Михаил Козловский: «В идеале, фотомастер должен быть незаметным, не должен выделяться»

Михаил Козловский: «Шаймиев показал Клинтон наш лозунг «Без булдырабыз», а она сказала: «Расскажу Обаме!»

На минувшей неделе, 20 января, первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев отпраздновал свой 80-летний юбилей. К этой дате личный фотограф именинника Михаил Козловский подготовил фотоальбом с редкими архивными фотографиями из жизни экс-главы РТ. Автор альбома рассказал «Реальному времени» о своем знакомстве с Шаймиевым, о «настоящем русском мужике» Ельцине и о том, почему Хиллари Клинтон 2009 и 2016 годов — это два разных человека.

Месячная зарплата советского инженера за один снимок и первый разговор с Шаймиевым

— Михаил Борисович, насколько мне известно, вы получили образование, никак не связанное с фотографией — какой специальности вы обучались и кем работали до того, как стать президентским фотографом?

— У меня есть высшее образование: финансово-экономический институт и кроме того, у меня диплом механика по холодильно-компрессорным машинным установкам — то есть, два диплома. По специальности я работал — я был заместителем управляющего в управлении сберкасс Кировского района. У меня в подчинении было 19 сберкасс, с численностью сотрудников в 250 женщин. Я провел там год-полтора, после чего ушел в армию.

— А когда вы занялись фотографией?

— Мой папа был профессиональным фоторепортером, он работал в центральной газете (тогда была газета «Советская торговля»), где он был собкорром по Татарстану. Так что фотографией я начал заниматься с детства — первый снимок у меня был в семь лет опубликован в газете «Пионерская правда»: были соревнования по футболу на приз «Кожаный мяч». Это, кстати, одно из моих первых хобби: футбол, фотография и любовь к авто- и мототехнике.

В институте я неплохо учился, практически с отличием защитил дипломную работу, мне предлагали остаться, в науку пойти, но дело в том, что, еще работая в сберкассе, я публиковался как внештатник в газете «Советская Татария» на свободную тематику. В общем, я снимал все, кроме официоза (вот такой парадокс). Когда я вернулся из армии, главный редактор предложил мне начать тесное сотрудничество — то есть пригласил работать. Я работал там несколько лет, мне нравилось ездить по командировкам — в сельские районы, к нефтяникам. Параллельно я начал публиковаться в очень серьезных изданиях, типа «Известий», «Советской России», «Правды», также в журнале «Советское фото». Где-то через 4 года меня пригласили перейти в «Вечернюю Казань» (а она тогда была самой популярной газетой), когда главным редактором был Андрей Петрович Гаврилов. Там была более творческая обстановка, и фотографы работали очень сильные, как Владимир Зотов, Фарит Губаев.

Потом получилось так, что наш известный журналист Юрий Алаев начал создавать новую газету «Известия Татарстана» и пригласил на работу самых талантливых журналистов — ту же Зилю Валееву, Анвара Маликова и Лену Бритвину, которая сейчас работает в пресс-службе президента. Мы стали делать новую газету, в которой были несколько непривычные для советского читателя материалы, жесткие перестроечные: табачные бунты, рэкет и другие горячие темы.

«Я публиковался как внештатник в газете «Советская Татария» на свободную тематику. <...> Когда я вернулся из армии, главный редактор пригласил работать. Я работал там несколько лет, мне нравилось ездить по командировкам — в сельские районы, к нефтяникам». Фото tassr90.ru

— Платили фотографам хорошо?

— Знаете, зарплаты были очень небольшие, в основном мы зарабатывали за счет большого количества публикуемых снимков — иногда у меня в месяц выходило свыше ста фотографий, что по тем временам считалось очень много. И конечно, очень дифференцированно платили союзные издания, там гонорары были раз в 20 выше. Здесь за снимок платили 5 рублей примерно, а там за снимок я мог получить, особенно, если это первая полоса, 100—120 рублей. Это как зарплата месячная — инженер тогда получал 110—120 рублей в месяц. Так что был не только творческий стимул, но еще и материальный.

— Михаил Борисович, откройте нам секрет, как стать президентским фотографом? Вот вам как это удалось?

— Где-то в конце 91-го, начале 92-го меня вдруг пригласил тогдашний руководитель аппарата президента Халяф Мухаметович Низамов. Он сказал мне: «Слушай, у нас тут интересная командировочка наклевывается — подписание соглашения между Республикой Татарстан и Астраханской областью — мы хотим взять тебя с собой». Я поехал, по итогам поездки опубликовал репортажи аж в восьми газетах. И спустя несколько дней меня опять вызывает Низамов и сообщает, что со мной хочет побеседовать Минтимер Шарипович.

Мы до этого момента с ним уже встречались на разных мероприятиях, конечно, а тут поступило официальное приглашение. Я пересекался с ним, когда ездил в командировки по районам, к примеру, на каких-то мероприятиях, плюс сессии тогда уже начались. Ну, то есть он меня уже знал в лицо, но поближе мы вот так познакомились в этой беседе.

На встрече он мне сказал, что появилась новая структура — пресс-центр президента, и он предложил мне работу там. Я, конечно, был польщен, но сказал так: «Минтимер Шарипович, а можно я останусь в газете», потому что я знал, что такое работа в пресс-службе в те годы. Мне так разрешили 3 месяца совмещать, потому что у меня не было еще ни лаборатории, ни аппаратуры в Кремле, а через 3 месяца меня в приказном порядке полностью уже перевели на работу туда. Так началась моя активная жизнь и работа в пресс-центре президента.

Бурные страсти по поводу референдума и семейная жизнь первого президента РТ

— К юбилею Минтимера Шаймиева вы выпустили новый фотоальбом на 700 страниц: вы не могли бы рассказать вкратце о его содержании?

— Это итоги работы за все годы — за 25 лет. Первый вариант книги у меня был готов уже в сентябре, но некоторые товарищи посчитали, что надо привлечь и других фотоавторов, потому что тот вариант книги был исключительно сделан из моих фотографий. По этой причине я сошелся с фотохудожником Фаридом Губаевым, с которым я работал еще в «Вечерней Казани». Я выступил автором идеи альбома, и в нем размещается около 500 моих фотографий, а Фарид очень помог мне в следующем: так как нам пришлось поменять макет, он выступил в качестве дизайнера.

В книге также использованы фотографии нескольких других фотографов: Володи Зотова, который снимал перестроечные годы, Султана Исхакова, Михаила Медведева. Использованы фото с тех съемок, на которые я по определенным причинам не смог поехать: например, в хадж, куда поехал как раз Султан Исхаков.

Меня спрашивали, почему я не включил в эту книгу свои любимые кадры. Честно говоря, меня просили, чтобы я не повторялся, а сделал нечто совершенно новое. Если описывать вкратце, то книга начинается с исторической части — с родины президента, с его родителей, с архивных фотографий его семьи, дома родительского. Далее идут ученические, студенческие годы, затем его женитьба на Сакине Шакировне, появление детей, а затем начинаются уже мои кадры из ранних 90-х, когда я их снимал молодых в домашней обстановке.

В книге также отображены бурные страсти по поводу референдума в Республике Татарстан: народ тогда очень активно голосовал. Есть многотысячный митинг на площади Свободы, приезд Ельцина еще в качестве председателя Верховного Совета (когда он выступил со своей знаменитой речью в Союзе писателей про суверенитет) и многое-многое другое.

В книге также отображены бурные страсти по поводу референдума в Республике Татарстан: народ тогда очень активно голосовал

— А кто, кроме юбиляра, получит экземпляр книги?

— Вообще, у него была идея такая: провести день рождения в форме концерта и всем гостям, его друзьям, политикам, которые живут в Москве и других городах, тоже подарить эту книгу.

«Слушайте, я расскажу Обаме! Это же почти наш лозунг»

— А легко ли вам как фотографу работать с Минтимером Шариповичем? Его можно назвать фотогеничным?

— В новой книге, кстати, есть серия эмоциональных портретов Минтимера Шариповича — он же человек необычный в каком плане: есть политики очень зажатые, очень сухие, а в отличие от них президент очень эмоциональный и поэтому его легко снимать. У него мимика постоянно меняется, у него руки работают в кадре. Для фотографа это облегчает задачу.

— А с Рустамом Нургалиевичем как работается?

— Рустам Нургалиевич тоже достаточно открыт. Кстати говоря, в начале своей политической работы, когда он еще был министром финансов, а до этого был главой администрации... В общем, публично он много стал появляться, будучи премьер-министром в 1998 году. Я помню первую поездку в Канаду: он не очень-то тогда старался появляться на экране или на страницах газет, но потом, понимая, что он все-таки публичный человек и это нужно, у него стало больше общения с прессой. И его, безусловно, можно назвать фотогеничным.

— Михаил Борисович, вы столько лет проработали с Минтимером Шаймиевым бок о бок — вы наверняка знаете его лучше, чем рядовые татарстанцы, которые в большей степени воспринимают его через призму СМИ. Расскажите, какой он человек? Каким вы его знаете?

— Знаете, я очень ценю его чувство юмора. Он иногда такие шуточки может отпустить, и он понимает юмор — это очень важно. С таким человеком легко работать. Хоть, он бывает и очень жестким. Он многогранен. Также он человек слова — если он что-то сказал, то он делает это. А еще у него просто великолепная память — помнит такие вещи, что я диву даюсь.

— За время своей работы вам доводилось общаться не только с местными «первыми лицами», но и с политиками федерального, мирового уровней. Кто вам особенно запомнился? Может быть, про Бориса Николаевича Ельцина можете что-нибудь нам рассказать?

— Да, это тоже личность, безусловно. Что бы там ни говорили про него (какие пороки и так далее), мне он очень симпатичен и близок даже. Я делал ему несколько альбомов во время его пребывания здесь и дарил ему эти альбомы. Он с Наиной Иосифовной сидел на даче, смотрел внимательно альбом минут 30, наверное — он фотографию очень ценил. А в общем, ну что я могу сказать? Настоящий русский мужик, открытый. Он что думал, то и говорил. Для меня он интересен и как политик, и как государственный деятель.

— Хиллари Клинтон я знаю, вы тоже снимали…

— Ну, Хиллари образца 2009 года и Хиллари сейчас — это сильно изменившийся человек. Тогда она произвела на меня хорошее впечатление. В 2009-м прозвучала одна фраза, когда Минтимер Шарипович показывал ей наш лозунг «Без булдырабыз», она сказала: «Слушайте, я расскажу Обаме! Это же почти наш лозунг» («Yes We Can» [ рус. Да, мы можем] — сингл рэпера will.i.am, первая песня в поддержку Барака Обамы в избирательной кампании выборов президента США, выпущенная 2 февраля 2008 года, — прим. ред.). Довольно открыто она себя здесь вела, интересно было ее послушать. Тем более я ее везде сопровождал: начиная с аэропорта, и в Кремле, и в университете.

Хиллари Клинтон довольно открыто себя здесь вела, интересно было ее послушать. Тем более, я ее везде сопровождал: начиная с аэропорта, и в Кремле, и в университете.

«Лошадь пробежала мимо — спасли президента...»

— А случались ли какие-нибудь экстремальные ситуации на работе?

— Ну, были не то чтобы экстремальные ситуации. Они в некотором роде даже смешные. К примеру, в Набережных Челнах, в 95-м вроде бы, привез нас тогдашний мэр Алтынбаев на их ипподром. Зима, все в снегу, и он решил лошадь показать с санями. Сначала она нормально бежала по этому ипподрому, а потом вдруг ее понесло, она опрокинула сани и побежала прямо в то место, где стоял Минтимер Шарипович. Охрана во главе с Асгатом Сафаровым начала пытаться спасти его, увести в укромное место. А какое там укромное место? Огромные сугробы снега были. Они пытались повалить его, чтобы лошадь пробежала мимо. Ну, конечно, это и страшно, и смешно. В итоге, удалось повалить, а лошадь пробежала мимо — спасли президента.

— А какая съемка была самой запоминающейся?

— Расскажу про самую тяжелую съемку. Она была в 1994 году, 14 февраля, на подписании договора между Россией и Татарстаном. Я болел, лежал с температурой 40, а так как я один был аккредитован туда, вариантов других не было. За мной заехали, сказали: «Хочешь ты или не хочешь — мы тебя берем. Это исторический момент». Ну я наглотался таблеток жаропонижающих, в глазах мутно все. 14-го уже мероприятие, у меня дикая слабость. Плюс тогда не было цифровой фотографии, и мне приходилось снимать на три камеры: черно-белая съемка для газет, цветная негативная съемка на память президенту в альбом и на слайд для журналов. Это тяжело чисто физически, хотя после этого были зарубежные поездки, где я вдобавок к этим камерам еще брал видеокамеру и снимал фильмы небольшие.

— Можете ознакомить нас с особенностями своей работы? Какие есть правила и ограничения для вас?

— Ну, должен быть такт прежде всего. Я уже не говорю про определенный дресс-код, когда не надо приходить в рваных джинсах на работу. Это не говорит о том, что я обязательно прихожу в белой рубашке и в галстуке — я иногда прихожу и в джемпере. Главное быть опрятным. Вообще, в идеале, фотомастер должен быть незаметным, не должен выделяться.

— Это довольно трудная задача, если учесть, что вам зачастую приходится лезть на передовую…

— Приходится, к примеру, на вручении наград. И там постоянно идет «борьба» с операторами. А президент, особенно Рустам Нургалиевич говорит: «Вставай перед нами — я награждаю, а ты должен снимать прямо фронтально».

— Михаил Борисович, какими снимками вы особенно гордитесь?

— Эта серия снимков не вошла в президентскую книгу. Она была снята во время скачек на старом ипподроме в Березовой роще. Случилось следующее: наездник по каким-то причинам начал медленно сползать с лошади. Первый кадр — это начало его сползания, второй кадр — он уже под лошадью, но держится еще, третий кадр — он уже почти по земле волочится, и четвертый кадр — лошадь ударяет наездника задним копытом. Это трагедия настоящая. Человека унесли в коме, но он остался жив, как я узнал потом. Это очень сильная серия снимков, конечно.