Ольга Жемкова: «Ты должен сделать свою работу на 100% и быть уверенным в том, что выдал правильный анализ»

«25 лет работаю на одном месте»

О том, кем быть, наша героиня впервые серьезно задумалась в 17 лет. Ничего интереснее, чем медицина, для себя не нашла и в 1989 году поступила в Казанский медицинский институт на санитарно-профилактический факультет. Получив диплом, с 1995 года она несколько лет поработала эпидемиологом в Центре государственного санитарно-эпидемиологического надзора (ЦГСН), а в 1999-м устроилась в вирусологическую лабораторию Городского диагностического центра (ГДЦ).

— Поняла, что работа в ЦГСН — это все-таки не мое. Что хочу быть ближе к возможности непосредственно помогать людям, к лечебному делу. И поэтому устроилась в ГДЦ — впоследствии наша лаборатория перешла в полном составе под эгиду РКИБ. То есть я 25 лет работаю на одном месте, — рассказывает Ольга Валерьевна.

На этапе выбора этого пути в профессии у нашей героини не было мыслей о том, что работа в лаборатории может быть опасной. Она объясняет: здесь на таком уровне построена биологическая безопасность, так жестко все соблюдается и контролируется, что врачам, лаборантам и санитарам ничего не угрожает. А еще лаборатория иммуноферментного анализа — это, прежде всего, точность. И это, пожалуй, главный фактор привлекательности работы для Ольги Валерьевны. Она относится к той когорте медиков, в которой естественнонаучный склад ума дополняется огромной тягой к точным наукам.

— Мы помогаем достаточно точно поставить диагноз. Врач-«лечебник» видит клиническую картину, которая может быть смазанной или характерной для нескольких заболеваний сразу. К примеру, симптомы ОРЗ могут говорить о целом спектре разнообразных болезней. И только лаборатория может четко, оперируя результатами точных исследований, сказать, чем же болеет человек, — объясняет доктор.

В 2014 году наша героиня стала заведующей вирусологической лабораторией Городского диагностического центра. Уже тогда, десять лет назад, в лаборатории проводили широчайший спектр анализов: и ПЦР, и ИФА (иммуноферментный анализ), и методы иммунофлюоресценции для диагностики гриппа, и вирусологические исследования с использованием перевиваемых линий культур клеток RD, L20B, HЕp-2 на энтеровирусы и полиомиелит… Это была большая вирусологическая лаборатория с многочисленными методами исследований. Казанские медики уже давно идут в авангарде лабораторного анализа.

— Когда я проходила обучение в Москве, лекторы часто говорили нашей группе: «Наверное вы еще не делаете таких исследований, я вам сейчас о них расскажу». А мы их уже делали. И когда они спрашивали, у кого в лаборатории такие анализы уже поставлены, я всегда поднимала руку — и часто моя рука была единственная во всей группе, — улыбается Ольга Валерьевна. — Москва удивлялась тому, что мы в Татарстане умели практически все.

Новые технологии на службе медиков республики

После того как лаборатория ГДЦ отошла к РКИБ, она разделилась на несколько отдельных подразделений. Каждое концентрируется на своих типах исследований, чтобы довести их до совершенства. Лаборатория Ольги Валерьевны занимается ИФА: здесь определяют, есть ли в сыворотке крови антитела к возбудителям разнообразных вирусных заболеваний и сколько их. Иммуноферментный анализ — один из самых точных методов современной лабораторной диагностики инфекционных заболеваний. Он меньше остальных зависит от преаналитики и от того, насколько правильным был забор материала. C его помощью можно определить антитела практически к любому вирусу и по их концентрации понять, встречался ли с ним человек (болел, болеет сейчас или получал прививку от этого заболевания).

За 25 лет работа ИФА-лаборатории сильно изменилась. Суть метода остается той же, что и сейчас, но раньше большую подготовительную работу проводили лаборанты.

— А сейчас ручная методика постановки ИФА заменяется на автоматическую в иммуноферментных автоматических анализаторах. У нас их три, они красивые, мощные, производительные. Конечно, они требуют большого профессионального умения от сотрудников лаборатории, их нельзя просто запустить и уйти пить чай. Такой прибор нужно контролировать, правильно обрабатывать пробы и результаты исследования, знать все настройки и разбираться в электронной системе. Врач должен правильно выставлять многочисленные параметры измерения и следить за ними, — объясняет заведующая лабораторией.

ИФА-лаборатория РКИБ обрабатывает не только материал для анализа, поступающий непосредственно из отделений инфекционной клинической больницы. Сюда стекаются образцы из большинства казанских стационаров, поликлиник и из районных больниц.

Лаборатория всегда на острие прогресса. Сюда регулярно закупают новое оборудование, внедряют новейшие методики. Все это позволяет, во-первых, увеличить пропускную способность лаборатории, а во-вторых — более качественно производить анализ, чтобы люди быстро получали точный результат, могли вовремя госпитализироваться и начать лечение.

О роли доктора в получении точного результата ИФА-анализа Ольга Валерьевна, по ее собственному признанию, может рассказывать очень долго. Шутит: «Дня не хватит!» С технической точки зрения, если сильно упростить, процесс анализа выглядит так: лаборант получает сыворотку крови, подготавливает образцы и загружает их в анализатор. Но предварительно врач должен отобрать сыворотку для работы и выдать точное задание.

По окончании доктор анализирует полученные результаты. По каждому образцу анализатор (в зависимости от заданных параметров исследования) выдает ряд цифр, которые отображаются в электронной таблице. Выглядит это все как набор многочисленных цифр в таблице. И даже имена и фамилии пациентов закодированы буквенно-цифровой последовательностью. Доктор из лаборатории обрабатывает поступившие цифры: оценивает на предмет аналитической достоверности, интерпретирует их, сопоставляет с ранее проведенными аналогичными или параллельно проведенными другими исследованиями у того же пациента, оценивает имеющуюся клиническую информацию и выносит вердикт.

«Татарстан — передовой регион»

Сейчас, как рассказывает наша героиня, работа врача по интерпретации результатов сильно облегчилась. Ускорился и обмен информацией с клиниками, из которых поступает материал для исследования. Ольга Валерьевна рассказывает:

— Мы работаем со специализированной системой ЛИС «Алиса» (ЛИС — лабораторная информационная система — прим. ред.). Татарстан — передовой регион, мы очень рады, что у нас эта система внедрена. Во-первых, при интерпретации результатов мы видим показатели, которые выбиваются из нормы, — в системе они подсвечиваются. Раньше приходилось все искать самостоятельно среди рядов этих цифр, никаких подсказок для нас не было. Во-вторых, как только анализ произведен и наш врач его валидировал (удостоверил, что результат верный), в течение 10-15 минут его уже получают в клинике, откуда пришел материал. Там доктор уже у себя на компьютере видит наши результаты, где бы эта больница ни находилась: хоть в Казани, хоть в районе. А раньше им нужно было приехать к нам, забрать документацию — результаты, выписанные в бумажном виде.

Интерпретация результатов иммуноферментного анализа — сложная аналитическая задача. Недостаточно определить само по себе наличие антител к той или иной инфекции. Начнем с того, что антитела тоже бывают разные. Например, имеет огромное значение соотношение иммуноглобулинов М и G. Иммуноглобулины М организм начинает вырабатывать очень быстро, в самом начале встречи с инфекцией, поэтому они менее специфичны. Концентрация более специфичного иммуноглобулина G нарастает постепенно, по мере развития заболевания.

Поэтому врачи вирусологической лаборатории, чтобы сделать более точную оценку результатов, могут связаться с клиникой, направившей результат на анализ, и порекомендовать посмотреть динамику: к примеру, через две недели взять еще один анализ у пациента. И если там наблюдается нарастание концентрации иммуноглобулина G — значит, скорее всего, человек переносит именно это заболевание. Бывает и так, что иммуноглобулин G к определенной инфекции присутствует, но в небольших количествах: это значит, что организм встречался с возбудителем уже давно или перенес заболевание в легкой форме — «на ногах».

Анализировать эти соотношения помогает и дополнительная информация: например, врачи вирусологической лаборатории могут видеть данные по клинической картине, это упрощает интерпретацию.

Периодически ИФА-лаборатория подключается к исследованиям коллег из бактериологического кластера — ведь антитела в организме формируются не только к вирусным, но и к бактериальным возбудителям.

«Есть инфекции, которые мало кто, кроме нас, анализирует»

Сегодня в этой лаборатории проводится около 60 разновидностей исследований более чем на 30 различных вирусных инфекций: ротавирусы, норовирусы, корь, коклюш, энцефалит, ГЛПС, ЛЗН, гепатиты — всех и не перечислить. В год проводится порядка 300 тысяч исследований. Работа не остановится и на новогодних каникулах — пациенты казанских и республиканских больниц не могут ждать, болезни не смотрят на календарь.

— Мы охватываем диагностикой очень широкий спектр инфекций. Есть инфекции (в том числе и бактериальные), которые мало кто, кроме нас, анализирует, даже в масштабах страны. Например, недавно ввели анализ на лихорадку Ку. Уже давно делаем анализы на лихорадку Западного Нила: правда, до сих пор распространения этой инфекции на нашей территории не было, результаты много лет были отрицательные. Но в 2023 году появились пациенты с непонятной симптоматикой. Доктора РКИБ начали искать диагноз, мы подключились — и впервые появились положительные результаты исследований. Конечно, все были очень удивлены, потому что это действительно большая редкость, — рассказывает Ольга Валерьевна.

Доктор рассказывает, что инфекции имеют свою цикличность. Они появляются, уходят, снова возвращаются… Например, когда в 2019 году в Татарстане вновь после большого перерыва зафиксировали корь, это стало предметом беспокойства медиков республики. До тех пор еще с советских времен проводилась большая программа по иммунизации населения против кори, но, когда подняло голову движение антипрививочников, уровень антител в популяции снижался, защитный барьер понемногу слабел, и вот к концу «десятых», наконец, прорвался. В 2019 году, получив первые положительные результаты за много лет, сотрудники вирусологической лаборатории не хотели в это верить. Переставляли анализы. Но показания точных приборов были неумолимы: корь вернулась в нашу жизнь.

Еще одна цикличная вирусная болезнь — ГЛПС (геморрагическая лихорадка с почечным синдромом). Ее переносчики — мыши-полевки, и в годы сильного роста их численности растет и заболеваемость ГЛПС.

Краснуха и паротит (или свинка, как мы привыкли ее называть), по наблюдениям врачей лаборатории, пока отступили — положительные пробы на эти две инфекции сейчас редки. А вот коклюш есть — наблюдается некоторый подъем.

«В пандемию нам всем хотелось, чтобы люди поскорее выздоровели»

Когда пришла пандемия коронавируса, на сотрудниках лаборатории ИФА, как и на всех врачах РКИБ, была огромная нагрузка. В начале пандемии врачи и лаборанты работали с утра до вечера, облаченные в «противочумные» костюмы: они выявляли антитела к вирусу — и иммуноглобулины М, и иммуноглобулины G. Очень быстро появились тест-системы — фармацевтическая промышленность всего мира, России в том числе, сработала на пределе своих возможностей. В распоряжении медицинской лаборатории с первых недель пандемии были все необходимые реагенты, оперативно закупили оборудование.

Большой поток анализов пошел уже в апреле 2020 года — сотрудники лаборатории с утра до ночи стремились с этим справиться, ведь курьеры доставляли около 500 проб в день со всех районов Татарстана. Процент положительных среди них был очень велик. Мы спрашиваем у Ольги Валерьевны: не было страшно работать с неизведанным вирусом, что чувствовали во время пандемии врачи и лаборанты.

— Тогда всем хотелось, чтобы люди поскорее выздоровели и это закончилось. Не помню, чтобы кто-то боялся или отказывался работать. Ведь мы были очень хорошо экипированы. В лаборатории мы заразиться не боялись — опасались только подхватить вирус где-нибудь в транспорте или в магазине. Очень боялись за то, что заболеют родственники и домашние. И еще — мы понимали, в каком напряжении работали все сотрудники РКИБ. Машины скорой помощи стояли в очереди, наши врачи и медсестры работали просто до упаду — чудовищный поток пациентов через себя пропускали. Мне кажется, они все просто герои. Я подходила к окну и смотрела, как мимо корпуса буквально бежит хрупкая медсестра и несет в руках, обнимая, тяжеленный баллон с кислородом… Мы очень переживали за наших «лечебников», на них была нечеловеческая нагрузка.

Ольга Валерьевна рассказывает, что в лаборатории ждали окончания эпидемии, ориентируясь на то, что любая вирусная инфекция имеет свой цикл. После агрессивных волн она просто должна была рано или поздно пойти на спад. Так и случилось — с приходом штамма «омикрон» пандемия завершила свою смертельную жатву.

«Огромное количество времени и сил уделяется внутреннему контролю качества»

Огромное внимание в лаборатории уделяется борьбе с рисками. Та же ЛИС «Алиса», по большому счету, направлена даже не столько на то, чтобы облегчить работу врачам, а на то, чтобы не допустить ошибок. Это элемент многоступенчатой борьбы за достоверный результат исследования.

Два раза в год в лаборатории проводятся учения на предмет биологической безопасности. Все сотрудники знают назубок правила и неукоснительно их соблюдают. 9-10 раз в году проводится внутренний аудит: в лабораторию ИФА приходят заведующие из других лабораторий во главе с заместителем главного врача РКИБ по лабораторной диагностике Еленой Фридриховной Юмагуловой. Они жестко проверяют, насколько правильно все соблюдается, все документируется, составляется протокол, пишутся рекомендации. Проверяется все: начиная с порядка в лаборатории (здесь ни пылинки!), заканчивая тем, насколько скрупулезно заполняется документация.

— Потому что все понимают, насколько это важно. В нашу рутинную работу встроены эти правила. Даже представить невозможно, чтобы кто-то их нарушил, все происходит на автоматизме. В нашей лаборатории огромное количество времени и сил уделяется внутреннему контролю качества — мы по этому показателю на передовых позициях даже в масштабе всей страны, — с гордостью говорит Ольга Валерьевна.

Здесь постоянно вводят новые и новые методики контроля качества — руководство держит руку на пульсе всех новейших веяний и требований, черпает знания из многочисленных источников и для своей лаборатории отбирает лучшие методы и способы для того, чтобы удерживать высочайшее качество исследований.

Помимо внутреннего контроля, лаборатория много лет регулярно участвует и в контроле внешнем — например, с 1999 года в системе контроля Федеральной системы проверки лабораторий: из системы приходит контрольное задание, лаборатория проводит анализ и отправляет результат на проверку. И ни разу с тех пор не получила неудовлетворительных результатов, здесь всегда все правильно.

— В 2024 году, например, мы решили 144 задачи на 9 аналитов. И все они были решены правильно! Но на этом мы не успокаиваемся, — с большой гордостью и любовью рассказывает Ольга Валерьевна. — Кроме этого, лаборатория участвует в программе межлабораторных сличений «Вместе» с использованием контрольного материала МИНИпол для иммунологических маркеров HBsAg, анти-ВГС, ВИЧ. Программа позволяет проводить ежедневный визуальный контроль результатов исследований по диаграмме и сравнивать свои результаты с результатами других лабораторий-участниц, то есть осуществляется элемент внешней оценки качества.

Отдельную благодарность доктор выражает своему коллективу: она говорит, что здесь собрались самые замечательные кадры.

— Я просто не могу не сказать про свой коллектив. Он дружный, сплоченный, выверенный годами. Мне кажется, у нас самые лучшие врачи, самые опытные лаборанты. Это очень ценно, что сотрудники перешли сюда из ГДЦ, когда наша лаборатория переходила к РКИБу — мы никого не потеряли. Со временем опытные врачи уходили на пенсию, и сейчас у нас работает еще и замечательная молодежь. У нас высокая нагрузка, но наши молодые врачи и лаборанты работают с полной отдачей наравне с опытными сотрудниками. Никто не уходит домой по окончании рабочего дня, если не все анализы закончены. Не поверите, мне иногда даже выпроваживать их приходится: «Ну все уже, можете идти, это и завтра можно закончить». А они отказываются: «Нет, нужно это сделать. Нужно все успеть».

«Лучше вообще не провести исследование, чем выдать неправильный результат»

В конечном итоге врач лаборатории иммуноферментного анализа должен обладать большим объемом фактических знаний, аналитическим складом ума и, конечно, огромной ответственностью — ведь от точности его работы зависит последующее лечение пациента.

— Наверное я так долго работаю в этой лаборатории и так люблю эту работу за то, что наши исследования точные, достоверные. Их сложно неверно интерпретировать, и они достаточно ясно дают картину. Здесь все четко и ясно — у тебя есть знания, ты их применил и получил точный результат. Мне это очень нравится. Я, скажем так, не очень творческий человек, для меня критически важна точность, — рассказывает Ольга Валерьевна.

По ее мнению, врач лабораторного анализа должен обладать особыми качествами характера. Помимо некоторой педантичности, четкости мышления и любви к логическому анализу, здесь критически важно умение концентрироваться. Держать концентрированное внимание нужно весь рабочий день. Отвлекаться и расслабляться нельзя. Ведь в то время, когда врачи в лаборатории проводят анализ, где-то у человека развивается инфекционный процесс. И пропустить какой-то параметр просто нельзя.

— Поэтому у нас всегда был и остается в правилах тройной контроль пробы. Врач оценил протокол исследования, а потом еще два раза в обязательном порядке себя перепроверил. Это требование не избыточное: оно обязательно, чтобы исключить человеческий фактор. Потому что главное требование к работе лаборатории — качество проведенных исследований. Лучше вообще не провести исследование, чем выдать неправильный результат. Качество всегда на первом месте, и неважно, сколько усилий ты на это затратил! Ты должен сделать свою работу на 100% и быть уверенным в том, что выдал правильный анализ, — говорит доктор.

«Фактически каждую свободную минуту стараюсь читать»

Больше всего Ольга Валерьевна не любит в своей работе сталкиваться с неопределенностью. Кстати, это становится и ответом на вопрос о том, почему в ИФА-лаборатории РКИБ работают в основном с российскими препаратами, реагентами и тест-системами. Доктор объясняет: они качественные, точные, структурированные. В них нет расплывчатых интерпретаций, и они, по словам нашей героини, ни в чем не уступают импортным.

За пределами лаборатории Ольга Валерьевна — мама двоих взрослых детей, любящая и любимая жена. Она улыбается: при всей любви к точности и порядку дома старается «отключить» в себе заведующую лабораторией и может себе позволить побыть обычным человеком. Отвлекается от своей сложной работы чтением — любит детективы, психологическую литературу. Первые помогают разгрузить мозг и отдохнуть, вторая дает полезные инсайты для управления коллективом и просто для жизни:

— Сейчас доступно столько качественных книг, столько информации, что жизни не хватит все прочитать. И поэтому я фактически каждую свободную минуту стараюсь читать. Даже когда занимаюсь домашними делами, запускаю аудиокнигу через наушники — благо, сейчас это очень удобно.

Но, когда мы спрашиваем, о чем доктор мечтает, она возвращается мыслями к своей любимой работе. Признается: хочет, чтобы хотя бы немного снизился кадровый голод в отношении медперсонала среднего звена.

Мы задаем вопрос: постоянно анализировать цифры, заниматься день за днем, год за годом одним и тем же — это не скучно? Ольга Валерьевна удивляется: да как же это может быть скучно! Врачи лаборатории постоянно в тонусе, в их работе постоянно происходят обновления. Она улыбается:

— Мы иногда думаем: когда же наступит период поспокойнее. Но в нашей лаборатории такого просто не может быть. У нас новое оборудование, вводятся новые методы исследования, и даже на разных аппаратах нужно учиться работать. И я, как заведующая лабораторией, вместе со своими сотрудниками постоянно прохожу обучение — при необходимости смогу поставить анализ на каждом из наших аппаратов. Я обожаю свою работу — думаю, весь наш коллектив это прекрасно знает.

В этой части беседы мы задаем свой традиционный вопрос: а за что доктор так любит свою работу, что главное в ней для себя выделяет?

— За точность, — не задумываясь, отвечает она. — Я люблю именно ИФА за его точность и высокую степень доказательности!