Как сложился тип Бориса Годунова в условиях, определивших ход истории России

Несколько месяцев тому назад вышла из печати книга «Борис Годунов» из серии «Образа прошлого»*, предназначаемая для самообразования широких слоев населения и принадлежащая даровитому перу проф. С.Ф. Платонова. Нельзя не отметить первого впечатления, какое дает эта книга своей внешностью. В наше время, когда приходится мириться со многими лишениями и недостатками, кризисами в различных областях промышленности и бумажным голодом в частности, великолепно изданная книга, с претензиями на издание довоенного времени от бумаги до художественной обложки скорее просится в руки читателя, чем всякая другая. Рассматриваемое нами издание настолько удачно, что самый разборчивый читатель не найдет, пожалуй, упущений с технической точки зрения.

Но еще больше получаешь удовлетворения от ее внутреннего содержания. Бросается в глаза оригинальное построение труда с методологической и методической точки зрения. Здесь отсутствует трафаретная форма изложения автобиографического материала с эпохи прадедов и прапрадедов; здесь нет и шаблонного перечня событий, в которых принимал участие и которых был виновником Борис Годунов. Полный образ и характеристика Бориса определяется разрешением трех основных вопросов: 1) карьера, 2) политика и 3) трагедия Бориса Федоровича Годунова. И что особенно ценно, содержание этих вопросов не снабжается мелкими деталями, незначительными фактами, которые лишь увеличивают объем книги, но мало помогают разрешению вопросов.

Автор «Очерков по истории смутного времени в Московском Государстве» и «Древнерусских сказаний и повестей о Смутном времени» чувствуется и в работе «Борис Годунов». Большая начитанность и редкое уменье владеть источником в работе популярного характера ставят последнюю на видное место в ряду нашей научно-популярной литературы. С первых страниц чувствуется школа автора.

Читатель не увидит Бориса Годунова действующим одиноко, оторванным от жизни и обстановки; наоборот, он заметит, как сложился тип Бориса Годунова под влиянием тех социально-экономических и политических условий второй половины XVI века, которые определяют весь ход истории России за этот период.

Царит общее положение, действительность: личность же заметна постольку, поскольку она понимает это общее состояние, эту действительность, и исходя из действительности при содействии творческой инициативы, избирает правильный или неправильный курс своих действий, своей политики.

Борис Годунов, как практический государственный ум, понял окружавшую его обстановку. Он видел, что экономическое положение страны не везде одинаково и особенно много опасений представляет в центре России, ввиду процветавшего здесь экстенсивного хозяйства, обусловленного, главным образом, поместным землевладением. Он видел, что в связи с этим социальные отношения обостряются и процесс сильно прогрессирует; развился отлив тяглого населения на «украину» и в «понизовые» области, развился антагонизм между княжатами (родовитым боярством) и «служилыми», между вотчиной и поместьем. В связи с этими процессами Московское Государство пришло в упадок, что учтено было соседями, с которыми требовалась особенно тонкая политика, чтобы сохранить status quo Московского Государства. Нужно было укрепить Государство не только в военном, но и в хозяйственном отношении, нужно было сосредоточить интересы всех общественных групп в одном фокусе, в обороне государства. Но если имеются непримиримые факторы, то курс политики на спасение государства потерпит крушение, а вместе с ним обречены на погибель и вдохновители этой политики.

Борис Годунов, увлекшись идеей спасения Государства, и был ее жертвой, т.к. не мог примирить непримиримое, не мог побороть действительности, как ни глубок был его государственный опыт. Вот в чем заключается трагедия Бориса, вот где причина его гибели.

Таковы общие мысли, положенные в основу работы проф. С.Ф. Платонова.

Позволим себе войти в некоторые подробности. «Карьера Бориса» (с. 3—38) начинается освещением личности Бориса в научной исторической литературе. После сжатой биографии Бориса, его краткого «curriculum vitae», автор переходит к изображению той обстановки, которая окружала Бориса и содействовала занять одно из самых видных мест среди служилой знати в эпоху Ивана Грозного. Вопросы о верховной власти, о боярских группах, местничества и опричнине представляют собою весьма важный материал, который и нашел изображение у проф. С.Ф. Платонова в крайне популярной и сжатой, но не лишенной художественности и увлекательности форме. Не менее ценна картина о взаимоотношениях боярских групп и служилых людей, «двора» и «княжат», на фоне которой обрисовывается энергично действующий и Борис Годунов. Продолжатель политики Грозного по отношению к боярству, Годунов прочно базирует свою деятельность на служилом элементе и благодаря бреши, нанесенной боярству еще Грозным, одерживает над ним победу, прибегая к более мягким средствам, и становится у кормила правления государством в царствование Федора Ивановича и после его смерти. Обрисовав Бориса Годунова как правителя, его государственные способности и качества, с приведением интересных и важных выдержек из источников официального, публицистического и иностранного происхождения, автор переходит к политике Бориса (с. 39—92).

Эпоха Грозного поставила перед его потомством целый ряд задач во внешней политике, большая часть которых для государства разрешена была благополучно Борисом Годуновым во время его регентства в царствование Федора Ивановича и в его собственное правление. Политическая ситуация Московского государства базировалась вокруг интересов тех государств, которые, главным образом, соприкасались границами с Московией и некоторыми другими. Польша, Швеция, Цесарский двор (впоследствии Австро-Венгрия), затем Англия, Голландия, Дания, Литва — вот ряд Западно-Европейских государств, имевших более горячие сношения с Россией, на востоке же Турция, Кавказ, Крым и Сибирь, по отношению к которым в общем продолжалась политика Грозного. Слабым местом была политика по отношению к Европе. И Борис Годунов достиг многого. Резюме автора таково: «Во всех проявлениях московской политической жизни, во всех сношениях, с Европой и Востоком чувствуется при Борисе подъем правительственной энергии и возрождение политической силы. Можно сказать, что Борис достиг своих целей и заставил соседей считаться с Москвой так же, как они считались с нею в лучшие времена Ивана Грозного» (с. 67).

Внутренняя политика Бориса, вращаясь около вопроса о создании политической и экономической мощи Московского Государства, главным образом, сосредоточилась около хозяйственных и социальных требований. Охарактеризовав внутреннее положение Московии по смерти Грозного, крестьянский «выход» и перемещение тяглого населения на окраины государства, антагонизм между вотчиной и поместьем, борьбу хозяев за рабочие руки и правительственные меры по отношению к крестьянам, холопам и беглым людям, а также и ко всем сословиям и классовым группировкам того времени, автор правильно отметил общее направление сословной политики в пользу мелкопоместного служилого элемента за счет тяглого населения и аристократии. Но кроме этого желательно было бы видеть и объяснение столь глубокой и дальновидной политики Бориса в пользу государства путем анализа экономических взаимоотношений того времени, о чем большой материал приведен в исследовании проф. Н. Рожкова «Сельское хозяйство Московской Руси в XVI в.». В связи с революцией в экономической области в XVI в. призрак социального движения на рубеже и в первую четверть XVII века обрисовался бы отчетливее и еще сильнее бы оттенил место и значение Бориса Годунова в эти годины бедствий Московии. В чем же видел автор трагедию Бориса? Довольно подробно С.Ф. Платонов останавливается на Углическом событии 15 мая 1591 г. и рядом веских доказательств вскрывает истину, уже известную по исследованию автора. Отношения современников, различных боярских и придворных групп к этому событию и избранию Годунова на царство, что особенно удачно выражено в вопросе об избирательной кампании в Москве (с. 118—127), раскрывают политическое одиночество Годуновых, что в связи с социальным движением ставит Бориса в критическое положение. Годунов остается без поддержки и со стороны мелкопоместного служилого класса, который не успел еще овладеть сильными позициями и сорганизоваться в крупную политическую силу, а выступление самозванца, поддержанное, главным образом, тяглым населением, боярством и недовольною Борисом частью служилого элемента положили конец политики Годунова. Идея государственности, положенная в основу политики Бориса, должна была отступить перед социальным движением, вызванным целым рядом экономических причин. И как ни старался Годунов защищать свои позиции, прибегая ко всевозможным средствам, до колоссального шпионажа включительно, все же он должен был погибнуть. Досадно лишь то, что автор книги, наметив вначале значение социального фактора в судьбе Годунова и его семьи, а также и в судьбе Государства Московского, не развил его в конце, отчего может получаться неблагоприятное впечатление и неправильный вывод. Если глубже взглянуть на социальные взаимоотношения того времени, то становится ясным, что Борис Годунов не оттого потерпел крушение в своей политике, что не хватило ему сил отстоять свои государственные идеи. Трагедия Бориса заключается в том, что он, с классовой точки зрения, был царь-опричник, царь мелкопоместного служилого класса, в пользу которого он действовал, но которого не мог превратить в политическую силу, чтобы на нее опереться в борьбе за ее интересы с боярством и широкими массами крестьянства, казачества и беглого люда, лишившихся свободы передвижения, «воли» и записанных в тягло. Поднимающаяся волна народного восстания, сдвинутая голодом 1602—1603 гг., была и идейно и физически настолько могуча, что не мог удержаться не только Годунов, но и всякий другой, с более широкими классовыми тенденциями.

Все же мы надеемся, что внимательный читатель не войдет в заблуждение и отведет должное место и значение кратким и сжатым заключениям автора в этом вопросе.

В конце книги приведен список наиболее важных пособий о Борисе Годунове. Общее впечатление от книги вполне благоприятное и позволяет питать надежду, что «Борис Годунов» С.Ф. Платонова займет видное место в нашей научно-популярной исторической литературе.

Опубликовано в журнале «Казанский библиофил» (Казань, 1921. № 2. С. 174—177)

*Редакционная коллегия: доктор исторических наук И.К. Загидуллин (научный редактор), кандидат исторических наук И.З. Файзрахманов, кандидат исторических наук А.В. Ахтямова.

**Платонов С.Ф. Борис Годунов. Петроград: Изд-во «Огни», 1921. 157 с.