«Меня не трогали, пока сын не вернулся с СВО»: исполком Казани выселяет мать участника спецоперации

Пять беспросветных лет

На историческую родину Альфия Тришева была вынуждена вернуться в 1995 году, когда из Узбекистана под угрозой расправы выгоняли всех «не своих» — русских, турок-месхетинцев, татар. Приехала не одна — с 13-летней дочкой и еще не родившимся сыном: Тимур появился на свет уже в Казани.

Неофициально работать означало — никаких пособий, никакой помощи от государства. С голодухи женщина пошла на кражу, в совершенном преступлении сразу же раскаялась, получила срок — 3,5 года в колонии в Нижнем Тагиле, освободилась раньше — через 10 месяцев. Все это время ее дети — граждане Российской Федерации — чиновников не интересовали, 15-летняя Гузалия и двухлетний Тимур выживали самостоятельно, и в итоге мальчик оказался в больнице, в отделении с «отказниками», а девушку едва не продали в сексуальное рабство — спасло, что мать вернулась в Казань.

— Пять лет я обивала пороги миграционной службы — без толку. Потом уже ни сил, ни времени не было там отмечаться: из Узбекистана пришлось перевезти мою мать — лежачую, требовавшую ухода. Надо было работать, за ней следить, детей поднимать, да и смысла бегать по кабинетам я уже не видела…

«Почему они молчали?»

В 2003 году, когда Тимуру исполнилось 7 лет, оказалось, что в школу его не принимают из-за отсутствия регистрации по месту жительства. Тришева обратилась в миграционную службу, и ей ответили, что они уже три года как не вынужденные переселенцы — статуса их лишили в 2000-м, потому что она не написала вовремя заявление о его продлении.

— Не написала, потому что никто не сказал, а мне откуда было это знать? — говорит она. — Я ходила туда и отмечалась пять лет, а те, к кому я ходила, об этом молчали! Почему? Я тогда иск подала в Приволжский райсуд о восстановлении статуса беженцев, но в суде представитель УФМС заявил, что мне не предоставили жилье, потому что я об этом не просила, заявления не было. И даже мое дело предъявил — дескать, вот, смотрите, заявления нет. В восстановлении статуса нам отказали.

Закон проблемы не решает

Попросила за себя и детей Тришева и президента Татарстана. Прочитав ее обращение, в Аппарате президента ее пригласили на прием, после которого были направлены ходатайства в различные ведомства, а в республиканское Министерство труда — письмо, где содержалась просьба о трудоустройстве и помощи с жильем.

— Я уже немного путаюсь с датами, за это время слишком много всего произошло, и документов разных, писем, жалоб и ответов у меня уже мешок набрался, — говорит Альфия. — Но вскоре после этого, в 2004-м, я устроилась дворником в общежитие — и у меня чудесным образом появился, наконец, новый российский паспорт, который мне прежде отказывались выдавать. Начальник куда-то позвонил — и паспорт выдали…

Так Тришева получила очередное подтверждение тому, что закон проблемы не решает — их решают люди. Если, конечно, они заинтересованы в том, чтобы проблема решилась…

Люди решили и проблему жилья, правда, временно. После публикации в СМИ в 2007 году о том, что переселенка без статуса с 12-летним сыном живет в круглосуточном ларьке, где работает продавцом (дочь к тому времени выросла, устроила свою судьбу и жила отдельно), прославившуюся на весь Татарстан Альфию пригласили в Управление жилищной политики Казани. И нашли ее — женщину без прописки и адреса, сразу, и жилье дали — те самые две комнаты в общежитии на Мамадышском тракте, 36, откуда сейчас выселяют.

Незаконопослушные беженцы и законопослушный Шелуханов

— Со мной заключили временный договор найма, его продляли каждый год, пока не случилась беда, — говорит она. — Сын в армию идти собирался, но подрался и вместо армии пошел в тюрьму.

Приговор, вынесенный Тимуру в 2016 году Советским райсудом, был суровым — 6 лет лишения свободы. Человек, с которым он подрался, после удара упал, ударился головой и умер в больнице.

Вину Тимур Тришев смыл кровью — воевал в «Вагнере». Заслужил помилование, весной 2023 года вернулся в Казань, с медалью ЧВК и государственной наградой — медалью «За отвагу».

— Пока над сыном шел суд, я тратилась на адвоката, отправляла передачи — так и задолжала за квартиру, — кается Альфия. — 15 тысяч рублей… Но из-за долга в 2013 году Вячеслав Шелуханов отказался продлить договор краткосрочного найма на очередной год. Такой вот законопослушный он оказался! А в 2021 году, когда и Шелуханов уже был осужден, а я за квартиру платила исправно, Казгорисполком подал в суд иск о моем выселении без предоставления другого жилья, то есть на улицу!

Шелуханов, говорит женщина с обидой, угодил под суд за махинации, связанные с выводом квартир из муниципальной собственности с последующей перепродажей (после он раскаялся, возместил ущерб и клялся: «не думал, что бланки ордеров на помещения станут основанием для приватизации», — прим. ред.), и давно на свободе, и не бедствует.

— А меня он не захотел тогда оставить в общежитии, хотя наши две комнаты никому особенно и не были нужны, судя по тому, что освободившаяся по соседству с нами комната пустовала пять лет.

«Подарок» под Новый год

Получив отказ в продлении договора, женщина прожила в общежитии на птичьих правах еще несколько лет, но весной 2021 года бюрократическая машина заработала — исполком обратился в суд. «Согласно акту о проживании от 19 апреля 2021 года, в спорной квартире проживает ответчик, не имея на то законных оснований, — говорится в решении суда. — Тришева А.А. по указанному адресу не зарегистрирована, с заявлением о заключении договора социального найма не обращалась, решения о предоставлении жилого помещения ответчику истцом не принималось. Факт проживания ответчика создает истцу препятствия в осуществлении прав по распоряжению спорной квартирой…» Суд иск удовлетворил частично: признал ответчицу не приобретшей право пользования жилым помещением, постановил ее выселить без предоставления другого помещения, но дал отсрочку исполнения этого решения до 31 декабря 2021 года.

— Меня не трогали, пока сын не вернулся с СВО, а потом нас пригласили в Управление жилищной политики и посоветовали взять ипотеку. Я пыталась оспорить это решение, но в октябре суд вернул мне заявление на том основании, что я не приложила какие-то документы. А я и не поняла какие — на адвоката у меня денег нет, а сама в таких делах не смыслю.

А недавно ей в исполкоме сообщили, что исполнительный лист о выселении уже передан приставам, пусть готовится с вещами на выход. До конца года, в лучшем случае до конца новогодних каникул Тришеву должны выставить из единственного жилья.

Герой им не нужен

— Какая нам ипотека, — плачет мать. — Сын, когда вернулся с СВО, пытался устроиться на работу, но сидевшего и воевавшего в «Вагнере» парня без регистрации, с которой его сняли, когда осудили, официально принимать на работу нигде не соглашались. Лето он промыкался, перебивался случайными заработками. А потом сказал мне, что раз он здесь никому не нужен, то, может, российскому Минобороны пригодится. И уехал на СВО по контракту. Мы остались без жилья, а ведь в Казани уже лет двадцать существует улица беженцев — улица Качаклар, где 20 лет назад таким, как мы, должны были выделяться участки и строиться наши дома. Я смотрю на коттеджи, которые там стоят, хорошие, крепкие такие дома, я бы сказала, богатые, нам не по карману такое построить, и думаю: кто же там живет, каким беженцам и кто помог их построить?

Женщина говорит, что срочно ищет адвоката, который бы помог ей бесплатно в этой бесконечной борьбе с бюрократической машиной, потому что у нее нет денег, а после 28 лет бесплодных усилий не осталось и сил, чтобы их заработать. А еще она очень боится оказаться на улице уже завтра, потому что за эти 28 лет каждый раз, когда она выносила «сор из избы» — рассказывала историю своих мучений журналистам, кроме обещаний помочь, она слышала от чиновников намеки, что шумиху поднимать не стоит — делу это не поможет, а помешает. И надежды, что и в этот раз все не пойдет по прежнему сценарию, у нее нет — разве что публикацию заметят в Генпрокуратуре и СКР и Москва вмешается в ситуацию.

…Вчера, когда Альфия Тришева рассказывала все это «Реальному времени», Тимур ей позвонил и сказал, что завтра его подразделению предстоит бой.

— Вы напишите, пожалуйста, обязательно напишите эти вот мои слова, — попросила она. — За какую страну воюет мой сын, рискуя жизнью? За ту, что пытается выселить его мать из квартиры?

Кто живет на улице Качаклар?

«Реальное время» попыталось выяснить, как могла сложиться жизнь семьи Тришевых, если бы в далеком 1995 году в миграционной службе ей посоветовали подать заявление о том, что она нуждается в жилье, если бы ее не лишили или хотя бы восстановили статус беженки, если бы ее родина, куда она приехала в надежде на защиту и помощь, отнеслась бы к ее семье по-матерински.

Мы направили в Казгорисполком запрос, почему с 1995 года семье Тришевой не были предоставлены ни субсидия на приобретение жилья, ни жилищный сертификат, а был инициирован судебный процесс о выселении из единственного жилья семьи, где сын отважно воюет на СВО. Также мы поинтересовались, на какую сумму в расчете на 1 вынужденного переселенца выдавались в 1995—2000 гг. жилищные сертификаты в Казани, сколько вынужденных переселенцев получили в Казани на улице Качаклар земельные участки для строительства домов. А заодно спросили, где еще и в каком количестве выделялись участки для строительства домов вынужденными переселенцами в 1993—2012 гг. По получении ответ исполкома будет опубликован.

— У женщины действительно сложилась непростая ситуация, — признали в исполкоме и изложили свою версию событий. — Впервые Тришева обратилась в исполком Казани в 2007 году. На тот момент статус вынужденного переселенца она утратила, поскольку не продлевала в миграционной службе. В порядке исключения ей и ее несовершеннолетнему сыну предоставили две комнаты сроком на 5 лет до улучшения жилищных условий. Однако за все время проживания Тришева ни разу не обращалась в исполком. Кроме того, не оплачивала коммунальные услуги. В 2021 году Исполком города был вынужден обратиться в суд с иском о выселении. На момент вынесения решения ее сын находился в местах лишения свободы за совершенные тяжкие преступления. В 2022 году Тришев заключил контракт с ЧВК «Вагнер» и до мая текущего года находился в зоне СВО.

В исполкоме утверждают, что на приемах в 2023 году семье «неоднократно предлагались варианты улучшения жилищных условий, однако Тришева так и не подала документы», и 13 декабря она была вновь приглашена на прием, где ей «повторно были даны разъяснения о возможности улучшения жилищных условий, в том числе по квоте неотложной поддержки в приобретении квартиры в рамках программы социальной ипотеки». То есть семье, которая изначально имела право на получение жилищного сертификата предложили купить квартиру, пусть и на льготных условиях. Также в исполкоме рекомендовали Тришевой обратиться в суд с заявлением об отсрочке исполнения судебного решения:

— К сожалению, на сегодня нет законных оснований предоставить Тришевой бесплатное жилье, однако исполком Казани изучает варианты для оказания помощи женщине.

Сколько ждать жилищный сертификат?

На сайте республиканского Минстроя «Реальному времени» удалось обнаружить новость о том, что 2 ноября 2016 года в Лениногорске вручили жилищный сертификат о предоставлении социальной выплаты на приобретение жилого помещения вынужденным переселенцам из Узбекистана Аиде Еналиевой и ее сыну Рустаму Мухамеджанову. «Семья приехала из Узбекистана в 2000–х годах. В 2002 году они вступили в федеральную государственную программу «Жилище на 2015—2020 годы», — сообщается на сайте Минстроя. Судя по этой информации, семье Тришевых, отнесись к ним казанские чиновники по-человечески, социальную выплату на приобретение жилья могли выдать уже в 2010 году — чертову дюжину лет назад. И, возможно, тогда жизнь Тимура Тришева сложилась бы совсем иначе, и не было бы в ней драки, суда… Много чего не было бы.

Мы запросили Минстрой, в каком размере предоставлялись субсидии или сертификаты вынужденным переселенцам в Казани в 1993—2000 гг., сколько всего переселенцев получило такие субсидии, начиная с 1993 года и в каком размере они выплачивались. Нам сообщили:

— Обеспечение жильем граждан, признанных в установленном порядке вынужденными переселенцами, осуществляется в рамках реализации комплекса процессных мероприятий «Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем отдельных категорий граждан» государственной программы Российской Федерации «Обеспечение доступным и комфортным жильем и коммунальными услугами граждан Российской Федерации», посредством предоставления им за счет средств федерального бюджета социальной выплаты для приобретения жилого помещения, право на получение которой удостоверяется государственным жилищным сертификатом. Выдача государственных жилищных сертификатов регулируется правилами, утвержденными постановлением правительства Российской Федерации от 21.03.2006 №153.

Расчет социальных выплат для граждан — участников процессных мероприятий, включенных в сводный список получателей сертификатов, пояснили в министерстве, осуществляется, исходя из норматива стоимости 1 кв. метра общей площади жилья по Российской Федерации, действующего на дату утверждения сводного списка получателей сертификатов.

В Минстрое не смогли предоставить данные о количестве сертификатов, выданных в 1993—2013 гг., — за давностью лет такие сведения не сохранились. За период с 2014 по 2023 годы в Казани вынужденным переселенцам было выдано 62 государственных жилищных сертификата. А вот «новейшим» переселенцам из зоны СВО, кажется, повезло больше, чем переселенцам из бывших республик СССР в лихих 90-х, которые ожидали сертификатов по 15 лет и дольше:

— В настоящее время министерство реализует мероприятия по предоставлению социальных выплат на приобретение жилых помещений на основании выдаваемых государственных жилищных сертификатов жителям Херсона и части Херсонской области, покинувшим место постоянного проживания и прибывшим в экстренном порядке на территорию Республики Татарстан на постоянное место жительства. В 2023 году гражданами данной категории в Казани приобретены 16 жилых помещений за счет средств социальной выплаты.

«Реальное время» также обратилось с запросом в МВД относительно оценки действий сотрудников миграционной службы, которые оказали «помощь» семье Тришевых в «обустройстве» на исторической родине.