Эксперты Гайдаровского форума: «Москва из коронакризиса выкарабкается первой»
Какое влияние оказал коронакризис на экономическое положение городов и почему ученые-урбанисты недовольны растущей плотностью многоэтажек
Пандемия коронавируса оказала значительное, хоть и краткосрочное влияние на сложившуюся в России систему расселения. К примеру, численность желающих «понаехать» в Москву за 2020 год снизилась на треть, а демографический отток из столицы за ее пределы составил более 20%. И вообще, пандемия поменяла многие стереотипы городского населения, считают эксперты Гайдаровского форума, который начал сегодня свою работу в Москве. В этом году форум носит название «Россия и мир после пандемии» и проходит в двух форматах: эксперты и спикеры примут участие в панельных дискуссиях на площадке центрального кампуса РАНХиГС, а участники наблюдают за ходом обсуждений онлайн. Среди множества вопросов обсуждаемых в ходе различных дискуссий и круглых столов, эксперты решили уделить внимание влиянию пандемии на пространственное и городское развитие. К каким выводам пришли ее участники, узнавал корреспондент «Реального времени».
Чем выше плотность населения, тем выше риск заразиться
2020 год перевернул мир, и многие еще прошлой зимой заговорили о том, что он изменит пространственное развитие России. Как считают эксперты-урбанисты, коронавирус сильнее всего ударил именно по крупным городам, где степень контакта с внешним миром намного выше, чем на периферии. Ученые выдвигали несколько гипотез о том, что именно влияет на скорость распространения ковида — плотность населения или плотность контактов, но убедительных доказательств пока так и не было найдено.
Также анализировались и другие факторы: способ перемещений, уровень достатка, образование. Так, фонд «Институт экономики города» в ходе исследования на примере Москвы подтвердил: использование личного транспорта сокращает степень распространения коронавируса, а общественный транспорт, наоборот, увеличивает. Однако исследования в Нью-Йорке показали прямо противоположный результат. В итоге четкого понимания, как все-таки пространство влияет на развитие пандемии, ни ученые, ни урбанисты так и не нашли.
Так же она уверена, что сильнее всего пандемия ударила по столице и Петербургу. Но вот с точки зрения экономического развития, «мы видим, как Москва отжимается после сильнейшего спада, связанного с жесточайшим карантином, причем отжимается более чем основательно: промышленность +4% за январь — ноябрь, инвестиции +11%, торговля в ноябре уже вышла в ноль, то есть компенсировала потери». Положительной динамики пока не видят два направления, считает Зубаревич, — это сфера платных услуг, в том числе общественный транспорт, и высокий уровень неполной занятости населения, который «в Питере еще хуже».
— Столько, сколько сейчас есть работников — они не загружаются, и новых приезжающих в Москву уже не надо. С точки зрения миграции в Москве прибытие грохнулось на треть. И если в апреле люди уезжали, когда теряли работу, то потом снижение мобильности прекратило приезды — на треть сократилось количество прибывших, а убывших всего на 11%. Зарегистрированная безработица для столицы уже меньше — не три с лишним процента, а два, а в целом по стране — четыре с лишним, но для Москвы это тоже много, когда всегда было 0,3%.
При этом профессор уверена, что, как только пандемия закончится, люди поедут обратно.
Москва попрет паровозом
Что касается влияние коронакризиса на промышленность, то, как считает Наталья Зубаревич, сегодня ее вниз тянут добывающие секторы — нефть, газ и металлургия, глобальный спрос на которые очень сильно сжался. А значит, несут потери и бюджеты ресурсодобывающих и экспортоориентированных регионов России. Так что кризис 2020 года принес и промышленный спад, и падение доходов бюджетов в развитых регионах страны, где значение имеет налог на прибыль. Прошлые кризисы, заметила эксперт, так по городам не били, это уникальный случай, поскольку удар по рынку труда был специфический — на сферу услуг, где было катастрофическое сжатие рынка труда.
А вот на периферии, уверена Зубаревич, пандемия не оказала никакого влияния. Поскольку масштабы заражения населения ковидом значительно меньше, потому что меньше плотность контактов, «экономическая жизнь как была полуживой, так и осталась, ну пандемия, ну еще как-то назовите — для людей ничего принципиально не поменялось».
«В шоколаде», по мнению профессора, оказались владельцы и застройщики загородного жилья, а снять летом дачу в Подмосковье было практически невозможно — не только из-за высокого ценника, но и из-за кратно выросшего спроса. Строительство в загородном секторе устремилось вверх, за счет чего Московская область начала выходить из экономического провала. И если раньше летняя дача была просто модной, то теперь стала безопасной. Но на фоне стремительно растущей застройки в провале оказывается инфраструктура — медицина, детские сады, которые, подчеркнула Зубаревич, или стоят за городом очень дорого, либо их вовсе нет. И этот вопрос сейчас и нужно решать в рамках вопросов развития агломераций.
Говоря о прогнозах по выходу из коронакризиса, Зубаревич заявила: «Москва выкарабкается первой, потому что у этого города мощь, этот город на 20% нарастил бюджетные расходы и на 27% — национальную экономику, этот город будет рвать, потому что у него гигантские деньги, несмотря на потери, Москва попрет паровозом». Затем настанет очередь северной столицы, но восстановление пойдет гораздо медленнее, а за ними начнут потихоньку другие тянуться города-миллионники, быстрее всего, уверена она, — это Екатеринбург.
«И слово выкарабкиваться, — подчеркнула профессор, — здесь ключевое — они будут это делать, кто хуже, кто лучше, но будут».
Как не превратить города в гетто из «человейников»
О миграционных процессах, вызванных пандемией, и приоритетах в выборе места жительства говорил в ходе дискуссии еще один эксперт — вице-президент и руководитель направления «Пространственное развитие» Фонда «Центр стратегических разработок» Наталья Трунова. Она уверена, что практически для каждого важное значение при выборе места дислокации сегодня имеет цифровая инфраструктура — вряд ли москвич или житель другого города-миллионника решится жить там, где не действуют, например, цифровые госуслуги или имеется низкий уровень медицины.
Говоря об облике городов, Трунова так же, как и предыдущий эксперт, подчеркнула высокие, несмотря на пандемию, темпы застройки: в Москве рынок жилья за год вырос на 134%, в Калужской и Брянской областях — на 120%. В Санкт-Петербурге этот показатель — всего 75%, а вот в Калининградской области — 150%. Лидером в ПФО по темпам возводимого жилья является Татарстан — 130%, за ним идут Самара и Башкортостан — 110%. Почти все остальные в минусе или без изменений. Эта статистика, считает Трунова, говорит о том, что сильные экономические лидеры привлекают и строительные мощности. Что касается видов домостроительства, то высотное строительство — многоквартирные дома с этажностью выше 20 — в некоторых регионах России достигает 50%. А Татарстан и Башкирия, отметила Трунова, увеличили объемы загородного индивидуального жилищного строительства.
Тут значение приобретает метраж жилья. Однако здесь есть большое но — это деньги, включилась в ход дискуссии Наталья Зубаревич. По ее мнению, денег на большие квартиры у населения не хватает и еще долго не будет, что увеличивает спрос на однокомнатные и «малепусичные квартирки, а малогабаритная двушка — это наше все». Она выразила недовольство тем, что сегодня периферия всех городов застраивается в основном «человейниками». Но вина в этом не только самих застройщиков, но и в «выраженном интересе тех, кто с этого зарабатывает». Изменить эту ситуацию, считает Зубаревич, поможет только внятная госполитика, которая ограничит аппетиты с долгосрочной целью «не превратить эти места в гетто».
Снизить аппетиты застройщиков, которые руководствуются не комфортностью жилья и территорий, а стремлением заработать, уверена Трунова, поможет повышение прозрачности системы строительства, «тогда будет видно, у кого, какая норма прибыли и кто за что работает».