Казанский «тюремный замок» переедет к «Оргсинтезу», а судам поставят планку арестов?
На закрытом совещании Генпрокуратуры РФ в Казани выясняли, кто больше виноват в переполненности российских СИЗО: суды, следователи, прокуроры или сами преступники
В Татарстане арестованных больше, чем мест в СИЗО. Сверх установленного лимита в СИЗО республики сейчас содержатся 450 человек — сообщил сегодня «Реальному времени» глава УФСИН по РТ, генерал-лейтенант Дауфит Хамадишин перед началом межведомственного совещания по проблемам размещения подследственных и осужденных в следственных изоляторах. Встречу руководителей региональных подразделений прокуратуры, Следкома, МВД и судов в Казани инициировала Генпрокуратура РФ. Открывая заседание, заместитель генпрокурора Сергей Зайцев назвал тему защиты прав лиц за решеткой «перезревшей».
Как Чайка в СИЗО ходил
Об актуальности проблем содержания людей в СИЗО говорят давно и много. В апреле 2016 года генпрокурор РФ Юрий Чайка сообщил: за прошлый год в российских колониях и СИЗО умерли 3977 человек. Причем 87% из них скончались от болезней, с которыми живут и борются по эту сторону решетки. А по ту — медицинская база куда слабее, а некоторых видов медуслуг просто нет. В числе других проблем системы исполнения наказаний Чайка обозначил грубые нарушения режима, рост преступности и перенаселенность учреждений в 25 регионах страны.
Любопытно, но 8 лет назад, после посещения СИЗО в подмосковном Ногинске тот же Чайка обнаружил массу нарушений, включая несоблюдение санитарных норм — 2,6 квадратных метра на арестанта вместо 4-х. И еще тогда генпрокурор озвучил основную причину перенаселенности, сказав, что суды удовлетворяют более 90% ходатайств следователей о заключении подозреваемых под стражу. А когда санкцию на арест давал прокурор, тот же показатель не превышал 70%.
В апреле 2016 года Верховный суд РФ констатировал: если до 2015 года в целом по стране число арестов подозреваемых и обвиняемых снижалось, то в 2015-м начало расти. В суды от следователей поступило 154 тыс. ходатайств об избрании именно этой меры пресечения (на 4,5% больше, чем в 2014 году), более 90% ходатайств были удовлетворены. Сразу на 10% выросло число прошений о продлении ареста — из 230 тысяч ходатайств суды удовлетворили 98%. Под домашний арест за год попали меньше 5 тысяч человек по всей стране, ну, а под денежный залог отпустили всего 190 подследственных.
«Тема перезрела»
В общем, хвастаться нечем. Не удивительно, что важное межведомственное совещание по проблеме закрытых учреждений решили провести в закрытом режиме. Прессу в Казанскую Ратушу сегодня позвали лишь ради протокольных снимков и приветственных слов и деклараций. Так, заместитель генпрокурора РФ Сергей Зайцев сообщил, что цель встречи — обменяться мнениями и найти «единственно правильный алгоритм действий, который позволит нам обеспечить защиту прав граждан, которые находятся в местах изоляции». «Тема, что называется, перезрела, — сказал он, — Поэтому нужно плодотворно работать и, конечно, отсюда, из Казани должна начаться новая практика...».
Какие предложения содержались в основном докладе заместителя генпрокурора РФ Николая Винниченко и выступления врио замдиректора ФСИН России Александра Хабарова, пока можно лишь гадать. Из программки следовало: прокурору РТ Илдусу Нафикову поручено доложить о путях решения проблем с размещением арестованных в татарстанских СИЗО, врио руководителя СУ СКР по Свердловской области Михаилу Бусылко — рассказать о мерах по снижению числа ходатайств об арестах, а замглавы МВД Башкортостана Виктору Михайлову — о соблюдении конституционных прав граждан при избрании меры пресечения.
Что думает прокурор РТ о проблеме, можно судить по его словам на встрече в рамках проекта «Бизнес и власть: откровенный разговор» в апреле 2016 года: «В последнее время немножко, может быть, эта мера [заключение под стражу — прим. ред.] поспешно, легковесно начала приниматься. В отношении женщин часто бывает такое, не только по экономическим преступлениям… Хотим в конце апреля-начале мая разбор полетов посвятить теме избрания органами следствия меры пресечения, посмотреть, где мы оказались правы, где не правы».
Амнистия как регулятор населенности СИЗО
Слово для доклада главе УФСИН по РТ Дауфиту Хамадишину не представляли. Но он поделился своим мнением с журналистом «Реального времени».
— Перелимит в СИЗО всегда был… Когда прошла амнистия — мы немножко разгрузились и вошли в лимитный норматив, — рассказал генерал-лейтенант внутренней службы. — Было 4 квадратных метра [на человека в камерах, — прим. ред.] и даже чуть более. Сейчас потихонечку каждый год набираем. Сейчас у нас перелимит доходит до 450 человек в целом по республике.
— А с переездом казанского СИЗО-2 вопрос решен?
— Нет. Мы давно этот вопрос будируем. Сейчас должна быть принята программа развития уголовно-исполнительной системы на 2017 — 2025 годы. Мы свои предложения дали. Разговор идет о строительстве нового СИЗО в Казани на 900 с лишним мест.
Для информации: лимит наполнения пяти татарстанских СИЗО — 2,2 тысячи человек, при этом лимит казанского СИЗО-2 — 673 человека. Напомним, этот «тюремный замок» находится в Адмиралтейской слободе в здании Макарьевской церкви 1712 года постройки, перепрофилированной в пересыльную тюрьму НКВД в 1936 году. Вопрос переселения СИЗО-2 обсуждается уже не первый год. Сегодня из разговора с Дауфитом Хамадишиным стало известно и возможное место размещения нового СИЗО — в районе «Оргсинтеза», чуть дальше территории Казанской воспитательной колонии.
«Сотрудники ФСИН волком воют»
Проблемы московских изоляторов, где людям приходится спать в 2-3 смены — кроватей на всех не хватает, в Татарстане стоят менее остро, считает зампред Общественной наблюдательной комиссии РТ Герман Алеткин. «Могут раскладушки поставить, один, помню, в изоляторе временного содержания (ИВС) вообще на полу спал, сотрудники объясняли, что это его личное желание», — говорит он.
— Года 3-4 назад лимит в татарстанских СИЗО на границе сдерживался. Сейчас сами сотрудники ФСИН волком воют — не могут они воздействовать ни на следствие, ни на суды. Очень часто — преступление мелкое, а мера пресечения — реальная. Иногда такие дела и до суда не доходят, разваливаются, а человек уже сидел, — комментирует ситуацию зампред Общественной наблюдательной комиссии РТ Герман Алеткин. — Почему суды чаще соглашаются с арестом? Это подход чиновника: если я запрещу — меня не накажут, а разрешу — не дай Бог, что случится, виноватым я буду.
Отдельная проблема — посадки матерей, отмечает Алеткин, когда сажают женщину, скажем, торговку наркотиками, а ребенка забирают в детдом. «Причем, там он и усыновлен может быть, она выйдет, а на ребенка прав уже нет. Неужели нельзя на время следствия под домашним арестом оставлять? Я считаю, что вопрос со следователями и судьями нужно решать жестко, прописав — вот эти категории в СИЗО помещать нельзя!», — комментирует ситуацию правозащитник. По его словам, многие арестанты месяцами не видят следователя, который в это время, вероятно, занимается расследованием других дел.
В числе других проблем сидельцев и условий для них — ветхость строений, и не только в Казани. Особо зимний визит в бугульминский изолятор — промерзла канализация и арестантам закрыли туалет. Нужно строить новые современные здания, считает Герман Алеткин. Кстати, проблемы с размещением в полицейских ИВС не менее серьезны. По закону там разрешено держать подследственных до 10 дней, однако на практике сроки не соблюдаются. Так, беременную подругу татарстанского «амира» Гульназ Гилячову, бросившую гранату в полицейских, в ИВС на Дзержинского продержали больше месяца, пока ей не пришло время рожать, вспоминает зампред ОНК по РТ.
«Страх и инерция — вот причины»
«Когда я был в Великобритании и разговаривал с судьями, то узнал — при назначении наказания они смотрят, насколько заполнены тюрьмы. Если мест нет — дают небольшие сроки, если наоборот — побольше», — говорит член Совета по внешней и оборонной политике РФ, генерал-майор ФСБ запаса Александр Михайлов.
А вот председатель международной правозащитной группы «Агора», член Совета по правам человека при президенте РФ Павел Чиков напоминает, что ФСИН России тоже выступала с предложением ввести ограничения на арест обвиняемых при отсутствии мест в СИЗО.
— Предложение верное, но непроходное. Повальные аресты без разбора остаются системно нерешенной проблемой, — считает он. — Потому что изначальный подход — неверный. Должен быть «по умолчанию» залог, в том числе путем ареста на имущество и ценные бумаги. В крайнем случае — домашний арест. И только когда реально доказано, что обвиняемый продолжит совершать преступления (уже совершил или готовился), сбежит (попытался, например) или окажет давление на свидетелей (тоже попытался) — заключение под стражу. Именно так и написано в УПК. И объективно — 90% сидящих не убегут, не продолжат совершать преступления, не будут оказывать давления.
Но практика такова, что «по умолчанию» в России избираются аресты, — констатирует руководитель «Агоры», отмечая, что в результате государство несет гигантские расходы, ответственность и риски быть виноватым, если с человеком в СИЗО что-то произойдет. Почему так? «Карательный характер уголовного процесса — вот ответ. И инерция сложившейся практики. Страх и инерция — вот причины», — говорит Павел Чиков.
