Создатель детсада для особенных детей: «Это будет стоить олимпиард, но родители ни за что платить не будут»

«Мы хотим сделать все, чтобы у детей был хотя бы маленький шанс»

— Илья, как вышло, что вы взялись за строительство детского сада?

— Такого [кондуктивного] детского садика просто нет и никто не собирается его делать, а он нужен моему сыну. В этом и заключалась начальная мотивация.

— В чем особенность такого детсада?

— Кондуктивная педагогика, на которой будет базироваться наш детский сад, направлена на реабилитацию детей с повреждениями головного мозга, центральной нервной системы, задержками психомоторного развития различного генеза (ДЦП, последствия эпилепсии, генетика и так далее). То есть мы будем работать по этим направлениям.

Сама методика появилась далеко не вчера — она была разработана в 30-х годах прошлого века, и, если мне не изменяет память, изначально применялась для реабилитации пострадавших в Первой и Второй мировых войнах. Сейчас кондуктивная педагогика распространена во всем мире, но в России она, к сожалению, не прижилась. Могу предположить, что причиной стала дороговизна профильного образования.

Наша цель — создать детский сад для того, чтобы вернуть малышам детство. Мы хотим сделать все, чтобы у ребенка был хотя бы маленький шанс

В обычные детсадовские будни будет встроена реабилитация: ребенок будет учиться жить за счет тех навыков, которые у него есть, и постоянно развивать новые.

Наша цель — создать детский сад для того, чтобы вернуть малышам детство. Мы хотим сделать все, чтобы у ребенка был хотя бы маленький шанс. Чтобы он пошел в обычную школу, чтобы он не оставался всю свою жизнь пациентом, чтобы он не был обузой этой стране, чтобы он мог социализироваться и принести пользу обществу.

— Учитывая то, что профильное образование очень дорогое, как будет решаться вопрос поиска и подбора персонала?

— Этот вопрос, по сути, уже решен, поскольку у нас есть ресурс для того, чтобы пригласить из Тель-Авива специалиста с 25-летним стажем в кондуктивной педагогике Иду Игра. Вообще, появление нашего детского садика отчасти было спровоцировано ее приездом в Казань.

Ида показала, что наши дети — не инвалиды, а вполне себе перспективные люди, которые могут значительно больше, чем мы думаем. Являясь доктором кондуктивной педагогики, она имеет право преподавать соответствующие курсы. На первых порах, чтобы запуститься, Ида приедет к нам и проведет обучение, которое продлится 3 месяца.

Ида показала, что наши дети — не инвалиды, а вполне себе перспективные люди, которые могут значительно больше, чем мы думаем

Но работа на этом не закончится: во-первых, она будет приезжать в Казань на протяжении нескольких лет, а, во-вторых, параллельно мы будем «откапывать» средства, чтобы обучать педагогов непосредственно на родине кондуктивной методики — в Венгрии.

«Это будет стоить олимпиард денег, но родители ни за что платить не будут»

— Во сколько примерно обойдется обучение детей в вашем детском саду?

— Это будет стоить олимпиард денег, но родители ни за что платить не будут. Мы обсуждаем этот вопрос с нашими чиновниками, которые, благо, очень легко идут на контакт. Сейчас речь идет о частичном субсидировании пребывания детей в саду. Остальное планируется покрывать за счет спонсоров, которыми, я, надеюсь, обрасту за время ремонта, доказав им, что я не шарлатан, который только обещает.

— Насколько активно бизнес включается в процесс?

— Отклик от бизнеса есть, но не такой активный, каким он мог бы быть. На сегодняшний день ни один из донатов еще не превысил 20 тыс. рублей, но и это нам очень помогло. Мы прекрасно понимаем, что после пандемии предприниматели еле живые, но не перестаем надеяться на помощь хотя бы от крупных предприятий.

Я просто написал письмо в мэрию Казани. Через некоторое время мне позвонили оттуда и пригласили на встречу к Рустему Гильфановичу Гафарову

— А какую позицию занимают власти?

— Чтобы получить помещение под садик, я просто написал письмо в мэрию Казани. Через некоторое время мне позвонили оттуда и пригласили на встречу к Рустему Гильфановичу Гафарову. Если честно, я шел туда с полной уверенностью в том, что мне сейчас будут рассказывать, как будет сложен и долог мой путь через бюрократию, но на деле разговор свелся к обсуждению реальных шагов к получению помещения.

Помимо этого, Рустем Гильфанович с небольшой делегацией приехал в наш развивающий центр, который работает уже больше года. Посетил групповое занятие, выслушал мамочек, которые наперебой рассказывали ему: «Мы привели вот такого ребенка, а забираем совсем другого, это реально работает».

Муниципальные органы не могут помочь мне с ремонтом. Мне это объяснили так: «Головой мы все прекрасно понимаем, а бумажками не можем объяснить, почему тебе нужна банка краски за 1 800 рублей, а не за 45. Понятно, что в таком случае ты хлопнешь дверью и эта краска обвалится, но бюрократии мы это объяснить не сможем». Они, конечно, предложили сделать хоть какой-то ремонт, но мы не можем себе этого позволить. Все должно быть сделано максимально качественно и, главное, абсолютно безопасно для детей.

Общий бюджет (от крыльца до заднего выхода, вместе с оснащением) выходит примерно на 9,1 млн рублей. Сейчас проделана работа примерно на 1,2—1,5 млн рублей. Недавно были заменены все окна

У меня самого деньги кончились, за последние 3 года на все это у меня ушло больше 11 млн рублей, я сплю по 15 часов в неделю, из-за садика я уже не могу работать — практически не остается времени. Все, что у меня было, я вложил в наш развивающий центр и этот садик.

«Пусть все говорят, как это будет сложно. Главное, не мешайте»

— Вы примерно считали, во сколько обойдется ремонт и оборудование?

— Общий бюджет (от крыльца до заднего выхода, вместе с оснащением) выходит примерно на 9,1 млн рублей. Сейчас проделана работа примерно на 1,2—1,5 млн рублей. Недавно были заменены все окна.

Чтобы вы понимали, это огромные окна по несколько метров в ширину и высоту. Все получилось благодаря фонду депутата Госсовета РТ Ильи Вольфсона. Огромное им спасибо за эти окна, я в ноги готов кланяться. Они стоят космических денег. К слову, фонд также помог нам с дверями — совсем скоро их должны привезти.

— На каком этапе сейчас ваш проект? В чем на данный момент есть потребность?

— На сегодняшний день в помещении идут демонтажные работы, снято напольное покрытие, снята стяжка, потому что она была кривая, ходила ходуном и в ней был грибок. Когда мы закончим отбивать всю штукатурку, приедут мои друзья, которые занимаются противогрибковой обработкой, и будут 3 дня сушить помещение, потом обрабатывать и затем снова сушить.

На сегодняшний день в помещении идут демонтажные работы, снято напольное покрытие, снята стяжка, потому что она была кривая, ходила ходуном и в ней был грибок

Сейчас нужно буквально все — от дисков для болгарки до непосредственно финансов. Нам нужно платить бухгалтеру, нужно платить администратору. Были люди, которые вызывались делать это на добровольных началах, но у них со временем появлялись свои заботы. Требовать от них что-то я не имею права, так что все сваливается на меня и на мою жену. Моя жена, к слову, занимается ребенком, центром реабилитации плюс возглавляет местную организацию «Дети-Ангелы».

— Этот проект требует от вас огромных ресурсов. Причем вы с супругой, насколько я понимаю, являетесь первопроходцами в России?

— Все верно, таких садиков нет не только в Казани, но и во всей России. Аналогичные проекты пытались запустить в Нижнем Новгороде, Екатеринбурге и Новосибирске. Это довольно «жирные» регионы, однако там организаторов «сбривали» еще на стадии получения помещений.

Спасибо нашим [властям] за то, что они такие. В части социальных вопросов они дают возможность их решить, действительно помогают. Чиновники в Казани, Татарстане идут навстречу, внимательно слушают, подсказывают что, где и как. И это чертовски приятно, потому что в других регионах я о таком не слышал.

Единственное, чего очень не хватает — чтобы откликнулся бизнес. У меня состоялся разговор с одной крупной организацией, и они сказали: «Молодой человек, мы готовы вложить в тебя деньги, но только тогда, когда у тебя будет четкое понимание, что ты собираешь всю сумму на ремонт». Кто-нибудь, пожалуйста, станьте первыми, придите к нам, зайдите в это помещение, посмотрите, сходите в наш центр реабилитации и включитесь в процесс.

И пусть все говорят, как это будет сложно, пусть утверждают, что это профанация. Главное, не мешайте, а лучше, прежде чем сомневаться, зайдите к нам и посмотрите на все своими глазами.

Сначала мы хотим открыть первый детский сад, который сможет вместить максимум 24 ребенка. Затем, если мы реализуем первый проект и докажем свою самостоятельность, речь пойдет о строительстве здания на 120—150 мест

В нашем детском саду все будет на высшем уровне, с замечательным оборудованием. Здесь не будет дешевого линолеума, здесь будет дорогой, хороший, натуральный мармолеум, потому что он препятствует распространению бактерий и его можно безбожно обрабатывать парогенератором, что важно, поскольку эти детки 90% времени проводят на полу и регулярно пробуют его на вкус. Эти дорогущие окна были нужны здесь, чтобы по полу не дуло. Все, что здесь будет — это не прихоть, а, к сожалению, необходимость.

Та же самая стяжка — меня спрашивают: «Зачем ты ее добивал?» Да потому что я не хочу, чтобы гипсолитовая стена потом на кого-то бахнулась из-за того, что я где-то сэкономил. Я один раз это представил и решил — заморочаюсь, но сделаю все надежно.

В целом перед нами стоит более масштабная задача. Сначала мы хотим открыть первый детский сад, который сможет вместить максимум 24 ребенка. Затем, если мы реализуем первый проект и докажем свою самостоятельность, речь пойдет о строительстве здания на 120—150 мест.

Для понимания, на сентябрь 2019 года в Казани было 1 408 детей с ДЦП — и это только дошколята. К ним мы можем прибавить малышей с ЗПМР (задержка психомоторного развития, — прим. ред.), что по тяжести сопоставимо с ДЦП, а также с тетрапарезом, генетикой. Помимо этого, есть много детей с неопределенным диагнозом.