Кем был твой прадед на Руси, свою фамилию спроси: как Преображенские оказались в Казани
Колумнист «Реального времени» исследует истоки известного рода православных священнослужителей
В комментариях к предыдущей колонке Татьяны Преображенской читатели «Реального времени» отметили ее необычную фамилию. В связи с этим наш колумнист в своем сегодняшнем очерке рассказывает о том, как на Руси зародилась фамильная традиция. Особое внимание она уделяет духовенству Олонецкой губернии. Также Татьяна Николаевна сообщает, как Преображенские с Русского Севера перебрались в Казань.
История фамилий на Руси
Одному из читателей моих статей понравилась фамилия автора. Мне и самой она очень нравится. Это фамилия моего отца и его предков. Мне захотелось рассказать о ее происхождении; изучением этого вопроса я занималась в течение последних 7 лет.
Фамилия — это наше общее семейное имя. Слово familie так и переводится с латинского — семья. Мы привыкли отделять одну семью от другой по фамилии. А как давно это стало нормой? Специалисты, занимающиеся историей страны, и любители-родоведы, работающие с документами в архивах, прекрасно знают, как постепенно фамилии входили в жизнь нашего общества. Считается, что этот процесс начался в XIV—XV веках, хотя есть сведения о наличии фамилий у граждан Великого Новгорода еще в VIII веке.
Естественно, первыми обзавелись фамилиями аристократы. Кстати, отчествами в нашем понимании, с окончанием «-ич», тоже вначале владели только члены знатных родов. Все остальные были «Петровы», «Ивановы» и пр. Довольно рано фамилии понадобились купцам и промышленникам. Им надо было документально закреплять за собой собственность. А вот крестьяне долго обходились без фамилий.
В процессе работы с метрическими книгами, исповедными ведомостями и другими документами Шурановского прихода я заметила, что стабильно под своими фамилиями крестьяне стали фиксироваться лишь в самом конце XIX века. До этого крестьянские фамилии указывались довольно редко. Причем, иногда один и тот же человек в некоторых случаях записывался только по имени и отчеству, а в других записях указывалась и его фамилия. Следовательно, фамилии у крестьян уже были. Речь идет о XIX веке, поскольку в НАРТ, к сожалению, сохранились метрические книги Шурановского прихода лишь за период 1840–1915 годов, поэтому о более древних временах сказать ничего не могу.
Были крестьяне, которые постоянно фиксировались в метрических книгах по фамилии. Были и такие, фамилии которых ни разу не появились в документах. Размышляя о причинах такого избирательного использования фамилий, могу лишь предположить, что запись в метрических книгах производилась со слов самого крестьянина, а в его сознании в те времена фамилия не имела большого значения. Скорее всего, свою фамилию постоянно указывал тот человек, который хотя бы однажды уезжал из своей деревни: служил в армии, занимался отхожими промыслами и др. Зато в метрических записях обязательно указывалась деревня проживания и до 1861 года фамилия помещика — владельца крестьянина. Возможно, частота использования фамилий в метрических записях зависела и от священника. Например, в документах Шурановского прихода 40-х годов XIX века крестьянские фамилии встречаются значительно чаще, чем в последующие десятилетия.
Несколько иначе обстоит дело с крестьянскими фамилиями на севере страны, где крестьяне в большинстве своем никогда не были крепостными и часто уходили из родного дома в поисках заработка, поскольку урожая малоплодородной земли не хватало для содержания семьи. Там фамилии крестьян я с удивлением увидела уже в документах 1712 года. Таким образом, традиция использования фамилий в России устанавливалась очень медленно, в течение нескольких столетий. Окончательно этот процесс закончился уже при советской власти с введением паспортов (30-е годы ХХ века).
Родом из Олонецкой губернии
Фамилия могла быть производным от отчества, прозвища человека, его профессии, места жительства и т. п. Есть одна особая группа фамилий, которую называют «семинаристские фамилии». Это фамилии, которые давались детям священнослужителей во время их учебы в духовном училище или семинарии. Они обычно бывали благозвучными, чтобы повысить статус будущего священнослужителя, хотя иногда плохо успевающим и ленивым ученикам давали «плохие» или труднопроизносимые фамилии. За основу при образовании фамилии брали какой-нибудь церковный праздник, название прихода или храма, в котором служил отец, наименование села, где родился ученик и т. д. К семинаристским относятся такие фамилии, как Преображенские, Богоявленские, Благовещенские, Братолюбовы, Здравомысловы и многие другие.
Северное духовенство (далее речь пойдет только о нем; информацией о духовенстве других областей России не владею) долго не имело фамилий. Только во второй половине XIX века использование фамилий стало повсеместным и обязательным. В первой же половине столетия служители церкви могли фигурировать в документах, как с фамилией, так и без нее. Могу смело утверждать, что в XVIII веке мои предки по отцу, семь поколений которых были священно- и церковнослужителями, фамилий не имели. Они получили их только о время учебы в духовных училищах, которые были открыты в 1809 году. Процесс получения этих фамилий можно ярко проиллюстрировать на примере моего рода.
Мой отец родом из Олонецкой губернии, огромная территория которой в настоящее время поделена между Архангельской, Ленинградской, Вологодской областями и Республикой Карелия. Есть там прекрасный уголок природы, который называется Кенозерье, до сих пор сохранивший чистую воду озер и рек, богатое разнообразие живых существ и растений в лесах и полях, изумительную красоту деревянных храмов и часовен и привлекательную простоту, доброжелательность и гостеприимство местных жителей, именующих себя кенозерами. В 1991 году здесь был создан Кенозерский национальный парк, включенный в настоящее время в список ЮНЕСКО.
Потомки Лаврентия Федорова
Когда поселились в Кенозерье мои предки, сказать трудно. Освоение этих территорий русскими переселенцами началось в X-XI веках. Кенозерский погост находился на пути старинного Кенского волока, одного из участков пути новгородцев из Онежского озера на побережье Белого моря через систему мелких озер и рек Севера. Мне история моего рода известна с конца XVII века. В 1712 году в Кенозерском приходе служили священниками два родных брата — Иоанн Иоаннов старший (1677/78—1713/18) и Иоанн Иоаннов младший (1682/83—1733/58). Одинаковые имена детей в одной семье в те времена не были редкостью. Сыновья и внук старшего Иоанна позднее тоже были священниками Кенозерского прихода. О потомках внука — священника Лаврентия Федорова — я и хочу сегодня рассказать.
У Лаврентия Федорова (1740/41—1812) было шесть сыновей. Двое из них вышли из духовного звания, и судьба их неизвестна. Остальные четыре дали начало шести священническим родам Олонецкой губернии. Старший сын — Иван Лаврентьев — всю жизнь прослужил диаконом в Кенозерском приходе. Его сыновья были пономарями. Только младший сын Василий прошел курс обучения в Каргопольском духовном училище. Там он получил фамилию Грандов. Эту фамилию носили все известные мне потомки Ивана Лаврентьева.
Другой сын Лаврентия Федорова — Илья Лаврентьев — сначала служил диаконом в Ошевенской слободе. Это поселение рядом со знаменитым Успенским Александро-Ошевенским монастырем, основанным в 1460 году в 40 км севернее Каргополя. В 1812 году, после смерти отца, Илья Лаврентьев занял его место в Кенозерском приходе. Старший сын Ильи Лаврентьева — Федор Ильин – в училище не обучался, всю жизнь прослужил диаконом в соседнем Кенорецком приходе. Его сыновья и внуки носили фамилию Кенорецкие. Три других сына Ильи Лаврентьева – Яков, Василий и Стефан во время обучения в Каргопольском духовном училище получили фамилию Ошевенские в соответствии с местом службы отца. Единственный сын одного из братьев почему-то сменил фамилию, став Сперанцевым. Таким образом, потомки Ильи Лаврентьева носили три разных фамилии: Кенорецкие, Ошевенские и Сперанцевы.
Еще один сын священника Лаврентия Федорова — Феедор Лаврентьев — служил священником в Троицком приходе Каргопольского уезда. И соответственно, его потомки стали Троицкими.
Младший сын Лаврентия Федорова — Петр Лаврентьев (1775/78 — 20.11.1832) был священником Кенского прихода, который был создан в 1765 году на месте упраздненного Пахомиева Спасо-Преображенского Кенского мужского монастыря. Главным храмом этого прихода была церковь, освященная в честь Преображения Господня. Сыновья Петра Лаврентьева, в том числе и мой прапрадед — диакон Матвей Петрович (1798/1800–13.06.1881), получили фамилию Преображенские.
За пределы губернии
Еще две священнических династии дали потомки второго кенозерского священника — Иоанна Иоаннова младшего. У него было четыре сына, но продолжение рода по мужской линии имел лишь один из них — Федор Иоаннов. Последний тридцать лет прослужил пономарем в родном приходе. Один сын Федора — Петр — тоже был пономарем и не приобрел фамилии. И сыновья Петра Федорова занимали эту должность всю свою жизнь, не уезжая из родной деревни. А вот внуки были удостоены фамилии в честь родного края — Кенозерские. Другой сын Федора Иоаннова — Стефан Федоров — стал священником кенозерской церкви. Его сыновья и внуки получили фамилию Реговы.
Итак, восемь священнических родов Олонецкой губернии: Грандовы, Кенорецкие, Ошевенские, Сперанцевы, Троицкие, Преображенские, Кенозерские и Реговы имели общего предка и общую родину — кенозерскую деревню Вершинино.
Еще одна фамилия — Богоявленские, в честь одного из престолов местной церкви, родилась здесь же. Ее прародитель — дьячок Осип Иванов, служивший в приходе одновременно с двумя братьями священниками Иоаннами. Эту фамилию приобрели его потомки в четвертом поколении.
К началу ХХ века все девять родов разрослись и разветвились. И если в XVIII веке и в первой половине XIX века весь кенозерский причт состоял из родственников, а дети, отучившись в училище или семинарии, старались попасть если не в родной приход, то хотя бы в соседний, то со второй половины XIX века потомки братьев священников начали распространяться по всей Олонецкой губернии, а в ХХ веке и за ее пределами.
Семья моего отца перебралась в Казань в 30-е годы прошлого столетия, после смерти главы семейства, представителя последнего поколения священников в роду. В Казанской губернии был (и, видимо, продолжает существовать) другой род Преображенских, получивший фамилию в честь какой-то другой, местной, Преображенской церкви. Наша фамилия довольно часто встречалась в различных губерниях Российской империи. Хорошо изучена история семьи Преображенских из Санкт-Петербурга; с ней можно познакомиться, задав поиск в интернете. Я сама на одном из генеалогических сайтов причт vgd.ru, выложила информацию не только о «своих» Преображенских, но и еще о пяти семьях с такой же фамилией, живших в Олонецкой губернии. Причем все они начинались с предка, служившего в каком-либо храме Преображения Господня. В наше время Преображенских значительно меньше. Общаясь с ныне живущими представителями нашего рода и еще одного из родов олонецких Преображенских, я выяснила, что в каждом роду осталось не более одного-двух человек (мужчин), которые могу дать продолжение этой красивой фамилии. Мне жаль, а вам?