Татьяна Петрова: «Мимо многих вещей мне совесть пройти не позволяет!»

Когда чак-чак и казылык становятся оружием

— Это очень символично, что мы отправляемся к нашим бойцам в такой замечательный день, — говорит Татьяна Петрова. — Мы везем очень важные и нужные вещи. Первую гуманитарную помощь, собранную учениками, их родителями и нашими спонсорами — местными предпринимателями, и то, что было куплено на пожертвования, мы отправили в марте 2022-го. Тогда это были продукты и теплые вещи. А сейчас мы везем все — от меда, чак-чака и казылыка до комплексов обучения операторов БПЛА и автомобиля «УАЗ», который нам удалось купить.

Директор школы в поселке Дербышки уверяет: на передовой одинаково нужны самые разные вещи — и дроны, и техника, и окопные свечи, которые дети делают сами из парафина, закупаемого для школы владельцем соседнего магазина, и лекарства, и медицинские повязки, и мед, и чак-чак с казылыком:

— Мы были в батальоне «Тимер». Приехали и я протянула мальчику из Татарстана пакет с казылыком и заговорила с ним по-татарски, а он так наклонился над этим пакетом, вдохнул запах и бросился меня обнимать. А я смеюсь: научишь, говорю, теперь товарищей казылык есть! И потом они так ели — чак-чак, казылык. Рыбу копченую, которую мы сами наловили, закоптили и привезли… Дело ведь не в голоде, они сытые, у них повар там замечательный, готовит для них, как для родных детей! Дело в том, что посылка с едой — из родных мест и с самым вкусным, что есть на родине. Получив ее, и воевать легче!

Откуда берутся деньги на все это? Зарабатывают дети, дают родители, говорит она, предприниматели, учителя, и все, кого коснулась СВО, кто переживает за наших бойцов:

— Родители несут кто сколько может — крупы, продукты. Дети деньги заработали на благотворительных ярмарках — выпечка, знаете, как улетает!.. Да я сама за лето заготовила грибов банок 50, и не ем — продаю. Очень помогло нам предприятие «Кукморские валенки». Жены тех, кто участвует в СВО, перечисляют деньги.

«Она действительно греет!»

Если учесть сумасшедшую загруженность учителей, нехватку кадров в школах, возникает вопрос: а надо ли еще выкраивать силы и время на такую активную «внеклассную» деятельность? Ну или хотя бы не ездить самой туда, на передний край?

— Знаете, почему я сама поехала и ездить буду? — предугадала вопрос Татьяна Петрова. — Потому что, когда мы собрали первый гуманитарный транш, выяснилось — не все до бойцов дошло. Винить никого не буду, претензий нет, могло и потеряться в суете и неразберихе. Но я перестала доверять тем, кто этим занимается, и чтобы больше ничего не терялось, я теперь туда езжу сама вместе с мужем нашей сотрудницы Вильданом Зариповым.

Живет директор под девизом, приписываемом многим известным людям — от Марка Аврелия и царя Соломона до Екатерины Великой: «Делай, что должно, и будь, что будет», но говорит об этом куда проще: «Делаю, что могу, спасибо людям, что мне доверяют». А инициативу свою — помогать с первых дней спецоперации — объяснила так:

— Я историк, я сразу поняла, что это надолго, и что все будет непросто.

И вот это понимание, насколько важны в такой непростой ситуации личное участие, сопричастность и поддержка тех, кто сейчас оказался на переднем крае, она сумела передать своим ученикам. В этой школе точно не будет ребят равнодушных, отстраненных, живущих под девизом «Моя хата с краю» и считающих, что родину защищать — это чужая «работа, за которую им деньги платят».

— Я дома испытал окопную свечу, которую мы сделали, чтобы убедиться, что она работает, — поделился присутствовавший при нашем разговоре старшеклассник Данияр Сафиуллин. — Она действительно греет! Сейчас осень, холодно. Боец зажег свечу — руки согрел. А несколько на дно окопа поставили — согрелись несколько человек, еду погрели. Не мерзнут, не голодными сидят — это же важно!

«Что за три часа мы можем им рассказать?»

Историк Татьяна Петрова с горечью констатирует, что вместо 14 учебных часов, которые когда-то отводились в школе на изучение событий Великой Отечественной войны, теперь осталось всего три:

— Что за это время мы им можем рассказать? А ведь мимо многих вещей мне совесть пройти не позволяет!

Начиная с 2015 года директор школы №101 изучает со своими учениками историю на местах сражений — ездит со школьным поисковым отрядом на раскопки. А в школе растет количество бесценных экспонатов — свидетелей кровопролитных боев за несломленный Ленинград:

— Смотрите — вот стенд с остатками оружия, а вот — мы раскопали медицинский блиндаж, в котором засыпало бойца и медсестру. И перед вами здесь лежат сохранившиеся пузырек с остатками йода, баночка с вазелином, перевязочный пакет, медицинская посуда и инструменты, лампочка электрическая там горела… А вот фотографии, где ребята собирают скелет, — останки бойцов они выбрали из раскопа, бережно очистили, и теперь их захоронят на мемориальном кладбище.

Предвосхитив вопрос, а правильно ли детей, школьников так близко подпускать к смерти, Петрова, указывая на фото ученицы с кисточкой в руках, добавляет:

— Я вначале сомневалась, все-таки дети… А потом я увидела, как они работают. Вот девочка — она, семиклассница, очищала эти обломки косточек и разговаривала с ними: «Миленький ты мой…» — обращалась к бойцу. Она не кости видела, она видела в них человека! Нет, сейчас, когда мы ездим не только на Невский пятачок, но и в Белоруссию, и под Ржев, мы не допускаем детей до работы с другими останками, кроме костных. Бывает, что едем только взрослой командой — туда, где строго «18+». А там, где можно, у нас работают и пятиклассники. Живем в палатках, варим на костре, ребята умеют организовать лагерь, обустроить быт, владеют инструментом — шуруповертом, бензопилой… И я точно знаю, что никто их моих поисковиков не будет бегать от службы в армии и не откажется исполнить долг перед Родиной! Современные дети не знают, что такое надолбы (с ударением на первое «а», противотанковые гранитные или бетонные глыбы, — прим. ред.), не понимают, почему памятный знак в парке у ДК Саид-Галеева имеет такую форму, не знают, что такое хряпа (листья капусты, которые выращивали прямо в осажденном фашистами Ленинграде — кочаны не росли, а зеленые листья крошили и квасили).

«Их уже не обманешь»

Поисковый отряд школы №101 носит название «Спасатели», и объясняется это просто: в школе есть кадетский класс, который «готовит кадры» для МЧС. Командир школьного поискового отряда — тот самый Данияр Сафиуллин. В отряде в разные годы состояло от 18 до 20 учеников, но в 2024-м, по словам Татьяны Петровой, будет больше. Сама она — сторонница малочисленности. Поскольку в больших отрядах дети склонны разбиваться на группы, а ей важно, чтобы они научились работать единой командой, дружить всем коллективом.

Директор 101-й школы рассказала, что каждый год по окончании раскопок она везет своих поисковиков на два-три дня в Петербург и обязательно приходит с ними на Пискаревское кладбище. Ведь одно дело сказать или прочитать, что полмиллиона погибших похоронено, и совсем другое — увидеть эти бесконечные ряды братских могил:

— В этот раз мы приехали, я смотрю, одна девочка отошла от нашей группы — сидит и плачет. Это и есть воспитание: дети пропускают все через себя, они изучают историю, становясь к ней сопричастными. Их уже не обманешь, не введешь в заблуждение. Среди них подонков не будет.

«Вот какая это была страна!»

— А почему поисковая работа началось для вас с Невского пятачка? — поинтересовалась корреспондент «Реального времени».

И оказалось, что у дела большой общественной важности — очень даже личные корни. Отец Татьяны Петровой — блокадник, один из тех, кто был эвакуирован в Казань вместе с Ленинградским оптико-механическим объединением, ЛОМО. Станки привезли в здания дербышинского «Вагонстроя», привезли специалистов, приехали дети, учителя…

— Дербышки не зря называют маленьким Ленинградом, — говорит Татьяна Петрова. — Мы и стали изучать историю нашего поселка и все, что связывает Казань с Ленинградом. А таких связей много! Например, кроме ЛОМО в Казань эвакуировали Ленинградский зоопарк — об этом сегодня мало кто знает. А ведь 80 наиболее ценных видов животных сюда привезли! В 2021 году мы открыли в школе музей блокады. И чего в нем только теперь нет! Даже личное дело первого директора КОМЗа у нас имеется! Дети сделали вместе с родителями множество макетов, посвященных обороне Ленинграда. А стены в музее расписал художник, тоже блокадник Сергей Карпенко — ныне здравствующий журналист, художник, который работал в газете «Знамя Победы» на КОМЗе… А недавно мы выиграли грант — 100 тысяч рублей и закупили витрины для музея, сейчас его переоборудуем, поэтому такой беспорядок.

— А вот наши последние находки — значок в честь Сергея Мироновича Кирова, выпущенный еще при его жизни, и бушлат моряка с гвардейским значком, — с гордостью показал Данияр Сафиуллин фото. — И мы смогли доказать, что находки относятся к 1942 году — когда началась операция «Искра», которая привела к прорыву блокады. Более ранние версии гвардейского значка имеют округлую форму, а этот — овальный, поздний.

Есть в музее и бюст Ленина, и портрет Сталина — к ним относятся с уважением, как и к красному знамени, которое в боях не участвовало, но символизирует мощь и силу великой державы, победившей фашизм. И в заключение разговора директор школы и командир поискового отряда развернули это знамя с гербами всех союзных социалистических республик:

— Вот какая это была страна!