«У старокрещеных татар религиозная картина мира строилась на основе этнических ценностей»

§ 1.2. «Старокрещеные» и «новокрещеные» татары в XVIII в.

Исхаков Р.Р.

Существенные изменения в реализации курса на религиозную унификацию иноверцев Волго-Уралья происходят в начале XVIII в., когда конструирование имперской системы России потребовало усиления интеграции нерусских народов в социокультурную и правовую систему государства.

Для усиления христианизации нерусских народов был законодательно закреплен порядок предоставления крестившимся дополнительных льгот и преференций, таких как освобождение от налогов и государственных сборов на три года, рекрутской повинности, смягчение наказания за определенные уголовные преступления. Наряду с этим вводится ряд ограничений для представителей неправославных конфессий с целью стимулирования принятия ими христианства. В частности, вводится запрет татарским мурзам держать у себя православных крепостных крестьян.

О высокой динамике обращения в православие иноверческого населения Волго-Уральского региона в начале XVIII в. свидетельствует появление сети новых новокрещенских поселений. Этот процесс затронул территорию Среднего Поволжья, а также Западное Приуралье. При этом появление новых деревень новокрещен было связано не только с миграцией крестившихся, но и с обращением переселенцев в православие на новом месте. Так, если в д. Савалей (Савалеево), по данным I ревизии (1719 г.), проживало 23 чел. мужского пола (м.п.) татар-мусульман, то II ревизия (1748 г.) зафиксировала наличие в этом селении, наряду с ясачными татарами (15 чел. м.п.) новокрещен (7 чел. м.п.). В материалах III ревизии (1762 г.) отмечена конфессиональная унификация жителей этой деревни за счет окончательного перехода в православие татар-мусульман и подселения сюда старокрещен из д. Малый Берсут Зюрейской дороги, а также новокрещеных чувашей из разных селений Казанской губернии.

На основе материалов переписей податного населения начала XVIII в. можно сделать вывод, что светские и церковные власти продолжали придерживаться курса на формирование поликонфессиональных населенных пунктов новокрещен. При этом образование таких селений часто происходило путем предписания местной администрации. Другое важное наблюдение — принимая во внимание конфессиональный статус жителей (официальная принадлежность к православной церкви), игнорировалась этнокультурная принадлежность лица. В результате в селения крещеных татар подселялись крестившиеся чуваши, мари, мордва, удмурты. Таким образом, в частности, образовалась д. Калейкина Зюрейской дороги. Сюда были переселены новокрещены деревень: Акташ (2 семьи, 5 чел. мужского пола), Баганы (1 семья, 7 чел. м.п.), Верхние Ка[н]драты (1 семья, 9 чел. м.п.), Починок Шумурбаш (4 семьи, 10 чел. м.п.), Уразова (1 семья, 2 чел. м.п.), Абди (1 семья, 5 чел. м.п.) Зюрейской дороги, Лебидино (1 семья, 1 чел. м.п.), Нарат елга (8 семей, из них 2 семьи чувашей, 19 чел. м.п.), Илтан (Ялтан) (2 семьи, 4 чел. м.п.) Ногайской дороги Казанского уезда, Хирбос Тагаевской волости Цивильского уезда (1 семья чувашей, 2 чел. м.п.), Сербеев Тигаева Симбирского уезда (1 семья чувашей, 2 чел. м.п.), Алмень (1 чел. м.п. из чувашей), Байди (3 чел. м.п. из чувашей), Шишевашь (2 чел. м.п. из чувашей) Курмышкого уезда, Зишево (1 чел.), Сармы (5 чел. м.п. из чувашей) Уфимского уезда. В таких селениях вследствие численного и культурного доминирования крещеных татар происходили быстрая аккультурация и ассимиляция нетатарского населения.

Ситуация меняется во второй трети XVIII в. Для реализации плана по массовой, по сути всеобщей христианизации народов Волго-Уралья в 1731 г. в г. Свияжске создается «Комиссия по крещению казанских и нижегородских мусульман», в 1740 г. переименованная в «Новокрещенских дел контору». Наибольшего размаха деятельность Новокрещенской конторы достигла во время управления Казанской епархии архиепископа Луки (Конашевича) (1742—1755 гг.). В это время отмечалось повсеместное разрушение мусульманских мечетей и конфессиональных школ, усиливалась принудительная христианизация путем фискального и административного давления, фиксировались многочисленные случаи насилия, привлечения воинских частей и полиции. В период существования Новокрещенской конторы в православие было обращено большинство нерусского населения Волго-Уралья. Лишь татарам-мусульманам и башкирам удалось сохранить прежний конфессиональный статус. По данным, приводимым в работе Ф.Г. Ислаева, с 1744 г. по 1762 г. христианство приняло 12615 татар.

Массовое обращение в христианство иноверческого населения привело к тому, что ни церковные, ни светские органы уже не могли в полной мере контролировать и реализовывать курс на культурно-религиозную сегрегацию крестившихся татар. Если для немусульманского населения проблема формирования моноконфессиональных селений в связи с широким размахом христианизации последователей традиционных верований в целом решалась путем поголовного обращения жителей, то с татарами, крайне неохотно менявшими свою конфессиональную принадлежность, в полной мере реализовать эту политику не удалось. Большинство новообращенных оставались жить в одних населенных пунктах с соплеменниками-мусульманами, что в дальнейшем имело важные последствия как в плане конструирования их идентичности, так и формирования системы религиозных представлений.

Период существования Новокрещенской конторы (была закрыта в 1764 г.) стал важной вехой в истории христианского просвещения крещеных татар. В ходе христианизации народов Волго-Уралья во второй трети XVIII в. в составе крещеных иноверцев сформировалась новая конфессиональная группа. В русских документах представители этого сообщества, как правило, обозначались «новокрещенами», в то время как за обращенными в православие в XVI—XVII вв. закрепилось название «старокрещены». Хотя официальное деление на старокрещеных (иске керəшен, таза керəшен) и новокрещеных (яңа керəшен) произошло после проведения первой государственной ревизии 1719 г., фактически именно время деятельности Новокрещенской конторы стало рубежом, который четко разделил представителей этих групп. Другой важной новацией стало выделение этнокультурных маркеров во время фиксации представителей этих конфессиональных групп. С этого времени при обозначении новокрещен и старокрещен обозначалось не только их социальное и конфессиональное положение, но и этническое происхождение (например: новокрещеный из татар, чувашей, мари и пр.).

Время закрытия Новокрещенской конторы и завершения акции по массовому крещению народов Волго-Уралья можно считать точкой отсчета формирования особого конфессионального сознания старокрещеных татар, конструировавшегося на основе системы народной культуры и синкретических религиозных представлений, а также принадлежности к православной конфессии, выделявшей их из основной массы татарского населения, в том числе и новокрещен. По всей видимости, тогда же происходит закрепление в массовом сознании старокрещен конфессионима «керəшен» (крещеный), постепенно приобретшего характер обозначения представителей этой общности. По данным С.Х. Алишева, именно во второй половине XVIII в. в татароязычных источниках начинает фиксироваться слово керəшен для названия татар, принимавших крещение.

Хотя включение предков старокрещен в состав православной конфессии не привело к их глубокой христианизации, оно способствовало деформации их религиозных представлений, характеризовавшихся деградацией институциональных форм религии, связанных с исламом, и усилением влияния политеизма. Исламские представления и обряды, не успевшие ко времени официального принятия православия глубоко укорениться в религиозное сознание и не имевшие глубокой внутренней опоры у крестившихся, начинают постепенно вытесняться или встраиваются в систему их народных верований. Снижение исламского присутствия, за исключением отдельных элементов культа предков, не в последнюю очередь было связаны с тем, что это вероучение, как, впрочем, и христианство, базировалось на «высокой» книжной культуре и развитой системе религиозных институтов. В условиях прерывания тесных контактов с татарами-мусульманами, отсутствия мусульманских религиозных учреждений в местах жительства, а также сохранения большого значения исконных верований, влияние ислама у старокрещен должно было свестись на нет. Напротив, народные верования, отвечавшие бытовым и культурным условиям жизни, легко уживавшиеся с воспринятыми внешними проявлениями христианского вероучения, не только не потеряли своего значения, но и стали важнейшими структурообразующими основами их культуры и обрядности. Несекуляризованное сознание, не терпящее «пустоты», конструировало сложную, упорядоченную систему синкретических верований, где ключевую роль играли древние представления и культы их далеких предков. Нельзя недооценивать внешние факторы, повлиявшие на эти процессы, а именно культурное влияние окружающих финно-угорских и тюркских народов, а также вхождение в состав старокрещен представителей этих народностей, привносивших в их религиозную культуру элементы исконных верований «языческого» мира нерусского населения Волго-Уральского региона. Правда, схожие процессы испытывали на себе и татары-мусульмане, но у них, в отличие от их крещеных соплеменников, в лице исламского вероучения сохранялась мощная нивелирующая сила, которая способствовала быстрой акультурации нетатарского этнического компонента и его прочной интеграции в татарское культурное и религиозное пространство. По вышеназванным причинам у старокрещеных татар ни православие, ни ислам не могли выступать в таком качестве, что в немалой степени способствовало складыванию той системы «языческих» культов, которую можно было наблюдать у них вплоть до начала XX в.

Главной причиной такого положения было слабое соприкосновение представителей этого конфессионального сообщества с церковными институтами. Не имея тесных контактов с православным духовенством, живя изолированно внутри своих сельских общин, крещеные татары не имели основательных понятий о православной традиции. Усилению влияния христианства должны были препятствовать также процессы ассимиляции и аккультурации, происходившие в их среде. Часть крещеных татар и представители других народов Волго-Уралья, воспринимая православие как значимую составляющую русского «этнокультурного кода», постепенно в культурном и бытовом отношении становились «русскими». Это приводило к тому, что из этнокультурного поля местных нерусских народов постепенно «выпадали» лица, наиболее подверженные христианскому влиянию, которые в иных условиях могли бы через культурные контакты и семейные связи оказать влияние на своих соплеменников в деле укрепления их в православии. Само приобщение к «русской» вере и укоренение в ней меняло прежнюю этнокультурную идентичность, вызывало среди крещеных «инородцев» естественное желание сохранить прежний культурный и религиозный образ жизни как важное условие сохранения своей самобытности.

Имея смутные представления о христианстве, крещеные татары, тем не менее, обладали сложившейся системой народной религии и традиционных религиозных институтов. Если верования новокрещеных татар представляли из себя модель христианско-исламского синкретизма, то у старокрещеных татар религиозная картина мира строилась на основе этнических ценностей (язычества) и воспринятых в ходе исламизации и христианизации элементах православной и мусульманской традиции.

Включение старокрещеных татар в состав православной конфессии способствовало деградации у них институциональных форм религиозной культуры, связанных с мусульманством, и усиление влияния народных представлений. Обряды и культы, связанные с исламом, ко времени обращения в христианство не имели глубокой внутренней опоры у неофитов, не успели вкорениться в их религиозное сознание. Поэтому они постепенно вытесняются или встраиваются в систему этнических верований. Снижение присутствия ислама, за исключением отдельных элементов мифологии и культа предков, было связано с тем, что мусульманство, как, впрочем, и православие, базировалось на книжной традиции и развитых религиозных институтах. В условиях отсутствия тесных межличностных и культурных контактов с татарами-мусульманами, а также сохранения важной роли народных представлений, влияние ислама у старокрещен должно было свестись к минимуму. Напротив, этнические верования, отвечавшие культурным и бытовым условиям жизни, легко встраивавшиеся в новую религиозную парадигму, связанную с официальным позиционированием крещеными православного конфессионального статуса, не только не теряли своего значения, но и превратились в структурообразующую основу их традиционной обрядности и культуры. Несекуляризованное сознание старокрещен, не терпящее «пустоты», конструировало упорядоченную, сложную систему народной религии, базировавшейся на древних культах и представлениях их далеких предков.

Нельзя недооценивать внешние факторы, повлиявшие на этот процесс, а именно этнокультурное влияние тюркских и финноугорских народностей, а также интеграция в состав крещеных татар представителей этих этнических групп, которые вносили в их религиозные верования элементы традиционной обрядности и мифологии «языческого» мира Волго-Уралья. Правда, схожие явления отмечаются и у татар-мусульман, но у них, в отличие от их крещеных соплеменников, в лице мусульманского вероучения сохранилась нивелирующая система, которая способствовала аккультурации групп нетатарского происхождения и их интеграции в татарское религиозное и культурное пространство. У старокрещеных татар ни ислам, ни православие, не могли выступить в таком качестве, что способствовало формированию языческой религиозно-мифологической картины мира, игравшей заметную роль в их конфессиональной идентичности вплоть до второй половины XIX в.

Продолжение следует.