Сбербанк в роли потерпевшего: «Разные люди приходят, бывает, и гипнозом действуют»
В неудачной попытке вывода 14 млн рублей обвиняют дочь бывшего топ-менеджера отделения «Банк Татарстан»
В Казани начался судебный процесс по делу экс-руководителя сети внутренних структурных подразделений отделения «Банк Татарстан» ПАО «Сбербанк» Алисы Хусаиновой. Ее обвиняют в покушении на мошенничество путем незаконной операции со счетом, едва не стоившей банку 13,8 млн рублей. Подсудимая — дочь бывшего топ-менеджера «Банка Татарстан» — вину не признает. Более того, считает — если бы не ее ревизорская проверка, то деньги бы ушли. На глазах журналиста «Реального времени» сотрудники Сбера топили бывшую коллегу своими показаниями, а защита ловила их на слове.
Уволенная выиграла суд против Сбера
Алисе Хусаиновой только 31 год. В структуре Сбербанка она отработала 8 лет, считалась опытным ревизором — курировала работу подразделений, приезжала с проверками. Порой, говорят, и разнос устраивала руководителям отдельных офисов за ошибки их подчиненных. В свое время отец Хусаиновой занимал в банке видную должность, нынешние сотрудники говорят — был заместителем управляющего, впрочем, в пресс-службе кредитного учреждения утверждают — Ильдар Хусаинов был начальником одного из управлений отделения «Банк Татарстан».
Предметом следствия стал очередной визит проверяющей в допофис 053 Сбера в казанском поселке Дербышки. По версии ГСУ МВД Татарстана, 27 октября 2017 года Хусаинова, получив доступ к рабочему компьютеру замруководителя допофиса и открытым ею служебным программам, провела незаконную операцию по зачислению на счет некой Рыбаковой 13 млн 800 тысяч рублей. В тот же день Рыбакова со спутником проехались по трем офисам банка в центре Казани, но снять миллионы не смогли. Потому что их зачисление на счет не было подтверждено кассиром допофиса 053, а после внутренней проверки проводку вообще аннулировали. Потому что оказалось — почти 14 млн наличными в тот день никто в филиал 053 не приносил.…
Банк заявил в полицию о покушении на мошенничество в крупном размере. С 7 февраля 2018-го Алиса Хусаинова — под домашним арестом. С работы ее уволили, однако за время следствия подозреваемая смогла поставить под сомнение законность этого решения, добившись решения суда первой инстанции о замене формулировки увольнения. Суд постановил оформить расставание с сотрудницей с формулировкой — «уволена по собственному желанию». Впрочем, в силу это решение пока не вступило — банк его оспаривает.
«Ни клиента, ни средств»
16 августа Советский райсуд Казани допросил первую четверку свидетелей — бывших коллег Хусаиновой. По просьбе гособвинителя Айдара Шараева руководитель филиала 053 Юлия Маликова восстановила картину событий того октябрьского дня, отметив, что несмотря на конец месяца пиковым в плане наплыва клиентов он не был: «Но боевая численность [подразделения] была 100 процентов».
Впрочем, дальше одна боевая единица выбыла — в 9.20 замруководителя Эльза Бадрутдинова отпросилась в счет обеденного перерыва домой, обнаружив, что забыла орудие труда банкира — мобильник. А минут через 15 в офис приехала руководитель сети Алиса Хусаинова с вопросами к отлучившейся Бадрутдиновой, минут 10 понаблюдала за работой сотрудников в зале, затем попросила пустить ее на рабочее место Бадрутдиновой — к камерам наблюдения за всеми менеджерами, обслуживающими клиентов. Компьютер зама в это время был заблокирован, подчеркнула на судебном допросе руководитель допофиса. По ее словам, хозяйка рабочего места вернулась на него ближе к десяти.
А самой Маликовой в 11.30 пришлось отбыть в головной офис с отчетом. «Перед этим Бадрутдинова сказала, что Хусаинова просится за мое рабочее место. Я сказала: «Хорошо. Пусть заходит под своей учетной записью. Свою я не дам», — продолжила вспоминать события свидетельница. Вернулась в филиал она в тот день после обеда и сразу услышала от Бадрутдиновой: «Обнаружена неподтвержденная операция на крупную сумму — 13 млн 800 тысяч рублей». И сразу решила: «Случайно такой операции быть не может!». К слову, в филиале на Главной любые проводки на сумму свыше 200 тысяч рублей должны быть подтверждены двумя уполномоченными сотрудниками — менеджером и кассиром.
— А фактически эти деньги в кассу не вносились? — уточнил гособвинитель Шараев.
— Нет. Ни клиента, ни средств не было.
— А под какой учетной записью это делалось?
— Бадрутдиновой.
Сама Бадрутдинова утверждала — она ни при чем, и операцию из системы удалили, чтобы исключить возможность зачисления несуществующих миллионов уже по ошибке, — продолжила объяснение Маликова. «То есть, кассир по незнанию может нажать клавишу и провести операцию?», — изумилась адвокат подсудимой Оксана Исаева. «Может. Человеческий фактор, к сожалению. Никто не застрахован. К нам разные люди приходит, бывает, и гипнозом действуют», — призналась руководитель допофиса.
«Видно по движению пальцев цифры 13 800»
Допрос первой свидетельницы продолжался почти час. Защиту интересовало, возможен ли одновременный заход в АС с разных компьютеров под одним паролем (ответ: «теоретически возможно, но запрещено»), и может ли кассир внести деньги на счет в отсутствии клиента («присутствие обязательно»). «Можно ли в одну руку эту операцию совершить?», — поинтересовалась адвокат Исаева. «При мне такого не было, чтобы один сотрудник [банка] проводил, возможно, удаленно, — задумалась Маликова. По закону — нельзя».
Нельзя менеджерам и передавать доступ к своему компьютеру без блокировки своей учетной записи. Эльза Бадрутдинова на судебном допросе призналась — нарушила это требование впервые. Поскольку доверяла Хусаиновой — та требовала представить отчет как раз из программы АС ФС, а у кассира Трофимовой в это время возникла нештатная ситуация — полетели настройки принтера и обслуживание клиентов в кассе было остановлено более чем на час. Как выяснилось далее, для устранения проблемы Трофимова предоставила удаленный доступ к своему компьютеру сотруднику обслуживающей банк организации.
Но вернемся к неподтвержденной операции почти на 14 млн. Уже после ее удаления из системы на служебный телефон Трофимовой поступил звонок из другого офиса банка с вопросом — почему операция аннулирована, тут клиентка пришла за этими деньгами по сделке продажи квартиры. Маликова и Бадрутдинова отправились смотреть видеозаписи и, по их словам, сразу же обнаружили подозреваемую. В суде огласили первичные показания замруководителя филиала 053:
«На видеозаписи видно, что Хусаинова оглядывается и смотрит расположение камер. Затем за моим компьютером, она монитор от камеры повернула, так чтобы не видно было экран. <...> Также добавлю, что при просмотре видеозаписи с камеры, я увидела в 11.26, как она сидит, и на клавиатуре видно по движению пальцев, что она набирает цифры 13 800. <...> Хусаинова воспользовалась моим рабочим местом и сформировала подложную приходную операцию на имя Рыбаковой. <...> Я думала, что Хусаинова надеялась подтвердить данную операцию при проведении наставнической сессии со старшим менеджером Москвич, так как ранее Хусаинова ее ругала и говорила, что такие сотрудники не нужны...».
Как выяснило «Реальное время», увеличить картинку с камеры так, чтобы было видно движение пальцев, в этом деле помогли сотрудники одной из телекомпаний. Впрочем, до демонстрации видеокомпромата в суде пока не дошло. Защита же намекала на то, что сотрудники банка, не имеющие образования экспертов, склонны выдавать желаемое за действительное.
Кстати, из озвученных и оглашенных показаний Эльзы Бадрутдиновой неясным остался существенный момент — видела ли Хусаинова набор ее логина и пароля? На этот вопрос адвоката в суде свидетель ответила: «Я не могу этого утверждать». Хотя на первом допросе следователя была категорична: «Она сидела рядом и прекрасно видела — какую именно пароль от программы АС ФС я набираю» (орфография сохранена, —прим. ред.). А вот на очной ставке с Хусаиновой Бадрутдинова уже заявляла: «В присутствии Хусаиновой я пароль для запуска АС ФС не вводила. Оставила ее на рабочем месте. Перед уходом программу не закрывала». Выслушав все это, Бадрутдинова в суде стала говорить, мол, не может знать, чем занимался другой человек, а через несколько секунд сказала: «Она прекрасно видела пароль».
Свидетель: 10 млн заказали по телефону
Добавила компромата против подсудимой и замруководителя допофиса 023 на улице Татарстан Светлана Петрова. Она рассказала, что утром 26 октября 2017 года на ее мобильный позвонила Алиса Хусаинова и спросила, принята ли филиалом заявка на выдачу 10 млн рублей 27 октября. «Она сказала, что будет клиент, и ему будут выданы кредитные средства Сбербанка. Я ей сказала, что перезвоню», — рассказала Петрова суду. По ее словам, в банке ни о каком заказе средств информации не было, поэтому она стала звонить и писать по WhatsApp Хусаиновой — ФИО клиента и его телефон, чтобы кассир могла оперативно связаться. Ни на звонки, ни на сообщения Хусаинова, по словам свидетельницы, не отвечала.
А 27 октября кассир филиала 023 сообщила руководству — в системе появилась операция, срочно нужны данные клиента. «На этот раз я дозвонилась. Алиса Ильдаровна сняла трубку и сказала — данного клиента не будет», — продолжила рассказ Петрова. Причем, позже на уточняющие вопросы суда она заявила, фамилию пропавшего клиента Хусаинова ей назвала — Калашников, но без имени и отчества найти этого человека в базе менеджеры не смогли. А потому заказанные в кассовом центре миллионы решили отправить обратно. Но ближе к 15 часам в допофис на Татарстане обратилась Рыбакова — хотела снять 5 млн рублей, поясняя, что это деньги от продажи недвижимости. Ее попросили заполнить заявление — стандартная процедура при заказе крупной суммы.
В этот момент допроса Светлана Петрова почувствовала себя плохо, но решила продолжать, присев на переднюю скамью рядом с подсудимой. В зале суда было душновато. Но как только открыли дверь в коридор, дышать стало легче. Правда, ненадолго — распахнутую дверь приставы в коридоре сочли помехой конвоированию.
Со слов свидетеля, Рыбакова и ее спутник отказались заполнять какие-либо документы и ждать выдачи денег до понедельника, сказали, что пойдут в другие филиалы и снимут. «А ближе к 16 был звонок от замруководителя филиала 053 — почему какой-то наш сотрудник звонил им с просьбой. Сама я не звонила, опросила своих сотрудников — с нашей стороны звонка не было. Она (Бадрутдинова, — прим. ред.) мне сообщила, что некая пара снимает денежные средства. Мне назвали фамилию Калашников и я ответила замруководителя филиала 053, что это разные заявки, вы что-то путаете», — вспоминала Петрова.
— У вас нет ни фамилии, ни телефона клиента, а вы принимаете заявку и заказываете крупную сумму? — удивился гособвинитель Шараев.
— Да. Сказали — будет клиент.
— Заявка Хусаиновой была именно по кредиту 10 миллионов? — включилась в допрос адвокат Исаева.
— Да.
— В разговоре с Бадрутдиновой она озвучивала какую-то пару?
— Да.
— Хусаинова в телефонном разговоре просила за знакомого? — продолжала допытываться адвокат.
— Нет. Просто сказала, что будет клиент.
— Хусаинова озвучивала фамилию «Рыбакова»?
— Нет, не озвучивала, — заявила суду Петрова.
Прокурор попросил огласить ее показания на предварительном следствии, из которых следовало, что в телефонном разговоре с Хусаиновой Рыбакова упоминалась. Что до Калашникова, то, на судебном допросе Петрова утверждала — именно этого клиента назвала ей Хусаинова, когда сказала, что он за деньгами не придет. Более того, свидетель утверждала, что заказанные миллионы по кредиту неизвестному Калашникову никак не могли быть выданы явившейся в банк Рыбаковой. Последнюю полиция нашла и допросила, а вот отправлять под суд не стала, поверив, что женщину использовали втемную: сказали, что ее счет нужен для того, чтобы средства от продажи чужой квартиры не были тут же взысканы приставами как задолженность, и пообещали процент.
По версии сотрудников потерпевшего банка и следствия, Хусаинова нашла Рыбакову по цепочке, начальным звеном которой была ее приятельница.
WhatsApp есть, определителя нет
Судью Расима Шакирьянова заинтересовало, почему сотрудники российского банка держат связь по иностранному мессенджеру WhatsApp. Он несколько раз повторил вопрос, пока не услышал от Петровой: «Ну, удобно. По служебному телефону до руководителей не дозвонишься — всегда на проверках, на выезде». Далее Шакирьянов поднял руководителя допофиса 052: «Маликова, служебная проверка в банке была? Чем закончилась?».
— Приезжали с отдела безопасности, просматривали камеры, — сказала она и замолчала.
— Не доводится до них результат. Они не в курсе. Я входил в состав проверяющих, — продолжил представитель потерпевшей кредитной организации, старший инспектор сектора управления внутрибанковской безопасности Эдуард Садыков.
— Взыскания были? — поинтересовался гособвинитель.
— Были взыскания Бадрутдиновой и Маликовой, — уточнил Садыков.
— Но они не знают об этом?
— Знаем, — ответили женщины с места.
Судью Шакирьянова очень заинтересовала часть показаний кассира отделения 053 Екатерины Трофимовой, в которой она рассказывала о звонке по внутреннему телефону банка с вопросом об удаленной операции. Со слов Трофимовой, девушка представилась сотрудницей 23-го филиала и спросила — почему операция удалена, сообщив, что перед ней стоит клиент, ждет эти деньги. Свидетель также сообщила, что по городскому или мобильному телефону позвонить на ее служебный номер невозможно.
— Сейчас знаете, чей это внутренний номер был? — спросил судья.
— Нет. Когда трубку кладешь, тот номер исчезает, — сказала Трофимова.
— До сих пор никто не знает? Никто не выяснил, чей это телефон?! Неинтересно было? — похоже, определил слабое место в ладной картине обвинения председательствующий.
— Мы на своем уровне не можем посмотреть. Если сделать распечатку, то это возможно, — предположила начальник Трофимовой.
— Ряд телефонов на рабочих местах оборудован определителем. В данном случае, насколько помню, следователь направлял запрос, но не представилось возможным определить номер, с которого поступал звонок. Потому что АТС Волго-Вятского подразделения банка. У них там нет технической возможности, — довел до судьи безопасник банка.
Сошлись на том, что звонок мог поступить с любого рабочего номера Сбербанка — даже с центрального офиса. В ходе расследования неудачного покушения на мошенничество полиция не нашла звонившую девушку среди сотрудниц трех отделений, где 27 октября Рыбакова с приятелем пытались снять миллионы.
Версия защиты: Хусаинову оболгали
«Мы считаем, свидетели врут», — заявила адвокат обвиняемой Оксана Исаева корреспонденту «Реального времени» после заседания суда. Изучив дело и поверив своей клиентке, она утверждает — в одиночку аферу провернуть было невозможно, а в тот день в допофисе 053 было многовато суеты: зам уезжала, начальник уезжала, принтер не работал, причем удаленный доступ к компьютеру кассира осуществлялся именно в тот момент, когда производилась первая часть операции по зачислению несуществующих 14 миллионов.
Где гарантия, что именно в этот момент путем удаленного доступа не была проведена эта операция, рассуждает Исаева. Ее клиентке, по условиям домашнего ареста, давать интервью в свою защиту нельзя.
— К тому же в деле есть только запись тех двух часов, что Хусаинова находилась в офисе. Запись с камеры над столом Бадрутдиновой. Что было до и после, в других помещениях — не знаем. Куда делись записи с камер в тех банках, где пытались снять эти деньги — тоже неясно. Представитель потерпевшего сказал следователю, что вы у нас не запрашивали, и видео перезаписалось, — рассказывает адвокат.
— Но ведь свидетель Петрова рассказывает и о звонках от Хусаиновой, — напомнила корреспондент «Реального времени».
— А подтверждения этим словам нет — почему-то детализацию соединений следствие не представляет, — парировала адвокат.
— Если в одиночку, по-вашему, провернуть операцию было нельзя, то кто должен был ее подтвердить?
— Мы думаем, Трофимова, поскольку Москвич в тот день не исполняла эти обязанности.
— И что же помешало?
— Ну видимо, Хусаинова со своей проверкой приехала не в нужный день, без предупреждения. Ясно одно — расследование по уголовному делу в полном объеме не проведено, а внутрибанковское расследование также не проводилось. Просто сразу определили подозреваемую.
В свою очередь представитель потерпевшего банка заявил, что информация защиты об отсутствии важных видеозаписей в деле не соответствует действительности. На что Исаева также пояснила: при ознакомлении с материалами дела не видела интересующего видео даже в описи.
«Реальное время» будет следить за ходом судебного процесса.