«Их стерло с лица земли»: за предбанкротное сжигание аммонала на «Фонике Гипс» посадили троих
Осужденный топ-менеджер компании обвинил в незаконном приказе руководство Госжилфонда, но не смог разжалобить Верховный суд РТ
В Татарстане вступил в силу приговор по делу о взрывах на руднике «Фоники Гипс» в Камском Устье. В декабре 2017-го взрывник и водитель сжигали в бочке аммонал в нарушение законов и инструкций. Когда рвануло, осколок бочки зацепил машину с остатками взрывчатки, и через секунду последовал новый взрыв. Мощность обоих в тротиловом эквиваленте эксперты оценили в 43 кг. За жизни погибших, выполнявших задание начальства, их родственники требовали 10 млн рублей. Как выяснило «Реальное время», по делу допрашивали и главу ГЖФ, а его подчиненного подозревали в причастности к преступлению.
Вместо промышленного полигона аммонал сжигали в бочке
Трое осужденных Камско-Устьинским судом к реальным срокам приехали в Верховный суд Татарстана своим ходом. До вступления приговора в силу их оставили под подпиской.
Нарушение требований промышленной безопасности опасных производственных объектов, повлекшее смерть двух и более лиц (ч. 3 ст. 217 УК РФ), предусматривает наказание до 7 лет лишения свободы. Бывшего главного инженера — замгендиректора ООО «Фоника» Рустама Аминова приговорили к 3 годам, экс-начальника подземного участка добычи Анатолия Радкевича — к 2 годам и 9 месяцам, а горного мастера Константина Макарова — 2,5 года колонии-поселения.
Взрыв на руднике в Сюкеево Камского Устья прогремел около 5 часов утра 25 декабря 2017 года. По сообщениям экстренных служб, когда сотрудники выезжали из шахты на автомобиле, произошел самопроизвольный подрыв аммонала.
Вскоре прокуратура обвинила руководство «Фоники» в попытках скрыть правду о ЧП. А в ходе следствия было установлено — взрыва было два. И погибшие машинист подземных самоходных машин Наиль Шамсутдинов и взрывник Айрат Гайнуллин перед ЧП находились не в машине. По данным экспертов, они стояли на площадке у выезда с рудника возле бочки, в которой в конце смены рабочие жгли остатки взрывчатых веществ, выданных со склада.
Что спровоцировало взрыв — большая масса взрывчатки или случайно попавший в бочку детонатор — так и не было установлено. В отличие от причины второго взрыва — коробки с аммоналом в машине сдетонировали после разлета осколков бочки. Что стало с рабочими — один свидетель на следствии рассказывал так: «Их буквально стерло с лица земли. Тел мы уже не обнаружили».
Рисковали жизнью под угрозой увольнения
Вывод экспертов: место и способ уничтожения «с нарушением всех существующих правил обращения со взрывчатыми материалами указывают на профессиональную некомпетентность как взрывников, так и их руководителей». Такие работы должны проводиться только на полигоне, с составлением проекта уничтожения, обученными людьми и дистанционно.
Расследование вскрыло страшную правду — данный способ «утилизации» на руднике взрывники и необученные машинисты-водители в том декабре применяли регулярно. Часть свидетелей признавалась — в случаях отказа им грозили увольнением.
Судом установлено — главный инженер Аминов потребовал до конца 2017 года уничтожить все запасы взрывчатки на руднике — несколько тысяч тонн аммонала и электродетонаторов — в связи с грядущей ликвидацией «Фоники Гипс». На следствии сам Аминов утверждал — такое указание поступило от представителя Госжилфонда РТ Максима Корнянена. Незадолго до этого ГЖФ выкупил права требования по кредитам «Фоники» аж на 2 млрд рублей и, по словам ныне осужденного, подключился к управлению. Корнянен наотрез отрицал, что давал распоряжения уничтожать взрывчатку, и в итоге был переведен из подозреваемых в свидетели.
В качестве свидетеля допросили и Талгата Абдуллина, в то время главу Госжилфонда РТ, но он лишь подтвердил сделку на 2 млрд и направление на рудник Корнянена «с целью контроля сохранности имущества».
Суд пришел к выводу, что незаконная директива по взрывчатке была рождена руководством предприятия. В итоге работникам рудника на складе выдавали вдвое больше взрывчатки и детонаторов, чем можно было использовать в смену. Часть приходилось взрывать в старых шахтах, часть с риском для жизни жечь открытым способом на поверхности.
Осужденный мастер: «Моей вины в гибели людей нет»
Приговор суда оспорили и подсудимые, и родные погибших. Не признавший вину горный мастер Макаров на апелляции в Верховном суде РТ настаивал на отмене приговора: «Я не давал указаний взрывникам о проведении таких работ… Моей вины в гибели людей нет. Очень сочувствую, переживаю». Его адвокат Вячеслав Астраханцев ссылался на показания свидетелей, что его клиент «негативно высказывался о сжигании взрывчатки, подходил к Радкевичу и говорил, что больше участвовать в этом не будет».
Также защитник подчеркивал — судом не дана оценка действиям самих погибших, которые, по данным расследования Ростехнадзора, и сами грубо нарушили правила охраны труда.
Полностью признавший вину начальник участка Радкевич в суде несколько раз высказывал сожаления: «Прошу простить меня. Если есть возможность — не лишать свободы». Адвокат начальника участка указал на искажение фактов в приговоре: «Суд учел мнение потерпевших, настаивающих на строгой мере наказания, хотя оба потерпевших на суде просили снисхождения для Радкевича». В апелляционных жалобах родственники взрывника и машиниста попросили условных сроков для Радкевича и Аминова. После выплат с их стороны.
Отметим, что два гражданских иска на 5 млн рублей каждый суд удовлетворил лишь частично, постановив взыскать в пользу супруги Гайнуллина 300 тысяч рублей, а в пользу сына Шамсутдинова — 450 тысяч рублей, неравными долями с каждого подсудимого. Радкевич с Аминовым свое уже выплатили.
«Фоника» работала без лицензии?
«Глубоко убежден — на свободе принес бы больше пользы обществу!» — заявил Верховному суду бывший топ-менеджер «Фоники». По его словам, указаний сжигать взрывчатку он не давал, решение «принималось на уровне смены», с ним не согласовывалось. В финале выступления Аминов, чуть не плача, попросил изменить наказание.
Его защитник повторила слова об указаниях со стороны представителя ГЖФ о необходимости уничтожить взрывчатые вещества до конца года. Законных способов было два — вывезти несколько тысяч тонн на полигон или уничтожать в забое. Прикинули — для вывоза нужно 55 рейсов на расстояние 3 км, из которых 800 метров — крутой подъем в гору, оставшийся участок — дорога общего пользования. В зимних условиях, отмечала адвокат, невозможно было гарантировать безопасность таких рейсов для окружающих и самих рабочих.
По версии защиты, Аминов выбрал взрывы в забое и ни о каком сжигании не знал, это была «инициатива горных мастеров». Единственное, что признает бывший топ-менеджер, — неэффективность контроля со своей стороны и ответственных нижестоящего уровня.
Адвокат Аминова сообщила, что в декабре 2017 года «Фоника» вообще не должна была работать — не было лицензии на ведение горных работ. «Мой клиент доводил эту информацию до своего руководства и ГЖФ, ему сказали — вопрос не его уровня. Но почему-то отсутствие лицензии не отражено ни в акте расследования Ростехнадзора, ни в приговоре».
Представитель прокуратуры РТ на заседании просила уточнить приговор лишь в части персональных данных, а наказание не менять.
Верховный суд РТ поправил лишь ошибки в имени одного и отчестве другого осужденного. В ближайшее время все трое должны самостоятельно прибыть в колонию-поселение.