Олег Шапиро: «Проект исполнен на 110 процентов, он усложнился в процессе»
Один из главных архитекторов нового театра Камала рассказал о его стеклах и прояснил вопрос о паркинге
На международном форуме «Казаныш» дискуссии проходили не только на привычных площадках — пятый лекторий разместился в фойе Универсального зала нового театра Камала. Здесь собралось более сотни зрителей, чтобы узнать подробности строительства этого грандиозного сооружения от Олега Шапиро, сооснователя архитектурного бюро Wowhaus. Наибольший интерес вызвали стеклянные конструкции театра — о них рассказала и Зухра Гаязова, менеджер по архитектурным проектам Larta Glass региона Волга. Заодно московский архитектор ответил на важный вопрос — какой будет парковка театра?
Многое оказалось вне пределов досягаемости
— Ровно через неделю случилась специальная операция и многое изменилось. Выяснилось, что многое из того, на что мы рассчитываем, оказалось вне пределов нашей досягаемости, — описал Олег Шапиро ситуацию, с которой столкнулась команда после того, как консорциум под руководством Wowhaus победил в конкурсе на концепцию нового театра Камала. — А потом мы узнали, что все доступно. Оказывается, наша страна больше, чем мы думали, и делает качественнее и лучше, чем мы думали.
Конечно, многие иностранные строительные материалы удалось привезти до нового этапа санкций. Но, в частности, указал Шапиро, крышу для театра делали в Новосибирске. Основную часть выступлений на сессии посвятили стеклянным конструкциям.
Новое здание — отчасти иллюзия на «старый дом» театра, отметил архитектор, напомнив, что раньше его называли «зубилом»: «Кстати, это хороший поздний советский модернизм!».
— Это непроницаемый, бетонный, ограждающий от всего театр, сакральное пространство, где все недоступно до того времени, когда готов спектакль. И есть новый театр, который принципиально прозрачен.
Поэтому у нового здания много стекла. В частности, гигантские окна, которые зимой отражают инфракрасный свет, а летом делают так, чтобы здание не перегревалось.
— Во всяком случае, мы во все это верим. Ну если что, есть шторки, — шутил Шапиро.
Стекло также отражает небо и воду, таким образом гармонично вписывая объект в ландшафт со стороны Кабана. А ночью, благодаря освещению, «льдины» превращаются в «крылья бабочки».
— В идеологии заложено, что у нас холодный фасад и очень теплое, жаркое внутреннее пространство. Здесь — творчество, здесь очаг, здесь дом. Вечером внутренность просвечивает сквозь довольно холодные фасады, — отметил Шапиро.
Вопрос доступности нового здания театра для широкой публики все еще обсуждается. Предполагается, что изучить его подробно смогут лишь люди, купившие экскурсии. А вот пройти его насквозь, судя по последним сведениям, вряд ли удастся.
Стекло просветленное и сверхгабаритное
Бренд Larta Glass появился в том же 2022 году, когда основной акционер и президент компании «ФСК» Владимир Воронин выкупил предприятия Guardian Glass. Сейчас это три завода — в Рязани, Раменском и Ростовской области.
Как объяснила Зухра Гаязова, театр Камала стал одним из первых зданий, где в России применили две новые для страны технологии. Во-первых, это просветленное стекло с максимальным коэффициентом светопропускания. Также здесь использовали стекло не обычного формата, а сверхгабаритное — длиной более семи метров. Ранее такие стекла делали лишь в Европе и Китае.
Каждый фрагмент изготавливали по чертежам и закаливали. Это многослойное стекло с применением специальной пленки — триплекса. Если оно случайно разобьется, то осколки останутся в пленке.
— Стекло будет висеть, просто треснутое. Довольно красиво, кстати, — добавил Шапиро и вспомнил, что раньше его архитекторы могли позволить себе стекло на четыре метра, делали его в Дубне.
Гаязова добавила, что стекло должно обеспечить энергоэффективность здания, чтобы расходы на обслуживание не сильно отличались от затрат предыдущего театра.
Когда появится парковка
— Иногда казалось, что мы не успеем, что можно упрощать решение. Но мы так не сможем, какая-то божья рука нам помогала, — указала Гаязова.
— Такое ощущение было все полтора года, — согласился Шапиро, что было мало времени, но Шамиль Хамитович Гафаров руководил процессом, и мне кажется, это и есть такая божеская рука, которая всех заставляла бояться, но делать. Надо сказать, как бы быстро это ни делалось, относительно конкурсного проекта этот проект не претерпел никаких упрощений. Я бы сказал, что проект исполнен на 110%, он усложнился в процессе.
«Реальное время» поинтересовалось, что же стало с проектом парковки, который можно увидеть в конкурсной концепции? И как театр вписывается в городской ансамбль на фоне хрущевок со стороны улицы Хади Такташа?
«Когда мы такой тяжелый объект, как театр, такую планету, опускаем на город, он деформирует его гравитационное поле, — рассуждал Шапиро. — Город влияет на него, влияет на город. Если вы заметили, здесь, слава богу, снесли заправочную станцию. Здесь продолжила развиваться набережная, здесь также возник парк на месте гаражей». Как объяснил архитектор, с парковкой в театре ситуация сложилась сложная.
— Потому что есть нормативы. И на входе, где сейчас парк, в концепции была наземная парковка. Ее хватало. Но в процессе, когда мы нарисовали это вместе с городом, место стало жалко. Сейчас здесь фестивальная площадка. Мы убрали оттуда все машины и очень небольшое количество машин технологически засунули внутрь. Но предполагается, что здесь в какой-то момент будет многоэтажная стоянка. Это с одной стороны. А с другой стороны, знаете, рядом с театром Ла Скала нет парковок, а он посещается много столетий. Зато рядом есть общественный транспорт. Мне кажется, что экологичнее этот проект.
— Этот дом меняет и ландшафт, — продолжил Шапиро. — Хрущевки ничем, в принципе, неплохи, как абстрактное сооружение. Но, конечно, они устарели, они не то чтобы ветхие, но с ними надо что-то делать. Есть два варианта. В Москве их сносят и строят дома в два раза выше. Это вопрос к девелоперам. А в Германии их просто реновируют, делают хорошими домами.
Зрители также поинтересовались — а как будет решаться проблема загрязнения стекла, ведь в Казани очень много пыли. Объяснив еще немного технологию производства, Шапиро ответил, что оно подвергается обычному клинингу: «Конечно, надо мыть».
