«Современные школьники не знают, кем хотят стать»

Дети с одинаковыми оценками выбирают разные траектории

— Екатерина, расскажите, со школьниками из каких регионов вы общались в рамках своего исследования?

— Всего в выборку входят около пяти тысяч человек, 42 региона. Опросы стартовали с восьмиклассников в 2011 году, и дальше мы их опрашивали каждый год. Мы спрашивали их о бэкграунде, образовании родителей, переездах, значимых событиях в жизни, на эту тему также общались с родителями, задавали им вопросы, какое образование они хотят для своих детей. Но основное, что мы узнавали, — это образовательные решения и планы школьников: знают ли они, на кого хотят поступать, как эта профессия выглядит, кем они видят себя через пять-десять-тридцать лет, какой уровень образования они хотят получить.

Наш Центр культурсоциологии и антропологии образования в Институте образования НИУ ВШЭ разрабатывает методологию, анкеты. Опросы проводит наш партнер — Фонд общественного мнения. Однако не всю информацию можно собрать с помощью опросов. Тогда как наш интерес состоит в том, какие смыслы вкладывают дети, подростки и молодые люди в образование, работу, в свои решения. Поэтому мы решили также провести локальное исследование и лично пообщаться с ребятами. Сейчас это уже около 130 глубинных интервью. Проект называется «Меченый атом». В него входят восемь регионов: Москва, Петербург, Свердловская, Калужская, Амурская области, Краснодарский и Красноярский края, Татарстан. Общаемся мы со школьниками с 2013 года и изучаем, что они думают об образовании.

Школьники очень разные. И тут есть проблема неравенства. Дети с одинаковыми оценками в школе часто выбирают разные траектории. Это связано с социальным положением их семей, уровнем образования родственников, окружением

— О чем же мечтают девятиклассники, каковы их амбиции?

— Школьники очень разные. И тут есть проблема неравенства. Дети с одинаковыми оценками в школе часто выбирают разные траектории. Это связано с социальным положением их семей, уровнем образования родственников, окружением. Дети родителей, у которых нет высшего образования, не имеют представления о том, что такое высшее образование, в чем его польза. Потому что, с точки зрения их родителей, получивших среднее профессиональное образование и даже занимающих статусные позиции, образование — это набор навыков, которые ты можешь приложить, навыки видимые, понятные, осязаемые.

Например, ты обучился на парикмахера и понимаешь, за что тебе будут платить деньги на работе. А те, кто уже имеет высшее образование, видят смысл образования иначе и умеют пользоваться им иначе. На Западе активно изучается проблема, связанная с так называемыми студентами университетов в первом поколении. Эти люди хорошо учатся, но им трудно интегрироваться в среду высшего образования, потому что по их навыкам, повседневным практикам и смыслам она для них непривычная. И даже если физически они в университет попадают, построить свою траекторию академически им сложно. Тем, у кого есть соответствующие представления о высшем образовании, проще ориентироваться в этой системе и успешно пользоваться ею.

Тут уместно вспомнить исследование такого феномена, как агентность. В одном недавнем исследовании оно трактовалось как умение ориентироваться в будущем, представить будущее и свое место в нем, проанализировать свои возможности как ощущение контроля над своей судьбой, умение преодолевать препятствия на пути к цели. Это не психологические характеристики, не когнитивные способности, а комплекс культурных смыслов, нарративов. И в исследовании показано, что этот комплекс смыслов освоен детьми семей среднего класса, у чьих родителей есть высшее образование, и не освоен детьми из семей, относящихся к рабочему классу, без высшего образования. А агентность считается очень важной в современной экономике, для современного рынка труда нужны как раз такие навыки. В такой перспективе получается, что дети, не освоившие нарратив агентности, практически обречены на неуспех в современном мире.

Те, кто выбирает академический трек, то есть идут до 11-го класса и поступают в вуз, имеют инструменты для того, чтобы упростить сложный окружающий мир, который их так пугает (к этому нужно добавить также страх не сдать ЕГЭ и не поступить куда хочешь), — они считают, что важно просто поступить в вуз и получить высшее образование, не рассматривают другие варианты

Поступив в вуз, понимают, что это не то, чем хотели бы заниматься

— Какие представления у школьников о современном рынке труда, о профессиях?

— Мы обнаружили, что среди подростков, и среди тех, которые идут до 11-го класса и поступают в вуз, и среди тех, кто выбирает среднее специальное образование после 9-го класса, довольно редко встречаются целеустремленные, которые хотят приобрести определенную профессию и стать хорошим профессионалом именно в этой области. Проблема в том, что они не знают, на что опереться, чтобы принять решение. Не просто мало информации в открытом доступе, но они и не умеют ею пользоваться — где ее искать, как обрабатывать, как сравнивать, как вообще думать об образовании, чтобы оно помогло. Это непросто, и существующая система профориентации не очень помогает.

Те, кто выбирает академический трек, то есть идут до 11-го класса и поступают в вуз, имеют инструменты для того, чтобы упростить сложный окружающий мир, который их так пугает (к этому нужно добавить также страх не сдать ЕГЭ и не поступить куда хочешь), — они считают, что важно просто поступить в вуз и получить высшее образование, не рассматривают другие варианты. А дальше в основном выбирают по оценкам: какие у меня предметы получаются, такие я буду сдавать, и это определит факультет, на который я буду поступать, и дальше система образования меня поставит на путь к счастливой жизни.

И это очень пассивный выбор. Оценки выступают прокси и делают выбор за школьников, хотя предметы, по которым ты успешен, не обязательно тебе нравятся, и не обязательно тебе понравится специальность, на которую эти предметы нужно сдавать. И столкновения с реальностью происходят поздно. Уже поступив в вуз или колледж, молодые люди или девушки понимают, что это не то, чем они хотели заниматься, но перепостроить траекторию довольно сложно, и, опять же, мало осведомленности о возможностях и мало доступной информации.

— То есть поступление в вуз остается чем-то престижным, тогда как не поступившие в него остаются чем-то вроде людей второго сорта?

— Не столько престижным, сколько единственным адекватным вариантом. Это коллективно разделяемое представление, формировавшееся на протяжении многих лет. Получение высшего образования считается важным для обеспечения себе нормальной жизни. Причем нормальная жизнь, которая имеется в виду, — это не доступ к престижным товарам, это не доступ к высокому достатку, а просто минимальный базовый уровень, позволяющий не остаться без работы, «не работать грузчиком». На самом деле, за стремлением к высшему образованию часто стоит не очень высокая планка общих притязаний в жизни.

Поступление в вуз остается не столько престижным, сколько единственным адекватным вариантом. Это коллективно разделяемое представление, формировавшееся на протяжении многих лет. Получение высшего образования считается важным для обеспечения себе нормальной жизни

Но изменились некоторые моменты. Например, есть такой феномен, хорошо изученный на Западе (у нас мало, потому что в принципе образовательные траектории у нас изучены плохо), — это «быстрый трек во взрослость». Когда человек оканчивает школу и получает стабильную работу, у него появляются стабильные отношения, он создает семью, рождается ребенок — и в этот момент человек становится взрослым, согласно теории жизненного курса. Молодые люди, которые раньше получают образование и выходят на работу, находятся на «быстром треке во взрослость», потому что в теории они раньше обретают все эти статусы. Те же, кто идет в вуз, сначала долго учатся, потом медленно выходят на рынок труда, не сразу заводят семью и детей, то есть взрослеют дольше.

Но сегодня для ребят, которые идут в средние специальные учреждения в России, все не так просто. Некоторые, действительно, после техникума или колледжа сразу выходят на работу и создают семью, взрослеют быстро. Отдельный вопрос, как складывается их жизнь дальше. Но многие, кто уходит из школы после 9-го класса, в дальнейшем планируют получать высшее образование, и чем дальше они учатся в колледже, тем больше ребят начинают думать, что средним профессиональным образованием им не обойтись. И тогда для них путь во взрослость удлиняется, а их жизнь становится менее стабильной. Поскольку им нужно балансировать, работать и одновременно учиться, возможно, платить деньги за образование, это снижает их возможность «встать на ноги», создать семью и иметь детей и чувствовать себя в безопасности с точки зрения благополучия.

Молодежь конструирует образы благополучной жизни с нуля

— На какие источники информации ребята опираются, когда думают, как построить свою жизнь?

— Они находятся в сложном положении. Не могут полностью положиться на биографии родителей, потому что те строили свои образовательные, семейные траектории в других условиях. Молодежь конструирует образы благополучной жизни практически с нуля, им приходится самим придумывать, как это делать, чего от жизни хотеть, какими быть: что важнее — семья или работа, как выглядит успех, это квартира и машина или что-то другое? Они ищут образцы в интернете, в современной популярной культуре, это и рэп, и блогеры. Очень важно ближайшее окружение.

Например, есть истории, когда подросток учится в школе хорошо, его родители имеют среднее профессиональное образование и транслируют ему мысль, что надо доучиться до 11-го класса и идти в вуз. Но сам подросток не видит их аргументы достаточными, не понимает, зачем ему высшее образование, не может его осмыслить так, чтобы оно стало притягательным. И в итоге он поступает в колледж, куда идут его одноклассники, друзья.

Выбор профессий стандартный — юрист, экономист, строитель, программист, учитель, военный, инженер, врач, менеджер. Это довольно типично. То есть на карте, помимо традиционных профессий, появился «программист», это на слуху, но важно то, что эти профессии абстрактные и «образные», без подробностей о том, в чем специфика той или иной профессии

Естественно, в самом по себе подобном выборе нет ничего плохого. Проблема здесь в том, что подростки принимают неинформированные решения, а часто опираются на обрывочную информацию, слухи, сарафанное радио, друзей, случайно увиденную рекламу, они не видят всей картины, всех возможностей, всех путей, и их представления о том, куда их приведут те или иные решения, не всегда реалистичные, если они вообще есть. И возможно, очень многие подростки из-за этого не реализуют свой потенциал, по какому бы треку они ни шли. Образ благополучия и путь к нему, получается, слабо связаны, а это значит, что достижение благополучия становится проблематичным.

— Какие профессии они выбирают?

— Набор стандартный — юрист, экономист, строитель, программист, учитель, военный, инженер, врач, менеджер. Это довольно типично. То есть на карте, помимо традиционных профессий, появился «программист», это на слуху, но важно то, что эти профессии абстрактные и «образные», без подробностей о том, в чем специфика той или иной профессии, или о том, какие разнообразные возможности могут быть внутри какой-то профессии.

— Какой преобладает сценарий жизни, что на первом месте — карьера или семья?

— Основное — это низкая агентность, неумение «проектировать» будущее и некоторый фатализм. Ребята говорят: «Я не знаю, не могу ничего решить сейчас, потому что мир очень неопределенный, непредсказуемый, я не могу ни на что рассчитывать, поэтому следующее решение буду принимать, когда окажусь на следующем шаге. Сейчас я поступаю, учусь, а думать о работе буду потом». То есть в основном построения своей траектории поверх системы образования нет, нет такого, что вот, что я хочу, какое образование мне для этого нужно? Скорее ребята попадают в вуз и чувствуют себя в надежных руках системы. Они рассчитывают на то, что система их дальше проведет по пути на рынок труда.

— То есть собственной мечты у них нет?

— В основном да, или она очень неопределенная, размытая. Мы разговаривали с ребятами из разных школ. В Москве мы тоже старались делать выборку из разных школ. Это и обычные школы, и сильные школы. Но Москва все равно отличается от остальных регионов, а столицы регионов — от всех остальных городов и поселений в регионах. Конечно, есть дети, которые учатся хорошо, которые более амбициозны и сильнее ориентированы на успех, как правило, это дети родителей с высшим образованием. Но, по нашим данным, тех, кто не очень хорошо представляет себе будущее, слабо ориентируется в нем и не строит свою траекторию активно, гораздо больше.

— А гендерные различия есть? Что думают о будущем девочки?

— Есть некоторые различия. У девочек гораздо чаще встречается нарратив о том, чтобы поступить куда-нибудь, это может быть и колледж, и вуз, но образование для них не так важно, потому что важна семья. Иногда девочки так и говорят: «Я не буду планировать свою карьеру и профессиональную жизнь, амбиций у меня по этому поводу нет никаких, потому что мне нужна семья». Но нельзя сказать, что это доминирующий нарратив. Многие девочки говорят о том, что надо встать на ноги, получить образование и работу: «А потом, когда я уже смогу быть уверена в завтрашнем дне, буду думать о семье».

У девочек гораздо чаще встречается нарратив о том, чтобы поступить куда-нибудь, это может быть и колледж, и вуз, но образование для них не так важно, потому что важна семья

Отношение к работе у них скорее как к обязательству, необходимости

— А для чего им нужна работа? Это служение обществу, реализация себя или что-то другое?

— Мы спрашивали о том, какая им нужна работа, и они отвечают так: «Нам нужен хотя бы прожиточный уровень, чтобы не нуждаться, чтобы не дергали, чтобы не было лишних стрессов и отвращения». Это говорит о том, что когда они думают про работу, для них это не дело, которое ты делаешь и достигаешь результата, которому ты рад. Отношение к работе у них скорее как к обязательству, необходимости: ты этого не избежишь, и все, что ты хочешь, чтобы это было не столь обременительным и напряженным.

Так думают школьники и оканчивая 11-й класс, и учась в колледже. Возможно, со временем, оканчивая учебные заведения, работая, ближе знакомясь со специальностью, они меняют свои представления, мы сможем это узнать. Бывает, что по ходу обучения в вузе люди понимают, что такое тратить свое время на что-то. И если ты тратишь свое время на то, что тебе не нравится, у тебя возникает диссонанс, и ты понимаешь, что не хотел бы этим заниматься. И тогда они начинают искать то, на что хотели бы тратить время своей жизни. И тогда они перебирают разные профессии.

— Образовательная система сегодня помогает выпускникам трудоустроиться?

— На каждом уровне образования своя система помощи. В среднем профессиональном образовании сейчас делается большой акцент на том, чтобы учебное заведение имело тесный контакт с предприятиями и могло гарантировать выпускникам большой процент трудоустройства. В вузах другая ситуация, это большие организации, и интерфейс перехода на рынок труда не всегда отлажен, не во всех вузах есть службы, помогающие с трудоустройством. Есть обязательная практика, но это другое. Узнать о рынке труда: какие есть предприятия в регионе, где и кто нужен, такой информации студентам часто не предоставляется.

— И как они решают эту проблему?

— Многие опираются на информацию по знакомству, многие используют сайты-агрегаторы, особенно в крупных городах.

— Если большинство выпускников, школьников недостаточно хорошо понимают, чем хотят заниматься в будущем, как это влияет на ситуацию в экономике страны?

— Думаю, это влияет негативно на благополучие самих людей, поскольку они трудятся на работе, которая им не очень интересна, и им не так уж важно, какой результат они получат. Это специфическое проведение времени. Конечно, это может негативно сказываться на экономике, потому что вовлеченность работников важна для продуктивности труда и развития компаний.

— Как это можно было бы изменить?

—Думаю, в школах нужна новая система профориентации, учитывающая международную практику. В индустриальной экономике сочетали людей и рабочие места: тестировали людей на предмет того, к какой работе они подходят, и отправляли их по этому пути, грубо говоря. В современном обществе, постиндустриальном, такой подход не работает. Рынок труда другой, профессиональных траекторий, когда ты получил профессию и работаешь и растешь в ней постоянно, сейчас все меньше. Смена профессии, получение дополнительного образования, обладание несколькими профессиями — вот что распространяется.

В современном обществе, постиндустриальном, рынок труда другой, профессиональных траекторий, когда ты получил профессию и работаешь и растешь в ней постоянно, сейчас все меньше. Смена профессии, получение дополнительного образования, обладание несколькими профессиями — вот что распространяется

Система профориентации должна включать в себя развитие навыков принятия решений, работы со сложностями и преодоления препятствий, работы с информацией, формирования своего пути. Образовательных и карьерных возможностей много. И как в этом всем построить свою личную траекторию — готовых рецептов нет. Нужно специально об этом думать, нужны навыки, ресурсы и специалисты, консультанты. Тестированием здесь не ограничиться.