Проблемы «личностного роста»: «Для полноты картины недостает только вопросов о трансгендерах»

«Это формирующий опросник»

Участники «Родительского сообщества Татарстана» (группа в соцсети) всерьез возмутились тем, что школьные психологи проводят среди пятиклассников опрос, в который включены вышеперечисленные и другие непростые вопросы. Например, согласны ли дети с утверждениями, что «Даже самые странные люди с самыми необычными увлечениями должны иметь право защищать себя и свои взгляды», «Несправедливо ставить людей с темным цветом кожи руководителями над белыми людьми», «Военнопленных нельзя жалеть, ведь они наши враги и сами не жалели бы нас», «Чистить улицы, убирать помещения, собирать мусор — это работа, недостойная нормального человека», «Наша страна станет лучше, если мы избавимся от всех психически ненормальных людей»...

Родитель, анонимно выложивший фото опросника в соцсети, сопроводил это возмущенным комментарием: «В школе ребенку, 5-класснику выдали опросник. К заявленной теме относятся всего несколько вопросов, от остального несет Соросом! Для полноты картины недостает только вопросов о трансгендерах...» (здесь и далее орфография и пунктуация авторов сообщений). Напомним, в 2015 году Фонд Сороса признали в России нежелательной организацией: по заключению Генпрокуратуры, он «представляет угрозу основам конституционного строя Российской Федерации и безопасности государства»).

Другие участники сообщества это возмущение поддержали. «Это пример формирующего опросника, после таких вопросов ребенок непременно начнет задумываться обо всякой дряни, которая ему раньше и в голову прийти не могла!», — высказалась педагог и мать двоих сыновей Мария Рыбакова. «Этот тест НИКАКОГО отношения к своему названию «Личностный рост» не имеет. Психолог профнепригоден», — сделала вывод Юлия Весна. «Судя по этим вопросам, собирают данные для компетентных органов... пытаются выявить неблагонадежных заранее... Что-то подумал и не знаю хорошо или плохо такое. Вроде как нужное дело, а по факту как то не айс... двоякое ощущение», — высказал серьезное подозрение Алексей Петров.

А мать 13-летней школьницы Елена Васильева сказала «Реальному времени», что вообще написала в школе отказ от любых психологических исследований — она предпочитает ходить с дочерью на личный прием к проверенному специалисту:

— Я сама 10 лет назад попала со своей взрослой проблемой к психологу, после работы с которым оказалась почти на грани суицида, и навсегда запомнила, что непрофессиональные действия в этой области крайне опасны. На то, чтобы восстановить душевное равновесие, ушел почти год, и мой психолог сказал, что мне еще повезло, я, дескать, сильная личность, а слабый человек мог навсегда сломаться.

А профессионал ли это?

В заказном сборе информации о школьниках заподозрила неизвестного школьного психолога и эксперт «Реального времени», кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии личности КФУ Галина Александрова. Она припомнила, что некоторое время назад ее «активно приглашали небесплатно принять участие в психологическом исследовании некоего фонда, охватывавшего очень большое количество школьников», и речь шла об очень солидном вознаграждении. Она сочла это предложение неэтичным.

Вопросы, которые содержатся в опубликованном родителями опроснике, Александрова назвала провокационными и не имеющими ничего общего с исследованием, которое могло бы послужить оценке уровня развития личности школьников. Кроме того, вопросы, по ее выражению, вообще не вписываются в общепринятые критерии оценки уровня развития личности подростка в возрасте от 10 до 15 лет (опросник предназначен для учеников 5—8 классов).

— Профессиональный психолог обязан использовать только надежные, проверенные, валидные методики, тем более для детской аудитории, — подчеркнула она.

А еще, в свете того, что на психологах, которые работают с детьми и подросткам, лежит повышенная ответственность, пора всерьез задуматься о лицензировании этой профессии, говорит Александрова.

— Нанести травму легкомысленными действиями в этой профессии очень легко, а вот скорректировать такие последствия непросто. Сообщество школьных психологов должно быть сообществом профессионалов и одновременно — людей с высокой социальной ответственностью.

«Цель методики не соответствует содержанию»

— Авторы предлагаемой для подростков методики «Личностный рост» — Григорьев, Кулешова и Степанов, — раскрыли «Реальному времени» происхождение опросника в пресс-службе Министерства образования и науки РТ. И полностью раскритиковали эту методику.

В министерстве указали, что авторы определяют цель методики как оценку текущего состояния ценностных отношений подростка к миру, к другим людям, к самому себе и сообщили следующее:

— По этому опроснику можно посмотреть уровень убеждений, выяснить, соответствуют ли они социально приемлемой норме. Но изучение данной методики позволяет сделать ряд выводов: определены ряд нарушений, которые затрудняют получение достоверной информации о личности учащихся, и имеет высокий риск ятрогенного эффекта (ненамеренно спровоцированного ухудшения в данном случае эмоционального состояния — прим. ред.) в процессе ее применения. Цель методики не соответствует содержанию, поскольку не существует четкой трактовки понятия «личностный рост», что затрудняет выделить критерии оценки данного феномена.

Часть вопросов-утверждений является сложной философской дилеммой, что даже для взрослого человека сложно для адекватной оценки, не говоря уже о подростках (содержательно-смысловое наполнение утверждений некорректно, не соответствует измеряемым шкалам, утверждения носят сложный философский смысл). Вывод о возможном ятрогенном эффекте обусловлен тем, что в подростковом возрасте учащиеся имеют противоречивые взгляды, они конформны, для них характерен моральный релятивизм (отрицание нравственных норм — прим. ред.), что проявляется в итоге в экстремальной форме догматизма.

Предложенные утверждения могут актуализировать размышления о жестокости, при наличии внутренних переживаний может привести к деструктивному поведению, цинизму, интолерантности, что характерно для многих подростков. Также отсутствует статистическое подтверждение валидности и надежности методики. Данная методика требует тщательной доработки своей содержательно-смысловой и психометрической составляющей. В таком виде к практическому применению специалистам образовательных учреждений, тем более для самостоятельного заполнения учащимися подросткового возраста она не может быть рекомендована. Много утверждений носят философский смысл, который даже взрослый человек не способен адекватно оценить, — говорится в ответе министерства.

Широко известные неизвестные

Кто такие авторы опросника Д.В. Григорьев, И.В. Кулешова и П.В. Степанов, где они трудятся, какой у них опыт практической работы со школьниками, какие заслуги и достижения, и почему именно их методики так широко рекламируются и издаются — загадка. Каких-либо контактов этих людей «Реальному времени» также обнаружить не удалось. В интернете на запрос о них появляется множество ссылок на издания их книг и методичек, в том числе вышедших под эгидой Академии Минпросвещения России.

В аннотации к одному из таких изданий удалось найти информацию о научных степенях двух авторов: Дмитрий Григорьев и Павел Степанов — кандидаты педагогических наук. Это все.

Остается добавить, что Григорьев и Степанов — авторы не только психологических тестов и методичек, но и многочисленных пособий, предназначенных для учителей, методистов,
специалистов системы повышения квалификации, студентов педагогических
университетов. Например, они являются авторами-составителями изданного Центром теории воспитания ИТИП РАО методического конструктора «Преимущественные формы достижения воспитательных результатов во внеурочной деятельности». То есть приемы и методы, образцом которого является ужаснувший родителей деструктивный психологический опрос, транслируются на очень широкую аудиторию специалистов, несущих их в школы.

«Для «галочки» — нельзя!»

— Этой методики нет в списке рекомендованных к использованию в школах, но слово «рекомендованные» позволяет школьному психологу самому выбирать методы исследования, — говорит директор центра психолого-педагогической реабилитации и коррекции «Росток» Дарья Охотникова. — Но тогда очень важно разъяснять родителям, для чего проводится опрос. И обязательно должно быть письменное согласие на него от родителей. Это касается любой психологической работы с несовершеннолетними.

По словам Охотниковой, даже если этот опрос проводить среди старшеклассников и в условиях очной диагностики, когда специалист лично беседует с каждым учеником, вопросы, поставленные в «Личном росте», надо обсуждать очень аккуратно. А раздавать их на бумаге «для галочки» нельзя:

Распространение опросника «Личностный рост» директор центра «Росток» связала с тем, что «психолог в какой-то отдельно взятой школе не сильно вник в суть методики и неосторожно использовал материал, который оказался в его руках».

— Обычно все массовые потоковые диагностические методики проходят через приказы Министерства образования и науки, — подчеркнула она. — У нас их две: социально-психологическое тестирование и мониторинг безопасности образовательной среды. Эти методики научно обоснованы, апробированы и безопасны. А это похоже на частную инициативу.

«От тестов — волосы дыбом»

«Я никому ничего не советую и не навязываю свой опыт. Это просто точка зрения. Одна из многих.

Первый год обучения в школе мой ребенок проходил психологические тестирования. Дальше я написала отказ от них.

Риском отказ от психологического сопровождения не считала: первый год обучения показал, что ни вреда, ни пользы работа со школьным психологом не принесла. Психолог для галочки проводила тестирования, для галочки же приглашала родителей ознакомиться с результатами этих тестов, потом подшивала все это в папочку — и хранила у себя в кабинете. Сильно сомневаюсь, что результаты диагностики как-то использовались в работе — и слава богу.

Дело в том, что я на приглашение откликнулась. Сходила, побеседовала с психологом о результатах диагностики моего ребенка и получила незабываемые впечатления.

Просто для примера. С детьми проводят тест на внимательность. Он представляет собой распечатку-табличку, в каждой клетке которой схематичное изображение какого-либо предмета — яблока, самолетика и т.д. Психолог дает задание из серии «отмечать только самолетики» — и ребенок приступает к выполнению задания, стараясь, с одной стороны, не пропустить ни одного самолетика, а с другой — не отметить случайно какую-то другую фигуру.

Выглядит логично? Ага, если не учитывать того, что у тестируемого ребенка частичная атрофия зрительных нервов, в результате чего примерно четверть импульсов (сигналов) от глаза до мозга не доходит. Копия заключения офтальмолога лежит в медицинской карточке ребенка, но у психолога до нее, судя по всему, руки не дошли.

Оценка произвольного внимания данным тестом, с учетом заболевания ребенка, при всем моем уважении к психологу, была абсолютно не валидной. И таких «исследований» с более чем сомнительной достоверностью в папочке было больше половины.

Собственно, на этом личный опыт взаимодействия со школьными психологами у меня и закончился. И начался этап знакомства через сообщения от других родителей, которые обращались за советами через ВК.

Тогда школьная психология неожиданно открылась с другой стороны. В дочкиной школе психолог давала малышам тесты пусть зачастую и бесполезные, но предельно безобидные. А тут родители стали присылать скриншоты тестов, которые предлагали пройти их детям-старшеклассникам. И от которых у меня волосы дыбом вставали.

Как вам вопрос: «Я чувствую, что другим людям станет лучше, если я умру» и варианты ответа к нему: «никогда», «иногда», «часто», «почти всегда»? Тест был спущен в школы в 2019 году. По словам родителей, его спустили из Минобра РТ во все школы в рамках мониторинга образовательной среды.

Или другой пример — уже от родителей из соседней Башкирии. Там детей просили ответить, согласны они с предлагаемыми утверждением (+) или не согласны (-). Среди предлагаемых утверждений были, например, такие: «Вам определенно не везет в жизни», «Будущее представляется Вам довольно беспросветным», «Вас часто одолевают мрачные мысли», «Вы считаете, что смерть является искуплением грехов» и так далее.

Или вот свеженькое — Татарстан, 2021 год. Там тоже крайне интересные утверждения: «Если взрослый человек ругается матом, в этом нет ничего плохого, ведь он уже взрослый», «Надо запретить въезд в нашу страну беженцам из Азии и Африки, так как их приток увеличивает уровень преступности», «Я могу оскорбить человека, если он мне чем-то не нравится», «Люди другой национальности могут быть нормальными людьми, но в друзья я предпочел бы их не брать».

В медицине есть такой термин — ятрогенные заболевания, то есть заболевания, вызванные неосторожными словами или действиями врача. Услышал, например, мнительный человек, кусочек разговора врачей — и решил, что у него непременно разовьется какое-либо неизлечимое заболевание. Дальше живет в вечном страхе, хотя никаких оснований для этого нет.

Не знаю, есть ли такой термин у школьных психологов, но своему ребенку я бы такие тесты давать не рискнула. Я сейчас даже не буду говорить про их сомнительную валидность, из-за чего смысл использования подобных тестов неочевиден.

Меня больше беспокоит другое: подростковый возраст сам по себе — время непростое. И здравый смысл говорит, что утверждение, например, о том, что смерть является искуплением грехов, может в определенной ситуации подтолкнуть подростка к суициду. А фраза о том, что «люди другой национальности могут быть нормальными людьми, но в друзья я предпочел бы их не брать» — легко спровоцировать конфликт на национальной почве.

Итого? Да, я серьезно сомневаюсь в том, что психологическое сопровождение в школах в его нынешнем виде целесообразно. Буду рада, если сомнения окажутся напрасными. Очевидно, что психологи в школе нужны, но не для галочки, а такие, которые действительно помощь оказать смогут. Надеюсь, что рано или поздно такие специалисты в каждой школе будут».

Кто за все в ответе

На вопрос, обязан ли школьный психолог, перед проведением опроса, который способен так сильно изменить психоэмоциональный настрой ученика, заручиться согласием на это родителей, в республиканском Министерстве образования и науки ответили:

— Существует огромное количество опросников, и психолог должен обосновать цель обследования и заручиться доверием родителей. [Перед тестированием] психолог дает бланк, где прописано, что за тест он собирается проводить и получает разрешение от родителя. Психолог в принципе не должен рассказывать родителям о тестах, но должен предупредить о нюансах.

— А кто несет ответственность, если от такого опроса в головах некоторых учеников случится полный разброд, и они превратятся в склонных к девиантному поведению «бунтарей», циничных хулиганов или нигилистов? — поинтересовалась журналист.

— Ответственность лежит на самом специалисте, поскольку главным в работе психолога является принцип «не навреди».

Как уточнила «Реальному времени» Дарья Охотникова, «школьный психолог подчиняется непосредственно администрации школы и должен работать в соответствии с профессиональным стандартом педагога-психолога и требованиями закона «Об образовании», а также с методическими рекомендациями, где перечислены и рекомендованные методики исследований».

— План работы педагога-психолога утверждает директор школы, — подчеркнула Охотникова.

Актуально — работать над ответственным поведением

В Министерстве образования также рассказали, какие проблемы необходимо сегодня решать школьным психологам:

— Основными проблемами нынешних детей сегодня являются наличие свободного времени при неумении рационально его распределять, изобилие информации и отсутствие разумной цензуры, низкий ценностный фильтр, а также авитальное (связанное с влечением к смерти, — прим. ред.) поведение, так как ценность жизни не поддерживается социально.

Причем ситуация, подчеркивают специалисты, осложняется тем, что родители загружены проблемами элементарного выживания — у них нет времени на то, чтобы вникать в психологические проблемы ребенка. К этому добавляются попустительство в отношении детей, когда любые их поступки оцениваются отцами и матерями некритично, и родительский инфантилизм:

— Особенно актуальным в работе с родительской общественностью является работа над формированием ценностными ориентирами, не потребительское отношение, а ответственное поведение.

«Нельзя оставлять подобные манипуляции без внимания»

— Если у родителей возникают какие-то сомнения или опасения относительно методов работы школьного психолога, лучше всего переговорить с ним, а если не получается — с директором школы, — считает директор центра «Росток» Дарья Охотникова. — Если сомнения остались — можно обратиться за консультацией в наш центр.

— Это очень тревожный опрос, он содержит очень манипулятивные вопросы. Они настраивают детей на определенный лад. Даже если ребенок на них не ответил, а просто их прочитал, они создадут у него мнение относительно предметов и явлений, о которых в тестах идет речь. Я бы очень хотела познакомиться со специалистом, который их использует. Здесь есть основания для проверки, ведь некоторые из вопросов вообще нарушают Конституцию. Например, вопрос номер восемнадцать: «Есть народы, которые не заслуживают, чтобы к ним хорошо относились». Есть вопросы, которые ставят под сомнение героическое прошлое, есть вопросы, которые реально попахивают расизмом, национализмом, имеют экстремистский настрой. Я считаю этот опрос очень вредным и как мать категорически против того, чтобы моим детям эти вопросы задавали! Необходимо провести экспертизу опросника и я вижу здесь все основания для прокурорской проверки. Я хотела бы знать, в какой именно школе использовали этот опросник, чтобы дать делу ход, потому что нельзя оставлять подобные манипуляции без внимания.