«Нашему обществу необходимы новые интеллектуальные центры с легковесной структурой...»

Место Татарстана в интеллектуальной иерархии

Нередко в Татарстане возникает вопрос о проведении независимой экспертизы различных проектов. Главным образом к такой работе привлекаются видные специалисты из Москвы и Петербурга, реже — из зарубежья. Это касается довольно широкого круга вопросов от социологии до культуры. Разумеется, общее пространство нашей страны предполагает наличие таких интеллектуальных трансферов, однако постоянство этой практики подчеркивает бинарные отношения центра и периферии: республика вынуждена искать экспертизу на стороне даже при наличии мощных кадровых ресурсов. В чем же здесь дело?

Дело в том, что при наличии большого количества вузов в Казани не формируется соответствующая интеллектуальная среда. Она, конечно, есть, но очень узкая. Этого недостаточно, чтобы создавались новые центры компетенций, инди-вузы (небольшие независимые учебные заведения) или интеллектуальные площадки типа think tank, как называют их в мире.

Причина в том, что классические университеты, в нашем случае КФУ, дают базовое образование в массовом формате. Широкий спектр специальностей, универсальность базовой подготовки — это все классический университет. Кроме того, университет — это в первую очередь образовательное учреждение, в котором научным сотрудникам приходится уделять большую часть времени преподаванию. В условиях же сегодняшних реалий, российский университет — это еще и огромная и малоповоротливая бюрократическая машина, заставляющая ученых и преподавателей тратить много времени на отчеты и прочую бумажную суету. Поэтому талантливая молодежь, не стремящаяся к угождению университетскому начальству и не соглашающаяся на грандиозную педагогическую нагрузку, за пределами университета просто не находит себе адекватного применения. Как итог, молодежь бежит в столицы, а то и за рубеж в поисках заточенной под их интересы концентрированной интеллектуальной среды, в которой личностный потенциал раскрывается в полной мере.

«Классические университеты, в нашем случае КФУ, дают базовое образование в массовом формате. Широкий спектр специальностей, универсальность базовой подготовки — это все классический университет». Фото Максима Платонова

Говорить о Казани как о настоящем научном и культурном центре без такой интеллектуальной среды просто невозможно. Если Казань — самодостаточный город, то ему необходимы свои центры компетенций, формирующие экспертизу, актуальную как для Татарстана, так и за его пределами, тем самым деконструируя существующие властные иерархии знания. Ведь власть знания в постиндустриальную эпоху — это главный товар на международном рынке. Пока же ученые Татарстана даже на общероссийском уровне имеют зарплату ниже средней по отрасли. С таким положением дел о каком-либо интеллектуальном прорыве говорить просто невозможно.

В этом тексте я хотел бы обсудить важнейшие факторы, влияющие на формирование подобных центров компетенций, где финансовый вопрос один из важнейших, но не единственный.

Честная экспертиза и интересы общества

Один из важнейших индикаторов зрелости общества — это умение честно говорить о собственных проблемах: публично обсуждать их и работать над их преодолением. Навык адекватной оценки актуальной повестки дня является, по сути, единственным путем для движения вперед. Этот путь появляется только тогда, когда в обществе имеются институты, способные дать критический анализ самому широкому спектру вопросов.

Именно благодаря этому сегодня мы наблюдаем лидерство «западного мира», где таких институтов тысячи — от респектабельных Оксфорда и Гарварда до нового формата небольших, но амбициозных инди-университетов.

Собственно говоря, зрелость общества определяется наличием таких институтов и площадок, в рамках которых возможна артикуляция и осмысление важнейших вопросов общественного развития.

Конечно, может возникнуть вопрос: у нас ведь есть гуманитарные и социальные подразделения практически в каждом вузе — от Казанского федерального университета до коммерческих институтов. Есть, в конце концов, Академия наук. Разве не они должны выполнять эту роль? На это я могу ответить: несмотря на то, что в столице Татарстана есть отличные научные школы по техническим специальностям в Казанском университете, в КАИ и в КХТИ (назовем их по старинке), все же потребовалось создание университета Иннополис.

«Если есть университет Иннополис для условных технарей, то почему нет такого же места для представителей гуманитарных и социальных специальностей? » Фото Максима Платонова

О чем это говорит? О том, что для генерирования новых идей и создания интеллектуальной среды необходимо институциональное и идейное многообразие, порождающее здоровую конкуренцию. Для достижения серьезного прорыва в какой-то отдельной сфере нельзя допускать возникновения монополии одной институции и одного концептуального подхода. Собственно говоря, это и отличает центр от периферии — наличие в любой из сфер общества разнообразия как в идейном, там и в организационном плане. Это аксиома.

Если есть университет Иннополис для условных технарей, то почему нет такого же места для представителей гуманитарных и социальных специальностей? Я не говорю о том же финансовом и организационном размахе, однако вопрос, на мой взгляд, правомерен.

Если следовать только модерной логике и взращивать исключительно программистов и инженеров без критического социального осмысления текущих процессов, в какой-то момент мы придем к тупику, который случился в СССР. Там, где нет критического анализа социальных процессов, нет и адекватного восприятия реальности. Например, в Татарстане сегодня есть узловые проекты, на которые возлагают особые надежды: развитие спортивной индустрии, городского планирования, креативных пространств и туризма, нефтепереработка, IT-сфера, работа с историческим наследием и межкультурные отношения. Кроме того, есть темы, которые волнуют каждого жителя Татарстана и всей страны — система здравоохранения, образование, транспорт и прочее.

Все эти темы нуждаются в критическом анализе и социальном осмыслении. Тогда легче понять, почему в каких-то направлениях происходит прорыв, а в каких-то, наоборот, пробуксовка и отставание. И вопрос адекватной рефлексии по этим направлениям — вопрос успешности общества, в котором мы живем.

«В Татарстане сегодня есть узловые проекты, на которые возлагают особые надежды: развитие спортивной индустрии, городского планирования, креативных пространств и туризма». Фото Максима Платонова

В данном случае речь идет о центре компетенций, в котором могли бы концентрироваться силы академической и прикладной науки. Иными словами — интеллектуальный потенциал общества, с одной стороны, встроенный в международный контекст, а с другой — обращенный к обществу. Последний пункт особенно важен, поскольку общественные интересы являются ключевой категорией.

Создание такого центра является комплексным делом, касающимся как формирования площадки для обсуждения актуальных тем, так и проведения исследовательских проектов и подготовки необходимых специалистов.

Кадровый вопрос

У Казани, да и у Татарстана в целом, имеется огромный кадровый потенциал, который устремляется не только в Москву или Петербург, но и в Европу, США и другие места. Я наблюдаю это последние несколько лет, во многом с сожалением, потому что при определенном раскладе этот бесценный человеческий ресурс мог бы приносить пользу нашему обществу. Одновременно с этим стоит вопрос об эффективности вовлечения казанской экспертизы из социальных и гуманитарных сфер.

Эффективность такой площадки обеспечивается внутренним разнообразием — татарстанского кадрового потенциала, исследователей, которых удалось найти на международном научном рынке, и тех татарстанских ученых и специалистов, которые получили опыт за пределами республики.

Не менее важно, что подобная институция должна строиться за счет частных инвестиций, а не государственного финансирования. Нашей стране необходимо строить свои научные школы в социальной и гуманитарной областях и именно для этого необходимо серьезное участие частного капитала в этом процессе. В 1990-е годы, когда у государства не было средств для финансирования российской гуманитарной науки, а у крупного капитала не было осознания важности инвестиций в эту сферу, российским ученым приходилось выживать за счет иностранного финансирования. Однако, к сожалению, за этот период в гуманитарной и научной сфере научных школ было построено немного. Примерами таких школ стали, в частности, Европейский университет из Санкт-Петербурга или московские Шанинка и РЭШ. Это и неудивительно, потому что большинству исследователей приходилось большую часть времени посвящать поиску средств и грантов. Далеко не всем удавалась создавать полноценный интеллектуальный продукт, разве что только некоторым столичным ученым либо тем, кто уехал за рубеж. Решить же проблему можно только за счет полноценного частного финансирования гуманитарных и социальных исследователей в объемах, хотя бы как-то сопоставимых с зарубежными стандартами. Только тогда можно говорить о складывании российских самобытных научных школ, которые могли бы быть конкурентноспособными на международной арене.

«К сожалению, за этот период в гуманитарной и научной сфере научных школ было построено немного. Примерами таких школ стали, в частности, Европейский университет из Санкт-Петербурга или московские Шанинка и РЭШ. ». Фото uni.hse.ru

Важность частного капитала здесь определяется тем, что существование такого рода меценатства является признаком того, что общество перешло от дикого капитализма, в котором основной целью был исключительно заработок, к новой фазе своего развития, когда инвестиции в интеллектуальную сферу стали хорошим тоном и даже нормой для социально ответственного капитала.

Сегодня в мире инвестирование частного капитала в образование и науку является показателем культурного уровня руководителей крупного и среднего бизнеса. Признаком того, что они связывают свое будущее со своей страной и понимают значимость интеллектуального капитала для развития общества и конечную выгоду от него.

В мире уже давно стало хорошим тоном, что капиталисты финансируют открытие университетов и научных центров. Это стало повсеместной практикой, отличающей мировой центр от мировой периферии.

Гибкость и открытость структуры

Нашему обществу сегодня крайне необходимы новые интеллектуальные центры с легковесной структурой, то есть, насколько это возможно, минимально бюрократизированные. Проблема наших университетов в том, что зачастую там происходит смещение фокуса внимания — главными оказываются не преподаватели и студенты/слушатели, а бухгалтера, кадровики и даже вахтеры с охраной, в общем, те, кто, на самом деле, должны быть обслуживающим персоналом.

Второй важнейший момент — система должна быть максимально гибкая внутри и открыта внешнему — городу, обществу. Старое консервативное деление на факультеты, кафедры для такого типа институции не подходит. Это не только мешает развитию междисциплинарных исследований, но и отнимает время и энергию специалистов, лишает их мобильности. Во главе угла должна стоять не кафедра, которой авторитарно управляет заведующий и вокруг которой собираются преподаватели и исследователи, а наоборот — во главе должны стоять ученые, которые получают свои исследовательские проекты и которые собирают вокруг себя команды из специалистов и студентов для проведения больших научных проектов, написания книг и статей, проведения семинаров и конференций. Такие ученые могут объединяться в большие исследовательские направления, например, городские или культурные исследования, во главе которых стоит не заведующий, а координатор: менеджер-администратор, решающий текущие бюрократические вопросы.

«Сами сотрудники университета должны регулярно делиться своими достижениями с обществом, устанавливать эту крайне необходимую связь между обществом и наукой». Фото Максима Платонова

Открытость обществу и городу заключается в том, что в этом месте должно происходить максимальное количество ориентированных на горожан мероприятий: лекции, выставки, круглые столы, презентации, показы фильмов, фокус-группы. Сами сотрудники университета должны регулярно делиться своими достижениями с обществом, устанавливать эту крайне необходимую связь между обществом и наукой.

Это пространство должно быть дружелюбным для внешних людей. Вахтеры и хмурая охрана на входе любого российского университета — это первый барьер между людьми и знанием.

Одним словом, речь идет о принципиально новой для нашего контекста организации научного и шире рабочего процесса. Советский стиль командно-административного планирования «догнать и перегнать», где роль гуманитарных и социальных дисциплин являлась вспомогательной, может позволять оставаться какое-то время на плаву при дорогих углеводородах. Но что будет дальше? Итог Советского Союза всем известен. Поэтому вопрос появления таких центров — это вопрос будущего, которое гораздо ближе, чем мы думаем.