Артур Шамгунов: «Бизнес выстраивается так, чтобы мы могли позволить себе творчество»

«Я могу жить только за счет стендапа, но чуть хуже, чем сейчас»

— Артур, раньше у вас было просто объединение комиков. Два года назад вы запустили клуб. Как заведение пережило последствия пандемии?

— Мы выживали как могли. Клуб во время пандемии сумели сохранить и даже улучшить. Как видишь, у нас появились свои туалеты, гардероб, а до этого все это было общим с развлекательным комплексом. А теперь мы отделились, сделали ремонт, все стало лучше. Мы старались. Я соглашался на любые онлайн-мероприятия. Правда, мне неохота было в этом формате связываться со стендапом. Так что я вел концерты татарских звезд.

— Когда вы открывались, клуб был третьим-четвертым по стране?

— Да, потому что открывались одновременно с Питером. Теперь только в Москве их шесть. В Ярославле, Вологде есть, в Краснодаре вот-вот откроется. В Ростове есть. В Рязани, говорят, скоро. Я думаю, стендап-клубы будут появляться во всех крупных городах.

Стендап становится популярным. Те, кто открывает клубы, вряд ли думают о том, чтобы заработать. Но у зрителей есть на них спрос.

— А в Казани уже есть комики, которые зарабатывает не 2000 рублей в неделю?

— Да полно! Вот сколько у ребят выступлений. Да, все стали чуть побольше зарабатывать. Но не сказать, что разбогатели на этом.

— Ты сам разбогател?

— Скорее, заработал на остальном. Я могу жить только за счет стендапа, но это будет жизнь чуть хуже, чем сейчас, когда я занимаюсь всем сразу. Поэтому я продолжаю совмещать.

— Был бы ты рад, если бы в Казани открылся второй клуб?

— Я, вообще, не хотел бы заниматься бизнесом. Если бы кто-то согласился открыть клуб за меня, я был бы счастлив. Но таких не нашлось. Поэтому мы открыли его с Ильдаром Фаттаховым.

— Какие ошибки вы совершили?

— Помимо того, что открыли сам клуб? Много, исправляем до сих пор. Я называю это опытом, который мы получили. Мы не совсем правильно выстроили маркетинг. Сейчас вот ввели CRM-систему, управление идет на другом уровне, мы наняли профессионалов, людей с образованием и огромным опытом.

Помножили наши желание и креатив на операционные возможности профессионалов. За счет этого клуб будет расти.

«Увидел шоу «Шлюха для инвалида» и решил — хочу этим заниматься»

— Давай расскажем, как ты дошел до жизни такой. Ты из Нижнекамска?

— Да, переехал в Казань в конце 2015-го. Мне там стало тесно. Я сделал там все, что смог. Ближайших перспектив я не видел. Полгода плыл по течению. Я был начальником отдела производства рекламных программ в медиа-холдинге. Лучшая, вообще, школа. Делал проекты, снимал рекламу, вел мероприятия. Был востребован в регионе. Я прекрасно жил, мог позволить себе смотаться в Европу — с тех пор, кстати, там ни разу не был. И доллар тогда не стоил дороже 35 рублей... Все было хорошо. На работе что мне светило дальше? Генеральным директором не назначили бы.

(На этом месте Шамгунов извиняется и уходит на сцену, чтобы 15 минут рассказывать свежие шутки в зал — проверять их).

— Как это у тебя происходит, это была импровизация?

— У тебя есть идея, ты на сцене ее проверяешь, формулируешь мысль, иногда говоришь-говоришь, чувствуешь, что здесь может быть шутка — и выдаешь шутку. Порой даже полезнее, если ничего не было смешного. Слушаешь запись и думаешь — ага, здесь можно было вкинуть.

— Все так работают?

— По-разному. Некоторые выходят чисто с идеей — буду шутить про седину. Некоторые целый день думают над текстом, пишут, переставляют слова, учат наизусть. Мне же приходит идея, я начинаю ее раскручивать — так рождаются шутки.

— Так было и в первый раз?

— Я до этого смотрел стендап на ТНТ, потом увидел шоу «Шлюха для инвалида» Джима Джеффриса и решил, что хочу этим заниматься. Написал монолог и поехал на открытый микрофон в Казань. Я тогда жил в Нижнекамске. Выступил, увидел, что здесь есть стендап-тусовка — может, мне сюда перебраться?

— Да, в 2016 году фестиваль стендапа в Казани был большим событием для города.

— Все, кто там был, теперь большие звезды: Долгополов, Чабдаров, Джанкезов, Цеховский, Гарик Оганисян, Гурам Демидов. Кирилл Сиэтлов остался на прежнем уровне — но он был в жюри.

— Со стороны кажется, что вы слегка замороченные на шутках люди. Как будто все время находитесь в процессе творчества.

— Есть люди, которые «я в мыслях, я пишу глубокое, я везде хожу с блокнотом». У меня, повторюсь, все проще: что-то происходит, ты записываешь это в телефон, потом садишься, начинаешь накидывать материал.

«На начальном этапе я здесь стулья собирал и меню согласовывал»

— При этом ты продолжаешь работать как клубный деятель.

— Меня к этому вообще не тянуло. Просто никто ничего не организовал, а где-то надо было выступать. Я с этого не кайфую. Я даже сейчас больше расстраиваюсь, чем радуюсь происходящему со мной. Я с радостью бы просто выступал. Надеюсь, к этому все и придет. Я потихоньку отодвигаю обязанности, начинаю делегировать полномочия, чтобы это меньше занимало времени. А на начальном этапе я здесь стулья собирал и меню согласовывал. Знал поименно весь персонал, сам его набирал. Теперь я даже не вникаю, кто эти люди, потому что у нас есть управляющий, я ему могу высказать претензии.

— За что ты точно отвечаешь?

— За расписание. Я приглашаю людей, которые мне нравятся, которые, как я знаю, точно зайдут публике, соберут зал. Складывается определенный пул комиков, которых ты рад видеть в клубе. Бывает, что ты просто на выступлении с ними пересекаешься, спрашиваешь, что он делает, скажем, второго марта. Или кто-то звонит, узнать, как дела — нормально, приезжай в Казань! Вот Сергей Зорик выступал на прошлой неделе, я его случайно увидел на технической съемке на ТНТ. Смешной чувак. «У тебя 25 минут? Добро пожаловать!».

— Понятно, почему стендап выстрелил — это экономичный жанр. Как у вас складывается экономика?

— Есть возможность взаимодействовать. Концерт Славы Комиссаренко стоит, скажем, 400 тысяч рублей. Понятное дело, в клубе он готов пересмотреть свою математику, исходя из экономики заведения. Я буду выступать столько, это мой гонорар, столько вы зарабатываете. На пятницу — субботу есть определенный бюджет, экономическая схема.

Сейчас мы работаем по финплану. Спустя год мы проанализировали все вечеринки, все траты, расходы. Профессиональный экономист, выпускник Высшей школы экономики, человек, который профессионально занимается тем, что запускает бизнесы по стране, занялся этим. Мы потратили приличное количество денег — это инвестиция для нас. Он несколько месяцев отсматривал все процессы, настраивал их и сделал финплан на пять лет. Мы понимаем — такие расходы, доходы, продажи. По нему будем жить.

— Ты всегда считаешь, сколько человек соберет комик?

— Очень много концертов, на которые мы зовем комиков, чтобы они выступили. У нас очень много минусовых мероприятий. Вечер импровизации — это приличный минус каждую вечеринку. Но мы хотим, чтобы этот жанр развивался, мы даем ребятам площадку. Любой закрытый микрофон, проверка материала с молодыми комиками — это всегда сильно минусовое мероприятие. Но иначе они не вырастут.

Всегда в приоритете должно быть творчество. А бизнес выстраивается так, чтобы мы могли позволить себе творчество.

— Насколько широко комьюнити?

— Есть ядро примерно из десяти человек. Есть те, что на подходе, человек 15-20, у них по 7-10 минут материала, который заходит. Есть еще пул, наверное, из 40 комиков, которые просто регулярно выступают на открытых микрофонах, мы ждем, когда у них появится «бест». Есть группа, в которой 150 человек — они раз в полгода выступают, такое у них хобби.

— Вы с ними работаете?

— Никак не работаем. Вообще никогда больше не будем этим заниматься. Мы это проходили. Собирались, разгоняли материал, писали, они выступали, было круто. Потом ты перестаешь писать, перестаешь пинать, перестаешь с ним садиться разгонять материал — и они просто все исчезли. Мы поняли, что это неэффективно. Проще сразу человека оставить с самим собой, сколько он сделает — столько сделает. Не понравится — уйдет.

«В целом, я на татарской теме далеко не выеду»

— В этом году ты появился на StandUp на ТНТ. Как это происходило?

— Ты приходишь, показываешь материал, они говорят, что исправить, приходишь еще раз, потом они говорят, что в таком виде могут снять твой монолог. Добро пожаловать на вечеринки, можешь приходить в офис, вот продюсеры — давай дальше работать.

— То есть каждый комик может прийти?

— Нет, они отсматривают по видео, если их устраивает, они с тобой связываются.

— То есть ты подавал заявку?

— На тот момент, когда я туда пришел, они просто знали меня.

— В монологе ты начинаешь шутить про Татарстан, но потом меняешь тему.

— На съемках это был монолог на 13 минут. Из них, наверное, минут 5 было на тему Татарстана. Но продюсеры посчитали, что лучше убрать часть на монтаже. В итоге моего времени осталось на шесть с половиной минут, оттуда просто убрали татарские шутки. Но в целом я на татарской теме далеко не выеду. Поскольку ты первый раз появляешься в этой передаче, а зритель тебя не знает, тебе надо как-то о себе заявить. Так что я шутил на тему того, что я татарин.

— Татарская тема — не очень богатая на стереотипы?

— Я буду ее понемногу эксплуатировать, но мне это просто неинтересно. Вначале — куча местного материала, который я здесь катаю с удовольствием. Здесь у меня были монологи на местную тематику, про местные выборы.

— В начале у вас были татарские стендаперы, они пропали.

— Это был не наш проект, мы предоставляли для него площадку.

Вообще, был бы отличный проект, если бы кто-то сделал стендап на татарском. Казахи же сделали — отлично получилось. Если бы здесь было достаточно татарских комиков, было бы прикольно. Обидно, что и артисты были классные, просто никто не работал над материалом.

— Ты сам говоришь на татарском?

— Я очень плохо говорю по-татарски. Но все понимаю.

— У вас есть ютуб-канал, для чего он?

— Стендап как жанр пришел к нам из-за рубежа, а там у многих комиков есть подкасты. Аудиторию они и помогают собирать. Потому что ты не можешь производить материал каждый час. А люди давным-давно уже идут на человека. С шутками всем все понятно. Шутки писать может кто угодно. Но не сделали подкаст, который бы собрал аудиторию. К сожалению, это не получилось.

— Ты выглядишь сегодня усталым.

— Сегодня ехал в купе, там была женщина, у нее час назад умер муж. Естественно, она была в шоке. Я ехал без сна, разговаривал с ней, смотрел незнакомые фотографии татарина из Ижевска. А так я нормально выгляжу для человека, у которого двое детей и три работы.