Ольга Манидичева: «Запрос на экологию у общества очень высок»

«К 2050 году мы должны выйти на нулевой углеродный баланс»

— Как республика идет к углеродной нейтральности и как Министерство экологии помогает в этом? Какие есть научные проекты в области низкоуглеродной повестки?

— При Минэкологии Республики Татарстан несколько лет назад была создана межведомственная рабочая группа, ее возглавляет наш министр Александр Шадриков. Была проведена диагностика, в которой участвовали и экологи, и физики, и химики, и геологи — все научное сообщество республики. Мы вместе проработали мероприятия, которые помогут работать и с новыми вводными, которые выставляет нам международное сообщество, и двигаться в целом к улучшению качества окружающей среды — к той самой углеродной нейтральности и снижению выбросов парниковых газов.

Уже собран и подготовлен план, включающий 57 мероприятий. Этот план включает и научные разработки, и меры, принимаемые предприятиями по уменьшению выбросов парниковых газов, и климатические проекты. Особый пласт — научные проекты наших вузов и АН РТ.

Например, проект КФУ «Карбон-Поволжье» — создание карбоновых полигонов. Всего в России их 19. Полигон в Татарстане состоит из трех участков. Уже установлены климатические станции, ведется учет эмиссии парниковых газов. Потом все данные ото всех полигонов будут верифицированы, и в конечном счете в России будет полная картина того, как формируется баланс между эмиссией и поглощением парниковых газов. В зависимости от этого, станет понятно, что делать для обеспечения углеродной нейтральности.

— А нашим читателям напомню: о работе карбонового полигона в Татарстане подробно рассказывала нашему изданию директор Института экологии, природопользования и биотехнологии КФУ Светлана Селивановская.

— А что касается Министерства экологии, то мы одними из первых в России начали проводить инвентаризацию парниковых газов. Четко видим, что в республике благодаря работе, проводимой предприятиями теплоэнергетики и нефтегазохимического комплекса, за 10 лет на 10,6% снижен выброс парниковых газов — прежде всего СО2. Мало того что мы снижаем эмиссию, важным элементом работы является и увеличение поглотительной способности нашего ландшафта.

— Имеются в виду леса?

— Да, но как раз во время работы «Карбон-Поволжья» наши ученые выясняют, какие еще ландшафты имеют большие способности к поглощению. Ведь в республике есть и болотные, и водные угодья. Наука даст нам четкие, обоснованные выводы. А пока мы ориентируемся на наш зеленый фонд. За 10 лет поглотительная способность ландшафтов республики увеличилась на 27,2%. Это зависит от многих факторов — не только от площади лесов. Главное, к чему мы должны прийти, — к углеродной нейтральности, чтобы сколько выделялось СО2, столько и поглощалось.

План будет ежегодно актуализироваться. Пока при существующей динамике мы прогнозируем, что к 2050 году мы на этот нулевой углеродный баланс должны выйти.

«Углеродные единицы будут серьезно включены в экономический оборот»

— Как предприятия участвуют в этой работе? Насколько охотно татарстанский бизнес идет по этому пути?

— Многие из них очень ответственно относятся к климатической повестке. У крупных холдингов есть корпоративные программы по достижению собственной углеродной нейтральности. Климатические проекты — новое направление в этой сфере. В Российской Федерации зарегистрировано пока не так много таких проектов — всего 73. Приятно говорить, что 28 из них — наши, татарстанские. 26 из них реализует «Татнефть», два проекта разработал СИБУР. Вместе эти компании зарегистрировали на себя более 10 млн углеродных единиц.

— А что такое углеродная единица?

— Это некая условная единица, стандартизированный сертификат, который соответствует сокращению или предотвращению выбросов 1 тонны парниковых газов в эквиваленте CO2 в результате реализации климатического проекта. Эти единицы торгуются на углеродном рынке и служат инструментом для компенсации вредных выбросов. Так они стимулируют предприятия к переходу на экологически чистые технологии и к достижению углеродной нейтральности. Каждый проект проходит верификацию, валидацию, после чего включается в реестр (он ведется Минэкономразвития РФ). По итогам этой валидации рассчитывается, сколько углеродных единиц компания принесет.

Приведу пример с биткоином. Когда эта цифровая валюта еще только начала развиваться, стоила она 10 копеек. Сегодня стоимость биткоина уходит за 9 миллионов рублей. Так и с углеродными единицами: сегодня их стоимость невысока. Но, на мой взгляд, за ними будущее и они будут серьезно включены в экономический оборот. А главное для нас как для экологов — то, что в целом все это будет работать на снижение эмиссии парниковых газов и в конечном счете увеличивать экологическое благополучие планеты.

Главное для нас как для экологов — это будет работать на снижение эмиссии парниковых газов и в конечном счете увеличивать экологическое благополучие планеты.

Одна из главных проблем Казанки — диффузный сток

— Сегодня один из самых громких проектов Министерства экологии в области защиты водных объектов — научно-исследовательские работы на Казанке. С 2022 года изучается ее экологическое состояние. Каковы результаты этих исследований и что дальше?

— Этот проект был одним из семи, представленных от Татарстана на федеральный конкурс социально-экономических проектов. По итогам народного голосования он занял первое место. Значит, запрос на экологию у общества очень высок.

К дальнейшему развитию этого проекта были подключены ведущие научные организации: АН РТ, РАН, вузы. Мы всегда говорим, что главное в нашем деле — синергия, постоянный диалог власти, науки, общества и бизнеса. А здесь можно говорить и еще об одном диалоге — о том, который происходит между разными областями науки и научными институциями. Это и химики, и физики, и биологи, и геологи, и экологи… К проекту НИР Казанки подключились действительно все.

По итогам в первую очередь была обозначена большая проблема загрязнения диффузным стоком. С организованным стоком нам все понятно: перед нами труба, и нужно приводить то, что из нее льется, к соответствию нормативам. А по диффузному стоку все сложнее. Тут надо учесть и геохимические процессы, и геологическую эрозию, и агротехнологические мероприятия. Нужен был комплекс научных подходов, чтобы понять, какой из этих факторов вносит наибольший вклад в загрязнение реки в разрезе диффузного стока.

В 2022 году при большой поддержке Русского географического общества было проведено большое обследование, мы выявили ряд факторов загрязнения реки: завалы, эрозии, сток от агроландшафтов, захламление. Был существенно усилен мониторинг на Казанке и ее притоках — мы контролируем качество воды по 17 гидрохимическим показателям. Проведено отдельное исследование в период половодья, которое показало, что именно в это время в наши реки поступает значительное количество загрязняющих веществ, и больше всего это связано с близостью агроландшафтов.

— И что в итоге?

— В НИИ экологии были собраны и изучены все данные. Отчетные материалы были вынесены на Научно-технический совет Минприроды России. Там они получили поддержку, и все выводы, которые сделали научные специалисты, нам уже переданы. О конкретных мерах и действиях, которые будут предприняты дальше, мы поговорим чуть позже. Одно мероприятие мы уже начали — благодаря поддержке нашего раиса Рустама Нургалиевича Минниханова был запущен проект «Свободный ток».

Работы идут с 2023 года, их ведут РГО и Фонд им. А.И. Щеповских. Трехлетние итоги мы подведем чуть позже, а пока можем говорить, что 32 километра реки было пройдено, расчищено 69 завалов, из воды подняли 5 тысяч кубометров древесных масс и 900 мешков мусора. Уже сделаны выводы по улучшению гидрологических характеристик реки, которые влияют на гидрохимические показатели Казанки: запускается ее самоочищение.

— Какие еще работы ведутся по итогам исследования Казанки?

— Ряд административных мероприятий тоже необходимо проводить — это коллеги уже прописали в рекомендациях. Например, очищение берегов рек. Кроме того, уже готовы рекомендации по ведению агротехнических работ на берегах Казанки — тут мы работаем вместе с Министерством сельского хозяйства и продовольствия. У них уже есть свои наработки, там интересные вещи, когда на примере хозяйств уже разрабатываются новые методы земледелия.

— А НИОКРы ведутся в этой области?

— Множество НИОКРов ведется по линии Министерства сельского хозяйства — они касаются нового земледелия, методик распашки.

«И вновь у нас синергия госорганов, бизнеса, общества и науки»

— Недавно анонсировали пилотный проект Минэкологии в продолжение НИР на Казанке. Это лесонасаждение в водоохранных полосах. Расскажите, пожалуйста, о нем подробнее.

— Одним из рекомендованных учеными мероприятий было облесение водоохранных полос. Само по себе это мероприятие не новое — еще в советские времена были подготовлены и обоснованы программы облесения, которые решали несколько задач. Это не только поддержание чистоты водных объектов, но и борьба с эрозией, и улучшение микроклиматических условий для пашни, и задержка поверхностного стока. Ну а в нашем случае интерес к этому проекту обусловлен тем, что подобные мероприятия эффективны в борьбе с диффузным стоком.

И вновь у нас синергия госорганов, бизнеса, общества и науки. Нынешней осенью проект начинается на небольшом участке в 4,18 гектара в Урнякском сельском поселении Арского района. Это будет не новая посадка, а реконструкция ранее существовавшей здесь лесополосы. С коллегами из Минлесхоза и с учеными мы уже проработали план, определили, сколько деревьев посадим, каких пород. Проект осуществляется при поддержке компании СИБУР и Фонда им. А.И Щеповских, помогает волонтерское сообщество.

За лесополосой, которую мы высадим этой осенью, мы будем внимательно наблюдать. Оцениваться будет ее влияние, в том числе по данным с гидрохимических постов. В дальнейшем есть уже планы продолжения проекта по облесению водоохранных зон на последующие годы.

— То есть он будет масштабирован, если покажет эффективность?

— Обоснованность этого проекта уже доказана. Но в любом случае будет дальнейший мониторинг. Совместно с Арским и Высокогорским муниципалитетами уже прорабатываем вопрос подготовки новых земельных участков вблизи водных объектов. Пока у нас усилия сконцентрированы на верховьях Казанки. Будем масштабировать эту работу и дальше.

— Какие еще научные и практические проекты планируются в республике в области защиты водных объектов? Какие результаты показала летняя экспедиция судна «Фламинго»?

— Действительно, на вооружении нашего министерства есть научно-исследовательское судно, каких в масштабах всей РФ не так уж и много. Оно может передавать в режиме онлайн 16 показателей воды. C 2023 по 2025 год оно прошло по водоемам республики уже более полутора тысяч километров. Мы провели восемь экспедиций — в них участвовали специалисты ГБУ «Геоцентр», а судовой комплекс разработали специалисты из Санкт-Петербурга. В этом году экспедиция была усилена учеными Татарского филиала ВНИРО. Полученные данные мы направили в АН РТ, чтобы ученые помогли в обработке этого массива информации.

Поскольку все три года маршрут оставался одинаковым, мы можем посмотреть динамику. Она говорит о том, что мы фиксируем все меньше превышений ПДК. Видим, что состояние водоемов точно не ухудшается, по ряду показателей есть положительная динамика. Состояние Куйбышевского водохранилища остается стабильным.

«Выбросы в атмосферу сократились на 25,6%, а сбросы в водные объекты — на 68%»

— Какие мероприятия сегодня проводятся с целью защиты атмосферного воздуха?

— Очень важен мониторинг. На территории республики он осуществляется на 17 автоматических станциях (АСКЗА) министерства. Дополнительно работают шесть передвижных лабораторий. Ежегодно мы получаем более 4 млн измерений.

Но я хотела бы вернуться к диалогу между властью и бизнесом, который выстроен на территории республики. 13 АСКЗА ведущих предприятий республики также передают данные нам, в министерство, мы их видим в режиме реального времени. Это компании «Татнефть», «Нижнекамскнефтехим», «Казаньоргсинтез», «ТАИФ-НК», «ТАНЕКО». Так что в целом сеть мониторинга в Татарстане охватывает 30 АСКЗА.

По результатам мониторинга важно отметить тенденцию: с 1998 года ВРП нашей нефтегазохимической республики вырос в 3,1 раза. При такой динамике экономического роста мы видим, что нагрузка на воздух и водные объекты системно снижается. Выбросы в атмосферу сократились на 25,6%, а сбросы загрязненных сточных вод в водные объекты — на 68%. То есть экономический рост сопровождается еще и ответственными, правильными решениями на предприятиях в отношении экологической безопасности.

— Какова сегодня общая ситуация с загрязнением воздуха в Татарстане?

— Север Казани — болевая точка, и жалобы на качество воздуха там еще не прекратились. Но все-таки наметилась тенденция на улучшение ситуации. В прошлом году там было зафиксировано 1 522 превышения ПДК, из которых 99% — по сероводороду. В этом году фиксируется меньше превышений и меньше жалоб от населения. Итоги мы представим позже, но положительная динамика уже наметилась. В прошлом году был закрыт полигон ТБО на Химической, и думаю, что прекращение работы этого объекта в числе прочего влияет на эту динамику.

В целом по республике, как я уже сказала, идет снижение выбросов. В качестве примера могу привести серьезный промышленный узел — Нижнекамский. Там расположены крупные нефтехимические производства, и в свое время в этом регионе были вопросы по качеству атмосферного воздуха. В 2018 году было 583 обращения от жителей по этому поводу. Была проведена комплексная работа в синергии с наукой, с самими предприятиями. И сегодня по итогам прошлого года жалоб было всего 18. Все это результат комплекса проведенных мероприятий.

Север Казани — болевая точка, и жалобы на качество воздуха там еще не прекратились. Но все-таки наметилась тенденция на улучшение ситуации.

«Больше всего превышений выявляется у автомобилей, которые работают на дизельном топливе»

— Нас еще в школьные годы учили, что самый крупный источник загрязнения атмосферы в мегаполисах — автомобильный транспорт. Растет ли эта нагрузка сейчас? Действительно ли сегодня автомагистрали остаются главным источником загрязнения воздуха в городе?

— Автотранспорт, работающий на двигателе внутреннего сгорания, конечно же, дает нагрузку на атмосферный воздух. Мы видим ее долю в валовом количестве выбросов. Но мы переходим на новые виды топлива, на усовершенствованные двигатели. В результате выбросы сокращаются из года в год.

Наше министерство совместно с ГАИ республики каждый год организует акцию «Чистый воздух» — она нацелена на то, чтобы выявить автомобили, в выхлопах которых в повышенном количестве есть загрязняющие вещества. Мы проверяем и грузовые автомобили, и легковые, и автобусы.

— И каковы результаты этой акции?

— Аналитика по прошлому году показала, что превышений больше выявляется у тех автомобилей, которые работают на дизельном топливе. Чуть меньше — у бензиновых двигателей. Практически до минимума сведены выбросы у машин, которые ездят на газовом топливе. Кроме того, автомобили старше 13 лет чаще выдают результат с превышениями.

— Какая работа ведется с нарушителями в плане чистоты атмосферного воздуха?

— По автомобилям — при выявлении нарушения может быть составлен протокол или проведена разъяснительная работа.

Что же касается деятельности юридических лиц, то приведу пример. Коллеги выявили нарушение: разлив канализационных сточных вод в Осиновском сельском поселении. И несмотря на то, что ущерб вроде бы был нанесен почве, тем не менее и вклад в загрязнение атмосферного воздуха тоже был внесен. Благодаря контрольно-надзорным мероприятиям это все было прекращено, и совместно с исполкомом ситуацию нормализовали, нарушителей проработали.

Нормирование выбросов от новых источников поможет Казани дышать

— Как нормируются выбросы при планировании новых производств? Насколько мы знаем, такая работа уже была проведена в Нижнекамске, и за счет этого удалось уменьшить число жалоб на качество воздуха.

— Совершенно верно. В свое время в Нижнекамске это стало одним из механизмов урегулирования ситуации — на этот счет было вынесено постановление №828 (а после внесения изменений — №126) Кабмина республики. Положительный опыт Нижнекамска было решено транслировать на Казань и трехкилометровую зону вблизи ее границ. В конце прошлого года было принято постановление №1116 о нормировании выбросов на территории города.

— Как это работает?

— Для Казани у нас созданы сводные расчеты загрязнения воздуха. Это программный продукт — электронная база данных, в которую внесены данные обо всех источниках, которые создают выбросы в атмосферу — состав и объем выбросов, координаты источников. Программа обрабатывает, анализирует, моделирует эти данные. Принимая решение о создании новой производственной площадки или модернизации существующей, предприятие готовит пакет документов. В его составе есть раздел, в котором рассчитывается нагрузка от нового источника выбросов.

Получив этот пакет документов, мы совместно с ГБУ «Геоцентр» на основе нашей программы делаем моделирование и смотрим, как изменится ситуация на этой территории с включением этого источника. Если ПДК загрязнителей не будет превышаться, мы выдаем положительное заключение. Эту информацию передаем в исполком, в Роспотребнадзор, в органы, проводящие экспертизу проектной документации и т. д. Коллеги, которые выдают разрешительные документы, будут руководствоваться нашим заключением.

— А если вы выдаете отрицательное заключение?

— Если наше моделирование показывает, что нагрузка на среду увеличится и ПДК загрязнителей будет превышаться, мы возвращаем документы предприятию и просим изменить проектные решения. Практика Нижнекамска показала: крупнейшие производства, получив отрицательные заключения, меняли решения, добавляли новые газоочистные установки, вновь заходили к нам на расчеты. И только после получения положительного вердикта начинали работы.

Если наше моделирование показывает, что нагрузка на среду увеличится и ПДК загрязнителей будет превышаться, мы возвращаем документы предприятию и просим изменить проектные решения.

— Механизм этот в Казани уже работает?

— Да, мы уже получаем обращения от наших предприятий, рассчитываем, смотрим. Уже есть и возвраты, и переработка проектной документации ведется. Думаю, это неплохой механизм. И это очередной пилот Татарстана: с нас уже берут пример в других регионах Российской Федерации.

«НИОКРы по экологической безопасности обретают все большую актуальность»

— Яркий, интересный проект по реинтродукции сокола-балобана в Татарстане длится уже третий год. Расскажите, каковы результаты?

— Работаем в Камско-Устьинском районе. Птенцов высаживают в искусственные гнезда — хэки. С привлечением волонтеров их адаптируют к нашим условиям, птицы встают на крыло, потом разлетаются. Новацией этого года стало то, что два птенца были выведены в Казанском зоопарке. Это тоже демонстрирует совместную работу нашей науки, общества и бизнеса.

В этом году прошли две экспедиции: наши партнеры-ученые из КФУ выезжали в Камско-Устьинский район, чтобы посмотреть, как птицы здесь обживаются. Мы хотим, чтобы после зимовки они возвращались сюда и вили гнезда, выводили птенцов. Сейчас прорабатывается продолжение, наращивание этого проекта. Мы хотим выпускать их уже на двух участках, а не только на одном — уже получено согласие специалистов из Волжско-Камского государственного заповедника, ведь именно там, на Саралинском участке, в 1970-х годах было последнее гнездовье балобана в Татарстане. В этом году трек, установленный на одну из птиц, показал, что сокол стремится именно на эту территорию, что-то его туда влечет.

В целом за три года 24 птенца встали на крыло, были вскормлены. Все они реинтродуцировались в текущие условия.

— Если вернуться к началу нашей беседы и еще раз поговорить о симбиозе работы экологов и ученых: что еще происходит в этом поле?

— В работе с научным сообществом главными этапами стали заключения двух глобальных соглашений Министерства экологии. Первое — с Консорциумом институтов РАН, которое показывает синергию научных отраслей. И второе — первое и пока единственное в РФ — с Научным советом РАН по глобальным экологическим проблемам. В продолжение этих соглашений полным ходом идет работа у предприятий.

Есть разные НИОКРы: по работе с углеродной нейтральностью, по обращению с отходами и т. д. Не надо забывать также, что сейчас идет Десятилетие науки, объявленное президентом страны Владимиром Путиным. В прошлом году раис Татарстана Рустам Минниханов объявил Год науки. И в этом свете НИОКРы по экологической безопасности обретают все большую актуальность.

— И наконец, каковы на сегодняшний день главные проекты министерства, которые проходят сейчас или начнутся в ближайшее время?

— Наверное, для всей России самым важным в области экологии является национальный проект «Экологическое благополучие», которому дал старт президент Владимир Путин. В Татарстане за семь лет на экологические мероприятия было потрачено 71,8 млрд рублей. Участвуют в этом все — и республиканский, и федеральный бюджет, и предприятия. Предотвращен экологический ущерб на сумму более 77 млрд рублей.

Работа проводится серьезная. Будем работать в этом же направлении и дальше. В этом году продолжается проект расчистки реки Мелекески в Набережных Челнах — это делается по нацпроекту «Экологическое благополучие» в рамках федерального проекта «Вода России». И это происходит при сопровождении научного сообщества. Специалисты АН РТ провели масштабные исследования, прежде чем начинать работы, а в этом году проект уже реализуется, расчищено 3 километра. В дальнейших планах — такая же работа по расчистке русла Ноксы в Казани. И там тоже проведены исследования совместно с Академией наук Татарстана.

Работа по остальным природным средам тоже будет продолжена! Экология — это то, что нас объединяет, и мы думаем, что вместе, в синергии, мы добьемся многого.