Ветеран Георгий Староверов: «Не умру, пока не получу квартиру»
Казанский фронтовик мечтает улучшить жилищные условия
Казанцу, участнику Великой Отечественной войны, Георгию Поликарповичу Староверову в прошлом месяце исполнилось 95 лет. Ветеран проживает в Малых Клыках в частном доме, который сам построил в 1962 году, но более чем за полвека строение обветшало. Староверов схоронил двух сыновей и сейчас на попечении дочери, которая ко всему прочему одна воспитывает несовершеннолетнюю дочь. Георгий Поликарпович вместе с супругой надеялись улучшить жилищные условия, подав заявку на квартиру, но не прошли по нормам... Корреспондент «Реального времени» побывала в гостях у Староверовых и выслушала их историю.
«Финны были жестокими. С фуражек убитых срезали звездочки»
Из-за военного ранения Георгий Поликарпович всю жизнь проходил с тростью. Сейчас он с трудом передвигается по комнате, совсем плохо слышит, да и память уже подводит. Его дочь — школьная учительница Ирина Кайнова — помогает отцу вспоминать непростые военные годы.
17-летний житель села Большое Фролово Буинского района республики Георгий Староверов попал в последний призыв 1943 года. Прошел подготовку в Журавлевском пехотном училище, вспомнил, как учили прыгать с парашютом. Училище выпускало командиров. Но шел уже четвертый год войны, людей на передовой катастрофически не хватало. И, оказавшись на Карельском фронте, Георгий как рядовой встал к пулемету вторым номером.
— Месиво было. Многие и до линии фронта не доезжали, гибли. Финны были жестокими. С фуражек убитых срезали звездочки, за которые им давали медали. Выполняли задания и в Прибалтике. Успел год повоевать, — рассказывает Георгий Поликарпович.
Показывая на парализованную стопу и почти обездвиженную ногу, он рассказывает, как получил два ранения: одно — в седалищный нерв, другое — в бедро. Но всех обстоятельств уже не помнит: «Когда форсировали реку Свирь, узбеки-санитары тебя подобрали, ты рассказывал, что за тот бой получил медаль «За боевые заслуги», — напоминает отцу Ирина.
Осколочное ранение в бедро разрывной пулей из пулемета было настолько тяжелым, до кости, что ногу Георгию хотели ампутировать — конечность ныла, держалась температура. Однажды молоденькая медсестра заметила нитку, торчавшую из раны. Когда потянули за нее, оттуда вместе с гноем вышел кусок материи. «Операцию ведь делали в полевом госпитале. Штамповали же там», — объясняет небрежность фронтовых медиков Ирина.
— Рану промыли и снова зашили. Сделали мне всего шесть переливаний крови. Лежал полгода в госпитале в Котельниче Кировской области. До деревни отправляли на лошадях, вернулся домой в телеге. И именно в этот день и случилась великая радость, объявили победу, — рассказывает Георгий Поликарпович.
Вся деревня встречала бойца весело, с песнями и плясками. Георгий был любимым сыном у матери. Еще до войны она продала телегу зерна и купила ему гармонь. Парень был видный, самоучка и деревенская знаменитость. «Мать за него постоянно молилась, вот и вернулся живым с фронта. Одна нога короче другой, но лучше уж своя, чем протез. Он сразу женился, взял первую красавицу», — говорит дочь ветерана.
Похоронил жену, сыновей и внуков
После войны Георгий Староверов работал в колхозе кладовщиком. Отучился в Казани в сельскохозяйственной школе на председателя колхоза. Но попасть на хорошую должность не вышло, мешали то инвалидность, то незнание татарского языка.
Постепенно семья, переезжая из района в район, перебиралась ближе к Казани. Георгий Поликарпович устроился снабженцем в старый аэропорт. В Малых Клыках его жене Евдокии дали землю под строительство. Росли два сына. Счастливую семейную жизнь оборвала страшная трагедия. Евдокию насмерть сбила машина, сельчане предполагали, что намеренно — темную историю так и не распутали. Непьющий Георгий начал было заливать горе алкоголем, но вскоре познакомился с Антониной, похожей на погибшую жену. Хозяйственная и деловитая, она помогала и поминки собирать, а после женитьбы стала настоящей опорой для Георгия. Вместе с ним поднимала на ноги его сыновей. На Ирину — их общего и позднего ребенка — супруги не нарадовались.
— Папа так любил первую жену, что почти 20 лет звал маму Евдокией. Я спрашивала маму: «Как ты терпишь?» Она мудро отвечала: «Она-то в земле, а я — живая». Мама стойко вместе с отцом переносила все тяготы жизни, заслужила его любовь. Жили мы без излишеств, у меня и игрушек-то особо не было. Братьев, которые обосновались в Тольятти, получили там квартиры, родители постоянно поддерживали, посылали деньги. У меня появилась своя семья. Хотя я жила с мужем и его матерью, отец понимал, что я буду всегда поблизости, ухаживать за ним и мамой в старости. Поэтому он решил, чтобы братья не претендовали на дом, оформить дарственную на меня. Это было лет 12 назад. А потом друг за другом ушли из жизни оба брата, а позже — и дети старшего из них. Получается, папа пережил смерть жены, сыновей и внуков, — рассказала Ирина Кайнова печальную историю жизни Георгия Поликарповича.
«Отца как будто со всех счетов списали»
Не сложилась семейная жизнь и у дочери ветерана. Супруг ушел из семьи, сын Михаил только вернулся из армии, ищет работу. Растет 10-летняя дочка. Вечерами Ирина водит ее в музыкальную школу.
— Папа плохо слышит. Все чаще общаюсь с ним жестами. У него паховая грыжа, склероз сосудов. Мне надо было подлечить немного папу, и в этом году обратились к медикам, чтобы кровь взяли, а они первый раз о нем услышали — пять лет не вспоминали и не хотели приезжать. Привезла отца в больницу, там места найти ему не смогли. Такси к нам сюда не доезжают. У нас тут бездорожье, — рассказывает про непростое житье Ирина.
Через департамент здравоохранения женщина добилась, чтобы к отцу пришли на дом взять анализы. Медики заметили: «Родители у вас в хорошей форме. Как вы их поддерживаете?» Дочь ветерана призналась, что старается лечить родителей народными средствами, без таблеток, чтобы печень не сажать.
— У нас нет родственников, — продолжает Кайнова. — Мы с родителями держимся друг за друга изо всех сил. Причем у них между собой такая сильная связь, что когда четыре года назад у мамы случился инсульт, и она лежала в больнице, папа покрылся сильными язвами и чуть не умер. А когда маму выписали, отец сразу поправился. И дочери, и маме с папой требуется много внимания. А люди в таком пожилом возрасте еще и капризные становятся. Хорошо, сейчас Миша вернулся, помогает по мере возможности. В соцзащите мне говорили: «Извините, к вам ездить не будем, у вас подъездных путей нет». Ну нет — и не просила. Отца как будто со всех счетов списали, только с праздниками поздравляют. Но ведь я сама работаю, преподаю биологию и географию в школе. Недавно выпросила соцработника в помощь.
Соцработник приходит два раза в неделю, помогает Ирине присматривать за родителями. И именно посторонний человек, видя состояние пожилых людей, беспомощность их дочери и условия старого частного дома, в которых живет семья, забила тревогу, что нужно улучшать жилищные условия. Но одной Ирине самостоятельно такие затраты не потянуть.
«Все удивляются: невозможно, чтобы забыли»
Дом Староверовых большой, из кирпича, крепкий на вид. Ирина старается поддерживать его, как она говорит, в презентабельном состоянии, насколько хватает дохода. Несколько лет назад вставила окна, перекрыла крышу, утеплила центральную часть. Но частный дом требует постоянного ухода и вложений. И крыша снова в каких-то местах приходит в негодность.
— Отец построил дом в 1962 году. Строил, отказывая себе во всем, живя на хлебе и воде. Спланировал его из двух половинок, чтобы сыновья уже взрослыми могли бы жить здесь. При этом папа немного превысил разрешенный тогда метраж. Вот теперь эти несколько метров ему аукнулись, — замечает Кайнова.
Десять лет назад Георгий Поликарпович уже пытался встать на учет как нуждающийся в жилье ветеран войны. Но в администрации Советского района разъяснили, что если поделить жилую площадь дома на число проживающих, то на одного человека приходится 16,38 квадратных метра при установленной Казгордумой учетной норме в 12 «квадратов». Поэтому по нормативам семья ветерана не прошла квартирный ценз.
— К кому мы только не обращались. Все вокруг удивляются: «Невозможно, чтобы не дали ветерану квартиру, невозможно, чтобы не заметили, забыли» — рассказывает Ирина.
Нет ни бани, ни канализации
Жилищная ситуация Староверовых и Кайновых усугубилась прошлой зимой, когда под тяжестью снега начала сыпаться баня. Снег, шифер, кирпичи съезжали прямо на голову, рассказывает женщина. К тому же в бане провалился пол, когда там находилась Антонина Кузьминична — супруга фронтовика. Пожилая женщина упала и обварилась кипятком. После этого происшествия Ирина не стала ждать нового ЧП — во дворе часто играет дочка с друзьями — и в апреле прошлого года снесла баню, которая была пристроена к тыльной стороне дома. В итоге задняя стенка дома из гипсокартона осталась неприкрытой, а вместе с нею и отопительная труба оказалась на улице.
Ирина надеялась, что к осени сможет восстановить баню. Даже приготовила кольца для стока воды. Летом, когда она поняла, что на строительство, по сути, новой бани потребуется с полмиллиона рублей и это ей не под силу, отопительную трубу на улице пришлось отрезать. Семья мерзла до октября. Чтобы перезимовать, своими силами Ирина с сыном снова сварили трубу, покрасили ее и замотали тряпьем. Им повезло, благодаря теплой зиме труба не промерзла. Но мыться семье по-прежнему негде. В дом поступает вода, но нет канализации. Сливную воду, в том числе и после стирки в автоматической машине, Ирина выносит ведрами на улицу в выгребную яму. Поэтому чаще стирает вручную.
Женщина поясняет, что несмотря на то, что отец — участник войны, пенсия у него небольшая, всего на 10 тыс. рублей выше, чем у мамы. Почти все деньги Староверовы откладывают на черный день, на похороны.
— Помочь нам реально некому. Но папа наивный, как ребенок, верит, что квартиру ему предоставят. Пять лет назад, когда он мог еще выходить из дома, мы с ним пытались поставить его на учет в исполкоме. Он хочет доказать, что завоевал, заслужил, хочет оставить своим внукам что-то после себя. Говорит: «Не умру, пока не дождусь этой квартиры». Поэтому я не тороплюсь с жильем — пусть живет. Если потеряет надежду, расслабится, его быстро не станет, — считает Ирина Кайнова.
Семья пыталась судиться, но выиграть не удалось. По словам Ирины, отцу предлагали переехать в квартиру на условиях соцнайма без права приватизации и обещали, что медперсонал будет присматривать за ним. Но Староверовых не устраивало временное жилье, тем более Ирине ездить на другой конец города навещать родных было неудобно. «То ли они будут смотреть за родителями, то ли угробят их», — не доверяет чужим людям дочь участника войны.
Площадь превысила учетную норму, а ветеран «ухудшил условия»
Скоро Верховный суд РТ вновь рассмотрит заявление ветерана по новым обстоятельствам, с учетом того, что в доме нет санузла. Это подтвердила независимая экспертиза:
«В ходе исследования установлено, что строение — индивидуальный жилой дом, общей площадью 89,2 кв. м, расположенное по адресу: РТ, Казань, Советский район, ул. Агрономическая, 12, пригоден для проживания в нем. В строении помещение санузла отсутствует — разрушено. Необходимо восстановить помещение санузла или временно восстановить дверные проемы выхода из дома, систему отопления, выходящую за периметр дома, отключить электроснабжение и выход трубопровода холодного водоснабжения на зимний период».
— В исполкоме нам сказали: у нас получилось так, что оформив дом на меня, отец ухудшил свои условия будто бы намеренно, ради какого-то умысла. Но в чем здесь выгода?! Если бы дом остался на отце, мы бы, наоборот, не платили налоги на землю. Одних налогов за эти годы сколько я выплатила, — замечает Кайнова.
Адвокат семьи утверждает, что у Староверовых есть право добиваться жилья. В соответствии с законом №5-ФЗ «О ветеранах» от 12.01.1995 года и указом президента РФ № 714 «О дополнительной социальной поддержке ветеранов Великой Отечественной войны» от 7.05.2008 года участники войны могут претендовать на предоставление квартиры в собственность.
— Критерий постановки на учет для улучшения жилищных условий устанавливает региональная власть. То есть, чтобы в Казани ветерана войны признали нуждающимся, на одного члена его семьи должно приходиться не более 12 кв м. А предоставить нуждающемуся жилое помещение должны площадью не менее 22 кв. м, — пояснил «Реальному времени» адвокат Георгия Староверова Ильшат Алиуллов.
В Министерстве труда, занятости и соцзащиты РТ, где рассчитывают объем финансовой поддержки на приобретение жилья для участников войны, нашему изданию ответили, что документы на постановку на учет Георгия Поликарповича от исполкома Казани не поступали.
От администрации Советского района «Реальное время» получило следующий ответ:
«Староверов Георгий Поликарпович, инвалид Великой Отечественной войны 2-й группы, зарегистрирован в частном доме на ул. Агрономической в ж.м. Малые Клыки. Общая площадь дома составляет 81,9 кв. м, жилая — 66,8 кв. м. Также в этом доме зарегистрированы супруга ветерана, их дочь, внук и внучка. В настоящее время и ранее дом не признавался непригодным для проживания.
В 2010 году в администрацию Советского района поступило обращение ветерана о постановке на учет в качестве нуждающегося в новом жилье. В соответствии с действующим законодательством на данный учет принимаются инвалиды, участники Великой Отечественной войны и приравненные к ним граждане, которые обеспечены жильем ниже учетной нормы и при этом не совершали действий, ухудшивших их жилищные условия. К сожалению, в ситуации Георгия Поликарповича эти требования не были соблюдены.
Во-первых, площадь имеющегося жилья превышала учетную норму (она составляет 12 кв. м общей площади на одного члена семьи в соответствии с решением Казгордумы от 01.11.2006 №10-13). Во-вторых, в 2008 году заявитель оформил договор дарения дома на свою дочь, что признается ухудшением жилищных условий самого ветерана.
С того года собственником является дочь Георгия Поликарповича — Ирина Кайнова, которая, согласно жилищному законодательству РФ, несет ответственность за состояние дома. Распоряжение районной администрации об отказе в постановке на учет было оспорено семьей в судебном порядке. Однако в марте 2011 года Советский районный суд г. Казани отказал в удовлетворении исковых требований.
В 2013 году ветеран повторно обратился с заявлением о постановке на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении. В связи с превышением учетной нормы жилья — в доме на каждого члена семьи приходится 16,38 кв. м от общей площади — данное обращение было вновь отклонено.
Вместе с тем Георгию Поликарповичу предложено переехать в дом ветеранов на ул. Дубравной,35, где созданы все условия для комфортного проживания людей пожилого возраста. Благоустроенная и меблированная квартира будет предоставлена ветерану вместе с супругой. От данного предложения семья отказывается».
Имеет право, потому что воевал
Ильшат Алиулллов уверен, что у Староверовых и Кайновых есть все документы, подтверждающие отсутствие нормальных жилищных условий. Но позволит ли суд их улучшить за счет предоставления ветерану квартиры в собственность? Гарантировать успех в деле Георгия Поликарповича адвокат берется лишь на 50 процентов.
Корреспондент «Реального времени» обратила внимание на пункт 3 статьи 15 закона «О ветеранах», который определяет порядок «обеспечения за счет средств федерального бюджета жильем участников Великой Отечественной войны, нуждающихся в улучшении жилищных условий»: «Участники Великой Отечественной войны имеют право на получение мер социальной поддержки по обеспечению жильем один раз, при этом обеспечение жильем осуществляется независимо от их имущественного положения».
По словам Алиуллова, именно это он и пытался ранее доказать суду: ветеран в соответствии с вышеприведенным утверждением имеет право на квартиру независимо от того, является он собственником или нет и сколько у него квадратных метров жилья. К тому же, как утверждает Ильшат Алиуллов, такая практика в других регионах есть: участникам войны предоставляют квартиры, потому что они априори заслужили это своим фронтовым прошлым. И это не требует доказательства.
Вынося решения в деле участника и инвалида войны Староверова, суды руководствовались формальными критериями, а также, по всей видимости, тем, что у ветерана есть трудоспособная дочь, которая может о нем позаботиться. Но на деле улучшить жилищные условия семье оказалось не по силам.
Георгию Поликарповичу Староверу исполнилось 95 лет. От соцзащиты на юбилей обычно передают комплект постельного белья. Соседи со всей округи приходят его поздравлять с тюльпанами и подарками. И в этом году на 75-летие Победы они устроят настоящий праздник с салютом, а Георгий Поликарпович сыграет для всех на гармони.
