Дмитрий Русских: «Люди привыкли расширять границы частной собственности до пределов территории, с которой они взаимодействуют»

По мастер-плану

— Я родился в Новосибирске. В нулевых семья переехала в Йошкар-Олу, в 2010 году я поступил в Казанский государственный строительный университет, в 2016-м закончил специалитет по специальности «Реставрация и реконструкции архитектурного наследия», а в 2017 году попал в команду «Архитектурный десант», которая тогда являлась амбассадором быстрых побед, быстрых реализаций по всей республике проектов благоустройства. В этом же году, уже после татарстанских историй, запустилась федеральная программа «Комфортная городская среда» на уровне минстроя России. Мы были ребятами, которые работают сутками, выезжают, десантируются в селах, городах по всей республике, проводят работу с жителями, строителями, подрядчиками. К примеру, я работал в Казани над проектом второй очереди набережной озера Кабан: исполнял роль ведущего архитектора, участвовал во всех совещаниях, в общении с китайской компанией Turenscape, которая выиграла международный конкурс на концепцию развития озёр Кабан, взаимодействовал с авторами первой очереди, бюро Новиковых.

Последний из моих проектов в «Архдесанте» — это подготовка заявки на конкурс от минтуризма на создание туристско-рекреационного кластера «Камское устье», где мы в составе большой команды тоже победили.

После я работал в Dialog Urban Planning, где работал над проектами общественных территорий в Чувашии, немного поучаствовал в конкурсе на разработку проекта нового театра Камала. А в марте 2022 года мне написал мой товарищ Николай Медведенко.

Он уже работал руководителем проектного офиса в Дербенте, предложил мне свою должность. Начиная с июня прошлого года я работаю в Дербенте.

— Чем занимается проектный офис?

— Это команда молодых заряженных архитекторов из разных городов. Примерно половина — местные специалисты, из Дагестана. Есть также профессионалы из Петербурга, из Казани. Наша задача — внедрение мастер-плана, который был здесь разработан компанией «Новая земля». Будучи лидерами консорциума, они победили в международном конкурсе, который инициировал Иса Магомедов, главный архитектор Дербента, пришедший сюда в составе новой, сильной, довольно молодой командой управленцев.

Важно рассказать подробнее предысторию этого конкурса. Дербент был одним из первых городов, которые поняли важность разработки для себя мастер-плана.

Мастер-план — документ, не закрепленный законодательно, прямо сейчас Минстрой прорабатывает этот вопрос. Это комплексный документ, определяющий важные направления развития, якорные проекты для города на довольно большой срок.

Это не только проекты, связанные с благоустройством города, но и социальные: строительство и ремонт садов, школ, больниц, поликлиник, строительство и развитие новых районов, новых духовных центров.

«Новая земля» уже после победы в конкурсе стала партнёром города и участвовала в работе в консультативном порядке или в качестве проектировщиков.

Но важной задачей мастера-плана было также создание местного центра компетенции, то есть местной команды, которая могла бы регулировать и помогать внедрять решения, которые предусмотрены этим мастер-планом.

Важной особенностью работы в Дербенте является наше присутствие на всех этапах. Ребята, которые приехали сюда работать и выбрали такой необычный путь, получают уникальный профессиональный опыт. Они ведут проект от разработки концепции, эскизного проекта, рабочей документации — до реализации, ведения авторского надзора, взаимодействия с подрядчиками, редактирования смет.

Даже в Татарстане было проще, там обязанности разделялись. Здесь ребята погружаются в процесс полностью, и я в том числе. В мои задачи не входит проектирование, я, скорее, менеджер большого проекта под названием «Проектный офис». Чтобы каждый знал свои задачи, чтобы работа не стояла, чтобы мы успевали по срокам и вовремя отвечали на внешние запросы. Поэтому в мои задачи входит и коммуникации с горожанами, когда они приходят с обращениями, не касающимися, например, вопросов выдачи разрешений или получения выписок. Мы достаточно неформальный коллектив, который консультирует людей и по вопросам внешнего вида, и соответствию дизайн-коду города.

— Есть дизайн-код?

— Да, после утверждения мастер-плана был запущен ряд проектов, которые уточняли эти решения. Это были градостроительные регламенты, которые бы помогали нам в будущей работе.

Это объёмно-пространственный регламент, который регулирует историческую застройку, высотность, общие объёмы, пространственные параметры зданий.

Также это регламент, регулирующий установку информационных конструкций, вывескам, маркизам, подсветкам. Он был недавно утвержден на уровне республики.

Ещё есть дизайн-код и брендинг города. Это документы, которые содержат в себе очень объёмный каталог решений по малым архитектурным формам, по озеленению, по определённым типам растения, которые уместно сажать в городе, по остановочным павильонами, нестационарны торговым объектам.

Мы стараемся следить, чтобы решения, которые по городу принимаются, соответствовали этим регламентам.

Город у моря

— Вижу места в центре, где есть доступная среда, все красиво, а есть неухоженная территория Верхнего рынка. Все будет постепенно меняться?

— У города есть планы на большинство улиц, особенно центральных. Был запущен проект «100 улиц»: 100 важных для города улицы будут спроектированы — еще до решения об постройке. Они на 80% спроектированы, примерно 30% реализованы.

Рынок — это очень сложная история, связанная с частной собственностью. Земля в аренде у собственника рынка, просто так его реформировать нельзя. С ним ведётся диалог.

Когда человек приезжает на короткий срок, даже год, изменений можно не заметить. Но по всем фронтам идут подвижки. Мастер-план — это долгосрочный документ. На днях к нам приезжала делегация специалистов по ландшафтному и дендропланированию. Они были здесь два года назад и сейчас отметили как сильно изменился город.

Хочу рассказать про практики. Например, работа с частной собственностью. То есть процесс изъятия или процесс договорённости с частным бизнесом, собственностью, когда территория, важная для города, покупается, за это собственникам предоставляется эквивалентные или даже более ликвидная недвижимость. На улице Мамедбекова, которая идет вдоль городской стены,полтора года назад был застроенный участок, где размещались детский сад в аварийном состоянии, частный дом, общепит. Благодаря диалогу собственники получили два ликвидных коммерческих объекта, которые уже в 3 раза выросли в цене. А город получил прямой проход вдоль стены. Это часть туристической мили — от крепости наверху и до моря, через весь город.

— В Дербенте есть высотные дома. Это эхо прошлого?

— Высотная застройка не запрещена в городе. В разных районах она регламентируется по высотности. Стоящие в центре высокие дома начали строиться до того, как появились регулирующие документы . Например, рядом с парком Революционеров стоит скелет высокого дома. Это замороженная стройка, дом нельзя сдать в эксплуатацию. Город пока не решил, что с этом делать. Но облик города сильно портится из-за такой доминанты.

— Насколько местные жители позитивно это все понимают?

— Город маленький, зачастую половина энергии уходит на переговоры. Это связано с многими факторами. Здесь люди привыкли границы частной собственности расширять до пределов территории, с которой они взаимодействуют. Если рядом с твоим домом есть парковка — это твоя парковка. Хотя это муниципальная земля. Когда мы начинаем ее переделывать, люди возмущаются. Это немножко ментальный вопрос. Бывают коллективные письма, мы ищем компромиссы, даже если это мешает общему плану благоустройства. Иногда приходится расширять дорогу, делать дополнительные парковочные места.

— Сколько места в мастер-плане уделено морю?

— Ведется работа по пробиванию туристической мили к морю. Сейчас она уперлась в объект минобороны, действующий маяк. С ними идет диалог, чтобы территорию передали городу.

Море — важнейшее направление развития. В мастер-плане развитие прибрежных территорий было обозначено смело и футуристично. По окончанию конкурса город сразу отказался от дорогих и нереалистичных решений — например, жилых кварталов, расположенных на платформах прямо в море. Это были несколько фантастические проекты. Поэтому была заказана стратегия развития 12 километров побережья Дербента. Уже реализован первый этап, заканчивается второй. Это связано и с едиными маршрутом вдоль моря, и с очисткой пляжей.

Один из якорных проектов — строительство очистных. Сейчас везде стоят таблички, что купаться запрещено. В Дербенте были очистные сооружения, которые пришли негодность. Они не обеспечивали все нужды города. Сейчас заканчивается строительство одних очистных и начинается строительство дополнительных.

Соучастное планирование в Дагестане

— Какие еще есть болевые точки?

— Вторая проблема — питьевая вода. У нас нет ни реки, ни других питьевых водоемов. Водоснабжение осуществляется с помощью одного водовода, который при этом ремонтируется. Сейчас строят второй, от реки Самур.

Еще один важный проект — комплексное развитие территорий на севере и на юге города, это микрорайоны Аваин и Южный. По ним разработаны свои концепции, фасадные решения, проект уличной-дорожной сети сейчас заходит на экспертизу. Еще важные якорные проекты — строительство дворца спорта, сама набережная и туристическая миля.

— Что с транспортом?

— Была нанята компания транспортных инженеров, которые разработали корректировку комплексной схемы организации дорожного движения и общественного транспорта. Пару недель назад вышло постановление об утверждении эти документов. Сейчас город перенасыщен автомобилями, это следствие плохо работающий системы общественного транспорта.

— Что вы сами успели сделать?

— С «Новой землей» выиграли грант от минтуризма (который теперь ликвидирован и передан минэкономике). Выиграли 250 миллионов рублей на реализацию туристического кода города. Сейчас работаем над подготовкой технических заданий для торгов: по разработке навигации, установки подсветки исторической части города, установки разных сцен… Это первый подобный конкурс, с ним связано непонятные вопросы, которые мы пытаемся оперативно решать.

— Чему пришлось учиться в Дербенте?

— Дербент отличается не только от всех малых городов России, но и даже от аналогичных, похожих по морфологии и численности городов. Здесь много работает по-другому. Я уже упоминал про ментальность людей и ощущение границ.

Скажем, опыт соучастия, который в Казани вёлся по определённым методикам — это нам пригодилось. Мы провели серию встреч с жителями дворов. Мы почувствовали эффект, у нас появились более чёткие, чем в предыдущие года, технические задания от горожан.

— Кто приходил общаться?

— Старшее поколение уже сидит во дворе — им нужны беседки, чтобы играть в нарды или обсуждать новости. Потом пришли люди среднего возраста, с работы, и вливались в процесс. Потом дети, которые сначала играли и бегали рядом по пыльному двору, а потом присоединяются, рисуют на нашем плане — это было мило и полезно. Переучиваться пришлось во многом. Но это просто специфика работы в разных регионах.

Четвертая стена — от ЮНЕСКО

— Какие новые точки силы появились?

— Управления общественными пространствами пока нет. Над этим ведется работа. Самый большой фонтан в России передан в управление компании, которая должна будет и наполнять территорию и коммерческими функциями, и событийными, и культурными. Потом планируется это опыт масштабировать. Как — пока непонятно.

Парки в Дербенте раньше были, но без какого-либо функционала. Сравните пешеходную улицу Казем-Бека в «Яндекс-панораме» 2018 года и сейчас. Она была сделана за 20 миллионов. А коммерческая привлекательность этой улицы за три года выросла больше, чем в 10 раз. Начали открываться заведения, появилась культура променада. Или вот улица Мамедбекова,которая теперь входит в общий туристический маршрут, всегда переполнена гуляющими людьми.

— Расскажите про старый город, про магалы. По-моему, это просто уникальное место.

— У нас есть коллега в офисе, коренной дербентец, он до 17 лет ни разу не был в магалах, это было закрытое сообщество, где в основном живут шииты. И люди туда не заходили. Как только там началось благоустройство, появились туристы, магальцы начали открывать магазинчики, мини-кафе, появились гиды. Но с магалами было очень тяжело. История про границы проявляется там ещё сильнее. В магалах нет своих дворов. Люди выходят на улицу, расстилают ковер и пьют чай. машины их объезжают.

— В Дербенте старые и новые здания не особо диссонируют друг с другом. Как здесь относятся к ОКН?

— Люди стали понимать, что если дом похож на исторический, то, скорее всего, у него есть ограничения. Наш отдел охраны культурного наследия каждый месяц ставит все больше объектов под охрану. Человек хочет построить ещё 2 этажа, чтобы увеличить коммерческую площадь, а ему этого делать нельзя. Он, конечно, недоволен.

За счёт того, что основной строительный материал здесь — это дербентский ракушечник, здания очень быстро и красиво стареют. В магалах обычным домам на самом деле по 30-50 лет. Правда, зачастую люди запросто пристраиваются к городской стене, объекту ЮНЕСКО, строят при нем сарай. Либо находят колонну 7-8 века — и продолжают копать. Буквально на днях наши ребята из отдела охраны культурного наследия такую обнаружили.