Алена Владимирская: «Конфликт Розенберга и Дуровых — это чудовищная ситуация»

Кризисные зарплаты и нетрудоустроенность банкиров

— Действительно ли сейчас отмечается рост числа вакансий?

— Да, количество вакансий значительно увеличилось. Если за последние полтора года хорошие вакансии практически не появлялись, то где-то с середины лета мы видим существенный рост количества вакансий во всех сферах, кроме банков, девелопмента и телекома. В этих трех отраслях — плохо, в остальных все более-менее стало налаживаться. Но при этом не восстанавливаются зарплаты до рыночного уровня, они по прежнему остаются кризисными, которые упали примерно на 20—30 процентов до докризисного уровня. Кроме того, большое количество компаний, особенно малый и средний бизнес, ушли в серую-черную зону, то есть стали платить официально только минимальную зарплату, а все остальное — в конвертах, чего до кризиса уже практически не было — компании обеляли, чтобы брать кредиты, продаваться. Сейчас вакансий больше, работу стало найти проще, но зарплаты не вернулись.

— Вы уже упомянули банки. В этом секторе, мягко говоря, неспокойно. Особенно на фоне последних громких решений о санации топовых банков. Куда идут сотрудники «лопнувших» кредитных организаций?

— Дело в том, что в многих банках просто проходят сокращения. Например, у Сбербанка никакую лицензию не отняли, но при этом идет большое сокращение, связанное с автоматизацией. То есть это вопрос не только санации, но и изменения технологий, автоматизации, что, на самом деле, еще ужаснее. Сотрудники банков в своей отрасли практически никуда не идут в силу того, что из-за массовых сокращений там нет мест. Знакомых сразу забирают конкуренты, но это небольшой процент, а остальные очень долго ищут работу. Кто-то уходит в реальную промышленность, производство, прежде всего в финансовый сектор, кто-то уходит в управляющие компании, немного уходят в венчурный бизнес, но в целом ситуация, конечно, тяжелая.

Большинство не может найти работу или находит с большим трудом и со значительным понижением. Поэтому на «Антирабстве» у нас огромное количество людей именно из банков, которых мы перепрофилируем и отправляем в другие сферы, потому что самостоятельно в другую сферу практически не перейти. Человек не понимает, в каких других отраслях он может быть востребован. Кроме того, туда очень сложно попасть, потому что все кадровики пытаются найти людей с опытом работы в этой сфере, никто не хочет рисковать, поэтому через размещение открытых резюме туда попасть практически невозможно.

Попасть можно по знакомству, но оно не гарантирует, что тебя возьмут на работу. Сейчас большинство таких вакансий люди ищут по рекомендациям — они рекомендуют друг другу хороших специалистов, и тогда шанс, особенно если речь идет о другой отрасли, значительно выше. Соответственно, люди приходят к нам, чтобы мы перевели их в другие отрасли.

«У Сбербанка никакую лицензию не отняли, но при этом идет большое сокращение, связанное с автоматизацией». Фото forum.bits.media

— Если говорить не о банковской сфере, а в целом, то из каких отраслей в какие специалисты могут успешно перейти?

— На самом деле практически из всех во все, кроме тех, где требуются фундаментальные знания. Например, если ты старше 35 лет и не пойдешь снова учиться, то тебе практически нереально стать врачом, потому что это требует фундаментального образования. Или невозможно стать профессиональным спортсменом. Не то что невозможно, это крайне сложно, потому что уже возраст ушел. Но если мы берем широкие отрасли — ретейл, гостиничный и ресторанный бизнес и так далее, то туда можно попасть, главное — знать, какие твои навыки будут востребованы. Я не говорю про отрасли, которые сейчас испытывают огромные проблемы, потому что там своих безработных людей очень много — туда с другими компетенциями попадать очень сложно.

Но с другой стороны, если мы говорим про те же самые банки, классическим работникам банковской отрасли — я не имею ввиду владельцев банков, — очень сложно найти работу. А специалисты, работающие на стыке айти и банков, например, люди, которые делают мобильные приложения для банков, причем не только программисты, но и маркетологи, очень востребованы. Другой вопрос, что классическому банкиру просто так перейти невозможно, надо доучиваться. Надо знать, что переход из отрасли в отрасль у вас занимает в среднем не менее года, причем в этот год вы чему-то доучиваетесь, активно работаете, но в среднем вы теряете на переходе примерно 20 процентов своего совокупного дохода. Правда, если переход удачный и вы попали в свою сферу, то дальше вы его практически гарантированно отыгрываете.

«Если ты претендуешь на позицию секретаря с манерами жены директора банка, то тебя не возьмут»

— Раньше поднималась проблема, которая, по-моему, до сих пор актуальна — молодым специалистам и напротив, уже немолодым, сложно найти себе работу.

— Молодому специалисту сейчас устроится не так сложно. Людям после 50 устроиться крайне сложно, поэтому у меня совет всем, пока вы еще не в возрасте: чем лучше вы специалист и эксперт в отрасли, причем в узком знании, тем меньше шансов вам потерять работу. Сейчас, когда банкам очень тяжело, крутых специалистов, даже если банк санирован, тут же забирают страховые, трейдеры и другие компании. Но для этого вы должны быть очень качественным узким специалистом, поэтому надо все время учиться. Меняется поведение: если раньше люди сначала учились, а потом выходили на работу, то теперь, чтобы быть актуальным, вы должны всегда учиться, и только тогда вы будете востребованы, особенно в старшем возрасте.

«Мужчина — это чаще всего сокращенный человек на пенсии, который ищет работу. Но с ними, конечно, ситуация попроще». Фото mirbis.ru

— Кстати о возрасте. Читала у вас на страничке историю про женщину за 50, которая «работала» женой и сейчас вынуждена искать себе настоящую работу. К вам часто обращаются за помощью с подобными, нестандартными случаями?

— На самом деле таких историй очень много и они довольно печальные и сложные, потому что даже если человек когда-то где-то учился, все это безвозмездно потеряно. Потом, человек привык жить на определенный доход, но понятно, что он может не может на него претендовать на работе, и людей в возрасте без опыта никуда не берут. Кроме того, есть сложности с характером — вы понимаете, что жена обеспеченного человека остается с характером. Таких людей приходит относительно много — у них очень тяжелый путь. Большинству из тех, кто перебарывает внутренние психологические проблемы, мы находим работу, и у них начинается другая жизнь. А тем, кто психологически не перестроился, конечно, тяжело. Если ты претендуешь на позицию секретаря с манерами жены директора банка, то тебя не возьмут. Это вопрос не только обучения, но и психологический вопрос.

— Мужчины в меньшей степени оказываются в таких ситуациях?

— Мужчина — это чаще всего сокращенный человек на пенсии, который ищет работу. Но с ними, конечно, ситуация попроще.

— Хотелось бы немного поговорить о медиа. Какие проблемы наблюдаются при поиске кадров, может быть ощущается нехватка квалифицированных специалистов?

— На самом деле с медиа все не очень хорошо, потому что оно тоже испытывает большой кризис. Оно идет в онлайн, и там не хватает специалистов, которые умеют делать, прежде всего, видеостримы, маркетинг онлайн-СМИ, SMM (продвижение с соцсетях, — прим. ред.), — собственно, привлекать читателей через эти источники. А в классических СМИ кризис будет только нарастать, потому что в таком виде они перестают быть СМИ. Каналы привлечения пользователей другие, выкладки другие — там все очень тяжело.

— Кстати, не раз звучало, что в онлайн-СМИ требуются люди более молодого возраста, потому что они лучше ориентируются в интернет-пространстве.

— Поскольку онлайн-СМИ чаще всего создаются молодыми людьми, даже если за ними стоят серьезные компании, то чаще всего во главу ставят тоже молодого человека, которому комфортно работать с такой командой. Кроме того, аудитория онлайн-СМИ сейчас стареет благодаря массовому входу дешевого интернета в разные слои населения, но все равно остается довольно молодой. Конечно, здесь должны говорить те люди, которые говорят на ее языке, иначе они не поймут друг друга.

— А что происходит сейчас с HR-специалистами?

— Специалисты, занятые в кадровом делопроизводстве, в классическом «ресече» (поиске), постепенно, в течение 5—7 лет будут выедаться автоматизацией. Это не значит, что их не останется, но количество специалистов резко сократится, потому что там, где раньше требовались 10 человек — например, на прозвон кандидатов в каких-нибудь ретейл-сетях, их заменят роботы типа «Веры» (робот-рекрутор), которую сейчас поставили себе все крупные российские компании. Специалист должен быть очень экспертным — сорри за столь нескромный ответ, но можно уволить 15 девочек-ресечеров, но вряд ли в ближайшие 20 лет автоматизация «съест» с рынка меня. То есть если ты достигаешь определенного экспертного уровня, то становишься над этой автоматизацией и начинаешь писать для нее задачи.

«Аудитория онлайн-СМИ сейчас стареет благодаря массовому входу дешевого интернета в разные слои населения, но все равно остается довольно молодой». Фото e-news.su

— Качественных специалистов в области HR достаточно?

— На самом деле еще 5 лет назад все кричали, что их очень не хватает, но сейчас с введением автоматизации спрос уменьшается.

«Кадровые агентства уйдут в более узкую, виповую область»

— Как выдумаете, в эпоху интернета и соцсетей необходимость в кадровых агентствах остается? Ведь люди учатся напрямую предлагать свои кандидатуры работодателям?

— Хэдхантинговые агентства выдают редкие вакансии по остродефицитным специалистам, и они либо очень сложные, либо очень тайные — там, где компания не хочет публично объявлять, что ей нужен человек. Агентства, конечно, нужны, но они все уйдут в более узкую, виповую область — массовый набор постепенно будет сходить на нет.

— Интересно ваше отношение к HeadHanter и ваше мнение по поводу его конкуренции с Avito. Кто в итоге победит?

— Я хорошо отношусь к обоим порталам. Когда Avito только открывался, он заказывал у нас людей, мы им помогали с хантингом. Я не знаю, кто победит, кто окажется умнее с точки зрения внедрения новых технологий. И та, и другая команда сильная, у них достаточно денег, и они внедряют какие-то новые решения. Может быть, и все будут жить.

— Назовите самые громкие HR-ошибки за последние пару лет в российском бизнесе? Сразу приходит на ум конфликт Розенберга и Дуровых.

— Я тоже хотела его назвать, но мне пока сложно сказать, потому что идет суд. Но вообще, это чудовищная ситуация. На мой взгляд, это не просто кадровая ошибка, она ключевая для бизнеса. Не знаю, как пойдет суд, но в любом случае это очень значимо, потому что проект международный, и если в России еще терпимее относятся в силу некой дремучести в вопросах персонала, то мир к таким вещам очень чуток. Мы все помним историю с создателем Uber, который считался незаменимым, а из-за высказывания про неравенство женщин и мужчин инвесторы от него отвернулись.

— Это распространенная ошибка среди компаний?

— Это распространенная ошибка среди очень сильных, харизматичных фаундеров, которые на определенном этапе не допускают к работе профессиональных пиарщиков. Они в хорошем смысле сумасшедшие люди, которые именно на парадоксальных идеях и делают какие-то великие продукты. Но ровно это их во многом и губит, потому что когда ты становишься большой корпорацией, а не стартапом из пяти человек, ты должен понимать, что говоришь в публичном поле. А именно в IT-бизнесе стоимость активов может очень расти и падать из-за слов фаундеров, потому что речь идет не о материальном активе, а о капитализации. Поэтому фаундер должен понимать, что он говорит уже не свое личное мнение. К этому уже должны профессионально подходить пиарщики, юристы и другие специалисты.

— Вы также писали про активно развивающуюся сейчас сферу, связанную с криптовалютами, и упоминали, что два крупнейших банка сейчас ищут сотрудников в этой области. Речь идет о ВТБ и Сбербанке?

— Я не могу раскрывать клиентов. Это очень крупные банки, но я их не назову. Но в этой отрасли требуются прежде всего программисты, пиарщики и маркетологи с международным опытом и очень хорошим английским, менеджеры крупных интернет-проектов и хорошие финансисты. Работа такая же, как и в начале любой отрасли — все безумно, непонятно, меняется каждый день, но при этом есть деньги.

Мы объединили проекты и завели Pruffi под «Антирабство». «Антирабство» стал основным проектом, потому что сейчас кризис и есть огромное количество людей, которым нужна работа

— Что с проектами Pruffi и «Антирабство»?

— Мы объединили проекты и завели Pruffi под «Антирабство». «Антирабство» стал основным проектом, потому что сейчас кризис и есть огромное количество людей, которым нужна работа. Мы, с одной стороны, учим их находить работу и, с другой стороны, через Pruffi привлекаем и показываем те вакансии, которых нет на открытом рынке. То есть мы это все объединили в один бизнес, и он очень растет, потому что есть две основные потребности.

Первая — это потребность людей, которые долго не могут найти работу, а вторая история касается того, о чем мы с вами говорили в начале: многие понимают, что в их отраслях приходит автоматизация, что-то ключевое меняется, и поэтому они приходят на профориентацию. Взрослый человек понимает, что что-то не так, но не понимает, что нужно сделать, чтобы он дальше был востребован. И мы ему показываем, либо как добирать навыки в своей отрасли, либо как развиваться в других отраслях, чтобы в 40 лет не потерять работу. И это все подкреплено вакансиями от Pruffi, поэтому от двух проектов получилась очень хорошая синергия.