Викинги в Татарстане: знакомство северных мореходов с булгарами

Курган разрыт. В тяжелом саркофаге
он спит, как страж. Железный меч в руке.
Поют над ним узорной вязью саги,
беззвучные, на звучном языке.
И. Бунин

Имя викингов ассоциируется в нашем представлении с дружинами отважных воинов, которые под командованием конунгов на своих многовесельных драккарах бороздили омывающие Европу моря, наводя ужас на тогдашний цивилизованный мир. Действительно, начиная с конца VIII века они в течение 250 лет играли огромную роль в исторических судьбах народов Западной Европы. Это время так и называется историками — «эпоха викингов».

Началась она в 793 году с набега скандинавских пиратов на побережье Восточной Англии, после которого походы стали совершаться почти ежегодно, то прекращаясь, то начинаясь вновь. Объектами нападений были обширные районы от Англии на западе и Халифата на востоке, от Прибалтики на севере до Северной Африки на юге. Не везде и не всегда походы викингов были успешными, так же, как и влияние их на культуру, общественный строй и политику различных народов было неоднозначным. Тема «эпохи викингов» в Среднем Поволжье до недавнего времени казалась экзотической и не оказавшей на народы Поволжья значительного влияния. Но комплексные исследования последних лет позволили прояснить этот вопрос. Прежде чем обратиться непосредственно к выяснению этих вопросов, необходимо окинуть взглядом историю Европы IX—X веков, чтобы отметить некоторые яркие эпизоды, отражавшие суть процессов, протекавших в то время.

Походы викингов

Первые набеги совершали сравнительно небольшие отряды викингов, грабившие прибрежные селения Британии и Ирландии, но с середины X века численность отдельных дружин достигает б—10 тысяч воинов, которые на 100—150 кораблях проникают по рекам вглубь континента, наводя ужас на жителей. Казалось, что они атакуют Европу со всех морей. В сравнительно короткое время они захватывают и сжигают Кельн, Гамбург, Руан, Нант, Бордо, а в пасхальное воскресенье 845 года берут штурмом и разрушают Париж. Нападения продолжались с ужасающей периодичностью и жестокостью, многие города несколько раз разрушались до основания. В один набег, когда конунг Зигфрид почти 10 месяцев безуспешно осаждал Париж, король Карл Толстый откупился от него 300 килограммами серебра и «позволил» разорить окрестности, на что один хронист мрачно заметил: «Первое было слишком дорого, а второе — слишком позорно».

Позже, в 860 году, флот норманнов вторгается в Средиземное море, где начинаются столкновения с арабами, у которых они отвоевывают Сицилию и юг Италии и создают свои графства. Особенно сильные вторжения следовали на Английские острова. Средневековый хронист Матвей Парижский писал: «Послал всемогущий Бог толпы свирепых язычников датчан, норвежцев, готов и набегов и фризов, целые 230 лет они опустошали грешную Англию от одного морского берега до другого, убивали народ и скот, не щадили ни детей, ни женщин». Не все викинги уплывали домой после удачных набегов. Часть их отрядов оставалась зимовать на захваченных землях, создавая укрепленные поселения. В Англии образуется особая область «Дэнло» — «Область датского права», заселенная скандинавами, а во Франции викинги под командованием Рольфа Пешехода колонизируют часть побережья Ла-Манша, основав в 911 году герцогство Нормандское.

Появляются викинги-«варяги» (от «веринги» — как называли скандинавских, чаще шведских, воинов, служивших у византийских императоров) в начале IХ века и на Руси. В 838 году они участвовали в посольстве в Византию, а в 862 году на княжение в Верхнюю Русь был приглашен князь Рюрик со своей дружиной, которая способствовала объединению славянских племен на севере.

Его преемник Олег («Хельг» — древнескандинавское имя, означающее «священный», «святой») в 882 году завоевал Киев и положил начало единому русскому государству. Однако не всегда отношения скандинавов с Русью были мирными, и слои пожарищ на ряде городищ (Ладога) свидетельствуют о набегах варягов. Тем не менее сами происходившие из викингов русские князья сумели подчинить себе стихию варяжских дружин для решения государственных задач. В составе войск киевских князей викинги участвуют в походах на Константинополь (907, 912 годы) и на закаспийские провинции халифата (913, 944 годы). Участие в этих военных походах и занятия торговлей позволяло варягам, большей частью, видимо, шведского происхождения, обогащаться и накапливать большие ценности. Страницы скандинавских саг, рунические поминальные надписи и огромные богатства, сосредоточенные в кладах и погребениях Южной Швеции, позволяют представить масштабы регулярного оттока дружин викингов на Русь («в Гарды»), чтобы получать за службу, по словам «Саги об Эймунде», «золото, серебро и хорошую одежду». Значение таких регулируемых выплат Руси варягам для Швеции можно сопоставить с добычей от набегов «данов» и норвежцев на Англию и Францию, которая стимулировала социальное расслоение и развитие государств в Скандинавии.

Некоторое время спустя характер движения викингов на Западную Европу меняется. Наряду с вольными дружинами, совершавшими свои набеги или служащими за плату, все чаще войска сражаются под знаменами конунгов Норвегии, Дании и Швеции. Теперь их больше привлекает регулярный сбор дани и территориальные захваты. Так, Англия, которая после ряда поражений согласилась выплачивать специальный налог «данегельд» (датские деньги), в 1016 году уже вошла в состав империи Кнута Могучего, которая объединяла Норвегию, Данию, Швецию и Британию. Только после ряда восстаний и войн англосаксы сбросили власть норвежского конунга, однако их мир уже был обречен историей.

Последним аккордом для эпохи викингов стал 1066 год. Именно в этот год Харальд Хардрада («Суровый») во главе флота (по разным данным, от 200 до 300 кораблей) отправился в поход, чтобы вновь покорить Англию и создать новую северную империю. Харальд был знаменитым воителем, последним знаменитым конунгом-викингом. В молодости он, изгнанный из Норвегии, служил в дружине Ярослава Мудрого, а позже стал предводителем варяжской гвардии императора Византии и воевал против арабов в Средиземноморье. Там он получил свое прозвище «бич болгар», прославившись подавлением их восстания. Кроме того, он был замечательным поэтом-скальдом. Особенно известны его висы (стихи) с рефреном: «Мне от Нанны ниток несть из Руси вести», в честь будущей жены Елизаветы Ярославны (дочери Ярослава Мудрого), с которой он познакомился в Киеве, полюбил и о которой тосковал, живя в Константинополе.

25 сентября 1066 года в бою под Йорком англосаксонское войско во главе с королем Гарольдом нанесло в жестоком бою поражение викингам. Хардрада был убит в бою. Но уже через три дня на юге Англии высадились конные рыцари герцога Вильгельма Нормандского, а 14 октября они разметали на полях Гастингса стойко сражавшуюся пехоту англосаксов. Недолго торжествовавший Гарольд погиб в бою вместе со своим войском. Интересно, что его семье удалось спастись, а несколько лет спустя дочь Гарольда Гита стала женой Владимира Мономаха.

Под копытами рыцарских коней Вильгельма Завоевателя легла не только дружина англосаксов, но пала, образно говоря, «эпоха викингов». Феодальные государства и их рыцарские дружины олицетворяли новый век в Северной Европе.

Викинги на торговых путях Евразии

Разумеется, конец эпохи норманнских завоеваний связан не столько с укреплением системы конных рыцарских дружин в Англии и странах континентальной Европы, сколько в становлении феодальных отношений в большинстве стран Европы и в самом скандинавском обществе. Поэтому события «эпохи викингов» нельзя сводить к чисто военной экспансии. Суть ее была в бурных процессах сложения средневекового общества в Северной Европе. Если заглянуть глубже в это «темное» средневековье, то нельзя не заметить, что именно тогда во многих странах Северной и Восточной Европы возникают и расцветают города, появляется письменность, утверждаются мировые религии и устанавливаются обширные торговцев связи. Пожалуй, вплоть до нового времени цивилизованный мир не был связан такими крепкими связями, как в IX—XI веках. В товарообмен были втянуты практически все страны и народы от Англии до Китая, от Прикамья до Индии. Достаточно вспомнить о многочисленных кладах восточного серебра, включающих в себя сотни и тысячи монет, своеобразным пунктиром очерчивающих торговые пути того времени. Кроме того, нельзя забывать и об открытии Исландии, Гренландии и даже Северной Америки. Особенно тесно были связаны между собой страны Северной и Восточной Европы, которые, сохраняя присущие им традиции, постоянно впитывали новые элементы культуры, выработав особый североевропейский облик культуры. Именно тогда сходные вещи, украшения, орнаментальные мотивы и композиции, особенно касающиеся военного быта и признаков власти, и даже элементы погребального обряда распространяются от Британии на западе до Булгарии на востоке. В Восточной Европе контакты скандинавов развивались по двум направлениям: по путям «из варяг в греки» (Волховско-днепровский) и «из варяг в хвалисы» (Волго-балтийской). Важнейшим следствием становления этих торговых магистралей стало появление на них средневековых государств — Руси и Булгарии. Таким образом, можно сказать, что IX—XI века — «эпоха викингов» — стали поворотным временем в истории ряда стран Европы, своего рода средневековой социальной революцией.

Огромная роль скандинавов в расширении сферы новых общественных отношений, распространении новых элементов культуры, в налаживании регулярного обмена между различными регионами, особенно на ранних этапах, несомненна. Все это вызывает жгучий интерес историков к «эпохе викингов» и к их влиянию на народы, населявшие Среднее Поволжье в эпоху сложения Булгарского государства.

Ибн Фадлан и русы

Основные сведения о русах-викингах на Волге историки черпают из «Записки» Ибн-Фадлана, побывавшего при дворе правителя булгар Алмыша (Алмуша) в составе багдадского посольства. История открытия и изучения «Записки» Ибн Фадлана — настоящий исторический детектив, но для нас важно подчеркнуть, что сейчас никто из историков не сомневается, что это первостепенный источник — рассказ очевидца, внимательного и вдумчивого наблюдателя, который многое увидел и смог записать точно и непредвзято.

Анализ подробных, можно сказать, этнографически точно зафиксированных деталей быта и погребального обряда русов на Волге стали объектом пристального внимания уже современников Ибн-Фадлана, а в настоящее время они приобрели значение бесценного источника о культуре живших в Среднем Поволжье викингов.

Сам анализ сведений о русах показывает, что Ибн-Фадлан, встретился в Булгарии на берегу Итиля с населением, которое если и не было скандинавами, то придерживалось их обычаев и обрядов. Такие характерные детали, как поклонение идолам, одежда и вооружение, образ жизни в длинных мужских домах указывает на их североевропейское происхождение. Еще более красноречиво описание женского костюма: сарафаны с бретельками, скрепленные скорлупообразными фибулами, ожерелья из монет и бус из стеклянной пасты («зеленой глины»). Но самое явное и важное свидетельство — это описание погребального обряда. Трупосожжение в ладье с характерным набором вещей и ритуальными жертвами, включая и девушку, а также сооружение на месте кострища кургана — все эти детали погребальных обрядов, которые все вместе были характерны только для скандинавов и уже от них частично были заимствованы другими народами, например, приднепровскими славянами.

Поиски археологических следов русов

Пожалуй, важнейшим итогом популяризации этих сведений Ибн-Фадлана стало стимулирование в 1870-х годах археологических работ в направлении поисков следов этих «русов». Причем самое поразительное то, что они увенчались успехом. Разумеется, это можно назвать случайностью, если бы не интуиция и желание открытия, помноженные на упорство и труд первооткрывателей.

Начал поиски курганов в окрестностях Болгара казанский археолог и краевед А.И. Стоянов. Трудно сказать, чем он руководствовался, когда начал исследование курганов у с. Балымеры. Роль, очевидно, сыграли и отсутствие видимых курганов близ Болгара, и точный анализ скупых строчек источника, и использование рассказов местных жителей о куполообразных холмах… Как бы то ни было, но его интуиция не подвела, и прогноз подтвердился! А.И. Стоянов раскопал шесть курганов-насыпей и обнаружил под ними остатки несомненного трупосожжения (земля, насыщенная золой, угли и обгоревшие кости). Однако он сам, к сожалению, не смог оценить всей важности результатов своих исследований и назвал их «неопределенными».

Не станем его осуждать за это. Для «варяжской» археологии это было время самого раннего начала. Автору просто не с чем было сравнивать свои материалы!

Относительная неудача, которая главным образом заключалась в отсутствии ярких находок, однако не охладила пыл исследователей. Обследование местности в Западном Закамье, где могло быть совершено «захоронение руса» привело археологов опять в с. Балымеры. Именно здесь в 1882 году два казанских ученых П.А. Пономарев и Н.П. Лихачев продолжили исследования, начатые Стояновым. Но на этот раз верность научному поиску была полностью вознаграждена блестящим результатом! Ими было раскопано семь курганов, которые изучались по совершенной для того времени методике, что позволило доказать, что шесть из них имели такой же обряд трупосожжения, как и вскрытые в 1870 году. Но один курган дал богатый материал: на материковой почве был выявлен след кострища, насыщенный золой и углями, рядом с которым обнаружены согнутый пополам меч, глиняный сосуд, две медные бляхи от пояса или уздечки, остатки кожаного мешочка с медными деталями вместе с кресалом и кремнем. Тщательные исследования позволили заключить, что погребальный костер был сооружен на поверхности земли, а после сожжения его остатки были собраны к центру, и вокруг было разложено оружие, часть снаряжения погребенного и сосуд, возможно, для погребальной пищи.

Это заставило спустя почти десять лет вернуться к публикации этих материалов профессора Казанского университета А.А. Штукенберга, который был весьма разносторонним специалистом, в частности, создателем казанской школы геологии и одновременно квалифицированным археологом, одним из основателей Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете. Он на основе дневников сделал описание этого погребения и отнес его к VII — X векам. На вопрос, кто был погребен в этом кургане он ответил так: это была «могила пришельца с далекого Северо-Запада, или аборигена, владевшего мечом скандинавского типа».

Подводя итог исследованию Балымерских курганов, необходимо сказать, что погребение с трупосожжением у с. Балымер было совершено, скорее всего, в первой половине X века. Доказывается эта дата ранним типом меча, который по западноевропейской хронологии датируется не позднее конца IX века, а в Восточной Европе, по мнению российского оружиеведа профессора А.Н. Кирпичникова, использовался еще в начале X века. Все другие материалы, включая калачевидное кресало, поясную сумку, поясные или уздечные накладки, не противоречат этой датировке.

Говоря об этнической принадлежности населения, оставившего эти погребальные памятники, надо отметить, что их обряд подобен трупосожжениям из курганов Ярославского Поволжья X—XI веков, которое оставило смешанное славяно-финно-скандинавское население. Погребение Балымерского кургана также имеет несомненное влияние волжских булгар. По мнению Е.П. Казакова, сосуд, поясная сумка с бронзовыми обкладками по краю и круглые «венгерского» типа накладки, характерны для волжских булгар. Иными словами, Балымерские курганы, судя по всему, оставило население, пользовавшееся достаточно смешанной культурой, его можно отнести к торгово-дружинному слою, насыщенному скандинавами и элементами их культуры.

Большинство археологов считает, что именно такой этносоциальный оттенок имел арабский термин «русы». Скорее всего, курганы у с. Балымер были оставлены группой этих «русов», которые торговали на Великом Волжском пути, а временами служили в качестве наемной дружины какому-то булгарскому правителю и активно смешивались с булгарами, в свою очередь оказывая на них определенное социальное и культурное влияние.

Продолжение следует