Казанская татарка в новой экспозиции «Имперский зал: Многонародная Россия»

В Музее антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) РАН состоялось открытие новой постоянной экспозиции «Имперский зал: Многонародная Россия», где посетителям среди костюмных комплексов разных народов, населявших Российскую империю, была представлена и казанская татарка. Для внимательного и любознательного обывателя или исследователя в костюмном комплексе интересна каждая деталь — от полотна дорогого муарового шелка, из которого пошита рубаха, тончайших лент, использованных для декора, до позумента, придававшего всему образу основательность и богатство. Несмотря на то, что экспонатам более 100 лет, они практически не утратили свою первоначальную красоту — лишь приобрели легкий флер старины.

Однако при более внимательном рассмотрении возникает ощущение, что образ тебе знаком. В чем подвох? Оказывается, эти экспонаты были использованы не единожды для знакомства с одеждой казанских татар. Еще в далеком XIX веке, один из лучших мастеров в книжной графике Карл Федорович Гун принял участие в создании изобразительного ряда для «Этнографического описания народов России» Г.-Т. Паули, опубликованного в 1862 году. Вопрос, откуда молодой, хоть и очень перспективный художник брал прообразы для своих работ? К примеру, в изображении, подписанном «Tatares de Kazan»/«Казанскiе татары», показаны три фигуры — две женские и одна мужская. При ближайшем рассмотрении мы начинаем узнавать каждую деталь, которую видели в экспозиционном зале, но уже в XXI веке.

Продолжая это расследование, начинаешь понимать, что образы, созданные художником на бумаге, продолжили свою жизнь уже в фарфоровых статуэтках, которые в достаточно большом количестве сохранились в разных музеях нашей необъятной страны. История их создания не менее интересна.

В честь празднования тысячелетия Российской империи на частном заводе Гарднера в с. Вербилки была выпущена серия «Народы России», состоящая из пятидесяти фигур, прототипом которых стали именно цветные хромолитографии из описанного выше издания Г.-Т. Паули. И, как и в книге, по татарам было исполнено только три образа. Впоследствии, в 1892 г., Е.Н. Гарднер продает фабрику М.С. Кузнецову вместе с моделями, формами, рисунками, образцами. «Гарднеръ» становится частью «Кузнецовской фарфоровой империи». После 1917 года завод был национализирован и стал именоваться Дмитровский фарфоровый завод. Несмотря на смену владельцев, на заводе не прекращалось производство фарфоровых кукол из серии «Народности России» вплоть до 30-х годов ХХ века.

Немного отходя от истории и переходя уже непосредственно к музейным экспонатам, мы с вами можем увидеть, что в двух женских скульптурах, как и изображениях, показывается девичья одежда и замужней женщины. В первом варианте отображается рубаха с двумя рядами оборок по нижнему краю. Удлиненные рукава, полностью прикрывающие пальцы рук, также декорированы двумя полосами ткани. Данная рубаха, как и другие детали всего комплекса, описанные ниже, хранятся в Кунсткамере. Поверх нее распашной камзол с застежкой каптырма. На груди женское украшение хаситә, под которым находится нагрудник изү. На голове калфак. К волосам крепится накосник тезмә. На ногах туфли с заостренным носком. В связи с тем, что художник воспроизвел точно в изображении одежду, включая вид спереди и вид сзади, соответственно, и скульптура получилась детально проработанная.

В Государственном историческом музее находится один из вариантов этой скульптуры. В отличие от первого, во втором женском образе практически не видна одежда. Покрывало полностью скрывает нижний головной убор, прототип которого в Кунсткамере. Художник не отобразил нагрудные украшения, которые не были прорисованы и в фарфоровых куклах. Рубаха, камзол и обувь, за исключением цвета, идентичны с первым описываемым образом. В отличие от девичьей скульптуры, сложный узор покрывала замужней женщины, исполненный в фарфоровых куклах, в разные года отличается. К примеру, в ГИМ хранится скульптура, где растительный декор показан детально, в отличие от другого образца, более позднего, с упрощенной прорисовкой, передающей лишь отдаленно первоначальный узор из Елагиноостровского дворца-музея русского декоративно-прикладного искусства и интерьера.

Третья скульптура, «Казанский татарин», предстает в подпоясанной распашной халатообразной одежде из полосатой ткани по типу дҗилән, из-под которой в грудной части угадывается средний слой, также в узкую полоску, и отложной воротник рубахи. На голове видна полоса нижнего головного убора түбәтәй, поверх которого располагается шапка в виде цилиндра с плоским верхом из серого каракуля. На ногах ичиги на мягкой подошве с кожаными калошами поверх. Для примера, в Иркутском областном художественном музее им. В.П. Сукачева хранится скульптура казанского татарина.

Возвращаясь к рисованному прототипу, стоит отметить, что художник, воссоздавая костюм, подготовил собирательный образ целенаправленно для издания Паули. Автор опирался на музейные коллекции, точечные предметы, которые он включил в изображения, а также на собственный опыт, так как после окончания Академии художеств в 1862 году он побывал в Елабуге и ее окрестностях. Путешествуя и знакомясь с природой Вятской и Казанской губерний, он выполнил множество зарисовок деревень, сцен народного быта и традиционных костюмов.

Таким образом, несмотря на то, что в XIX веке традиционный костюмный комплекс был еще в ходу, уже тогда художники и сотрудники музеев собирали, сохраняли и воссоздавали в музейных коллекциях, на бумаге и в фарфоре классические образцы татарской одежды. И как интересно находить параллели в современных экспозиционных залах, и художественно-этнографических проектах прошлых столетий.