Сергей Удальцов: «Ленин даже спустя 100 лет после революции опасен для олигархии»

«Я вполне допускаю, что не Германия и Италия, а именно Россия была бы первопроходцем фашизма»

— Сергей Станиславович, что для вас лично значит этот день, эта дата?

— Мне кажется, для любого мыслящего, разумного человека — это величайший, эпохальный день. 100 лет назад произошли события, как было написано у Джона Рида: «Десять дней, которые потрясли мир». Они действительно перевернули ход развития истории и повлияли на весь мир. И спустя 100 лет все это остается крайне актуальным.

Революция показала не только России, но и всему миру альтернативный путь развития: она показала, что можно уйти от навязываемой системы ценностей, в которой во главе угла стоят прибыль, нажива, деньги и звериная конкуренция. От этой капиталистической философии можно уйти к другим смыслам, где во главе угла стоят братство, солидарность, справедливость и равенство (равенство не в примитивном понимании — я говорю о наличии у каждого человека возможности достойно жить и развиваться).

Эти события во многом поменяли уклад жизни и в России, и в остальном мире. Все социальные завоевания, например, западных трудящихся, — это, конечно же, последствия Октябрьской революции. Победа над фашизмом в 1945-м — это тоже прямое следствие событий 1917-го года. Иначе я вполне допускаю, что не Германия и Италия, а именно Россия была бы первопроходцем фашизма, потому что альтернативой прихода левых сил к власти была ультраправая диктатура. Корниловский мятеж, который не удался (но он мог быть повторен), черносотенные настроения, которые тогда были сильны в обществе…

«Эти события во многом поменяли уклад жизни и в России, и в остальном мире. Все социальные завоевания, например, западных трудящихся, — это, конечно же, последствия Октябрьской революции». Фото wikipedia.org

Я искренне считаю, что революция была прогрессивным событием, которое улучшило мир. Несмотря на временное поражение этих идей, произошедшее в конце XX века, они остаются на повестке дня как глобальная альтернатива. Я не сомневаюсь в том, что рано или поздно мир придет к этому стратегическому направлению.

— А что вы можете сказать тем, кто, напротив, уверен, что Октябрьская революция была национальной катастрофой, которая привела к отставанию России от других государств и установлению в нашей стране тоталитарной системы правления?

— Дело в том, что смысл Октябрьской революции и всей коммунистической философии в том, чтобы вытащить человека и помочь ему уйти от своих примитивных инстинктов, от животного состояния, в котором он изначально пребывает, и подняться выше — развиваться духовно, заботиться не только о себе, но и о ближних, помогать слабым, всему обществу и стать Человеком с большой буквы.

Это сложнейшая задача, и очевидно, что само нутро человека этому во многом противилось. Ведь намного проще жить по схемам, отработанным столетиями, опираясь на свои инстинкты. Вся философия капитализма построена на этих инстинктах и животных принципах, и поэтому она проще принимается и впитывается умами. А попытка вытащить человека на новый уровень развития встретилась с огромным сопротивлением — это было закономерно.

У большевиков, у зачинателей этого процесса, конечно, была большая надежда на то, что запустятся мировые процессы — мировая революция, когда западный мир, более развитый на тот момент в промышленном и технологическом плане, солидарно помог бы России развиваться на общих социалистических принципах. Конечно, тогда никаких издержек, которые мы наблюдали после 1917 года, не было бы. Но жизнь развивалась по-другому. Уже через несколько месяцев после Октябрьской революции западный капитал направил все свои силы, в том числе военные, на подавление этого советского проекта, понимая, насколько он опасен для их гегемонии. Вместо мирного и конструктивного развития этого социалистического проекта большевики сразу же столкнулись с огромными проблемами, когда три четверти их территории было просто-напросто оккупированы странами Антанты, Белым движением, которое всецело поддерживал Запад.

«У большевиков, у зачинателей этого процесса, конечно, была большая надежда на то, что запустятся мировые процессы — мировая революция, когда западный мир, более развитый на тот момент в промышленном и технологическом плане, солидарно помог бы России развиваться на общих социалистических принципах». Фото diletant.media

По этим причинам планомерного развития не получилось, и пришлось сразу же создавать мобилизационную модель с огромными издержками — отсюда и ущемление демократических прав, и перекос в экономике, в снабжении населения. К сожалению, все это сопровождало попытку строительства Нового мира все последующие 70 лет, пока существовал Советский Союз, потому что западный мир бросал все ресурсы на сопротивление, противодействие и разрушение этой гибельно опасной для них альтернативы. Поэтому ничего не прошло гладко.

Отмечу, что первые месяцы советской власти были очень мирными. Советская власть установилась на всей территории России практически бескровно — это говорило о том, что есть поддержка, что те же большевики уловили настроение народа — они отвечали на те вопросы, на которые народ не мог получить ответы от царской власти и Временного правительства. Однако с весны 1918 года началась интервенция, белый террор, заварилась эта круговерть Гражданской войны.

Потом, после окончания Гражданской войны и вплоть до 1941 года, был относительно мирный период, однако при этом все равно сохранялась угроза агрессии. Сталинская коллективизация и индустриализация из-за этого также осуществлялись в жестком, мобилизационном формате, так как все время присутствовало ощущение военной угрозы, были опасения, что страна не успеет подготовиться к новой войне. Очевидно, что это накладывало свой негативный отпечаток на развитие Советского Союза. Потом была чудовищная война с фашизмом. Великая Победа была достигнута ценой огромных жертв, самые лучшие и смелые погибали в боях, — конечно, это не могло не сказаться на дальнейшем развитии страны.

Надо четко понимать, что попытка создать Новый мир, нового человека вызывала ненависть у старого мира — у «сил зла», как я их называю. К сожалению, тактическая победа осталась за «силами зла», хотя, конечно, мир сильно изменился — Октябрь повлиял на него гигантским образом, и, что самое главное, осталась эта философия, эта концепция, эта альтернатива. Я думаю, что будущее неразрывно связано с этим направлением. И научно-технический прогресс, и развитие производительных сил, которые в 1917 году еще не позволяли нам шагнуть в коммунистическое будущее, сегодня вольно или невольно приближают нас именно к этому — к коммунизму. Элита, российские и мировые олигархи, банкиры, финансисты цепляются за старые порядки — так им удобнее выжимать из простых людей все соки, беззастенчиво их эксплуатировать. Но это не будет длиться бесконечно.

Несмотря на все издержки, Октябрем был проложен очень светлый и прогрессивный путь. Было много жертв — это трагично. Были ошибки — это плохо. Но новое никогда не создается легко.

«От такой безыдейности и возникают на поверхности эти экстравагантные люди, которые пытаются заполнить пустоту. Поклонская, например, боготворит Николая II, кто-то ударился в реакционное православие, семимильными шагами наступает клерикализм…» Фото 66.ru

«Власти где-то в пробирках выращивают вот таких Поклонских и периодически «вбрасывают» их в общественное пространство»

— Сергей Станиславович, как вы относитесь к теории, согласно которой шум вокруг «Матильды» нагнетался искусственно, для того чтобы попытаться как-то повлиять на отношение людей к Октябрьской революции?

— Я не сторонник теорий заговора, но порой действительно создается впечатление, что наши власти где-то в пробирках выращивают вот таких Поклонских и периодически «вбрасывают» их в общественное пространство, чтобы отвлекать людей от реальных проблем.

На самом деле, все это происходит из-за того, что сегодня в российском обществе полная идейная пустота. Да, есть западная модель ценностей, где во главе угла стоят материальные блага, деньги и нажива, но это не близко нашему народу. Люди это вроде бы внешне принимают, но внутри у многих это вызывает отторжение. Поэтому и к власти у многих такое скептическое отношение — потому что она не предлагает реальных ценностей и смыслов, альтернативных западным.

От такой безыдейности и возникают на поверхности эти экстравагантные люди, которые пытаются заполнить пустоту. Поклонская, например, боготворит Николая II, кто-то ударился в реакционное православие, семимильными шагами наступает клерикализм…

А наша власть, которая не в силах сформулировать какую-то прогрессивную ценностную программу, вполне терпимо относится к таким «полезным сумасшедшим», потому что они создают видимость дискуссии, отвлекают народ от насущных проблем.

— К слову об экстравагантных людях: Ксения Собчак недавно предложила убрать Ленина с Красной площади. Как вы относитесь к ее заявлению?

— Здесь другая ситуация. Ленин — это сильнейший раздражитель для нынешней буржуазной элиты. Эти люди считают, что нынешняя система ценностей — это основа основ, они прекрасно живут и получают дивиденды от всей этой капиталистической модели. Собчак как раз из числа идейных противников Ленина и социализма. Ее отец был антикоммунистом — он одним из первых предлагал захоронить Ленина, об этом не надо забывать.

Ну а к идейным антикоммунистам часто присоединяются любители попиариться на «громких» темах. На мой взгляд, все это показывает, что Ленин даже спустя 100 лет после революции опасен для олигархии, неудобен для капиталистов, что его идеи до сих пор будоражат умы — у них есть и ярые противники, и активнейшие сторонники. К слову, на этом фоне наша власть выглядит достаточно сдержанно, когда говорит о том, что сейчас это [захоронение] — не самый актуальный вопрос. Путин понимает, что трогать Ленина — значит бросить вызов значительной части общества.

«Все это показывает, что Ленин даже спустя 100 лет после революции опасен для олигархии, неудобен для капиталистов, что его идеи до сих пор будоражат умы — у них есть и ярые противники, и активнейшие сторонники». Фото mk.ru

«Крайне несправедливо, когда в богатейшей стране в 2017 году миллионы людей живут за чертой бедности»

— В программе «Марша левых сил», запланированного на 7-е ноября, можно увидеть список ваших основных требований (национализировать природные ресурсы, кредитная амнистия для физлиц и т.д.). По вашей оценке, насколько эти требования реализуемы сейчас?

— Требования, которые сегодня озвучивает «Левый фронт» и левое движение в целом, абсолютно реализуемы. Они бы пошли на благо абсолютному большинству нашего населения. Другой вопрос в том, что эти идеи встречают резкое отторжение и противодействие со стороны нашей власти, элиты, которая, конечно, не хочет никаких изменений.

Дело в том, что нынешнее положение вещей, когда элитная группа (условно 100 богатейших семей) присосалась, как пиявка, к нашим природным богатствам, к стратегическим отраслям промышленности и безудержно обогащается, полностью их устраивает. Основная часть прибыли идет в их карман, а обычным людям остаются крохи — наше население поддерживают в полуголодном состоянии. Если нефтяная конъюнктура получше, то людям чуть больше подкинут с «барского стола», а если похуже, то, соответственно, им достанется меньше.

Это крайне несправедливая модель, когда в богатейшей стране в 2017 году миллионы людей живут за чертой бедности (и это признает сама власть). Эта модель выгодна меньшинству, которое заявляет, что, конечно же, социальные реформы невозможны, что передел собственности невозможен, что приватизацию уже не пересмотреть. Но в интересах народа совсем другое.

Ничего нереального в наших требованиях нет — в стране есть и деньги, и экономические возможности, но нет политической воли. России нужна смена социально-экономического курса, новые люди в правительстве, новый президент. Действующий глава страны за эти 17 лет имел все возможности для того, чтобы инициировать такие реформы, но этого не произошло. Сколько мы будем ждать? Поэтому левым силам надо постараться использовать грядущие президентские выборы по максимуму — навязать борьбу, а не просто в очередной раз имитировать свое участие.

«Основная часть прибыли идет в их карман, а обычным людям остаются крохи — наше население поддерживают в полуголодном состоянии. Если нефтяная конъюнктура получше, то людям чуть больше подкинут с «барского стола», а если похуже, то, соответственно, им достанется меньше». Фото vestifinance.ru

— В вашем лозунге, с которым вы выйдете на улицы 7-го числа, присутствует слово «повторим» — к повторению чего именно вы призываете?

— Этот лозунг очень ярко говорит о том, что мы не противники революционных изменений. Мы считаем, что если власть не способна удовлетворить запросы населения, если она не слышит народ, то неизбежно будут развиваться революционные процессы. Существует расхожий тезис: «Лимит на революцию исчерпан». Мы так не считаем.

Если ситуация загоняется в тупик, если власть не заинтересована в развитии страны, если она заинтересована только в личном обогащении и в обогащении своих друзей, родственников и знакомых, то это не наш путь. Если народ будет выражать справедливое возмущение, требовать перемен — мы будем поддерживать эти процессы. Недовольство граждан — это сигнал для власти, что надо меняться, пока не поздно, надо проводить реформы, слышать людей, иначе может случиться революция. Это объективный процесс, а не наше желание. Мы напоминаем об этом.

«Создается ощущение, что некоторые руководители КПРФ полностью встроились в систему и их все устраивает»

— А вы верите в предсказание Вячеслава Мальцева о том, что революция повторится 5 ноября? (интервью записывалось 3 ноября, — прим. ред.)

— Революции не делаются по расписанию, поэтому такие заявления я не поддерживаю. Однако в целом то, что в обществе накапливаются системные противоречия, — это факт. Бедные беднеют, богатые богатеют, и от этого растет раздражение. Власть не прислушивается к людям, гражданские выступления подавляются, свобода слова ограничивается. Конечно, мы не можем назвать нынешний режим полноценной диктатурой, но это и не демократия. В таких условиях начинают вызревать революционные процессы.

Я не сторонник таких экстравагантных заявлений или же определения каких-то конкретных дат — это все, на мой взгляд, ерунда. Однако то, что в перспективе такие события просматриваются, — это факт.

— «Левый фронт» идет на митинг вместе с КПРФ: скажите, как вы относитесь к этой партии? По вашей оценке, есть ли у нее реальное влияние на политическую ситуацию или это все же «управляемая оппозиция»?

— КПРФ — наши ближайшие союзники, которые представляют парламентский сектор левой оппозиции. «Левый фронт» — это ее непарламентская часть, и мы сейчас ставим задачу максимально объединить разные несистемные левые группы, которые пока сильно раздроблены. Каждый должен заниматься своим делом: парламентская оппозиция — это упор на законодательные инициативы, работа в Думе, несистемная левая оппозиция — это работа на улицах, в протестных группах, в интернете. Между собой у нас должно быть нормальное взаимодействие.

«В целом это наши союзники. И если мы и должны критиковать друг друга, то только по-товарищески, не допуская какой-либо вражды». Фото Максима Платонова

Мы часто критикуем КПРФ, и я считаю, вполне справедливо, потому что даже в рамках системы можно действовать более энергично и активно. Вообще, сегодня порой создается ощущение, что некоторые руководители КПРФ полностью встроились в эту систему и их все устраивает. Может быть, это и заблуждение, но внешне такое впечатление создается, и из-за этого теряет популярность все левое движение.

Но в целом это наши союзники. И если мы и должны критиковать друг друга, то только по-товарищески, не допуская какой-либо вражды. Я думаю, наши противники были бы рады нас стравить, но мы этого не допустим.

— Сергей Станиславович, некоторые политологи уверены в том, что Владимир Путин продолжит руководить страной вплоть до 2024 года. Если принять такой вариант развития событий, то, как вы думаете, по какому пути будет развиваться Россия после 24-го года?

— Я противник такой предопределенности. Любая политическая сила, которая ставит своей целью борьбу за власть и за изменения в политике страны, не должна заражаться подобной предопределенностью. Грядут президентские выборы, и на них надо бороться.

Уже сейчас мы развернули неофициальное голосование в интернете — праймериз по выборам единого кандидата от левой оппозиции. По итогам голосования мы будем рекомендовать тем же парламентским партиям выдвигать именно этих людей, чтобы на выборах были новые лица.

Предопределять еще рано — надо побороться в марте 2018 года. И чем активнее левое движение будет проявлять себя на этих выборах, тем больше шансов на то, что перемены начнутся раньше, чем в 2024 году.

Я смотрю в будущее с оптимизмом. «Левый поворот» назревает — он необходим и в экономике, и в социальной политике. Перемены грядут, и мы будем делать все, чтобы они произошли как можно раньше.