«Бандитский Татарстан»: «Адское кладбище». Часть II

«Бандитский Татарстан»: «Адское кладбище». Часть I

Из ориентировки МВД ТАССР: «За совершение преступления разыскивается Кирьянов Аркадий Николаевич, 1953 года рождения, рост 178 см. Одет в черную болоньевую куртку с желтыми полосами, синие джинсы «Ливайс», сапоги на каблуках, бордовую мохеровую кепку. Особые приметы: на верхней челюсти спереди два золотых зуба. Может иметь огнестрельное оружие, владеет приемами бокса и спортивной стрельбы, при задержании соблюдать осторожность.

Подозреваемого в убийстве арестовали… за алименты

Несмотря на то, что фотографии и приметы разыскиваемого были развешаны на каждом милицейском стенде, задержать его по горячим следам не удалось. В это же время продолжалась оперативная разработка лиц, задержанных за незаконные захоронения на Арском кладбище. Некоторые из них показли, что Кирьянов мечтал о собственном пистолете и предлагал им пойти на вооруженное ограбление инкассаторов. Будучи специалистом по пулевой стрельбе, он терпеливо объяснял собеседникам, что с однозарядным обрезом идти на дело смешно, а вот автоматический пистолет Макарова с восемью патронами в обойме подходит для этого идеально. Товарищам по совместному рытью могил Адик жаловался на ревматизм, говорил, что долго так не протянет и поэтому желает жить на юге, на берегу моря. После получения тревожной информации в Казани была усилена охрана сберкасс, объектов инкассации и торговли.

Отработка связей Кирьянова касалась не только кладбищенской братии. Засады выставлялись у его друзей детства, доставляя им неудобства. Однако эти меры в итоге и принесли желаемый результат. Жена одного из школьных товарищей Адика, утомленная пребыванием сыщиков в квартире, увидела его 5 апреля 1983 года на улице Космонавтов в надвинутой на глаза кепке. Бдительная женщина тут же позвонила в милицию. Молниеносно прибывшая оперативная группа УУР МВД ТАССР в составе Савелия Тесиса, Анвара Шакирзянова и Валерия Бакума, имевшая на троих один табельный пистолет, задержала спортсмена на пустыре в районе Оренбургского тракта, но никакого оружия при нем не обнаружила. Замкнувшийся в себе Аркадий угрюмо отрицал причастность к убийству. Следствие спасало лишь то обстоятельство, что арестован он был по делу о неуплате алиментов, а при себе имел кнопочный нож, являющийся холодным оружием. Привлечение Адика к уголовной ответственности по малозначительным статьям позволяло оперативникам вести его внутрикамерную разработку в условиях изолятора. Единственным и неповторимым доказательством виновности в причинении смерти Царькову мог стать только похищенный пистолет, но его местонахождение все еще оставалось загадкой.

Несмотря на упертый характер, в уголовном судопроизводстве Кирьянов был новичком. После суточного раздумья задержанный решил облегчить свою участь и выдать хотя бы оружие, по-прежнему отрицая участие в убийстве милиционера. Оказалось, что все свои вещи Адик держал у армейского друга. Приехав к сослуживцу в сопровождении конвоя, Кирьянов попросил выдать оружие. Ошарашенный визитом милиционеров, хранитель арсенала послушно сел в «уазик» и указал на сарай в Суконной слободе, где перепрятал опасный чемодан с обрезом и пистолетом.

Убийца прятался в кинозалах

И только увидев изъятые «стволы» и наконец осознав, что за убийство стража порядка полагается смертная казнь, Кирьянов стал бороться за свою жизнь и дал подробные показания по делу. Загнанный в угол Адик рассказал, как с осени 1982 года планировал нападение и каждый день мечтал о заветном пистолете. Сначала он не хотел совершать преступление на Арском кладбище: могильщики знали о его обрезе и могли выдать. Но более удобного места для осуществления задуманного найти он так и не смог. В тот роковой день злоумышленник приехал к некрополю в полдень. Обрез и 20 патронов он привез в тряпичной сумке. Пересиливая страх, Кирьянов подошел к красному кирпичному зданию, расположенному на первой аллее неподалеку от старинного склепа казанского купца-мецената Якова Шамова. Это было любимое место обзора Царькова, в роковой день милиционер также стоял на посту и сразу увидел своего недруга. Адик двинулся в глубину кладбища, но страж порядка почему-то не пошел следом. Несколько раз стрелок навинчивал на обрез, украденный им из тира «Динамо», старый оптический прицел и глушитель, изготовленный из пластиковой бутылки из-под казанского шампуня «Света». Но объект нападения все не появлялся, и снайпер вынужденно разбирал оружие, пряча его в сумку. С целью заманить потерпевшего в зону обстрела Кирьянов стал подзывать его свистом. Царьков наконец-то двинулся на звук, и тут Адик неожиданно вышел из-за поваленного дерева. Хладнокровно, как на тренировке, он произвел первый выстрел по живой мишени. Подойдя к упавшему и хрипевшему от страшной боли в голове милиционеру, Кирьянов увидел, что тот пытается вытащить из кобуры пистолет, и добил его вторым выстрелом. Убийца забрал стреляные гильзы и желанное оружие. Затем оттащил труп с аллеи к оградам и закидал Царькова снегом. С кладбища Кирьянов отправился на работу к матери и велел ей говорить, что уехал к жене, а сам пошел к другу, где и оставил свой арсенал.

Кроме признания в уже совершенном убийстве, Адик поведал и о своих планах на будущее. Во время походов на казанский пляж «Локомотив» он заметил, что в расположенном на малолюдной улице Ямской магазине «Вино» под вечер скапливается солидная выручка в размере около 10 тысяч рублей. Именно на эту торговую точку Кирьянов хотел совершить вооруженное нападение, чтобы завладеть большими деньгами, но плану не суждено было сбыться. Увидев свои фотографии на милицейских стендах, Адик испугался и сразу же понял: дни его на свободе сочтены. Все 20 суток с момента убийства и до задержания он ночевал еще у одного друга — по интернату, а днем часами сидел в кинотеатрах «Татарстан», «Родина» и «Победа». Только в темноте зрительного зала, где его никто не мог узнать, изгой на короткое время ощущал себя в безопасности.

Не прошел тест на профпригодность

Поступок подозреваемого категорически не соответствовал многочисленным наградам и положительным характеристикам мастера спорта СССР, противоречил классическому образу советского спортсмена. Ведь еще совсем недавно, в январе 1983 года, о нем писали в журнале «Спортивная жизнь России». Хвалебная статья «Медали для себя и своих учеников» рассказывала о молодом казанском тренере Аркадии Кирьянове, его достижениях и перспективах. Чтобы исключить сомнения в психической полноценности стрелка, были назначены сразу две экспертизы — психиатрическая и психологическая. Первая пришла к лаконичному выводу: «психическими заболеваниями Кирьянов не страдает и в содеянном его следует признать вменяемым», хотя комиссия отметила, что во время исследования испытуемый рисуется и позирует. А вот вторая экспертиза дала более интересные результаты. Оказалось, что при устройстве в МВД ТАССР у него был обнаружен зашкаливающий балл по тесту Уэлша. Согласно этому ведущему коду у кандидата в милиционеры еще в 1979 году выявили «склонность к частой перемене рода занятий, работы и места жительства, общению с асоциальными элементами общества с тенденцией к преступлениям». Психолог отметил эгоцентризм, меркантильность, решительность до авантюризма, склонность к радикальным решениям и низкие моральные устои подозреваемого. Исследование личности послужило поводом для представления прокуратуры в МВД ТАССР, повлекшего за собой дисциплинарные взыскания действующим сотрудникам и уход в отставку пенсионеров. Выговоры получили и тренеры общества «Динамо», из-за халатности которых убийца смог похитить из тира не только боевые патроны, но и оптический прицел. Происхождение обреза осталось загадкой и так и не было установлено в ходе следствия.

Бравада в кадре, отрицание в суде

10 июня 1983 года дело по обвинению Кирьянова в посягательстве на жизнь милиционера, хищении огнестрельного оружия, боеприпасов и государственного имущества, ношении ножа, злостном уклонении от уплаты алиментов и хулиганствах было направлено в Верховный суд ТАССР. Букет преступлений, включающий в себя резонансное убийство милиционера, предполагал их рассмотрение под председательством наиболее квалифицированных судей, одним из которых являлся заместитель председателя ВС ТАССР по уголовным делам Геннадий Баранов. Поддержание государственного обвинения было поручено заместителю прокурора ТАССР Геннадию Матюшову. По решению собрания коллектива в качестве общественного обвинителя был привлечен заместитель начальника Вахитовского РОВД Казани Николай Путилов.

В первый же день судебного заседания Аркадий Кирьянов неожиданно для всех заявил о своей невиновности в убийстве. Его новая версия произошедшего была связана с неизвестными мужчинами по имени Витя и Женя. Якобы они, встретив спортсмена в «Коктейль-баре» на Баумана, предложили испугать ненавистного милиционера и забрать табельное оружие. За утерю пистолета Царькова бы выгнали из милиции, и тогда Кирьянов смог бы спокойно заниматься незаконными захоронениями. В качестве оплаты своих услуг Витя с Женей попросили обрез, и он на это согласился. В назначенное время Адик привел мужчин на Арское кладбище, заманил милиционера поближе, после чего они застрелили Царькова и закопали в снегу. Сам он к потерпевшему даже не прикасался. Испугавшись, что Витя и Женя прикончат и его как ненужного свидетеля, Кирьянов отнял у них обрез и милицейский пистолет. На прощание злодеи советовали молчать, угрожая свалить на него убийство и зарезать в тюрьме. Выступление подсудимый закончил словами: «Может, и правда не расстреляют, а если и расстреляют, то это лучше, чем меня будут резать, как поросенка. От пули смерть мгновенная и безболезненная, а пока будут резать, ужаса и боли натерпишься».

Версия Кирьянова была в пух и прах разбита государственным обвинителем. Помимо собранных на следствии доказательств, прокурор предъявил заключения новых экспертиз об обнаруженных на джинсах подсудимого микрочастицах шинели и каплях крови Царькова. Потом продемонстрировал видеозапись следственного эксперимента, где Кирьянов добровольно и в подробностях показывал, как убивал милиционера. Попав в кадр, начитанный подозреваемый бравировал и с улыбкой цитировал классиков: «Деньги мне нужны только потому, что их у меня нет. Могу сказать словами Остапа Бендера: «Он любил деньги, но страдал от их недостатка». Правда, я деньги не люблю. Я их люблю тратить». Увидев себя на экране и услышав первоначальные признательные показания, подсудимый смутился и опустил голову. На вопрос прокурора, применялось ли к нему насилие на следствии, может ли он назвать полные анкетные данные изобличаемых лиц и их адреса, Кирьянов ответил отрицательно.

Последний рубеж мастера спорта

Каждый из сидящих в зале судебного заседания понимал, что на тот период Адик был единственным в Татарии мастером спорта СССР по стрельбе из пистолета и никто, кроме него, в республике просто физически не смог бы сделать с дальнего расстояния столь меткий выстрел в висок потерпевшего. Не говоря уже о знании режима работы и территории кладбища, а также о мотиве преступления и изъятом оружии, которые нашлись опять же только у Кирьянова.

Допрошенный в качестве потерпевшего отец Царькова просил сделать с подсудимым то, что он совершил с его сыном. В унисон с родительским наказом звучали слова общественного обвинителя: «Андрей был одним из лучших сотрудников в отделе, боролся с такими отщепенцами. Весь коллектив, жители Казани возмущены зверским убийством Царькова. Кирьянов привык к разгульной жизни, даже в суде ведет себя нагло и вызывающе. Он даже не раскаивается и не сочувствует родне потерпевшего. Несмотря на то, что впервые на скамье подсудимых, ведет себя как особо опасный рецидивист. Он не имеет права на жизнь в нашем обществе». В последнем слове Кирьянов сказал, что прокурор просит расстрел, чтобы оправдаться перед Москвой за то, что настоящего убийцу не нашли.

7 июля 1983 года мастер спорта СССР был приговорен к исключительной мере наказания. Услышав о расстреле, он истерически выкрикнул известную киношную фразу «Да здравствует наш суд — самый гуманный суд в мире!» В жалобах в Москву смертник просил отменить приговор и сохранить ему жизнь. В излишних подробностях он описывал процесс незаконных захоронений: от получения денег с родни усопшего до посыпания дорожек аллей табаком, чтобы милицейская овчарка не учуяла и не прыгнула в могилу во время рытья. Дотошный Кирьянов подвергал сомнению даже выводы психологического теста Уэлша, считая, что его авторы-американцы ничего не знают о психологии советского человека.

Но все его потуги были тщетны. Кассационная инстанция Верховного Суда РСФСР, а за ней Президиумы Верховных Советов РСФСР и СССР оставили прошения о помиловании без удовлетворения. 29 ноября 1984 года приговор был приведен в исполнение. Для финала мастера спорта СССР, сжигавшего на тренировках и соревнованиях тысячи патронов, хватило всего одного выстрела…

* * *

Труп Аркадия Кирьянова был захоронен ночью на окраине Казани, на безымянном участке Самосыровского кладбища. В настоящее время могила сравнялась с землей и определить ее местонахождение уже невозможно. Через три года после его смерти на улице Маяковского погиб младший брат расстрелянного — Дмитрий Кирьянов. Он занимался частным извозом на «Москвиче-412». 3 ноября 1987 года его зарезали лихие пассажиры и выбросили в темные воды Казанки в районе Арского кладбища, неподалеку от места, где его брат Аркадий лишил жизни милиционера. К моменту обнаружения труп Дмитрия вмерз в лед, затянувший речку холодной ночью. Похищенную машину налетчики бросили в лесопосадке на улице Габишева прямо перед домом братьев Кирьяновых…

Памяти погибшего

В музее МВД Татарстана хранятся стихи коллеги, посвященные погибшему Андрею Царькову:

Ты жизнь отдал за нас, как воин,
Не испугался сволочей,
Что наш покой калечат больно,
Порой стреляя из ружей.

В минуты схватки ты не думал
О жизни и душе своей,
Врагов ты видел пред собою,
Врагов друзей, родных, детей.

Ты преградил дорогу гадам,
Не дал их злу торжествовать,
Чтоб в городе твоем спокойно
Жил твой народ и твоя мать.

Ты отдал жизнь за наше счастье.
И будем помнить мы тебя,
Андрей Царьков, твой подвиг смелый
Во все года! Всегда! Всегда…

Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 мая 1983 года за смелые и решительные действия, проявленные при исполнении служебного долга, милиционер был посмертно награжден медалью «За отличную службу по охране общественного порядка». Фото младшего сержанта Андрея Царькова увековечено на гранитной стеле, установленной в отделе полиции, откуда он ушел в свой последний патрульный рейд.