За покушение на депутата в Татарстане взяли полицейского и «полиграфят всех»

Версия защиты: опознание во «ВКонтакте» и роддом как алиби

20 мая 2019 года бывший полицейский, а ныне юрист ООО «Мир игрушек» и отец двух детей Виталий Мельник был приглашен из Волжска в Казань и задержан в кабинете следователя СКР. Следующие три ночи он провел в казанском изоляторе временного содержания — с первой попытки ходатайство об аресте Советский райсуд Казани отклонил, лишь продлил срок задержания 31-летнего подозреваемого в покушении на убийство восьмилетней давности.

24 мая Мельника повторно доставили в тот же зал. Поддержать его приехали друзья, жена и сестра. «Сажают невиновного человека!», «Никаких доказательств нет!», «Потерпевший просто терроризирует следствие», — возмущались они перед началом заседания. Следователь первого отдела Следкома по РТ Рустем Хакимзянов и старший помощник прокурора Советского района Равиль Абзалилов просили отправить экс-силовика в СИЗО.

Адвокат Ренат Ямашев настаивал — никаких преступлений его клиент не совершал, более того, на день преступления у него есть алиби. По словам защитника, о зеленодольском нападении на активиста Соловьева в 2011 году Мельник узнал спустя шесть лет. «Лишь в 2017 году потерпевший каким-то образом во «ВКонтакте» нашел фотографию моего доверителя и указал на него как на человека, совершившего преступление».

По словам Ямашева, знакомых и родственников в Зеленодольске у его клиента нет. Нет и отношений с местными организациями и муниципалитетом, «с которым на протяжении своей жизни воюет потерпевший».

«Зато имеются фотографии Мельника в день совершения преступления, сделанные в Йошкар-Оле, на выписке его сестры с новорожденным ребенком», — подчеркнул защитник, отметив, что новых доказательств в деле за два года не появилось, объективных данных, что 21 октября 2011 года Мельник был в Зеленодольске, тоже. Но статус подозреваемого экс-полицейский получил именно сейчас.

«Я могу потерять все из-за того, что потерпевший заблуждается»

Также адвокат указал суду на «разную интерпретацию событий» в трех протоколах допросов пережившего покушение и на одну четкую деталь: Соловьев утверждает — преступник держал лом голыми руками. Значит, должны быть отпечатки пальцев. «Но данных доказательств нет, по-видимому, в связи с отсутствием совпадения с отпечатками самого Мельника», — говорит Ямашев.

— Я никогда не вел маргинальный образ жизни, который бы соответствовал лицу, что совершало то опаснейшее деяние. Как сказал мой защитник, никаких доказательств в материалах дела нет, — выступил на заседании сам Виталий Мельник.

Подозреваемый заявил, что арест может кардинально изменить его жизнь — супруга останется с двумя детьми на руках, ипотекой и кредитами, реакцию матери предвидеть сложно, сам Мельник может лишиться работы.

«Уважаемый суд, я могу просто потерять все из-за того, что потерпевший Соловьев всего лишь навсего заблуждается», — завершил свою речь задержанный.

Судья Алсу Шайхутдинова приняла решение о домашнем аресте, указав в постановлении: причастность жителя Волжска к нападению в Зеленодольске 21 октября 2011 года на улице Гастелло подтверждается показаниями потерпевшего, протоколом очной ставки и результатами психофизиологической экспертизы.

«Он сам пошел на полиграф, желая доказать свою невиновность», — утверждает сестра подозреваемого Вероника, кстати, бывший следователь полиции. Вот только вопросы для полиграфа были составлены хитро: не прямо — «Совершали ли вы преступление?», а в обход — «Известно ли вам об обстоятельствах дела?» Разумеется, спустя два года следствия Мельнику о деталях нападения 2011 года известно немало, но лишь с чужих слов и показаний», — говорит его сестра.

По словам родных, 19 октября 2011 года Виталий прилетел из Доминиканы, на следующий день, как почетный донор, пошел сдавать плазму в Волжске, а 21-го после обеда забирал сестру из роддома и позже, на семейных посиделках, делился впечатлениями об отдыхе, ни в какой Зеленодольск не ездил. В начале ноября вышел из отпуска на работу в отдел полиции по Звениговскому району Марий Эл. «Никаких телесных повреждений у него не было — это подтверждают и фотографии, мы их представили следствию. А ведь потерпевший утверждает — отбивался так, что сломал нападавшему нос», — приводит доказательства невиновности брата Вероника. И как бывший следователь уверяет: «В Марий Эл с таким материалом на арест выходить бы не стали».

Ошибки с опознанием в Татарстане уже бывали. 4 года ни за что отсидел житель Альметьевска Евгений Веденин, которого в 2001 году обвинили в убийстве начальника службы безопасности «Татнефти». Потом выяснилось, что реальный киллер имел схожую внешность.

Версия потерпевшего про заказ и нераскрытое покушение на следователя

Депутат горсовета Зеленодольска Алексей Соловьев рассказал «Реальному времени» — дело о покушении на его жизнь пытались похоронить много раз. Живо оно до сих пор благодаря сотне жалоб, написанных за эти годы. Первоначально полиция квалифицировала нападение как хулиганство, и им занимался дознаватель. В 2014-м году Соловьев попал на прием к прокурору Татарстана, и по его решению приостановленное дело о хулиганстве было переквалифицировано по более тяжкой статье и передано в Следком.

Свои подозрения о предполагаемом заказчике нападения бывший зампредседателя исполкома Зеленодольска, организатор общественного движения «Зеленодольск — Волжская Венеция» Соловьев высказывал еще в 2011 году. Ведь ломиком по голове он получил на следующий день после публикации статьи про возведенный в водоохранной зоне коттедж главы района. Сам глава тогда расценил намеки как попытки дискредитировать власть под выборы, дал понять — законность постройки подтверждает право собственности на нее, и публично просил начальника полиции разобраться с нападением.

А в 2012 году в том же Зеленодольске трое в масках избили следователя-криминалиста СКР Александра Туганова, с тяжелыми травмами он попал в реанимацию. Могло быть и хуже, если бы нападавших не спугнули.

Брат следователя Алексей Туганов, еще один зеленодольский оппозиционер и экс-депутат, считает — на брата напали по ошибке: «Мы с Соловьевым местным руководителям были как кость в горле. Мне в 2010-м машину сожгли, а потом протокол допроса сфальсифицировали и спокойно закрыли дело».

По словам Туганова, дело против полицейской дамы-следователя о фальсификации закончилось ее амнистией и возвращением на госслужбу. А вот дело о попытке убийства брата — дело чести для СКР — не раскрыто. Но именно в рамках него, как уверяют Туганов с Соловьевым, приезжавшие из Москвы художник и психолог Следкома составили фотопортрет нападавшего с ломом в 2011 году.

— Я ведь ему оказывал активное сопротивление. Когда он сзади ломом ударил, я упал на спину и на миг потерял сознание. Он нагнулся добить, а у меня рукой получилось перехватить лом. Я нанес ему ногой удар в лицо и хорошо его разглядел, — вспоминает потерпевший.

Эксперты оценили повреждения активиста как легкий вред здоровью, сам же он уверен — выжил чудом.

Отпечатков на орудии преступления не найдено

«В конце 2016 года я попал на прием к первому зампрокурора Татарстана Старостину, и он дал следствию поручение по установлению подозреваемого лица», — продолжает свой рассказ потерпевший. По его словам, лишь тогда полученный фоторобот загрузили в поисковую систему «СОВА», и та по соцсетям и базам выдала несколько человек. «Там не только Мельник был», — вспоминает Соловьев процедуру опознания.

В 2017-м году следователи допрашивают опознанного Мельника, его родню и коллег, проводят очную ставку с потерпевшим. А дальше, по словам депутата, следователя почему-то увольняют, а дело возвращают в полицию, вновь усматривая лишь состав хулиганства. После жалоб Соловьева материалы попадают в первый отдел по особо важным делам Следкома по РТ.

— В течение двух лет они проверяли его алиби — «отполиграфили» всех! Я прошел детектор лжи, Мельник прошел его два раза, его непосредственный начальник в Звенигово — он раньше работал в Зеленодольске. Бывший высокопоставленный чиновник недавно тоже это сделал. О результатах говорить не буду, но, на мой взгляд, четкая цепочка прослеживается. Не пришел на детектор пока только бывший начальник полиции Зеленодольска, — рассказывает депутат.

По словам Соловьева, как только бывших и нынешних полицейских стали «тягать на полиграф» — зеленодольская полиция тут же попыталась привлечь его сына к уголовной ответственности.

В виновности Мельника потерпевший убежден: «Среди опубликованных в соцсетях фотографий есть снимок, где при увеличении прямо видны следы травмы носа. Сейчас они все подчистили, но скриншоты у меня есть».

В Следкоме по РТ промежуточные итоги расследования старого дела комментировать не стали. В то же время близкий к силовым органам источник «Реального времени» сослался на данные полиграфа — якобы сам Соловьев что-то недоговаривает об истинном мотиве нападения. В то же время источник опроверг версию защиты, заявив: фото предполагаемого преступника со страницы во «ВКонтакте» Соловьев сыщикам не приносил, но настоял, чтобы ему для опознания представили фотографии всех сотрудников полиции окрестных городов, и именно среди них спустя шесть лет после ЧП опознал проживающего в Волжске Мельника.

Перспективу данного дела стороны предсказать не берутся, но сходятся в одной оценке — в 2011 году зеленодольская полиция сработала плохо. На орудии преступления, которое держали голыми руками и потерпевший, и преступник, по горячим следам вообще не обнаружили никаких отпечатков...