плюс я сейчас скажу банальную вещь, но возраст тоже играет свою роль. Политические долгожители и просто долгожители будут иметь определенное влияние на общественное мнение в эпоху сложных пертурбаций или политического транзита. В противном случае, если этого не произойдет — если транзит будет откладываться, их влияние вряд ли будет распространяться за пределами той медийности, которую они сохраняют сейчас, — заключил Михайличенко.