«Развитие любого ребенка теоретически не имеет границ»

Прежде всего нужно достичь понимания с ребенком: зачем он будет учиться

Как ни странно, лучший зарубежный опыт в области образования, который стоит брать на вооружение, был создан в период в конце XVIII — начале XIX века. Мои любимые педагогические книги — «Книга для раков» (1780) и «Книга для муравьев» (1806) Кристиана Готтхильфа Зальцманна. Первая о неразумном воспитании, а вторая о разумном.

Главы книги о неразумном воспитании звучат так: «Как вызывать к себе ненависть у детей», «Как сделать, чтобы дети тебе не верили», «Как сделать, чтобы дети тебя презирали», «Как заглушить у детей любовь к людям», «Как научить детей быть жестокими» и т. п. Она называется «Книгой для раков», потому что рак учил своих детей не пятиться назад — а сам пятился. Самая страшная педагогическая ошибка, по Зальцманну, — это когда родители учат тому, чего сами не делают. И слова расходятся у них с делами. Ведь дети берут то, что они видят по действиям, а не по словам.

Понятно, что родители не могут быть идеальными. Родитель может в какой-то ситуации разозлиться и эту злость продемонстрировать, ребенок это воспримет. То есть родитель может быть и добрым, но он же не всегда такой, все может случиться. Просто если родитель вдруг поступил вразрез с тем, чему учит, то ему надо признать это, в конце концов каждый имеет право на ошибку! И тогда это, наоборот, подтвердит ребенку, что для родителя важно то, что он говорил про «быть добрым». Но если слова и дела расходятся систематически, то получается обратный эффект: то, что говорится ребенку на словах, не воспринимается. А то, что он видит в действиях, он берет на вооружение как образец для поведения. Мы считаем, что для учителя, родителя, любого взрослого это один из важнейших моментов.

А второй момент, который был описан в «Книге для муравьев», — в этих книгах есть только одно подчеркнутое слово — «сам». Зальцманн расписывает на двух страницах то, как полезно и чем полезно, когда ребенок сам чем-то увлекается и начинает, например, что-то конструировать. И мы делаем акцент именно на самостоятельной работе. Сначала важно достичь смыслового контакта, согласия, понимания с ребенком: зачем он будет учить математику (русский язык и др.), зачем будет заниматься шахматами и зачем вообще учиться. Он должен сначала ответить для себя на эти вопросы, тогда появится собственное желание. А потом он начинает учиться сам, пытаясь что-то делать, и убеждается в том, что у него не получается. И в этот момент единственная для него возможность продвинуться куда-то вперед в рамках собственного замысла — это обратиться за помощью к учителю, родителю или взрослому.

Сначала важно достичь смыслового контакта, согласия, понимания с ребенком: зачем он будет учить математику (русский язык и др.), зачем будет заниматься шахматами и зачем вообще учиться. Он должен сначала ответить для себя на эти вопросы, тогда появится собственное желание. А потом он начинает учиться сам, пытаясь что-то делать

Смысл же учебы совсем другой. Обычно учитель приходит и говорит: «Тебе надо учить это, давай запоминай! Слушай меня!» А ребенок отвечает (или думает): «Зачем мне это нужно? Мне это вообще неинтересно», — и не слышит ничего от учителя. Учитель пытается воздействовать мотивирующе или как-то иначе, угрожает двойками, тем, что у ребенка ничего не получится, что его выгонят из школы, родители накажут, но это воздействие не очень эффективное. Зальцманн подчеркивает как раз важность самостоятельной работы. Действуя самостоятельно, ребенок обязательно сталкивается с трудностями, а значит — нуждается в помощи. И если он получает адекватную помощь, то не только испытывает чувство благодарности, но и развивается, а если научится запрашивать помощь, не чувствуя унижения (а это зависит от отношения взрослого к трудностям и ошибкам и его, и своим), то и принимать ее будет без сопротивления. Здесь и эмоциональная атмосфера совсем другая, и весь процесс другой.

Развитие любого ребенка теоретически не имеет границ

Самый гениальный психолог, который у нас был во все времена, — это Лев Выготский, умерший в 1934 году в возрасте 37 лет. Книги его в 30-е годы сжигались, изымались из библиотек, его рецензии и статьи вырезались из журналов.

В последних работах Выготского мы видим очень важный тезис, из которого вытекает для нас самая ценная, вполне научно и логически обоснованная мысль о том, что у любого человека развитие не имеет границ. Это понятие зоны ближайшего развития. Суть его в следующем. То, что может делать ребенок, можно разделить на две большие области: первая — это то, что он может сделать сам качественно и без ошибок, не обращаясь к взрослому. Эта область действий называется зоной актуального развития. И вторая — область действий, которые ребенок не может выполнить сам, но может успешно и осознанно выполнить с помощью взрослого. Это его зона ближайшего развития.

Например, когда дети осваивают математику, они довольно быстро учатся считать в пределах 10 и ошибок не допускают. Но когда на следующем этапе начинают переходить через 10, то появляются ошибки, потому что здесь способ, которым они привыкли считать внутри десятка, не проходит. Нужно его как-то изменить. Те, кто считал по палочкам или по пальцам, видят, что способ не работает, а по-другому они не могут. То есть дети сталкиваются с непреодолимой трудностью, нужно помочь им этот способ осмыслить и изменить. Сами они этого сделать не могут, так как рефлексии у них еще нет.

То, что может делать ребенок, можно разделить на две большие области: первая — это то, что он может сделать сам качественно и без ошибок, не обращаясь к взрослому. Эта область действий называется зоной актуального развития. И вторая — область действий, которые ребенок не может выполнить сам, но может успешно и осознанно выполнить с помощью взрослого. Это его зона ближайшего развития

Проблема бывает в том, что некоторые дети ригидные, не хотят перестраиваться. Некоторые не понимают, зачем это нужно, потом они пробуют новый метод — и он не получается. Тогда они говорят: «Ой, нет. Я не буду его применять». Есть такой страх перед новым. У учителя на уроке нет возможности с этим работать, а в индивидуальной работе с ребенком можно потратить сколько угодно времени, не жалко.

У меня была девочка-восьмиклассница, с которой у нас был такой диалог:

— Не буду я учить таблицу умножения! Я и без нее считаю, что нужно. Я беру просто и складываю. Я быстро считаю сложением.

— А трехзначные числа сможешь?

— Да, конечно.

— Хорошо, а как ты делаешь?

— Я складываю на бумажке и считаю.

— Умножь 2568 на 375.

— Нет, это я всю стену бумажками заклею.

— А я могу это посчитать, не быстро, не за одну минуту, но за три минуты посчитаю, потому что знаю таблицу умножения.

После этого она убедилась в том, что она своим способом этого сделать не может, а в 8 классе такое, в принципе, может потребоваться. Вот это психологический барьер, который сдерживает развитие. Но преодолеть его самостоятельно ребенок не может. Как раз в этом ему нужна помощь взрослого.

Я спрашивал у студентов педвузов: «Кто у вас читал психологию? Про что там было?». Отвечали: «Не помним». Психология у них преподается всего один семестр, а это будущие учителя-предметники. Что они смогут усвоить? Конечно, ничего. Им рассказали про ощущение, восприятие и мышление, но они это быстро забыли. А о важнейшем для учителей понятии — зоне ближайшего развития, которая имеет границы, причем у каждого ученика свои, им, видимо, не рассказывали.

Между тем из этого понятия вытекают три важных следствия. Если ребенок выполняет задания в зоне актуального развития, то он не развивается, так как делает то, что умеет. Если ребенок пытается делать то, что недоступно его пониманию (действует за пределами «верхней границы зоны ближайшего развития, в зоне актуально недоступного»), то это может нанести ему психологический вред.

Важный момент состоит в том, что нужно быть искренними с детьми, говорить им правду. Тогда они отзываются

Полезно для него действовать в зоне ближайшего развития, но при условии, что он имеет возможность получить помощь от учителя, причем именно ту помощь, в которой нуждается. Тогда каждый шаг в обучении будет вести к шагам в развитии. Так считал Выготский. А поскольку зона ближайшего развития есть у всех детей, и то, что ребенок может делать сегодня совместно со взрослым, завтра он может делать сам, то из этого вытекает, что развитие любого ребенка теоретически границ не имеет. На это в эссе о Выготском указал известный психолог Владимир Зинченко. Проблема лишь в искусстве помощи в пресловутой зоне ближайшего развития.

Как объяснить детям смысл обучения? Говорить им правду

Как объяснить детям смысл обучения, особенно тем из них, кто его не видит? Это всегда индивидуально.

Например, я сам проводил беседу по поводу нового урока по шахматам в экспериментальном классе. И сказал детям: «Мы вам предлагаем ввести урок шахмат в вашей школе». Они не отреагировали на слово «предлагаю», потому что раз учителя уже сами все решили, значит, от них ничего не зависит. Тогда я говорю: «Я понимаю, что далеко не все любят играть в шахматы и хотят учиться этому». Они активно закивали головами. Я спросил: «Кто любит играть в шахматы?» Поднялось 3-4 руки. Я говорю: «Вот, а что будут делать остальные? Вам же будет неинтересно. Но вы понимаете, мы вводим шахматы не для того, чтобы вы все становились шахматистами, а потому, что шахматы — это игра, которая способствует развитию умения действовать в уме. Это нужно в любых предметах. Чем бы вы не захотели заниматься — математикой, литературой, историей, географией, — вам потребуется эта способность. Вам нужна эта способность?» Дети: «Да, да, нужна!» И потом я спросил: «Будете шахматами заниматься?» — и поднялись уже сто процентов рук.

Это не манипуляция, это чистая правда. Важный момент состоит в том, что нужно быть искренними с детьми, говорить им правду. Тогда они отзываются.