Касимовцы в Смуту: метания между Лжедмитрием и Шуйскими, уязвленный чингизид и выгоревший город

Как и в любое другое время безвластия, в Смутное время центральная власть потеряла всякое влияние «на местах». По сути, бывшие уделы, земли и княжества вновь превратились в автономные образования, независимые от центра. Феодальная раздробленность в искаженном виде вновь вернулась в Россию. Это была многолетняя борьба за московский престол. Татары не претендовали на верховную власть, однако оказались вовлеченными в круговорот этих событий. Известный казанский историк и колумнист «Реального времени» Марк Шишкин в своих статьях в СМИ много и подробно писал про то, как территория бывшего Казанского ханства и его многонациональное население реагировали на события Смутного времени. А как другие земли, где проживали татары, откликнулись на безвременье? Есть ли принципиальные различия в отношении к этим событиям различных групп единого татарского народа?

Общий абрис ситуации

После того, как в XVI веке в состав Российского государства вошла часть бывших территорий Золотой Орды, татарская аристократия продолжала находиться в достаточно привилегированном положении, состоя в военно-служилом сословии. Кроме этого, имелись крупные анклавы служилых татар на собственно русских территориях, в Касимове, Романове. На протяжении века, особенно во второй его половине, стало заметно стремление московских правителей к ограничению прав татарской знати в пользу русской администрации. Однако события Смуты начала XVII века показали, что татарская аристократия еще занимала важное место в социально-политическом устройстве государства того времени. Татар в своих рядах хотели видеть все противоборствующие стороны: и оба самозваных царевича Дмитрия, и московский царь Василий Шуйский, и руководители «народных» ополчений. Представители татарской аристократии обязательно были представлены в земских соборах («Совет всея земли» Первого и Второго ополчений, Земский собор в феврале 1613 года) и в конечном итоге поддержали новоизбранного царя Михаила Федоровича. Пожалования, данные татарам, признававших власть царя Шуйского, Лжедмитрия II или бояр первого (подмосковного) и второго (нижегородского) ополчений, были узаконены новой властью.

Во время Смуты на территории Русского государства существовало и Касимовское «царство» — последний из уделов, так и не ликвидированный ко времени Смуты. В 1600 году вновь произошла смена династий в Касимове, и на ханский престол взошел представитель киргиз-кайсацкой династии — Ураз-Мухаммед. Как поведет себя этот новый правитель в сложное время, к какому лагерю примкнет сам и куда поведет вверенное ему население Касимовского царства? Следует ли оценивать все его поступки в эпоху Смуты так же, как и действия русской титулованной знати, без учета какой-либо национальной и религиозной подоплеки? Составляли ли единое целое касимовский хан и народ Касимовского царства, одинаково ли вели себя в различных ситуациях, обрушившихся на страну? Что двигало как Ураз-Мухаммедом, так и касимовскими татарами в их выборе? Ответим на эти вопросы в свете доступных исследователю текстов.

Два самозванца и касимовский хан

Авантюра Лжедмитрия I и участие в ней жителей Касимовского царства практически никак не отражены ни в документальных, ни в повествовательных текстах. Летом 1606 года служилый холоп Иван Болотников объявил себя воеводой царя Дмитрия, возглавил народное движение и двинулся к Москве. Касимовский царь Ураз-Мухаммед и служилые татары Касимова установили связи с одним из центров восстания и на определенном этапе примкнули к нему. После появления второго самозванца, Лжедмитрия II, касимовский царь встал на его сторону вместе с жителями города Касимова. При этом касимовский царь сразу стал играть роль центра, вокруг которого собирались мусульмане, недовольные В. Шуйским или его политикой. Однако не все касимовцы были единодушны в поддержке самозванца.

Что же послужило той причиной, которая сподвигла Ураз-Мухаммеда перейти со стороны московского правительства, даровавшего ему сам титул «касимовского царя», в лагерь самозванца? Материал для размышлений по этому поводу дают письма касимовского правителя воеводе Лжедмитрия II Яну Сапеге. Как многочисленная родня касимовского царя, так и он сам за время Смуты существенно поправили свое материальное положение за счет щедрых земельных «дач» от Лжедмитрия II. Не исключено, что это направляло политическую ориентацию Ураз-Мухаммеда. Вероятно, Чингизид не был свободен в своих действиях. Возможно, что он считался с настроениями касимовских татар и татар всей Мещеры (предков будущих мишар), а может быть, и других регионов. При этом позиция Чингизида не была неизменной. На определенном этапе ему пришлось замириться с В. Шуйским. Для сравнения можно отметить, что сибирские Шибаниды (потомки и родственники хана Кучума) в отличие от Ураз-Мухаммеда, все время находились на стороне В. Шуйского, а затем ополчений. Возможно, такое «предусмотрительное» поведение Шибанидов связано с недавним выездом большинства из них и достаточно юным возрастом многих. Скорее всего, они подчас просто плыли по течению, отдав свою жизнь и судьбу на волю случая.

Разные интересы правителя и подданных

По всей видимости, население Касимовского царства также поддержало «тушинского вора». В то же время о всеобщей поддержке населением Касимова Лжедмитрия II говорить нельзя: в письме Ураз-Мухаммеда к Сапеге от 26 марта 1609 года сообщается, что самозванец отпустил в Касимов против своих противников казачьего атамана Ивана Федорова с 100 казаками. За поддержку Лжедмитрия Касимов неоднократно осаждался войсками, поддерживавшими Василия Шуйского. Причем, по всей видимости, в 1609—1610 годах город периодически переходил из рук сторонников Шуйского в руки приверженцев «тушинского вора», и наоборот.

27 декабря 1609 года Лжедмитрий II, опасаясь измены, бежал из Тушино в Калугу. Узнав о бегстве самозванца, в Тушино заволновались: кое-кто перешел на сторону польского короля Сигизмунда, который в это время осаждал Смоленск. Среди этих людей был и Ураз-Мухаммед. Чингизид с верхушкой тушинцев присягнул королевичу Владиславу. 25 января 1610 года касимовский царь уже присутствует на совещании поляков. 8 и 18 апреля Ураз-Мухаммед принимает участие в военных действиях на стороне короля. Однако вскоре, по данным польского военачальника Жолкевского, Ураз-Мухаммед, «соскучившись по жене и по сыне», вновь перешел на сторону Лжедмитрия и отправился в Калугу. Касимовские же татары уже в конце января — начале февраля 1610 года неожиданно для своего предводителя Ураз-Мухаммеда ушли в Калугу к Лжедмитрию II. Это проявило усложнение отношений между царем и его отрядом: у них оказались различные интересы.

Причины постоянных «перебегов» Ураз-Мухаммеда, по-видимому, имели следующую природу: желание сохранить свое положение любой ценой, с одной стороны, и невозможность забыть свое прежнее высокое положение потомка Чингиз-хана, с другой. Именно в этом следует видеть одну из причин отъезда касимовского царя от Сигизмунда III. В Речи Посполитой, в отличие от Московской Руси, давно прошли времена, когда в Чингизидах были заинтересованы и ради этого готовы были обеспечить их высоким социальным и материальным статусом.

Со смертью Лжедмитрия II и Ураз-Мухаммеда в 1610 году Смута не закончилась. Касимовские татары также принимали в ней участие, правда, уже не имея правителя. Известно, что татары двора касимовского царя Ураз-Мухаммеда били челом в службу сибирскому царевичу Араслану б. Али, будущему правителю Касимовского царства, в 1610—1611 годах. В апреле 1612 года население Касимова и окрестных земель уже поддерживало народное ополчение, возглавляемое Дмитрием Пожарским. В мае 1612 года на стороне этого же ополчения выступал и Араслан б. Али. Причина, по которой именно ему было суждено сыграть роль определенного центра притяжения всех мусульман России, неизвестна. Однако, скорее всего, именно это обстоятельство в конечном итоге послужит главной причиной провозглашения его новым касимовским царем.

Касимовские татары и их царь Ураз-Мухаммед принимали активное участие в Смуте, переходя от одного лагеря к другому; их позиция не отличалась стабильностью. Сам город Касимов в результате событий Смутного времени сильно пострадал. Возможно, он полностью выгорел. Значительная часть посадского населения бежала или была убита. Возможно, какие-то разгадки нюансов Смуты в Касимове (или, напротив, новые загадки?) может дать тот факт, что после данных событий воеводой в Касимове становится мусульманин Исиней Карамышев (упоминается как воевода в 1613 году). Не исключено, что Карамышев некоторое время руководил всей территорией Мещеры. Может быть, данный факт надо рассматривать как своеобразный знак примирения с местным татарским населением со стороны Москвы?

Казань, Астрахань, Касимов

Сравнивая политическое поведение населения бывших татарских ханств — Казанского и Астраханского — с поведением правителя, элиты и населения Касимова, который также с некоторыми оговорками можно назвать позднезолотоордынским ханством второй половины XV — первой половины XVI веков, можно отметить, что оно сильно различалось. Если на территориях бывших «полноценных» ханств волнения зачастую имели национальный оттенок (в бывшем Казанском ханстве восстания охватили многие города, но не саму столицу; Астрахань же, по устному выражению И.В. Зайцева, сама «встала»), в Касимове и Мещере в целом, на мой взгляд, данный момент отсутствовал полностью. И это неудивительно, учитывая давнюю и весьма плотную интегрированность данной территории в Московское государство.

При подготовке текста были использованы исследования Б.Р. Рахимзянова, А.В. Белякова, М.М. Акчурина.