«Я не думаю, что реформы в КФУ преследуют цель реально внедрить западные стандарты образования»

«По структуре японский университет не отличается от американского»

Японская система высшего образования в основе своей копирует американскую, внедренную после второй мировой войны. Несмотря на то, что часть старейших университетов, к которым относится и бывший императорский (а ныне государственный) Токийский университет, частный университет Васеда, построены и организованы по типу европейских университетов, система обучения приведена в соответствие с американской моделью. Исторически университетское образование — западное веяние, это заметно даже по архитектуре зданий старейших университетов. Конечно, в некоторых из них, особенно во втором по государственному рейтингу университете — университете Киото, преподаются чисто японские дисциплины (японская культура, японский язык, японская философия). Кстати, университет Киото дал Японии кроме нобелевских лауреатов по естественным наукам практически всех нобелевских лауреатов по литературе. В этом университете гармонично сосуществуют гуманитарные и естественные науки.

По структуре японский университет не отличается от американского: факультет, кафедра (департамент). Для студентов есть обязательная часть курсов и часть по выбору. Причем курсы по выбору реально конкурируют между собой, так как именно студент выбирает понравившийся ему курс. А преподаватель, чей курс выбрали наименьшее число студентов, может лишиться своих рабочих часов.

Обучение на бакалавриате длится 4 года, в магистратуре два, в докторантуре три года.

«Университет Киото дал Японии кроме нобелевских лауреатов по естественным наукам практически всех нобелевских лауреатов по литературе. В этом университете гармонично сосуществуют гуманитарные и естественные науки». Фото asiatechnews.com

О стоимости обучения и выпускниках-нобелевских лауреатах

Стоимость обучения варьируется от вуза к вузу, это примерно от 2 500 до 5 000 долларов в год. В японской системе существует два типа университетов: государственные и частные (могут быть частно-государственные, например, с муниципальным участием). Обучение в высокорейтинговых университетах, таких, как Васеда, Кейо, София, Аояма Гакуин, государственных Токийском, Хитоцубаси, Цукуба — очень дорогое. Кто не может оплачивать обучение, пытается получить стипендию в различных фондах (их в Японии огромное количество), либо взять ссуду в банке.

Как и везде в мире, существует деление на гуманитарные и естественные направления.

В рейтингах лучших университетов мира всегда находятся около 30-40 университетов Японии. Это прежде всего известные Токийский и Киотский университеты, Токийский технологический, университет Цукуба, региональные университеты Кюсю, Осаки, Тохоку, Хоккайдо. Все они входят в мировые ежегодные рейтинги своими технологическими и естественно-научными направлениями. Нобелевские лауреаты по физике 2008 и 2014 года — из университетов Осаки и Киото, по химии 2000, 2002, 2008 и 2010 годов — из университетов Нагасаки, Тохоку, Хоккайдо, Киото, по медицине 2012 и 2015 годов — из Киотского и Токийского университета соответственно.

«Система высшего образования Японии фактически дублирует и интегрирована в западное образовательные и научное пространство»

Успех Японии конца ХХ–начала XXI веков заключается только в одном — ставка на научно-технический прогресс. Когда в наших вузах только-только начали говорить о процессах глобализации и формировании постиндустриального (информационного) общества, Япония приняла государственную концепцию развития информационного общества в своей стране к 2000 году. Это прежде всего технологическое перевооружение промышленности, развитие автоматизации и робототехники, мобильной связи и перехода на информационные технологии уже в начале XXI века, развитие высоких технологий, поддержка науки и образования. Причем все эти преобразования шли наряду с развитием новых социальных, экологических и гуманитарных технологий, что привело сейчас к тому, что в Японии самый низкий уровень преступности, низкий уровень социальной тревожности и высокая степень удовлетворенности внутри гражданского общества. Да, Япония сталкивается сейчас с проблемами, но это проблемы постиндустриального общества. Нашему человеку их сложнее понять, так как наша действительность протекает в условиях индустриальности и зависимости от продажи энергоресурсов. Что никак не способствует развитию и поддержанию тенденций к формированию постиндустриальной экономики и общества.

«Когда в наших вузах только-только начали говорить о процессах глобализации и формировании постиндустриального (информационного) общества, Япония приняла государственную концепцию развития информационного общества в своей стране к 2000 году». Фото gagadget.com

Думаю, в Японии хорошая подготовка в области био-, медицинских и экологических технологий, в каких-то узких областях физики и химии (недаром последние несколько лет нобелевские лауреаты по эти дисциплинам были из Японии). В Японии дают хорошее техническое, логистическое, экономическое и технологическое образование в области машиностроения, компьютерных технологий. Очень популярны японские школы дизайна и архитектуры.

Дипломы японских университетов принимаются в Европе и на Западе в целом, так как система высшего образования Японии фактически дублирует и интегрирована в западное образовательные и научное пространство. В последние годы наблюдается желание еще более интернационализировать японские университеты, в связи с чем осуществляется государственная поддержка вузовских программ расширения международного обмена и сотрудничества. Это связано с уменьшением количества своих, японских студентов в дальней перспективе. Высшее образование Японии пытается давать образование на высшем международном уровне, конкурируя за иностранного студента с университетами США и Европы. Конечно же, в основном Япония ориентируется на ближайшие страны третьего мира.

О западных стандартах и российском образовании

Под западными стандартами сейчас понимается в узком смысле процесс глобальной универсальной стандартизации образования. Вряд ли кто-то в здравом уме будет говорить о том, что мир не идет к всеобщности, универсализации, все большей сжатости времени и пространства, к большему количеству межкультурных и межцивилизационных контактов. Мы находимся на уникальном историческом этапе развития человечества, который не повторяет раннее пройденные пути — мир глобализируется. А вот как это делать с минимальными потерями для того или иного государства, народа или меньшинства — взгляды разнятся. Если понимание того, что наука наднациональна и уж точно глобальна по определению, уже есть, то пути развития института образования в каждой стране понимаются по-своему. Под западными стандартами в образовании понимаются, прежде всего, требования к формированию системы ценностей западно-европейской цивилизации, которая с времен Колумба возглавила процесс интернационализации, глобализации и научно-технического прогресса и до сих пор является лидером этих процессов.

«На внешнеполитическом уровне мы декларируем противостояние западным ценностям, постоянно поднимаем градус антизападных, патриотических настроений <>и одновременно жестко и целенаправленно на государственном уровне хотим внедрить в умы молодых поколений принципы индивидуализма, либерализма, демократии и свободы». Фото kpfu.ru

Если мы перенимаем западные стандарты в образовании, это означает, что мы хотим быть, как они, а потому формируем у подрастающего поколения систему западных ценностей. Однако то, что происходит сейчас в России, в российском образовании, напоминает действия шизофреника. На внешнеполитическом уровне мы декларируем противостояние западным ценностям, постоянно поднимаем градус антизападных, патриотических настроений, ратуем за культурную близость с Востоком (как Ближним, так и Дальним), даже говорим о какой-то собственной уникальной системе ценностей и одновременно жестко и целенаправленно на государственном уровне хотим внедрить в умы молодых поколений принципы индивидуализма, либерализма, демократии и свободы. То, что это неявно видно под внешними требованиями жесткой отчетности преподавателей, коммерциализацией и т.д., пусть вас не смущает: мы видим, как ломаются основы того общества, на котором выросла эта реформа. И мы столкнемся с серьезными последствиями неправильно проводимых реформ.

«Я не думаю, что реформы в КФУ преследуют цель реально внедрить западные стандарты образования»

Кстати, последний конфликт в КФУ с закрытием кафедры татароведения как раз и есть проявление бездумного насаждения западных стандартов, то есть другой системы ценностей на российскую. Вопрос, почему этим занимается якобы патриотично настроенное руководство университета, для меня лично не представляет трудности в ответе. Не думаю, что они шизофреники, скорее всего, они находятся в глубоком мировоззренческом кризисе собственных ценностей. Тогда почему этих людей допускают до проведения реформ? Войти в международное образовательное пространство без конфликта ценностей можно было бы так, как сделала Япония, да и многие европейские страны, почему-то оставляющие в образовательном стандарте национальное своеобразие (пример тому Франция и Финляндия), сохранив и старые институты, и создав принципиально новые.

«Последний конфликт в КФУ с закрытием кафедры татароведения как раз и есть проявление бездумного насаживания западных стандартов, то есть другой системы ценностей на российскую». Фото Гуландам Зариповой

Я не думаю, что реформы в КФУ преследуют цель реально внедрить западные стандарты образования. Мне кажется, основная цель реформы не только в КФУ, но и других университетах, получающих субсидии от государства, — не создать систему самофинансирования, а получать средства из бюджета на обогащение управленческого аппарата. Если в западных университетах главным человеком в вузе является профессор, то в наших — любой чиновник администрации. Западные стандарты — это прежде всего выборность руководящего аппарата, коллегиальность управления и прозрачность отчетности по расходам и доходам перед коллективом университета, основная масса которого — преподаватели. Посмотрите на наши реформируемые вузы, якобы переходящие на западные стандарты: абсолютно бюрократическая, почти военная модель вертикали власти, начиная с завкафедрой, так называемые эффективные контракты, в которых требования не к качеству образования(!), а к формальным признакам (количество публикаций в сомнительных журналах). Я не вижу никакого реального перехода на западные стандарты в этих реформах. Я вижу в них привычную для стран третьего мира со стагнирующей экономикой схему распределения ресурсов бюрократией: раз государство дает деньги в эту область, надо ее приватизировать.

Жаль только, что, разрушив модель образования, формирующую российскую систему ценностей, мы не дадим сформироваться и модели, которая бы реально интегрировала молодых россиян в западно-европейскую цивилизацию. Мы только маргинализируем нашу молодежь и лишим ее будущего, углубляя конфликт самоидентификации.